Читать книгу Вопрос – ответ - Виктория Рыдлевская - Страница 28

Прости меня, мама, я был некорректен,

Беспечен и глуп, но меня не суди.

Прости меня, мама, на этой планете

Мне ближе тебя никого не найти.

Уставшим, но чётким, прокуренным басом

Я вновь повторяю, что жить нелегко.

Мне грезится слава. Я рад был бы сразу

Взлететь на престол в кепке, майке, трико.

Но здесь заправляет не мальчик с щетиной,

И я пролетаю фанерой9 опять.

Играть в детский сад можно, только мужчиной

Однажды мне, видимо, велено стать.

Насмешка, быть может. Ирония, что ли..?

Я вырос, но в сердце всё то же дитя.

Излишняя гордость не хочет позволить

Меня упрекать и смеясь, и шутя.

Не сходится что-то, и карты не кроют,

Тузы, как обычно, в чужих рукавах.

О вкусах и чувствах, конечно, не спорят,

Но спорят о будущем и о правах.

А я заблудился, застрял в лабиринтах

Своей необъятной, несчастной души.

Но имя твоё повторяя в молитвах,

Я тихо прошу: «Ты, родная, дыши».

Я груб и наивен, заносчив и странен,

И, может быть, слишком порою жесток,

Но в миг доброты вспоминаю о маме,

Чтоб ей написать только несколько строк.

Прости меня, мама. Твою бы мне руку

Своими руками сердечно пожать.

Я стал ненавидеть с годами разлуку,

Ведь мне от неё никуда не сбежать.

А в Питере вечер, холодный, туманный.

Ты помнишь объятий моих теплоту?

Навечно твой сын, непонятный и странный,

Но помнящий искренне доброту.