Читать книгу Рисовать для тебя горизонты… - Виталий Иконников - Страница 3

3

Оглавление

Макс ехал в редакцию сдать «Обнажение», которое только что наскоро дописал. Как ни странно, но получилось довольно сильно, и теперь он пытался представить, как воспримет его новую идею Стоев. Макс понимал, что сдаёт работы не так уж часто, и ему платят, в основном, за оригинальность. На это он рассчитывал, тем более что Анатольич оценил его прошлые два эссе.

А дождь продолжал лить. Капли бились в лобовое стекло и, не успев пробежать желаемую дистанцию, тут же сметались «дворниками». Сейчас ничто не должно мешать смотреть вперёд, даже капризы природы.

В редакции оказалось на удивление тихо и спокойно. Народ не галдел, не шастал туда-сюда, да и клавиатурные «трели» будто убавили голос. Возможно, на всех так подействовала погода, или просто Максу удалось застать здесь момент затишья. Ни Дениса, ни Марины он не увидел, вероятно, Анатольич их куда-то отправил. За его бывшим рабочим местом, которое освободилось от совсем недавно располагавшейся на нём «свалки», сидела молоденькая светловолосая девушка лет двадцати и что-то торопливо писала.

Левый рукав её светло-голубой рубашки был закатан (писала она левой), чтобы не замазать его в пасте.

«И тоже без компьютера…» – подумал Макс, сразу вспомнив свои первые рабочие дни, как раз за тем столом: вот так же взахлёб он строчил статьи на заданные темы, ощущая себя новым гением журналистики. Тогда эмоции ещё превышали умения. Внутри даже немного защемило.

– Максим, – окликнул его Стоев. Он выглянул из своего кабинета, ища глазами Дениса, но тот ещё не появился. – Почему не сообщил, во сколько заедешь? Заходи, показывай, что привёз.

– Иду. – негромко ответил Макс, на ходу ещё раз взглянув на девушку. Она с интересом смотрела ему вслед, а может, её просто отвлёк их короткий диалог. Макс подмигнул ей и вошёл, закрыв за собой дверь.

– Вот, – он протянул Стоеву «Обнажение». – Но я хотел поговорить о другом.

– Да ты присаживайся. Такое ощущение, что ты нервничаешь.

– Скорее, нахожусь в ожидании. – ответил Макс и стал излагать свою новую задумку: от зарождения сути идеи до самого разговора с Леной. По ходу рассказа всегда серьёзное выражение лица Анатольича менялось от ироничной улыбки до вдумчивой сосредоточенности.

– Знаешь, Максим, – выслушав его до конца, начал Стоев. – Я как никто другой должен понимать и вникать в предложения тех, кто работает в моём журнале, но с тобой, как всегда, всё сложно. К тому же меня удивляет, что твоя Лена вообще на это согласилась. Такое ощущение, что дипломированный психолог – ты, а не она. Но читателям нравятся твои работы, и Олег тоже их оценил. К тому же, по тебе видно, что ты завёлся своей идеей, так что я не буду тебе в этом препятствовать. Вопрос в том, сколько времени у тебя всё это займёт? Тебе ведь необходимо получать финансы, а я не могу просто выдавать деньги авансом, веря, что у тебя всё получится.

– Я планирую писать стабильно и регулярно, – старался убедить Макс. – Возможно, разрешат вникнуть в нескольких сумасшедших. Не знаю, что вообще из всего этого выйдет, но если будет понятно, что толку нет, то, само собой, я сразу прекращу. – он на мгновение вспомнил вчерашний день. – Просто у меня были странные ощущения, и я надеюсь, что это не просто так.

– Ну, смотри сам… – сказал Анатольич доверительным тоном, зная, что в творческом рвении Максу нет равных. К тому же, он чувствовал, что у того в голове сейчас не только работа. – Когда уже мать порадуешь внуком? Известно, кто будет?

– Нет ещё пока. – ответил Макс, который не ожидал такого вопроса. Но менять тему, тем более, покрыв её налётом пренебрежения (ах, этот глупый гонор, скрывающий душевную чувственность…), было, мягко говоря, некорректно. – Врачи сказали, ребёнок повёрнут боком таким образом, что определить пол пока не удаётся. А вообще, к концу января должна родить.

– Ну, будем надеяться, малыш вырастет не менее умный и талантливый, чем его отец. – сказал Стоев, смотря Максу в глаза.

Тот ощутил некоторое смущение. Они с Анатольичем редко говорили на личные темы. В основном, их диалоги были либо формальностью, либо дискуссиями по поводу каких-то новых задумок. Всегда находились загвоздки, которые, в своей совокупности, мешали двум гордым самцам стать одной более-менее дружной семьёй. Но в большей степени такая сухость общения исходила от Макса. В его сознании сложилась некая разделительная полоса, пересекать которую было разрешено далеко не всем. Он-то и для себя боялся признаться, что уже давно повзрослел и созрел для отцовства. И созрел, в первую очередь, благодаря Лене, которая привнесла в его жизнь понимание и стабильность (хотя и в этом он сам себе не признавался).

– Ладно, давай закругляться, – подвёл разговор Стоев, глядя на смутившегося Макса. – У меня ещё много дел на сегодня. Как что-то напишешь, сразу приноси посмотреть.

– Само собой. – произнёс Макс, вставая со стула и доставая из кармана жвачки.

– Угости парочкой. – увидев это, сказал Анатольич. Он чувствовал, что Макс «отстранился», поэтому нужно было «сделать шаг в его сторону».

Макс протянул ему всю пачку:

– Держите. У меня в машине ещё много.

– Благодарю. – ответил Стоев и стал с важным видом пытаться её открыть.

– До свиданья.

– Не забывай почаще матери звонить.


Макс стоял под козырьком на крыльце и смотрел на торопливых прохожих. Дождь всё ещё моросил, навевая лёгкую грусть. Вернее, даже не грусть, а смутные размышления. Воображение билось в чёрную стену, пытаясь предугадать итог новой затеи. Возможно, впервые он даже понятия не имеет, чем наполнится его голова в ближайшие дни. Переплетение работы, поднатянувшихся отношений и самонадеянных замашек явно предполагало некоторые изменения, и, в первую очередь, в его внутреннем самоощущении. Волнение выражалось в трёх коротких вопросах: кто, что, как?

В кармане заиграл телефон. Это звонил Денис.

– Привет! Где шляешься в рабочее время? – поинтересовался Макс и протянул вперёд руку, чтобы поймать несколько капель.

– У меня хотя бы оно есть. – ответил тот. – А ты что, в редакции?

– Да, стою на крыльце, нервно убиваю минуты. – «пойманной» водой Макс смочил лицо.

– Ааа, так это твоя невзрачная фигура портит вид нашего здания. – шутливо произнёс Дэн. – Надеюсь, ты никуда не торопишься?

– Да нет, говорю же – убиваю время. А ты…? А, всё, вижу.

Денис поставил свою белую «десятку», взял с заднего сиденья пакет, впихнул его себе под мышку и быстрым шагом направился под козырёк, хотя его тонкая рубашка всё равно мгновенно промокла.

– Куда ездил? – спросил Макс, пожимая руку.

– Отвёз по просьбе Стоева Марину, забрал бумаги и к зубному записался. – он стряхнул с волос капли дождя. – А ты сдавать что-то приехал?

– Уже сдал…

– Подожди минуту, – перебил его Денис. – Я зайду к Анатольичу, отдам папку и скажу, что на часик отлучусь, – хоть посидим, пообщаемся где-нибудь. И так тебя редко видно.

– О’кей. – согласился Макс.

«Спираль» было тем заведением, которое Денис посещал довольно часто. Танц-пол, бар, боулинг, бильярд, ресторан – всё, что необходимо свободному холостому парню (по крайней мере, он так считал), находилось под рукой. Когда-то они регулярно ходили сюда вместе с Максом, но тот, в какой-то момент, не на шутку увлёкся работой, да так, что и вовсе исчез из редакции, не говоря уже о барах-бильярдах. К тому же, появление Лены… Не то, что бы Денис ревновал к ней своего друга… Хотя, что лукавить, конечно, ревновал, и в том, что Макс потерялся между работой и новоиспечённой семьёй, винил именно её. В мыслях он до сих пор скучал по тем временам, когда с Максом была Кристина, которая не только не препятствовала их совместному клубному отдыху, но и всегда была готова присоединиться. Такой образ жизни его целиком и полностью устраивал, просто, как оказалось, Макс искал что-то другое, что-то большее, чему постоянные развлечения стали только мешать.

Денис вырос в довольно обеспеченной семье. С детства его желания тут же исполнялись, но обвинить в высокомерии и «зажратости» этого общительного и оптимистичного парня было сложно. С Максом они вместе учились и дружили с пятого класса, с Максом же поступили в один ВУЗ на факультет журналистики. Денису, в принципе, было без разницы, на кого учиться, лишь бы компания была весёлая, но писать у него действительно получалось неплохо. В выборе машины Денис считал себя настоящим патриотом и наотрез отказывался покупать какую-либо иномарку, хотя доходы от личной фирмы (а в ближайшее время собирался открыть ещё и бутик) это позволяли. Журналистика была скорее хобби, чем основной деятельностью, но ему это нравилось, а удовольствие, как он сам говорил, превыше всего.

В это время суток посетителей в «Спирали» было не много, да и музыка звучала совсем не громко, что позволяло свободно общаться, не повышая голос. Макс и Дэн играли в бильярд за дальним от бара столом, параллельно разговаривая обо всём. Тем набралось достаточно.

– …Так представь: Я (Денис с интонацией протянул это слово, тем самым показывая исключительность описываемого им случая) забросил все свои дела и поехал к ней. Вот когда со мной такое было?

– Ну да. – улыбнулся Макс. – Это что-то новенькое, чтобы ты ради девки дела откладывал. Чем она тебя так зацепила-то?

– Ноги. Упругая округлая задница и длинные-длинные ноги. Клянусь, я таких ещё не видел. По крайней мере, не лежал с такими в постели.

Улыбка Макса становилась шире.

– Ты вообще знаешь, что у женщин выше талии тоже что-то интересное существует?

– Когда в первые же минуты знакомства я обнаруживаю у милашки отсутствие мозга, то всё моё внимание перемещается на бёдра и ниже. Так, стой, не перебивай. Я ещё не всё рассказал. У неё в спальне стриптизёрский шест стоит. Прикинь! Мы, когда туда второпях залетали, я чуть себе морду об него не разбил. А она была ещё пьянее, чем я, и забыла предупредить. Ты бы знал, что она на нём вытворять умеет! Хоть в неё и было влито немало самбуки, но телом, как оказалось, она хорошо владеет в любых своих состояниях. Это такие «приватки» были!.. Ну а потом и я на шест полез. Когда ещё такая возможность повеселиться выпадет?! Может, себе дома такой же установить?

Оба засмеялись, и разговор продолжился. У Дениса забавных историй за последние дни набралось предостаточно. Макс же, само собой, заострил внимание на самой волнующей его теме. С кем с кем, а с другом он мог говорить обо всём, не стесняясь в мыслях и выражениях. Нужно было «выдать» всё, чтобы и самому оценить со стороны. Денис слушал внимательно, с улыбкой на лице и удивлением в глазах.

– Ну ты, Деля, и тип! – наконец, произнёс он, забивая шар в ближнюю угловую лузу.

– Да знаю я, знаю… – пробормотал Макс, понимая, что именно Денис хотел этим сказать.

– Смотри, чтоб тебя самого в «дурку» не закрыли. А то, я гляжу, ты всё дальше от нормальных людей отходишь.

– Ничего. Там-то уж материала у меня достаточно наберётся! – они снова засмеялись, но Макс прервался раньше: – Блин, хоть сам это и затеял, но всё равно напряжно как-то.

– Боишься зря промотать кучу времени?

– Да не в этом дело, – Макс ударил, но шар, попав в угол короткого борта, отскочил ближе к середине стола. Сегодня игра явно не шла. – Просто лишние заморочки Лене подкинул. Врачи-то ладно, но вот перед ней действительно неудобно.

– Да не парься, – свойским голосом подбодрил Денис, у которого и с настроением, и с везением сейчас было всё в порядке. – Если в Москву попадёшь, то этим всё оправдаешь.

– Надеюсь. – выдохнул Макс.

– Рано вздыхаешь! А вот сейчас… – он на секунду замолк, забивая «свояка». – Партия. 3:1. Учись, салага!

– Радуйся, пока моя голова другим занята. (Ах, как же Макс не любил проигрывать!) В следующий раз я тебя сделаю.

– Ну-ну.

Макс посмотрел на часы:

– Пять пятнадцать. Ладно, будем закругляться. Пора мне за Леной ехать.

– Да и мне ещё правкой заняться надо. – согласился Денис, с победной аккуратностью положив кий на стол, под самый бортик. – Я и так уже два часа не на рабочем месте.


Макс вёл автомобиль не спеша, стараясь объезжать большие лужи. Таким напускным усердием и вниманием он хотел отвлечься от роя сомнительных мыслей, жужжащих в его голове. Волновало и то, что Лена ни о чём особо не договорилась, так как Виктор весь день был занят. Она, в свою очередь, ещё раз пыталась вслух разложить всё по полочкам. Чувствовалось, что её очень нервировало ожидание этой нестандартной ситуации.

– Для начала я объясню ему всё сама, хотя за мной явно будет должок. Если он согласится, то там уже можно будет говорить о каком-то конкретном пациенте. Но знай, что в любом случае все твои дела будут вестись под надзором санитара.

– Как? Почему? – возмутился Макс, будто бы не ожидая такой вероятности.

– А ты что, думал, тебе свободно разрешат разгуливать по больнице и приставать ко всем, к кому вздумается?! – на лице Лены мелькнула усмешка. – Максим, это госучреждение, а не твои работы – там тебе никто не даст такой свободы действий.

– Так, а если при врачах и санитарах «психи» со мной вообще говорить не станут?!!

– Во-первых, – сдержано ответила Лена, которую начинал злить такой настрой Макса, но она, всё же, терпела. – Как можно глубже упрячь свой цинизм. А во-вторых, – голос сделался похожим на тон матери, которая, чтобы ребёнок вёл себя хорошо, пытается припугнуть его лишением каких-нибудь привилегий. – Никто не обещал тебе доверительной открытой беседы с душевнобольными.

Макс прикусил губу, понимая, что его всплеск возмущения наткнулся на довольно верные и обоснованные слова Лены. Мелькнуло ощущение, что лучше бы всё это и не начинать вовсе.

А вот и прямая дорожка, ведущая к главному входу. Шаг, ещё шаг, ещё… У Макса внутри потихоньку всё начало сжиматься. Предвкушение неизвестно чего перерастало в известное многим состояние.

«Первый раз в первый класс». – повторял он, высмеивая своё волнение.

Они с Леной зашли внутрь. На первый взгляд психиатрическая больница мало чем отличалась от обычного стационара, по крайней мере, в глаза ничего не бросалось. Макс так же обратил внимание, что здесь было на удивление тихо: никакой суеты и истошных воплей. В приёмной за столом сидел смуглый темноволосый парень в белом халате и что-то увлечённо искал в своём телефоне.

– Здравствуй, Айрат. – сказала ему Лена. – Виктор Андреевич ещё не ушёл?

– Нет, пока ещё у себя. – ответил тот. – Как вас записать? – спросил он, кивая головой в сторону Макса. (Макс заметил, а может, и показалось, что Айрат смотрит на Лену с мужским интересом. На этот счёт в голове тут же появилась галочка.)

– Пока не надо, он подождёт здесь.

Лена направилась вдоль по коридору, Макс же со вниманием к деталям стал оглядываться по сторонам: привычные, наполовину белые, наполовину коричневые стены, те же лампы дневного света на потолках; медсёстры ходили из палаты в палату, видимо, разнося лекарства – в общем, обстановка довольно обычная, что не могло не радовать.

– Впервые в таком заведении? – начал разговор Айрат.

– Как-то у вас тут слишком тихо. – не отрываясь от «изучения местности», ответил Макс. – Я иначе всё себе представлял. Даже обшивки на стенах нет.

– Ну, это ж не диспансер для буйных. – Айрат усмехнулся. – Я поначалу, когда сюда устроился, только «дуркой» это место и называл, но со временем понял, что это практически обычная больница. Бывают, конечно, эксцессы, но крайне редко. И в смирительных рубашках тут никто не ходит, разве что мы сами, да и то в прикол.

Макс улыбнулся, но ничего не ответил. В принципе, этой паузой в разговоре он (где-то глубоко внутри себя) хотел дождаться какого-либо вопроса о Лене, а если точнее, той интонации, с которой бы тот вопрос прозвучал. Хотелось понять, ошибся он в своём наблюдении или нет? Но парень в белом халате, видимо, и не думая спрашивать ничего подобного, вернулся к поискам в своём мобильном.

– Максим, – негромко позвала его Лена, выйдя из дальнего кабинета. – Подойди сюда.

Макс тряхнул головой и направился в её сторону.

«Наверное, опять накрутил сам себя». – подумал он на счёт своей ревности.

– Так как его записать? – спросил Айрат и лениво зевнул, прикрыв рот тыльной стороной ладони.

– Сейчас не до этого, потом договоримся. – махнула рукой Лена.

– Я взятки не беру, разве что, крупные. – произнёс он эту избитую шутку и, обращаясь к Максу, добавил: – Смотри не стань новым пациентом.

– Это мы сейчас и узнаем. – ответил тот, обернувшись на ходу. – Это мы сейчас и узнаем…


Виктор некоторое время молча смотрел Максу в глаза, после чего протянул ему руку. Очки, широкие скулы и аккуратно стриженые усы и бородка придавали зрелости и солидности доктору (хотя он был всего на 4 года старше), чей взгляд Макс никак не мог прочесть. Видимо, это профессиональное умение работников таких мест.

– Виктор. – представился он. – Присаживайся.

– Макс. – в ответ произнёс тот и сел в ближайшее кресло (кстати, очень удобное). Лена стала рядом с ним, сложив на груди руки.

– Елена изложила мне твои желания…

– И?

– Зная её, я предполагаю, что она не позволила бы подвергать угрозе психическое здоровье пациентов ради очередной твоей статьи…

– Да я и не собирался… – попытался уверить в этот Макс.

– Не перебивай. – спокойным голосом остановил его Виктор и поднялся, чтобы прикрыть форточку. После чего опёрся на подоконник и сложил руки на подобии того, как это сделала Лена. – В принципе, скажу сразу: ничего особо опасного в твоей затее я ПОКА не вижу. – он поправил очки. – Значит, Сальвадору дали решил уподобиться… Хм, я в своё время работу на подобную тему писал, курсе на третьем.

– Ну, значит, вы меня отчасти понимаете. – Макс пытался сократить дистанцию. Он знал, что после таких слов всегда звучит речь, которая начинается с «Но».

– Но имей ввиду, что Айрат и, периодически, я будем следить за тем, чтобы ты не перегибал палку. – он на пару секунд замолчал.

«Неужели всё так легко?» – в мыслях удивился Макс, стараясь не подать вида.

– Мой график работы, – продолжил Виктор. – Два на два, так что будешь приходить, только когда я здесь. Не хватало ещё, чтоб Татьяна Дмитриевна обо всём этом узнала. Она старой закалки и такие действия решит сразу же пресечь. У Айрата график сложнее, следовательно, если в приёмной будет кто-то другой, скажешь, что ты ко мне по неким вопросам. У Елены есть мой номер телефона, так что лучше заранее звони перед тем, как соберёшься приехать.

– С нас причитается. – произнесла Лена, которая почувствовала, что Макс воспринимает ситуацию как должное.

– Да брось, всё в порядке. Все мы немного сумасшедшие. – улыбнулся Виктор. – Та-ак, давайте конкретно на счёт кандидаток… – он взял в руки больничный журнал и начал листать, сразу открыв его ближе ко второй половине (Макс в это время разглядывал странный громоздкий аппарат, стоявший в правом от окна углу.) – В принципе, кое-кто, думаю, может тебе подойти…

– А можно самому выбрать…?

– Хочешь всех посмотреть? – с сарказмом перебил он Макса («Хм, а у него есть чувство юмора…»). – Ну а если серьёзно, – на твоём месте я не стал бы спорить. Поверь, мне виднее, кто готов к общению с незнакомцем, а кто и вовсе предпочтёт тебя не заметить.

Макс согласно кивнул и посмотрел на Лену. В её глазах читались очень знакомые ему эмоции.

– Ладно, – произнёс Виктор. – Не будем тянуть, а то я и так на полчаса здесь задержался, хотя обещал сегодня Ире вернуться пораньше.

– Как ваш Егорка, поправляется? – спросила у него Лена.

– Да он халтурит, чтоб в школу не ходить. – улыбнулся тот («И улыбаться он тоже умеет…»). – Второй класс, а уже такой ленивый. Да, завтра его лафа кончается. – Виктор подошёл к шкафу, достал оттуда белый халат и протянул его Максу. – Держи, он тебе пригодится. И выплюнь, наконец, в мусорку свою жвачку!


Вход на лестницу, соединяющую этажи, открывался и запирался специальным ключом – первые штрихи неких ограничений. Двери имели металлическую фактуру. Ступени, выкрашенные в спокойный коричневый цвет, освещала лишь лампа дневного света, – окна в пролёте не было.

Внешне второй этаж не особо отличался от первого, но стены здесь были бело-голубыми. Пол выложен той же мозаикой. Макс заметил, что, как и внизу, на дверях совсем не было ручек. Никого из медперсонала (если не считать их троих) в коридоре не было видно, лишь уборщица (а может, это и есть медсестра, халат ведь такой же) не спеша протирала окна. Остановившись около одной из палат, Виктор тихо сказал:

– Здесь лежат четыре пациентки. Не буду сейчас разжёвывать диагнозы, скажу так: две из них редко что говорят, ну а две другие могут вести монологи довольно долго. На мой взгляд, с ними есть смысл попробовать.

– А кто я…? Вернее, кем…?

– Я им тебя представлю как нового доктора.

Виктор достал ключ и открыл дверь. Он вошёл первым, следом за ним вошли Макс и Лена (ступив на этаж, Макс снова начал волноваться, но, перешагнув порог этой комнаты, казалось, сумел оставить свои терзания за её пределами). В просторной палате было довольно светло и тихо. Над умывальником висело большое фигурное зеркало(!), рядом с кроватями стояли лакированные невысокие тумбочки, в горшках на стенах и на подоконнике имелись цветы. Макс бегло окинул взглядом присутствующих здесь больных. На ближней кровати слева спала длинноволосая женщина лет пятидесяти, укрывшись одеялом по подбородок, на следующей кровати за ней другая женщина примерно того же возраста неподвижно лежала и молча смотрела в потолок. На ближней кровати справа, спиной к вошедшим, сидела коротко стриженая пациентка и что-то теребила в своих руках, на дальней (кровать стояла практически у окна) – сидела темноволосая девушка, уткнувшись глазами в пол.

– Здравствуйте ещё раз! – доброжелательным тоном обратился к ним Виктор. – Хочу представить вам нового доктора, который будет вас наблюдать. Знакомьтесь, это Максим Александрович. Максим, это Виктория, Илга, Лидия Павловна и Валентина Сергеевна, но не будем её сейчас будить…

Пока Виктор продолжал свою речь, Макс обратил взор на Илгу: тёмные русые волосы чуть ниже плеч, строгие тонкие черты лица (она сразу показалась ему симпатичной), на вид – около двадцати лет. А может, и меньше. Она походила на грустного замкнутого ребёнка, обделённого вниманием сверстников. Как и на остальных, на ней была светло-голубая пижама (вероятно, у пациентов с первого этажа пижамы были светло-коричневые). Макс заметил, что Илга сидит, слегка прикусывая нижнюю губу, будто находясь в ожидании. Он со вниманием смотрел на неё и тоже чего-то ждал.

– Максим Александрович, вот Виктория, о которой я вам рассказывал. Милая интересная девушка… – говорил Виктор, ненавязчивым жестом руки предлагая пройти ближе к середине палаты, чтобы попасть в поле зрения сидевшей спиной к двери пациентки.

Вдруг, Илга резко подняла глаза. Макс, хотевший уже сделать шаг, замер и затаил дыхание. В её взгляде читался бесконечный страх, необъятная тревога за того, на кого он был направлен. По спине прокатилась холодная волна. Макс ощутил, что он тонет, тонет в этих чёрных глазах, и нет никакого шанса спастись. Тело словно онемело, на лбу и висках выступил пот. Зрение начало «плыть», теряя очертания пространства, а время странным образом изменило своё течение. Паника! Нет. Сил паниковать просто нет, они сникли на корню… Впадая в этот необъяснимый транс, Макс услышал, как до него донёсся тихий, но сильный голос:

– Это уже будет…

Растерявшись от всего происходящего, он смог лишь переспросить:

– Что? – но фраза смазанным эхом звучала в его голове. Казалось, ещё чуть-чуть, и из этого бесконечно глубокого омута невозможно будет вырваться. Он, что есть мочи, сжал кулаки, надеясь тем самым вернуть себе самообладание.

– Что? – прервал свой монолог Виктор, кивком головы ещё раз предлагая пройти вперёд. – Вы что-то хотели сказать? – было видно, что он не уловил ситуацию.

– Это уже будет… – беззвучными движениями губ повторила Илга, и эхо в голове Макса стало более отчётливым. Он по наитию продолжал сопротивляться, постепенно начиная видеть не только глаза, но и весь силуэт девушки. Наконец, затуманенность пропала. Макс пару раз моргнул для проверки – всё в норме. На сердце отлегло.

Он перевёл взгляд на Виктора, пытаясь уже сказать что-то связное:

– Я-а… – начал, было, он, но, снова взглянув на Илгу, замолчал. Она уже опустила глаза, и Макс почувствовал внутри себя пустоту. Нечто закончилось, оборвалось. Странный позыв, проникший в тёмные закоулки души. А может, это всё ему просто почудилось? Неужели вогнал в ступор сам себя?

Виктор продолжал вопросительно смотреть на него. Понимая, что затянул с ответом, Макс решил (и это было необходимо) дать себе отсрочку для осмысления произошедшего.

– Я думаю, – сказал он. – Мне стоит прийти завтра с утра и тогда уже более близко, не спеша, со всеми познакомиться. Так, я считаю, будет правильней.

Лена, стоявшая почти у самой двери, молча за всем наблюдала. Понять состояние Макса она просто не имела возможности.

– Вы правы. – согласился Виктор и посмотрел на часы. Ему и так уже давно хотелось быть дома. – Дамы, до свиданья. Через полчаса медсестра принесёт вам последние на сегодня лекарства…


Макс вёл машину с отрешённым и озадаченным выражением лица. Со стороны казалось, что он и вовсе не видит дороги. Движения выглядели механическими и слегка замедленными. Даже незнающий его человек понял бы, что тот не в себе. Лена же заметила это сразу, хотя поначалу и не подавала вида. Она понимала, – там, в палате, нечто произошло, но ждала, когда Макс сам решит обо всём рассказать. И это ожидание длилось уже минут двадцать.

– Что с тобой? – не выдержав, спросила она. – Ты несколько дней выглядишь таким несобранным или даже рассеянным.

– Не знаю. Что-то…не то… – не повернув головы, ответил он.

– То есть?

– Перед глазами до сих пор стоит образ этой…И л г и… – Макс голосом протянул имя. Задуматься о неуместности этих слов он сейчас был не в силах.

– И только? – продолжала Лена. – Тебе понравилась её внешность? – ей, как психологу, хотелось понять первопричину такого странного состояния своего парня. Никогда прежде она не видела его таким, и это настораживало.

– Она мне что-то сказала, что-то… – Макс попытался вспомнить движения губ, но не смог. Даже тот пронзительный взгляд (выходя из палаты, Макс был уверен, что он будет видеться ему до конца жизни) в памяти утрачивал свою силу. – Но я не расслышал – Виктор в это время тоже о чём-то говорил.

Вопрос на счёт внешности остался без ответа, но Лена и задала-то его лишь «для разведки». Гадать или продолжать расспрашивать в данный момент, по-видимому, не имело смысла, но было нужно ненавязчиво подвести черту своим профессиональным мнением:

– Вообще, Илга крайне редко начинает разговор первой: она страдает сильной формой аутизма, и порой от неё сложно получить даже элементарный ответ. Думаю, оптимальным для тебя вариантом является Вика – это та, с короткими волосами. Она часто подолгу говорит, не давая себя перебить. Просто сегодня пришли сразу три человека, тем более, один из них совершенно незнакомый, сам понимаешь. Да и вопросов ей никто не задавал.

Макс лишь согласно покачал головой. Он даже не помнил, как выглядела Вика, да и не хотел помнить…

Лена вышла из ванной, погасила в прихожей свет и неторопливо прошла в комнату. Сбросив халат, она легла в постель рядом с Максом, перебравшись поближе к стенке. Её телу и её самолюбию хотелось ласки и нежности, но человек, находившийся рядом, думал совсем о другом. В его возбуждённой голове рисовался завтрашний день, завтрашний, с разными вариантами начала и неизвестной концовкой. Ожидание для Макса всегда было чем-то мучительным, но в этот раз терзало не время, а беспокойство за пересечение границ его внутреннего мира. Их пересёк некто посторонний, незваный, таинственный. Звучит глупо даже в мыслях для самого себя, но именно такой страх засел в душе. Эхо раздавалось прямо там, и взгляд был устремлён туда, вглубь, в распахнутые двери его зрачков.

От надвигающейся лавины мыслей Макса слегка передёрнуло. Он сделал глубокий вдох, пытаясь списать случившееся на… да на что угодно. К примеру, на скачок давления или нервный срыв. Лена чувствовала, что тот напряжён, и ей хотелось переключить его энергию на себя. Если честно, то ей хотелось его укусить, сильно, намного сильнее, чем как во время их любовных игр. Он этого целиком и полностью заслуживал. Ведь, одно дело – писать обобщённые эссе о женских «комплексах перед Богом», и совсем другое – весь вечер думать о конкретной девушке, да ещё и совсем этого не скрывать. Кто знает, что сейчас творится в его голове? Что видит он, смотря в эту белую плоскость над ними?…

– Ты сейчас прям как Лидия Павловна. – с «практически настоящей» улыбкой произнесла она. – Так же неподвижно лежишь и прожигаешь глазами дыру в потолке.

Макс тоже слегка улыбнулся, вернее, уголки губ дёрнулись сами собой. Желания Лены слышались в голосе, проявлялись в движениях рук, в её тонком запахе. Беременность наделила её особым влечением, вожделением, которое рядом с Максом просто вспыхивало. Всё же она укусила его, за мочку уха, но не сильно, слегка. Если уж кусать любимого человека, то именно так. После чего медленно провела языком от ключицы вверх, мимо мочки и до виска, стараясь, чтобы он почувствовал её дыхание. Она сама уже дрожала от возбуждения. Макс повернул голову и носом поправил её белокурую чёлку, затем прикоснулся ладонью к её щеке и поцеловал в аккуратные красивые губы. Движения ртов становились всё более интенсивными и затягивающими. Языки чувственно скользили друг по другу. Макс убрал руку от лица Лены и, раскинув пальцы, стал нежно гладить её спину, от попы и до лопаток. Он ощутил, как напряглись её продольные мышцы. Будучи и сам уже не в силах терпеть, Макс обхватил бёдра Лены, повернувшись к ней всем телом, и, стараясь не давить на живот, резко вошёл в неё. Она вздрогнула. Ритм его движений постепенно нарастал, и амплитуда становилась больше. Нарастали и стоны Лены…

Их секс был страстным выбросом эмоций, которые накопились за последнее время, был словами, которые возможно выразить только так. Никаких сомнений, никаких страхов – сейчас ничего подобного не существовало. Есть только любовный трепет, усиливающий чувственность их тел. Есть только они вдвоём…

Макс и Лена жадно упивались друг другом, и они совсем не спешили всё это прекращать…

Рисовать для тебя горизонты…

Подняться наверх