Читать книгу Все дороги ведут в Ад - Виталий Алексеевич Белицкий - Страница 4

Часть I

«Он гладит меня по щеке

И из ран Его сочится трупный яд.

Отца здесь больше нет,

И вечность лицезрей меня».

Мэнсорт… Отвратительное место. Это был средний город для «среднего» человека. Мы переехали сюда, неподалеку от Уоквента, вскоре после недавних событий. Тут были дома повыше, школ побольше, маньяков-серийных-убийц-педофилов поменьше – мне уже нравилось. Но место отвратное своей бесперспективностью.

Лето прошло незаметно за переездами и ссорами родителей на счет всякой мелочи. Мне пришлось забыть все, что было в Уоквенте, потому что этого не было.

Это все моя выдумка, на фоне стресса из-за ссор родителей. Так мне говорили. Так меня заставили думать. Но и черт с ним.

Запахло чем-то вкусным. Наверное, мама что-то уже готовила.

– Питер, вставай. Пит, подъем, проспишь школу, – кричали мне из кухни.

– Отличная идея. Мне нравится, – сказал тихо я и повернулся лицом к стенке.

– Что? Говори громче, тебя не слышно!

Я не ответил.

Как бы там ни было, вставать пришлось. Я медленно поднялся. Медленно, потому что это было весьма и весьма тяжело. Сунул ноги в тапочки, пополз в ванную умываться. Мне было восемь лет, а значит, я уже супервзрослый. А что делают супервзрослые восьмилетние? Каждое утро встают и идут в школу. Рутина, скука, тлен, тоска.

Я бы с радостью начал день со стакана молока, но от него у меня болел живот. Смирившись с данностью жизни, просто сделал чай. Мама приготовила омлет и тосты, вполне аппетитно.

– Как дела в школе? – спросила Джесс, усаживаясь с трудом на высокий стул, лохматая, в пижаме, только проснувшись. Мама начала мыть посуду. У Джесс недавно отвалился зуб, поэтому она очень забавно задирала, даже оттопыривала верхнюю губу, когда говорила.

– Я там еще не был. Как схожу, расскажу, – Джесс нахмурилась и начала жевать тост, осыпая все вокруг хлебными крошками и чавкать. Я посмотрел на нее с жалостью и встал из-за стола.

– Что ты там бубнишь? – мама все еще мыла посуду.

– Да так, – почему-то справедливость – это не про эту семью. Я учился, а Джесс нет. Какое ей-то дело до моей учебы. Но стоило мне что-то сказать ей, как все начинали на меня смотреть, как-то странно. Я порывался сам помыть тарелку.

– Все, иди в школу. Я сама домою. И постарайся ни с кем не подраться хотя бы сегодня, – она чмокнула меня в лоб и повернулась обратно к раковине.

Я схватил рюкзак и вышел. «Постарайся не подраться». Я всегда старался не вступать в драку, но если уровень IQ такой противоборствующий у моих одноклассников с моим, то это был не выбор – драться, а необходимость, неизбежность, от которой никуда не уйти.

Мэнсорт вызывал у меня легкое отвращение. Наверное, из-за школы. Нас ничему сверхинтересному не учили, а школьные коридоры стали для меня рингом без канатов по периметру. Рокки, мать его, Бальбоа.

Вся проблема была в этом ублюдке, Грэге. Он меня до невозможности раздражал. А я, по всей видимости, его. Он был тупой, как собачий кал, ростом даже чуть ниже меня. Но он всегда ходил в компании кого-то.

Перебросить кошку через забор – это Грэг. Покидаться камнями – он же. Отстричь однокласснице волосы, пока она сидела впереди – вершина юмора. Дебил. Но чем-то я не нравился их компании. Я был слегка высокомерен, потому что знал больше, чем это животное, наверное, обо всем.

До школы идти было около получаса по прямой дороге, затем взгляду открывалось большое футбольное поле, по краям которого, в том месте, где были «ворота», стояли баскетбольные щитки без сетки, колец и прочего. Школа была очень старая, бедная и убогая. Школа для бедных детей бедных родителей.

Учителям было все равно на детей, детям и их родителям – на учителей. Поэтому и воспитанием никто особо не занимался. «Ну он ведь не убил никого» – всем аргументам аргумент.

Я уже поворачивал к этому полю, поросшему сорняком, как услышал сзади свое имя.

– Майерс! Эй, Майерс! – Это Грэг горланил на километр вокруг. Его голос я хорошо знал, он говорил с каким-то придурковатым акцентом, будто проглотил резиновый шланг и был этим доволен. Поэтому я даже не обернулся.

Это их всех и бесило, они требовали к себе внимания. Девочки на них не смотрели, потому что они были уродливы и тупы, приходилось несчастным требовать внимания других мальчиков уже через силу. Бесполезное примитивное общество.

Они нагнали меня где-то через минуту.

– Чего не отзываешься, Майерс? Всю домашку сделал? Снова будешь «отлично» получать? – он это сказал и заржал, как конь. Мерзость на двух ногах. В отличие от моей 6-ти летней сестры, Грэг оттопыривал губу всегда, когда разговаривал. Убогое создание.

– Да, всю. Тебе тоже советую. Папа по головке не погладит за очередное «ужасно»? – я шел, не сбавляя шаг.

Пожухлая трава, серое небо. Ветер был в это время года очень пробирающим. Я не успел обернуться, как с меня сорвало шапку это существо и забросило на самый верх баскетбольного щитка.

– Мамочка не похвалит тебя за опоздание, урод, – была у него манера такая, плевать себе под ноги после каждой фразы, что он и сделал и с видом победителя прошествовал в школу в сопровождении своей верной поддакивающей и подхватывающей все его манеры свиты.

Я вздохнул и полез на щиток. Да, я опоздал на полчаса, но все-таки добыл сраную шапку.

– Здравствуйте, извините за опоздание, можно войти? – уже отчеканенной фразой вошел я в кабинет. Миссис Иен уже вовсю вела урок.

– Привет, Питер. Конечно, проходи и садись. Доставай тетрадь и записывай тему урока, она на доске. Почему опоздал?

– В баскетбол играли с Грэгом, – сказал я и сел, начав копаться в рюкзаке.

– Но он пришел вовремя, почему тогда ты опоздал? – миссис Иен поправила очки. Она всегда так делала, когда что-то уточняла.

– Видите ли, миссис Иен, у нас не было баскетбольного мяча, поэтому я любезно предложил Грэгу сыграть моей шапкой. Конечно же, я победил, но и шапку пришлось мне снимать. А он, грустный, пошел на занятия. Извините, – я наконец достал тетрадь и начал записывать тему урока. Весь класс рассмеялся.

– Ясно, Грэг, завтра придешь в школу с родителями. Есть несколько вопросов насчет твоих спортивных увлечений. Продолжаем… – миссис Иен развернулась к доске и продолжила что-то писать мелом.

Грэг был такой тупой, что даже не понял, что произошло. Он понял только то, что его почему-то вызывают с родителями. Виноват я, конечно. Поэтому на мою парту упал скомканный тетрадный листок, на котором корявым почерком, писал он тоже каждый раз как в первый, было написано «посмотри налево». Я посмотрел – Грэг сидел слева от меня через ряд. Он провел рукой по собственной шее, мол, до следующего урока не доживешь.

Школьный звонок. Урок окончен. Я вышел в коридор, потому что просто так. Надоело сидеть. Да и с этим олухом не хотел разбираться в кабинете. Он прошел мимо меня, задев плечом. Ясно. Я пошел вслед за ним. Мы дошли до школьного гаража, я зашел за его угол, где меня ждали трое. Грэг, кто-то постарше и еще один, я его не знал. Он просто был высоким.