Читать книгу Лучшие годы - Виктория Ратгольц - Страница 4

– У тебя разве не было татуировки?

Рука Карен дернулась и кислотно-зеленый ноготок прошел через капроновую ткань чулка. Только этого не хватало.

– Планирую делать. – Девушка даже не развернулась к собеседнику. Только распрямила спину, поправляя задравшуюся майку. Поднялась с кровати, как и полагается, элегантно, тихо, не бросая взгляда на того, кого после надеется не увидеть. С этим человеком ей явно было не по пути, лучше оставить немедленно. Может, заодно и сменить цвет волос, чтобы не нашел ее? А то зеленые волосы – черта довольно яркая. Хотя кого обманывать – если она и сменит свой образ, то он станет только эффектнее.

Парень беспомощно барахтался в кровати, пытаясь выпутаться из вороха одеял и подушек. Карен натянула на себя сброшенную на спинку стула одежду и оставила прощальное послание: смешок и воздушный поцелуй. Незачем ее провожать или угощать завтраком – все равно вскоре большая часть города уснет. А даже если на нее нападут и убьют – не велика потеря. Зато очнется в любимой кровати рядом с кофемашиной и ноутбуком. Стабильная унылая жизнь с яркими вкраплениями из гардероба.

Бодрящий городской воздух и вычищенные до блеска улицы. Если не вспоминать, что было прошедшей ночью, вполне себе обычный пейзаж, хотя у Карен при виде утренних тротуаров к горлу подступал комок последней съеденной еды. События за пару минут до полуночи – жуткое напоминание, в каком месте она вынуждена теперь жить.

Закутавшись в кардиган, она направилась вдоль дома. Брать машину совсем не хотелось – на улице как раз начинало приятно пригревать солнышко, которое днем, скорее всего, и вовсе заставляло молиться на автоматы с водой. Да и водила она не важно, прочитав только несколько статей в интернете и запомнив принцип переключения коробки передач. Странное ощущение: ты ведь все равно никого не задавишь насмерть, но водить уверенно не получалось.

Цокот каблуков достиг книжного магазина. Как всегда, внутри пусто. По утрам уж точно. Приятное местное правило: отсюда много книг не украдут. Все либо читают онлайн, либо возвращают потом на место – чтобы дома не скапливалось много новых вещей.

Половица магазина скрипнула достаточно сильно, чтобы привлечь внимание. Никого. Девушка подошла к щитку и нашла нужный рубильник. Старые лампы с характерным скрежетом замигали, превращая магазинчик то ли в старую книжную лавку, то ли в декорацию для фильма ужасов.

Карен посмотрелась в витрину магазина – совсем не пыльная, вычищенная до той степени, что в отражении она могла отчетливо рассмотреть металлический шарик пирсинга на брови. На двери свеженькая табличка с часами работы: «Будем рады видеть вас в любой день с 8:00 до 23:00». Похоже, где-то этот магазинчик пользовался популярностью.

Гордо выпрямив спину, размеренным шагом Карен направилась вдоль стеллажей. Словно важный владелец этого богатства, она проводила ревизию. Классика, подростковая литература, фантастика и фэнтези, немного литературы на иностранном… Стенд «Новинки недели».

На самом деле, главное место, ради которого каждый раз и совершался утренний шопинг. В большинстве случаев – художественная литература. Раз в пару месяцев там появлялся неплохой нон-фикшн. При лучшем исходе, о причинах того, как прожить жизнь, чтобы не жалеть о ней перед смертью. В духе, «сто вещей, которые надо сделать до двадцати». Интересно, а она читала такие книги раньше?

– Что значит, я умер?

Истошный крик, чужой для этого города. Рука Карен дрогнула, перескочив с одного корешка на другой. Что там? Дополненное издание Стивена Хокинга? Сойдет на пару вечеров, за дверью все равно скрывалось шоу куда интереснее.

Любопытство само обращало Карен в куклу, которую ей приходилось играть на публике. Книгу быстро сунуть в небольшую сумочку, которая внутри всегда больше, чем казалась снаружи. Перед выходом обязательно поправить прическу, чтобы каждый волосок держался на своем месте в зеленом хаосе. Все, что угодно, лишь бы не показывать себя настоящую. Ту, которой она была до смерти.

– В нашем отделении ада пополнение? – Полуночник, явно он. Перепуганный парень в нелепой одежде, которую натягивали на своих жертв обитатели Опиума. Карен с трудом удержала дрожь, когда она представила, что могла бы попасть в свою первую ночь к этим сектантам.

Она даже обрадовалась, когда увидела новенького. Еще ясный взгляд, с нотками страха, живыми эмоциями внутри, а не тем суррогатом, с которым живет большинство людей в этом мире. Те, кто начинают свой путь, думают, что жизнь преподнесла им джекпот. Вот только еще никто не понял, как им воспользоваться. Может, этот парень будет поумнее.

Карен склонилась к Марку, который переводил дыхание на обочине, и повернула его лицо к себе. Голова послушно повернулась к ней, будто на шарнире. Шея казалась витиеватым узором из волдырей и глубоких красных дорожек, которым в будущем предстояло стать рубцами.

– Оставь его, он только пришел.

Она уже видела этих ребят. Мельком, есть личности, которых невозможно было избегать. Политики, ведущие, актеры, певцы… В их мире, ими были те, кто делал самую противную работу – помогал тем, кто этого не хотел.

– Нат и Эллио.

– Эллиот, – поправил парень. Он протянул руку Марку, предлагая подняться, но тот отбил ладонь от себя.

– Ответьте уже мне, где я оказался!

Нетерпение вышло из Марка звериным ревом, от чего кожа на шее вытянулась в ряд тонких струнок и заставила парня сжаться от боли.

– Ты умер, дорогуша, – констатировала Карен и поправила съехавшую с плеча сумку. – Просто умер.

Может, ей и не стоило этого говорить. Судя по лицам парочки, точно не стоило – они ведь были подготовлены, обучены, прямо преисполнены желания спасти всех новичков и придать их жизни смысл. Если бы еще кто-то придал смысл жизни их самих.

Марк продолжал таращиться на всех участников дикой беседы.

– Что вы несете?

– Тише, мы все говорим правду, – перетянула на себя диалог Нат. – Марк, ты сейчас в мире, куда попадают после смерти. Все мы. Потому ты мог заметить здесь некоторые странности, когда только проснулся.

Некоторые странности. Карен закатила глаза и фыркнула, сдув то ли яркий локон волос с лица, то ли абсолютно неподходящее описание их жизни:

– Например то, что всем будто разом вкололи убойную сыворотку молодости.

Готовая к нападкам со стороны неприкосновенных волонтеров, Карен уже подготовила пару других колкостей, но Марк кивнул. А парень быстро соображал. Или был слишком доверчив.

– Это я заметил. И сообщения у вас не доходят. Мои аккаунты в соцсетях пропали.

– Такой вот у нас мир. Ни секунды на отправку глупых смс или обнаженки.

Карен пообещала позже ущипнуть себя за очередную попытку спрятать себя настоящую, но иначе она не могла. Разучилась.

– Да, этот мир совсем другой, – вступилась Нат, присаживаясь рядом с Марком. – Тут есть свои правила. К счастью или к сожалению. Например, все те, кто умер, появляются в полночь. Ты ведь тоже оказался внезапно в каком-то месте в полночь?

– Я проснулся у себя дома, но… – Свои дрожащие пальцы он запустил в спутанные волосы. И усмехнулся. – Но я ведь не мог умереть. Не мог.

– Извини, но мог. Как и все мы. Ты не помнишь, как это случилось?

Помнил, это точно, Карен не сомневалась. К чему все эти сюсюканья, все равно парень уже пережил все самые страшные моменты своей жизни. Пусть теперь будет готов переживать и самые страшные моменты после нее. Здесь как с плаваньем: хочешь научиться – прыгай в воду.

– Я ехал с друзьями в машине в бар… – это был даже не голос, хриплая тень последней смелости, которая оставалась в теле парня. Многие вовсе лишались дара речи, когда понимали, что умерли. По крайней мере, о таком помнила сама Карен. Такой когда-то была и она сама.

Марк резко встряхнул плечами, отгоняя от себя новую реальность:

– Постойте, я не мог умереть. Это бред. У меня завтра свадьба.

Молчание. И без того тихое утро стало более давящим, уменьшающим количество воздуха в легких. Карен пробирало до кончиков пальцев дискомфортом от всей ситуации, в которую она сама влезла. А ведь ее никто так не опекал, когда она появилась – ее поручили нерадивому волонтеру, которого на следующий же день отключили от доступа к «Судьбе». Так что приходилось осваиваться самой – выяснять, рыскать, пытаться найти вещи, которых уже нет, как и смысла в них в целом. Хотя надо оставаться честной: один помощник все-таки нашелся.

– Раз ты тут один, значит, твои друзья выжили. И невеста тоже. – Слова Нат не сработали – пустота в глазах. Взгляд Марка, как бы глупо ни звучало в их ситуации, был абсолютно безжизненным. Лицо побледнело под цвет одежды, от призрака его сейчас отличала разве что раны на шее и рука Нат на плече. – Это сложно принять, знаю. Но у нас тоже есть свои преимущества.

– Например?

– Нет старости, бедности. – Впервые Нат была рада, что ее перебили. Она бы не смогла настолько убедительно врать, в отличие от Карен. – Можно зайти в любой магазин и взять, что пожелаешь.

– Сомнительная замена близким людям, – заметил Марк и обхватил голову руками. Разум взрывался от новой информации и необходимости забыть фрагменты старой. – Что со всем остальным? Карьера? Университет? Путешествия?

Крохотная надежда была обречена, когда Эллиот в ответ прикусил губу.

– Прости, солнце, мы все просрали.

Он улыбнулся. С натяжкой, подняв один уголок губ, спрятав губы за ладонями, но Карен заметила эту искру, которую стоило пытаться разжигать дальше.

– Считай, что у тебя появилась возможность начать жизнь заново.

– Да, – Нат так бодро закивала словам Эллиота, что Карен начала волноваться за ее вестибулярный аппарат. – Как компьютерная игра. Проходишь ее еще раз с новыми возможностями. И новым уровнем сложности.

– Не припомню, чтобы я выбирал этот уровень, – промямлил Марк. – И я слишком хорошо помню, как хорошо было на прошлом уровне.

– Спасибо, ты помнишь не все. Обычно это спасает.

– В смысле «не все»?

– Только самые яркие воспоминания из жизни, их обычно мало.

Марк озадаченно потер макушку, будто где-то в волосах мог найти решение появившейся задачи.

– Это шутка, да? Я все помню.

– Да ладно? – вырвалось у Карен. В лучшем случае, у человека здесь было десятка два воспоминаний, которых не хватит и на скудную короткометражку. В худшем, воспоминание о смерти.

– Первое слово и время в подгузниках не опишу, но остальное… Вспомнил, после пыток. – Марк отвел руку к карману, который прежде был на его джинсах, и похлопал себя по бедру. Карен протянула ему сигарету с зажигалкой.

– Ментол. Тонкие. Стереотипно, но что есть. – Он закурил без промедления, даже не глядя на фирму. Аккуратность ему явно не помешала бы. – Интересная у «Опиума» терапия, конечно. А главное, действенная. Впервые слышу о подобном эффекте.

– Опиум? Те сектанты?

– Ага, они обитают у нас в церквях. С религией здесь ситуация хуже, чем с трудоустройством.

Очередная затяжка. Сигарета почернела почти до губ парня, свалив пепел ему на колени.

– Давай мы тебя проводим домой. Я и Эллиот поможем освоиться в этом мире, Марк. А Вы… – Нат вдруг поняла, что не знает имя экстравагантной собеседницы. И в принципе впервые обратила внимание на ее внешний вид.

– Карен, давай на «ты».

Кто-то вообще еще обращается на «Вы»? Хотя Карен сейчас интересовало другое – она всегда трепетала, когда кто-то в ее окружении пытался не подать вида, что ее рассматривают. С замедлением, фиксируя каждую деталь ее образа, как мазки на холстах великих художников.

– Карен. Можешь не говорить никому о Марке и его памяти, пожалуйста?

– Могу постараться. – Еще кто-то ей будет ставить условия. Она наклонилась к Марку, придерживая край непослушной юбки, и чмокнула в краешек уха. Румянец заиграл на щеках и у Марка, и у Эллиота. Отличная компенсация потраченного времени. – Не умри тут со скуки, красавчик.

– Ни семьи, ни работы, ни учебы, ни хобби. Чем тут тогда заниматься?

Карен не ошиблась, парень и правда быстро соображал. Значит, привыкнуть к новому порядку будет куда сложнее.

– В этом-то вся и проблема.