Читать книгу Вопрос – ответ - Виктория Рыдлевская - Страница 31

Мне сегодня особенно хочется плакать,

И обида теснится в девичьей груди.

За окном, как всегда, ленинградская слякоть

Говорит словно: «Пропадом пропади».

И с какой-то тоской, непомерной и желчной,

Вспоминаю я день, что скребёт по душе.

И в надежде доверчивой, тихой, беспечной

Я спрошу: «Ну? Закончилось это уже?».

И боясь, что вернётся ко мне то, что было,

Что вчерашняя явь повторится опять,

Я, признаться, бы с радостью это забыла —

Ни к чему мне жестокость его вспоминать.

Я унижена наглостью и презрением;

Равнодушием тоже. Ах, тяжело!

Только вот для меня стало вдруг откровением:

Память вновь возвращает всё, как назло!

И с утра пробуждаешься не от светлых,

Добрых, ласковых, нежных и теплых лучей,

А от змей, что ползут по душе незаметно,

Словно сотни и сотни померкших свечей.

День был прожит, но горечь осадка осталась,

Что-то мерзкое в сердце вонзилось клинком.

В первый миг я немного совсем растерялась,

Но обида сковала мне душу потом.

Не судья я, и к этой значительной роли

Никогда не стремилась и впредь не стремлюсь.

Если были собой вы ужасно довольны,

Я за ваши сердца бесконечно боюсь.