Читать книгу Исследователи - Виталий Коновалов - Страница 7

К моменту разговора с Говердовским, которым закончилась предыдущая глава, я уже не был молодым и зеленым, как венгерской горошек. В моем активе был спроектированный и собственноручно построенный (на 90% – из материалов, найденных на свалке) нейтронный канал на реакторе ИБР-30, умение делать быстрые детекторы деления, которыми я успешно измерил маленькие (а значит, трудные в экспериментальном отношении) сечения деления высокоактивных младших актинидов, в том числе, впервые в мире измеренное сечение деления урана-234 тепловыми нейтронами.

Идейным вдохновителем и научным руководителем проекта, на который меня пригласили в ЦЕРН, был Профессор Карло Руббиа, Нобелевский лауреат и бывший Генеральный Директор ЦЕРН, «и протчая, и протчая, и протчая». По популярности в Италии его в те времена обгонял только Иоанн Павел Второй. Именно в бытность Карло руководителем ЦЕРН, была подписана декларация, которая гласит: «ЦЕРН согласен разрешить всем бесплатно использовать web-протокол и код… без авторских отчислений и прочих ограничений»… Изобретателя Всемирной Паутины, Тима Беренса-Ли, кстати, я тоже однажды видел на праздновании пятидесятилетия ЦЕРН.

Группа Карло Руббиа работала на нейтронном источнике, который был построен в старых туннелях ЦЕРНовских ускорителей и использовал «лишние» протоны, остающиеся от БАК, который, правда, тогда еще только строился. Задачей группы было получение данных для расчета «умножителя энергии», концепции, незадолго до того предложенной Карло Руббиа. Иногда это устройство называют «Руббиатрон», это подкритический реактор, который управляется протонным ускорителем. И с измерениями сечений у них что-то пошло не так.

В ЦЕРНе Карло официально считался пенсионером, зарплаты не получал, и, к тому же, у него было множество других должностей, в частности, президент ENEA, итальянского национального исследовательского агенства, поэтому в своем кабинете он появлялся нечасто, в основном, по субботам. Какой-то ушлый журналист подсчитал даже, что Карло перемещается по планете со средней скоростью около сорока километров в час. Через пару дней после приезда мне сказали, что он приедет завтра и надо бы ему представиться. Я постарался одеться поприличнее (что было не очень легко, приехал в Женеву я вообще без денег, в первый вечер мне даже пришлось стрельнуть двадцать франков на ужин у своего непосредственного начальника, который встретил меня в аэропорту) и сел ждать аудиенции. В тот день она не состоялась, перенеслась на через день, поэтому следующим утром я честно пришел в штанах, в которых удобно ворочать железки – это занимает львиную долю времени физика-экспериментатора. Белые халаты – это уже очень сильно потом. И вот иду я такой, пыльный слегка, потому что рабочее место в мастерской расчищал, по коридору, а навстречу мне идет Нобелевский лауреат, Гарвардский профессор, итальянский министр (хоть и без портфеля), и вообще, общепризнанный гений. Коридор узкий, Карло большой. Разойтись невозможно, сделать вид, что не заметил, тем более; тунеллировать сквозь пол не получилось. Как заговорить со светилом такого масштаба, тоже непонятно.

– What are you doing here?1 – вопрос в лоб от гения чуть не сшиб меня с ног. Нуу… Работаю. Вот сегодня мебель двигаю и старый металлолом выкидываю, именно сейчас прервался на минутку, в туалет ходил…

– I am from Dubna, preparing FIC detector2… – пискнул я.

– Oh, you are that Russian who trying to save our asses! Good luck!3 – Нобелевский лауреат крепко пожал мне руку и скрылся за дверью, из которой я только что вышел…

И что теперь, руку не мыть?..

Очень итальянский темперамент Карло, в сочетании с его немаленьким ростом и весом, людей обычно пугали, хотя, вроде бы, телесных повреждений он никому не наносил. Взрывался он от малейшей искры, орал не стесняясь, но и отходил быстро. Так получилось, что большинство суббот я тоже проводил на работе, вернее, в Интернете, дома у меня его не было, поэтому с господином Руббиа пересекался регулярно. Случалось, что бывал его единственной жертвой.

– What is that bullshit?4 – от дверей в меня летит черновик статьи. Означенный bullshit заботливо, но эмоционально, даже бумага порвалась, обведен, чтобы я не задавал лишних вопросов. Мнда, действительно, третьему пику тут взяться неоткуда.

– This particular simulation was done by5…

– I don’t care. There is your name on the paper. Tomorrow you will show me correct diagram!..6 – покажу, конечно, куда я денусь. В воскресенье, ага…

– Oh, you are here! Good! Cоme, I need you! – Нобелевский лауреат, в носках, без пиджака и галстука, возбужденно жующий потухшую сигару невероятных размеров, стоит на пороге комнаты, – Quick!7

Бегу за ним в его кабинет. На самом деле, в святая святых я первый раз в жизни. Шкафы с книгами, фотография хозяина кабинета, пожимающего руку Папе Римскому, еще одна – с церемонии вручения Нобелевской премии, с королем Швеции. Рядом на стене – диплом Нобелевского лауреата. Дипломы эти, между прочим, лучшие художники от руки выполняют.

– Come here! Look, what I invented8 – Карло разворачивает в мою сторону монитор и начинает объяснять. На экране – концепция ядерного межпланетного корабля. Если сделать очень высокотемпературный ядерный реактор, основная часть энергии перейдет в фотоны. Поставить получившуюся лампу в фокус параболического зеркала – и вот вам космический корабль для полёта на Марс. Двадцать тонн долетит за месяц.

– Did you got it? – Карло разве что не подпрыгивает от нетерпения, – Tell me now where I am wrong!9

Это Вы меня спрашиваете, Сеньор Руббиа? Серьезно? Вы требуете критики в адрес Нобелевского лауреата и общепризнанного гения, от меня, мэнээса из Дубны, даже не кандидата? Прямо в глаза? Какого черта, Карло? Боги не ошибаются! Тем не менее, сажусь в кресло, еще теплое после Нобелевского лауреата, разбираюсь. Возражения против слишком высокой температуры реактора гневно отметаются: «Это инженерная задача, не сделают сейчас, сделают через сто лет. Ищи принципиальные ошибки!» Очень способствует независимости мышления…

Однажды Карло целый день ходил по коридорам, показывая всем книгу Дэна Брауна «Ангелы и демоны», и рекомендуя всем ее прочитать, аргументируя тем, что там в конце его убивают. Правда, внешность Максимилиана Колера, директора ЦЕРН в романе, больше напоминает Стивена Хокинга, но характер его явно списан у Карло. Кроме того, Карло тоже стал ученым против воли отца, который прочил ему медицинскую карьеру и отказался оплачивать обучение физике. Говорят, Карло зарабатывал на учебу, играя в покер. Интересно, как ему удавалось делать покерфейс?

Был в этой группе еще один Нобелевской лауреат, Жорж Шарпак, который, правда, большую часть времени работал в Париже, однако, пару раз мне посчастливилось и с ним встретиться. Он родился в Польше, в еврейской семье, которая переехала в Париж, когда ему было семь. Во время войны был в Сопротивлении, арестован вишистской полицией, депортирован в Дахау, но выжил. Он тоже упоминается в одном из эпизодов книги Дэна Брауна

В один из приездов в Россию с отчетом о проделанной работе увидел на стене лаборатории объявление: «такого-то числа в Большом конференц-зале ФИАН Виталий Лазаревич Гинзбург будет повторять свою Нобелевскую лекцию, запись у ученого секретаря». Записался, конечно. Пришел очень сильно заранее, сел поближе, ряду на пятом – ближе бумажки лежали, типа, зарезервировано… Передо мной сел не кто иной, как Профессор Сергей Петрович Капица, известный абсолютно всем, родившимся в СССР, «краснобай и баламут», ведущий передачи «Очевидное-Невероятное» и вообще неординарный человек. Начать с того, что его крестным был Иван Петрович Павлов, тоже Нобелевский лауреат. А уж о папе его, Петре Николаевиче Капице, Нобелевском лауреате, который у самого Резерфорда работал, написано столько, что повторяться как-то даже неприлично…

Виталий Лазаревич не просто повторил свою лекцию, он много рассказывал о себе, о Льве Давидовиче Ландау, который когда-то принимал у него «теоретический минимум», а тогда Виталий Лазаревич принимал его, измененный под изменившуюся физику, у молодых теоретиков; о проблемах современной физики, а в заключение сказал, что завидует молодым физикам, потому что им предстоит увидеть еще много интересного…