Читать книгу Рисовать для тебя горизонты… - Виталий Иконников - Страница 2

Вот уже стала видна так называемая ПБ (психиатрическая больница). За периметром, окружённым высоким металлическим ограждением, томились двухэтажное серое здание самой больницы и два небольших одноэтажных сооружения, находящихся в дальней части прилежащего к ним парка. Деревья, возвышающиеся вдоль всей длины забора, создавали эффект «закрытости» в довольно насыщенном пейзаже этой окраины города. Обособленности добавляло и само отношение общества к такого рода местам. Лене приходилось бывать здесь по работе, но Макс забирал её отсюда не часто. Припарковавшись в положенном месте, он достал из бардачка пачку вишнёвых жвачек (как ни крути, а это лучший способ не думать о сигаретах), закрыл дверь машины и посмотрел на часы. По расчётам, оставалось ещё, примерно, минут пятнадцать, и Макс решил подождать во дворе, напротив главного входа.

Он сел на скамейку, воткнул в ухо наушник, и, перебирая радиостанции, без особого интереса стал рассматривать центральное здание. Простенькое, с окнами старой планировки, свойственной кирпичным домам «совдеповской» эпохи. И это удивляло, ведь раньше, ещё лет тридцать назад, здесь располагалась поликлиника № 3, а уж где-где, как ни в медкабинетах, нужны большие оконные проёмы. Постройка – такое слово лучше подходит для описания – больше бы располагала к себе, будь она выкрашена в какой-либо привлекательный цвет. Да пусть хоть в жёлтый. Хотя, при солнечном свете она не казалась такой уж унылой. Особенно, если «наполнить» её юмором. В голове Макса проносились старые шутки про сумасшедших и образы «психов» в смирительных рубашках. Он улыбнулся, представляя, как два огромных санитара тащат его по длинному мрачному коридору. Интересно, чувствуют ли сумасшедшие себя обделёнными жизнью? Чувствуют ли нехватку собственной значимости?… Интересно и…

Макс ощутил какую-то странную неловкость, как будто на него смотрят со всех сторон. Он убавил звук и огляделся: вокруг практически никого не было, лишь пара медсестёр курила поодаль (Макс докинул в рот ещё пару подушечек). В окнах тоже никто не был замечен. Скорее всего, это следствие убегающих в неизвестную даль мыслей. Он встал и решил немного пройтись.

«Ну где же Лена?! Сказала ведь, что постарается освободиться быстрее». – думал про себя Макс, начиная интенсивнее работать челюстями. Но неприятное ощущение не пропадало. Оно будто проникло вглубь тела и разрасталось уже там. Такое непривычное и непонятное. – «Блин, стоило только «примерить» на себя всю эту тупость…» – злился Макс, не находя иных причин. Захотелось сейчас же отсюда уйти. По крайней мере, нужно было себя чем-то занять.

Девушки в белых халатах с улыбкой наблюдали, как симпатичный незнакомый парень с усердием «футболит» мелкие камушки вдоль узкой асфальтированной дорожки, что-то бубня себе под нос. Ради такого зрелища они закурили по второй сигарете подряд, не особо спеша возвращаться к рабочим делам. Макс же настолько зациклился на дискомфорте (внешнем или внутреннем – уже было сложно понять), что не заметил, как начал копаться в себе, выискивая в памяти неверные действия и поступки. Почти каждый удар ноги сопровождался неким «тычком» в ошибки, давние и не очень.

Спустя минут пять в дверях главного входа появился знакомый силуэт.

– Максим! – окликнула Лена, уверенными шагами спускаясь по ступенькам. – Извини, что долго.

Её тёмно-зелёный плащ не был застёгнут, и развевался от лёгкого ветерка, как и светлые средней длины волосы. Бежевая кофта из трикотажа-джерси струилась и сексуально облегала живот, который Лена поддерживала рукой, словно оберегая его от лишней тряски. В другой руке у неё был небольшой портфель. Чёрные брюки и туфли на каблуке, пусть и не таком высоком, как раньше (да, да, Лена терпеть не могла обувь на плоской подошве и всё ещё не в силах была себя заставить на неё перейти). Такой вид деловой дамы в положении ей очень шёл. Вот уж кому беременность была, что называется, к лицу.

Горделивая поступь львицы, цепкий взгляд и твёрдая уверенность в себе – такой Лену видели окружающие. Такой она хотела всем видеться. Лишь Максу были знакомы другие стороны её характера, которые рядом с ним раскрывались в полной мере.

Он отвлёкся от порчи своих туфель, выплюнул в урну жвачку, поправил ремень и двинулся ей навстречу.

– У тебя немного странное выражение лица. Ты чем-то расстроен? – спросила Лена и взяла Макса за руку. Она знала, что тот ужасно не любит ждать, и думала, что эмоции на лице вызваны именно этим. – Не сердись, милый. Завтра я обещаю не задерживаться.

– Да какое-то странное чувство… – ответил Макс, которому всё ещё было не по себе.

– Не волнуйся, милый. Ко мне здесь тоже порой странные чувства подкрадываются. Как-никак, место ведь довольно «своеобразное». Задумаешься о чём-то таком, представишь…

– Как тут вообще работать можно?!

– Профессия обязывает. – улыбнулась Лена, и они вместе направились в сторону ворот. – Если хочешь, можешь завтра за мной не заезжать, а в дальнейшем, думаю, не скоро и придётся.

Макс сидел в кресле, подвинутом к центру комнаты, и пытался придумать концовку «Обнажения». К вечеру голова была далеко не такой светлой, но ему хотелось сдать работу уже завтра. Стоев врядли оценит, что тот свалил предыдущую статью на Марину. Он пытался устроиться поудобней, но что-то мешало, раздражало, не давало сосредоточиться. Макс перечитал уже написанное по нескольку раз, но фантазия явно готовилась ко сну.

Лена вернулась из ванной, скинула возле кровати свой зелёный халат, и, поглаживая живот, в одних трусиках легла в постель (ах, как же она любит ткани зелёного цвета: шторы, одежда, простыни…). Макс смотрел в сторону окна, но всё равно почувствовал её полный желания взгляд.

– Тебе было бы неловко заниматься любовью у всех на виду, или, хотя бы, если б знала, что кто-то подсматривает? – вдруг, спросил он.

– Слишком много условностей, милый. – с мягким снисхождением ответила Лена. – Это суть твоей последней статьи?

– Это вопрос! – с резкостью в голосе произнёс Макс. – Ты хоть раз можешь не делать вид, что всё знаешь, а просто честно ответить?

– Милый, не срывайся на мне, – с той же интонацией продолжала она. – Я ведь просто хочу, чтобы ты лёг рядом и обнял меня. Поэтому и стараюсь ускорить процесс…

Макс сдавил эмоции и промолчал. Порой его просто бесило, что Лена всегда хочет чувствовать себя хозяйкой положения.

– Конечно, мне было бы некомфортно. – с некой твёрдостью сказала она. – Я не считаю это нормой или забавным экспериментом.

– Это твоё мнение или мнение психоаналитика Истаковой Елены Павловны? – в голосе Макса чувствовались нотки сарказма.

– Моё. – стараясь не замечать их, ответила Лена. – Так ты мне скажешь, зачем тебе всё это?

– Вникаю в психологию слепо верующих людей: большинство из них не позволяют себе полной свободы и раскованности в постели, так как боятся, что Бог видит их в эти минуты, боятся раскрыть свои глубинные порывы, а следствие этого – редкие оргазмы у женщин и частые притворства. В принципе, я только женщин изначально и имел ввиду. А вообще, я тебе уже говорил, что когда-нибудь смогу ответить на повисший фрейдовский вопрос.

Его глаза искрились творческим азартом, а губы немного сжались, что говорило о продолжавшемся полёте мысли. Лена иронично улыбнулась, хотя она не скрывала, что порой её восхищали широта мышления и амбициозные замашки Макса. Неожиданность и целенаправленность в своих начинаниях делали его ещё более привлекательным для неё. В глубине души задевало лишь то, что Макс довольно редко делится с ней своими идеями. Но как дипломированный специалист, а Лена не могла отрицать, что черты профессии давно отложились в её характере, она на многое реагировала спокойно и взвешено.

– Любимый, может, на сегодня хватит работать? Ты слишком много копаешься в проблемах посторонних женщин и из-за этого уделяешь недостаточно времени своей.

Макс выдержал небольшую паузу (притормозив свой взгляд на стене перед собой), прежде чем встать и положить листы бумаги на стол. Еле заметная улыбка, которую он изо всех сил пытался скрыть, была вызвана «ловкостью» Лены, её умением всё преподносить в нужном для себя свете. В психологических манипуляциях конкурировать с ней было сложно. Хотя, именно это качество, по мнению Макса, превращало их отношения в некую интересную игру, в «любовные поддавки», не давая погрязнуть в семейно-бытовой рутине.

Макс выключил компьютер, разделся, повесив одежду на кресло, и погасил свет. Лена подвинулась ближе к стенке, уступив тем самым уже нагретое место. Он лёг с ней рядом, еле касаясь, провёл носом по лбу, поправляя чёлку, после – рукой откинул одеяло…

Тишина осторожно проникала в комнату, но она не была пустой. Она выпускала чувства Макса наружу, позволяла ещё и ещё раз осмыслить их, наполнить «взрослостью». Лена же, не отрывая глаз, любовалась тем, КАК он смотрит на её живот. Ей хотелось сказать так много, пусть даже вложив всё в одно слово, но она молчала, боясь прервать эти мгновения. То упоение, что сейчас струилось в их постели, в их сердцах – и есть признак настоящей семьи. А штампики непременно появятся, но чуть позже. Мама зря волнуется по этому поводу.

Макс прикоснулся ладонью к животу Лены. Его пальцы несколько раз описали круги вокруг пупка. Мысли сами собой вернулись к старой теме.

– Ты хочешь Стасика или Алиску? – с детской шепелявостью спросил он и поцеловал увеличивающуюся день ото дня округлость.

Лена ничего не ответила, но по её глазам было видно, что вопрос расценен как крайне наивный. Она лишь крепче прижалась к любимому, мысленно предвкушая радость грядущей зимы.

Макс открыл глаза и понял, что уже день. Странно, но он даже не помнил, как пожелал Лене спокойной ночи. Неужели, вырубился так внезапно? На него это не похоже. Макс потянулся, «выдавливая» из себя остатки сна, и посмотрел на часы. Было без пятнадцати три.

– Ого-о… – произнёс он, удивляясь тому, что проспал более четырнадцати часов, и, прикрыв зевающий рот кулаком, поднялся с кровати. Макс чувствовал, что хорошо выспался, а значит, самое время позавтракать и браться за работу.

Он взял с кресла свой мобильный. На дисплее высветились два пропущенных вызова: оба от Стоева.

«Похвалить или покритиковать?» – думал Макс о звонках, нажимая «вызвать». Предполагалось, что без нравоучений всё же не обойдётся.

– Станислав Анатольич, вы звонили?

– Да, Максим, звонил. – ответил Стоев. – Как всегда, взваливаешь работу на других?

По голосу было слышно, что настроение у него неплохое.

– Стараюсь. – чувствуя это, произнёс Макс.

– То, что ты мне вчера оставил – очень даже ничего, – из уст Анатольича это являлось высшей похвалой. – Я их по «электронке» Олегу в Москву отправил, пусть присмотрится и оценит. Может, скоро и у него уже печататься будешь. У тебя ещё готовые работы есть?

– Да вот сейчас хотел кое-что в том же духе дописать. А так, – ищу, ищу…

Макс увидел на столе записку.

– Ну, давай, не буду тебя отвлекать. – в словах Стоева ощущались некие отцовские нотки, но Макс намеренно пропустил их мимо ушей. – Марину не забудь отблагодарить.

– Обязательно. До свиданья. – сказал Макс, положил телефон и взял записку в руки.

«Я днём звонить не буду, надеюсь, ты досмотришь свой сон до конца. Ты порой меня удивляешь. Сегодня я там же до пяти. Если появится желание…»

«Какие мы всё-таки…» – с улыбкой подумал он и ещё раз взглянул на время. – Через два часа… – речь Стоева в очередной раз подпитала мажорным настроем самоуверенность Макса, и он решил: – Ладно, концовка подождёт.

День был тёплый, хотя и не такой солнечный, как вчера. Люди спешили по своим делам, автомобили неслись по разным маршрутам, редкие птицы выискивали возле урн частички провизии. Город жил своей жизнью, и Максу захотелось почувствовать себя его частью.

«От этой работы и болтовни с самим собой в квартирной тишине я явно скоро одичаю». – молча размышлял он.

Припарковавшись, Макс решил немного прогуляться. Глицин в упаковке заканчивался, так что был повод дойти до аптеки.

«Пройдусь туда и назад – как раз пора будет и за Леной ехать».

Лукавый взгляд, игривая улыбка, свободная походка… Стильная стрижка, короткая светлая куртка на распашку, чёрная рубашка, джинсы и туфли… Ветреный и амбициозный парень на такой редкой для него прогулке без никого. Многие знакомые, особенно девушки, удивлялись: что его свело с Леной? Кто-то поначалу считал, что живущему в бесконечных поисках идей Максу она была нужна лишь как близкий помощник в вопросах психологии, поэтому их решение о совместном проживании и, тем более, беременность Лены, оказались неожиданностью даже для Дениса, которого Макс считал лучшим другом. Так же это стало неприятным сюрпризом и для Кристины, давней знакомой Макса (и даже больше, чем просто знакомой), работающей в аптеке, в которую он шёл.

– Привет, Кристи! – бодрым голосом произнёс Макс, отстояв очередь из двух дотошных тёток.

– Здравствуй, Максим. – на лице миловидной кареглазой брюнетки появилась неподдельная улыбка.

– Как трудовые будни? – продолжил он диалог этим простеньким вопросом.

– Скучаю в ожидании приятных клиентов. – с намёком сказала она. Но по глазам было видно, что слово «скучаю» касалось лишь одно конкретного клиента, стоявшего сейчас напротив, за стеклом.

Макс улыбнулся ей в ответ:

– А ты всё хорошеешь и хорошеешь, – я со своей работой давно уже не обращал внимания на красоту реальности.

– Так заходи почаще и обращай… – продолжала флирт Кристина. А ведь когда-то и она, и Макс считали, что в отношениях у них может всё получиться. – Ты ещё не женился? – по голосу и по тому, как это было произнесено, чувствовалось, что наилучшим ответом для неё было бы «конечно, нет».

– Ну зачем же ты плавность разговора сбиваешь, Кристи? Мы ведь так интересно начали… – Макс всё понимал, но не мог сказать то, чего от него ожидали.

– А ты всё так же продолжаешь со всеми играть?… – это был тонкий женский упрёк, скрывающий определённую досаду.

– Стараюсь! – с задором произнёс Макс, на ходу осознавая неуместность своего слова. – Кстати, о тебе я упомянул в одной из своих новых работ…

– Надеюсь, нечто хорошее?

– Разве я могу негативно к тебе относиться, Кристи? – Макс выдержал небольшую паузу. – В твоих глазах я до сих пор чувствую…столько огня…

Это прозвучало как-то похотливо. Он и сам не понял, к чему так банально закончил фразу, но заметил, что Кристина слегка засмущалась.

– Ладно, Кристи, был рад тебя увидеть. – решил на этом закончить разговор Макс, тем более что позади него с большим списком в руках и выпяченной вперёд нижней губой недовольно вздыхала грузного вида бабуля. – Как-нибудь ещё пообщаемся.

– Ты в «Спирали» бываешь?

– Последнее время редко. Много дел, сама понимаешь. – отвечая на вопрос, Макс подметил в себе эмоцию, похожую на сожаление. Они с Кристиной расстались год назад, расстались по его инициативе. Тогда Макс решил, что эти отношения мешают творческому развитию, и профессиональное рвение взяло верх над чувствами. Максу далось это с трудом, так как Кристина не была для него «привычкой», она – словно отображение его внутренних порывов, но в женском обличии. Когда у тебя есть друг, «похожий» на тебя – это отлично, когда у тебя есть «такая» девушка – это сверхотлично! Проблема заключалась в том, что Макс вместе с двумя «похожими» на него людьми (Кристиной и Денисом) зачастую уходили в продолжительные загулы по ночным заведениям, что, мягко говоря, не способствовало работе, и на что Стоев пригрозил возвратом к прежнему режиму с полным рабочим днём. Да Макс и сам понимал проблемность всех этих куражей, доверху заполнявших котлован его тогдашних иллюзий. И пусть их с Кристиной отношениями правили лёгкость и беззаботность, но никак не любовь, всё же сделать такой отсекающий выбор оказалось не просто. Но Макс был «абсолютником», и иного выхода на тот момент он не нашёл. Кристина, хоть ей и было ужасно обидно, не закатывала никаких истерик, а он сам преподнёс своё решение как свершившийся факт. Поэтому эмоцию, возникшую секундами ранее, ни в коем случае нельзя было показать.

– Молодой человек… – прокряхтела старушка за его спиной.

– Всё, всё – я уже ухожу. – произнёс Макс, не оборачиваясь. – Ну что ж, до встречи. Надеюсь, скоро увидимся, – сказал он Кристине.

– Хорошо. Мне приятно, что ты заглянул, чтобы повидаться со мной, а не ради очередной упаковки глицина…

Макс ощутил силу этой фразы, параллельно ловя себя на мысли, что с игрой во флирт он и забыл, зачем пришёл. В глубине души стало неловко, но он попытался выкрутиться:

– Ну, раз ты об этом вспомнила, то я, пожалуй, возьму пару пачек. – произнёс он со слегка скованной улыбкой.

– Не злоупотребляй. – напутственно сказала Кристина, пробивая чек.

Лена, как обычно, опаздывала. В иной раз это могло стать причиной недовольства, но сейчас Макса раздражало нечто другое. Странный внутренний дискомфорт, возникающий второй день к ряду, словно бы заставлял выдёргивать из глубины души различные переживания: любовь, дети, стремления, мотивы, женщины… Всё извлекалось отдельными «файлами», и нельзя было сказать, что Макс всего этого упорно не хотел. Хотя, с другой стороны, это ужасно бесило.

«Я медленно схожу с ума… Я медленно схожу с ума…» – вертелось у него в голове. – Такое чувство, что у меня начинается раздвоение личности, и этот «сиамский близнец» явно чем-то интересуется. – произнёс он вслух, словно делясь мыслями с кем-то третьим.

Будучи не в силах спокойно сидеть, Макс поднялся со скамьи, чуть подтянул джинсы и прогулочным шагом направился в сторону дальней от входных ворот части прибольничной территории, таким способом пытаясь скрыться от душевного «саморазглядывания». Пройдя метров сто, он присмотрелся к двум приблизившимся одноэтажным постройкам. У них не было окон, со стен давно пообсыпались почти все плитки-«лягушки» (домики явно не новые), на стальных дверях висели навесные замки.

«Хм, а что, интересно, внутри?» – подумал он, подбирая им назначение. – «Может, это карцер для шумных «психов»?»

Но юмор не помогал. Макс остановился, сделал глубокий вдох и попытался больше не противиться самому себе, ведь это уже походило на приступ самокритичной паранойи. Глаза закрылись сами собой. Образы Лены: в шикарном облегающем платье изумрудного цвета (тогда она была просто великолепна!), с короткой стрижкой (которая Максу не понравилась), с уже появившимся животом (ещё непривычный оттенок радости) – возникали один за другим, пробуждая сопутствующие им на тот момент эмоции. На лице Макса появилась улыбка. Когда же дело дошло до мыслей о Кристине, а если точнее, об их насыщенной в прошлом сексуальной жизни, он ощутил резкий приток крови в штанах и, пересилив себя, открыл глаза. Сейчас было не время и не место для таких воспоминаний. А жаль…

Макс тряхнул головой и ещё раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Он поднял глаза вверх, оценивая понемногу затягивающие небо тучи. Возможно, уже вечером пойдёт дождь. А может, и нет.

Взгляд постепенно опустился на здание больницы. Что-то неведомое было в этой серой «коробке», что-то смутное. Какой-то невидимый барьер отделял её от реальности. Максу, вдруг, показалось, что со всех окон за ним пристально наблюдают. Или это только кажется?…

– Похоже, надо чаще отдыхать от своей работы, а то для Лены я стану ещё и пациентом. Ну где она…?! – не довёл фразу Макс, увидев свою девушку, выходящую из здания с каким-то мужчиной в очках и в белом халате. Они договорили, попрощались, и тот зашёл обратно, придержав рукой входную дверь, чтобы не хлопнуть.

Лена приближалась привычным, уверенным, но чуть ускоренным шагом. Брови были слегка приподняты, и глаза «изображали» провинившуюся озорную девчушку. Губы, поначалу принимавшие форму бантика, постепенно расплылись в улыбке.

– Знаю, знаю, я виновата. – игривым голосом произнесла Лена и крепко поцеловала Макса в его «надутые» губы. – Прости, любимый, что снова заставила себя ждать.

– Это твой любовник?! – с наигранной ревностью спросил Макс и насупил брови.

– Что ты, что ты, милый, у нас с ним был лишь секс и ничего больше. – подыграла Лена. – Я рада, что у тебя хорошее настроение. Ещё раз прости за опоздание.

Она обхватила его руку, прижавшись щекой к плечу, и напела мотив из какой-то старой весёлой песенки. Они пошли по направлению к воротам.

– Да не такое уж и хорошее. – на выдохе произнёс Макс. – У меня какие-то проблемы с головой начинаются…

– В смысле? Что не так? – Лена видела, что тот чем-то подавлен.

– Если бы я мог объяснить… – он оглянулся на оставшуюся позади ПБ как на тень, что не отстанет от него до заката. – Не знаю… – в голосе чувствовалась растерянность. – Может, просто мозги надо поменьше нагружать…

– Ты сегодня ел? – вопрос прозвучал твёрдо, коротко и ясно.

– Нет. – так же коротко ответил Макс, удивляясь самому себе: что-что, но, не поев, он выходил из дома крайне редко. Причём, пока Лена не спросила, он про еду совсем и не думал.

– То-то и оно!

Макс лежал в кровати и пультом щёлкал каналы. Лена давно уже спала, а он, как всегда, находился в поиске. Ни на чём не получалось сосредоточиться, мысли вновь и вновь возвращались к дневным переживаниям. Что это: намёки подсознания или уже отклонения?… Может, нечто новое нужно поискать внутри себя? Но где?… Дневной разговор с Кристиной невольно оживил воспоминания, заставляя проводить некоторые сравнения прежних и нынешних отношений, причём, явные плюсы находились и в тех, и в других… Вспомнилось и то, что Денис просил сегодня ему позвонить («Опять обидится». – решил Макс.). Вспомнился и утренний звонок Стоева…

Вся эта каша в голове разбавлялась то и дело начинающимися рекламами, вынуждая Макса переключать каналы. Наконец, устав клацать кнопки, он остановился на какой-то «серой» передаче. На экране, сидя в креслах друг напротив друга, ведущий и гость вели монотонный диалог об искусстве. Посмотрев пару минут, Макс с иронией подумал, что вставлять рекламы сюда врядли кто-то посчитает нужным.

– …но практически у каждого гения разных эпох имелись свои ухищрения. Сальвадор Дали, к примеру, – рассказывал полный седовласый мужчина, одетый в синюю рубашку, вязаный жакет и светлые брюки. – В основу некоторых своих картин положил рисунки душевнобольных, которые он без зазрения совести «изымал» у «постояльцев» сумасшедшего дома. И это был не единичный случай…

– Вот!.. – вырвалось у Макса.

Он сразу посмотрел, не разбудил ли, случайно, Лену. Но та сладко спала.

«Это и был намёк подсознания?…» – в голове быстро собирались цепочки. – «Или это попытка оправдать плагиат идеи?…» – затормозился в размышлениях Макс.

Но идея и впрямь показалась ему неплохой, тем более, что Лена работает в этой области и сможет помочь.

«Кто знает, что за темы родятся в беседе с душевнобольным…или больной?» – с азартом размышлял Макс. – «Да, это должна быть женщина или девушка, тогда всё будет ещё интересней. Главное – войти к ней в доверие, расположить к себе…» – он призадумался. – «Интересно, как войти в доверие к сумасшедшему, а, тем более, женщине?… Для начала, надо дать понять («Легко сказать «дать понять» в этом случае…» – пронеслась параллельная мысль.), что я никак не связан с врачами» – взгляд метнулся в сторону Лены. – «Хотя, кто знает, как они воспринимают окружающий мир и медперсонал в частности. Но, в любом случае, рисковать не стоит. Так, что ещё?… А как вообще начать разговор?…» – Макс почувствовал, что за вопросом стоит пустота или, вернее, полная неизвестность. – «Вот это уже дилемма… Что сказать или что спросить у того…? В принципе, с этим мне Лена должна помочь.» – вдруг, он понял что наткнулся на ещё одну трудность. – «Лена… Тут, похоже, всё ещё сложнее. Любимая, помоги мне, пожалуйста, войти в доверие к кому-нибудь из пациенток вашего «дурдома», покопаться в её больной душе и использовать полученные знания для своих работ…» – попытался прокрутить возможное начало разговора Макс. – «Да-а-а… А ведь это, на самом деле, так и будет выглядеть. Может, и вправду, это у меня уже с головой не в порядке?… Хотя, чё я сам себя путаю, – всё очень неплохо должно получиться…»

– О чём думаешь? – спросила Лена и провела рукой по его волосам.

– Что? – от неожиданности произнёс Макс, мыслями возвращаясь в реальность. – Ты не спишь? – в голову мгновенно вкрались сомнения: а не вслух ли он обо всём рассуждал? – О чём думаю? Да так, появились кое-какие идеи. Если хочешь, завтра можем о них поговорить.

– Хорошо, милый. Спокойной ночи. – слегка зевнув, пробормотала Лена и подтянула одеяло повыше. – Долго не засиживайся. И выключи телевизор, раз ты всё равно его не смотришь.

Лена стояла у окна и пыталась проникнуться спокойствием дождя, чтобы сдерживать своё бурное недовольство в себе. В её светло-голубых глазах читалось дикое возмущение от идеи Макса, которую он, будто бы невзначай, выложил после их совместного завтрака. Ей не нравилось всё: и то, что Макс хочет использовать в своих целях её служебное положение, и тот налёт цинизма, с которым он пытался донести свою идею, и сама атмосфера предстоящего разговора с работниками больницы. На языке вертелось слово «абсурд», но Лена поймала себя на мысли (постукивая в это время пальцем по передним зубам), что всё-таки готова попробовать всё устроить. От переполнявших её эмоций она уже и не слышала, что именно продолжал говорить ей Макс. А тот, прохаживаясь из стороны в сторону и не имея возможности видеть выражение лица Лены, продолжал разжёвывать свою мысль, немного удивляясь, почему его девушка, не менее эмоциональная, чем он сам, так спокойно всё это воспринимает.

– И, знаешь, – подытожил Макс, как бы утвердив всё ранее сказанное. – Желательно, чтобы это была женщина – если уж и лезть в омут, то в самый неизведанный.

– В омут?… – наконец, произнесла Лена. – В омут ты вынуждаешь лезть меня! Думаешь, так просто прийти и сказать: мой будущий муж хочет поэкспериментировать с одной из пациенток, не волнуйтесь, если что, всю ответственность я беру на себя?! Я не сотрудник больницы и, кроме Виктора и Айрата, там практически ни с кем не общаюсь. А Виктор, услышав всё это, решит, что у меня тоже с головой проблемы!

Лена поднесла руки к вискам и прищурила глаза. Макс сразу понял, что от нервного перенапряжения ей стало нехорошо. Он тут же подскочил к ней, обнял и, нежно поцеловав, посадил в кресло.

– Прости, что заставляю тебя столько переживать. Я понимаю, что, на первый взгляд, идея звучит абсурдно (а ведь Лене пару минут назад приходило на ум то же слово). Но, если вникнуть, всё это – не такой уж и бред. – Макс постарался произнести это как можно мягче.

Он прижался щекой к её животу и на мгновение замер, вдруг, ощутив, что их ещё не родившийся малыш уже по-настоящему ему дорог. На губах появилась еле заметная улыбка. Даже сквозь головокружение Лена почувствовала умиление от этой картины, пытаясь в глубине души подавить мысль о том, что Макс это делает только ради того, чтобы постараться её уговорить.

– Так и быть. – немного придя в себя, продолжила она. – Я сегодня позвоню Виктору и уж как-нибудь попробую объяснить ему всю эту ситуацию.

– А Виктор – это…?

– Да-да, это мой любовник, с которым ты вчера меня видел.

Макс широко улыбнулся, понимая, что Лена, в первую очередь, пошутила для самой себя. Ему вовсе не хотелось доставлять ей неудобства, но иначе сделать было никак. Он сжал зубами губы и замолчал, уставившись взглядом в ножку шкафа. Не то, чтобы это было наиграно, просто Макс попытался «разделить» с Леной её волнение, правда, это ему не особо удалось.

– Ладно, – вздохнула она. – Поступим даже так: днём я постараюсь по телефону с Виктором договориться, а вечером мы с тобой вместе съездим в больницу. Пообщаешься с ним и с Айратом лично, заодно он тебе объяснит: что, когда и как? Айрат работает санитаром и тоже может кое в чём помочь… – она на мгновение замолчала. – Я так рассуждаю, как будто всё уже заранее решено. Сама себе удивляюсь.

Теперь уже замолчали они оба. Казалось, из разговора был выжат максимум. Лена с большим нежеланием (наверное, впервые в жизни) начала собираться на работу, а Макс, который так рано встал только ради того, чтоб не тянуть с воплощением идеи, лёг обратно в постель. В голове собирались десятки картин, но не хватало какой-то детали.

– Кстати, а с каким, примерно, диагнозом должна быть больная? – напоследок спросил он.

– Кто-то с шизофазией – симптомом монолога. – наскоро пояснила Лена, не желая сейчас всё это продолжать. – В общем, поговоришь с Виктором, а там будет видно.