Читать книгу Рисовать для тебя горизонты… - Виталий Иконников - Страница 4

– …чера новы… иглы привезли, не хочешь…оим де…чкам купить? – спросил приглушённым голосом продавец с операционной повязкой на лице. Его белый халат, заляпанный какими-то красно-чёрными пятнами, был застёгнут на все пуговицы и плотно облегал крупное тело. С виду мужик походил на нелепого хирурга-«мясника», но не страшного, а даже немного забавного.

– Что? – переспросил Макс, разглядывая шариковые ручки, лежавшие перед ним на широком прилавке. Их тут было много, очень много: четыре горизонтальных ряда штук по сто в каждом. На всех ценниках вместо чисел написано «лишь одна». Что это значит?… Внешний вид торговца его сейчас нисколько не удивлял. За спиной того, под навесом постройки, больше походившей на автобусную остановку, штабелями лежали квадратные картонные коробки, на каждой из которых были отпечатаны лица с выражениями различных эмоций. Некоторые очертания лиц напоминали Максу его самого.

– Девочкам, иглы. – повторил продавец, водя руками над товаром. Казалось, он был необычайно горд своим ассортиментом. – Они нарисуют папе дорогие картины.

«О чём он вообще говорит?» – недовольно подумал Макс и перевёл взгляд на коляску. Совершенно незнакомая малышка сидела рядом с его дочкой (коляска странным образом превратилась в двухместную) и дорисовывала у той на руке число «17». Он заметил, что на конце ручки вместо стержня была игла, а цифры получились снежно белыми.

– Алиса, убери руку! – крикнул Макс каким-то неадекватным голосом, не решаясь, что ему самому казалось странным, остановить «художницу». – Зачем тебе это?

Обе девочки повернули голову и посмотрели на него. На лице дочки – а у Макса не было ни тени сомнения, что это его дочь – было написано некое удивление и непонимание происходящего, а в больших чёрных глазах маленькой незнакомки читалась заинтересованная задумчивость.

– Ты же сам любишь хрупкую суть, зачем суетишься? – сказал ему продавец. – Девочка очень хочет остаться с тобой и рисовать для тебя горизонты.

Он вытянул руку в сторону, указывая куда-то вдаль, и провёл ею справа налево. Макс повернул голову по первоначально заданному направлению, но и центральным, и периферическим зрением он видел там лишь белую пустоту. Метрах в ста от торговой точки пространство просто отсутствовало.

– Девочка хочет остаться с тобой и рисовать для тебя горизонты. – слова прозвучали идентично первому разу, будто это была фонограмма. – Покупай.

«Что за бред?!» – пронеслось у Макса в голове. – Что покупать, ДЕВОЧКУ? – непонимающе спросил он, выделив последнее слово.

Продавец ничего не ответил и стал всё сгребать с прилавка в большую коробку. Такое ощущение, что он просто обиделся.

– Подожди! – остановил его Макс, почувствовав за собой какую-то вину, и ещё раз посмотрел на коляску: обе девочки сидели к нему спиной и не шевелились. От дочки веяло теплом и нежностью, а незнакомка источала некую загадку. И то, и другое привлекало Макса в равной степени. Торговец же стоял и смотрел на него, будто бы повторяя своё предложение. – Но ведь это уже будет…

– …навсегда… – вслух произнёс Макс и открыл глаза. Он в своей комнате, в своей постели. За окном уже день. Это был сон. Лишь сон. Простой… и в то же время волнующий. Но о чём он?… Довольно странные эмоции в нём играли. Хотелось вернуться и досмотреть.

Макс лёг на бок, спиной к окну, и попытался восстановить картину приснившегося. В первую очередь, интересно было вспомнить, как же выглядела выдуманная его же подсознанием Алиса? И почему именно дочка, а не сын?… Но как он ни старался, этот образ оставался размытым. А вот взгляд второй девочки отпечатался в памяти достаточно хорошо. Уж слишком недетскую глубину он имел. Макс чувствовал, что внутри него происходит какой-то выбор. Захотелось увидеть этот взгляд ещё раз, хотя бы раз. И чем-то походил на…

«В больницу!» – эта мысль как вспышка, как заряд энергии моментально заставила Макса подняться. Сейчас не до каких-то там снов, – пришла пора браться за начатое.

Макс парковался, на ходу доедая гамбургер. Довольно сложно одновременно заниматься двумя делами, в то же время, думая о третьем. А не думать было невозможно. В каком характере себя преподнести? Быть напористым или выбрать тактику выжидания? «Заглядывать» в глаза или нет? Спрашивать о вчерашнем или не стоит?… Нужно выстроить себе правильный образ и менять его оттенки в зависимости от ситуации. Главное, не упустить ни малейшей детали.

Он засунул в карман диктофон, взял блокнот, ручку, закрыл дверь автомобиля и направился в сторону ПБ. Конечно, плохо, что заранее не придуман ход беседы (если это вообще можно было сделать). Мысли сейчас стопорились в одном месте: с чего начать разговор? А, вдруг, она не произнесёт ни слова? В голове всплыл вчерашний Ленин вопрос. Он всё-таки его услышал, спустя шестнадцать часов.

«Мне она просто понравилась внешне?» – спросил Макс сам у себя. Спросил – и удивился: он целенаправленно шёл именно к Илге, даже вскользь не рассматривая других пациенток. С чего бы это? Что же на самом деле вчера произошло?… И те слова, сказанные Лене…

– Вот я дура-ак! – вырвалась твёрдая фраза. Аргументов в свою защиту не находилось.

В таких размышлениях Макс приближался к входу в здание. На крыльце, топчась на месте, курили Айрат и две медсестры немаленького роста и полного телосложения. Они втроём дружно шутили и старались смеяться не очень громко. Юмор был разный, порой доходил до чёрного, и касался, по большей части, тонкостей работы.

– Приветствую работников лекарни! – звонко и с улыбкой произнёс Макс, «включив простачка». Ему хотелось казаться более приземлённым, найти с ними общий язык, чтобы не считаться «кротом» или сумасшедшим, ведущим разговоры с ему подобными.

– О, смотрите, снова пришёл гальку по нашему полю гонять! – на той же «волне» продолжала одна из сестёр с особенно круглым лицом, большими губами и без двух нижних передних зубов. – Красавчик, будешь зваться у нас Футболистом. Мы тебе и палату сейчас приготовим.

Все вместе засмеялись.

– Ну, если отдельную и с хорошенькими соседками – то я согласен.

– Выбирай любых, можем даже экскурсию по кандидаткам устроить. – подключилась вторая. Сразу видно, что к лежащим здесь они относились с шутливым высокомерием. Хотя, в такой больнице юмор врядли мог быть другим. Макс заметил, что «пышки» в белых халатах больше походили на работниц хлебопекарни, в которой, будучи подростком, он не однократно бывал, когда его мать там работала.

«С такими медсёстрами и санитары не нужны.» – пронеслась весёлая мысль.

Айрат прицельно бросил окурок в урну и, прокашлявшись, обратился к Максу:

– Пойдём, я тебя запишу. Потом заглянем к Виктору Андреевичу, – обсудишь с ним, что можно, а что нельзя. – они вдвоём зашли внутрь. – Выбрал уже себе подопытную?

– Да вроде как. – ответил Макс. – Хотя, ещё не уверен.

– Так а что ты вообще от них хочешь услышать? Что есть такого в бессмысленном бреде? – продолжал Айрат, садясь за стол. В интонации звучала обоснованность таких категоричных слов. – Как твоя фамилия? – спросил он, держа над журналом ручку.

– Заделов. – Макс сделал вид, что не обратил внимания на предыдущие вопросы Айрата. В данный момент они больше походили на риторические. Да и отношение к нему самому пока ещё оставалось предвзятым.

Айрат постучал, и они с Максом вошли в кабинет. Сквозняк, обусловленный открытой форточкой, хлопнул дверью за их спинами. Появилась некоторая неловкость. Виктор сидел за столом и просматривал чьи-то истории болезни. Рядом, справа от него, лежали несколько номеров «Антипода». Оторвавшись от дел, он заметил слегка удивлённое выражение лица Макса.

– Виктор Андреевич, к вам новый сотрудник. – обратился к нему Айрат. («Он хоть когда-нибудь разговаривает серьёзно?!»)

– Присаживайся. – предложил Максу Виктор. – А ты, Айрат, прекращай устраивать на крыльце сборище юмористов! Ваш смех со всех окон слышно!

– Извиняюсь. – сказал тот и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Я всё думал, зачем же тебе, в действительности, наше заведение? – начал разговор Виктор, убрав больничную карту в сторону. Голос его был вполне доверительным. – Пытался уловить скрытый смысл твоих мотивов. Если бы не авторитет Елены и не моё к ней уважение, то, естественно, никто бы тебе ничего подобного не позволил. («Говорит как Анатольич.» – подумал Макс.) Но, прочитав пару твоих работ, сомнений и удивлений к твоей затее стало меньше. Ты странно мыслишь, странно пишешь. Странно, но, в тоже время, довольно тонко и цепко. Раз уж я сам на всё это согласился, то придётся тебе помочь. – Макс приготовился слушать внимательней. – Так, Аверина Виктория (именно её больничную карту Виктор просматривал, когда они с Айратом вошли): ей 31 год, инвалид первой группы, больна шизофренией; робкая в действиях, но, если попытаться наладить контакт, то может говорить достаточно долго и без перебоев. Находится у нас уже два года. (У Макса закрались подозрения, что это Лена посоветовала Виктору навязать ему Вику.) У неё есть свой пунктик, ну, если не брать сами симптомы болезни: она очень не любит свои волосы и часто просит их состричь. Ты ведь заметил её причёску? В этом она полная противоположность Валентине Сергеевне, которая не расчёсывает свои волосы разве что во сне. Мы даже сделали для неё исключение и повесили зеркало, которое привёз её сын. В принципе, диагнозы у них с Викой очень похожи, так же инвалид первой группы, так же порой подолгу ведёт монологи. Сразу замечу, что их речь зачастую абсолютно бессмысленна, не смотря на грамотное построение фраз и связь между ними, так что искать нечто полезное для себя тебе будет непросто. Хотя, я пока не представляю, что именно ты хочешь найти? Одно дело – рисунки…