Читать книгу Древний мир. Противостояние хамитов и симитов. Том 1. До потопа и после - Влад Пеларгин - Страница 9

Как полагают доминирующие сегодня в геологии и геофизике т.н. мобилисты, сторонники теории дрейфа литосферных плит, около 200 млн лет назад (лн) праматерик Пангея, окруженный праокеаном Панталассом с заливом Тетис, раскололся на два протоматерика – северный Лавразию и южный Гондвану. Протоматерики разошлись, начали колоться; их «детки» – расходится и сходится, пока не образовались современные материки и океаны. А что же Тетис? Он тоже менялся, пока примерно 7—6 млн лн, в поздний (Мессинский) Миоцен, не остались от него одни осколки – моря Тетис: Средиземное (кратко: Море), Черное (Понт), Каспийское (Каспий) [В: Миоцен; В: Тетис (океан); В: Средиземное море]. Тогда же началось Оледенение и эти события, возможно, связаны.

Моря Тетис оказались внутренними [В: Внутреннее море]; как полагают Море было связано с Атлантическим океаном (Атлантика) двумя проливами: Бетским (Бетий) на юге Испании и Рифским (Риф) на северо-западе Марокко. А также, возможно, с Индийским океаном проливом, соединявшим море с Суэцким заливом Красного моря, и с Понтом через проливы Дарданеллы, Босфор и разделяющее их Мраморное море.

Про связь с Индийским океаном мало что известно, а вот Бетий и следом Риф, как считается, закрылись около 6,08 млн лн [В: Мессинский пик солености], по другим данным 5,59 млн лн [1.29]. (Под открытием/закрытием пролива мы понимаем опускание/подъем его порога ниже/выше уровня хотя бы одного из морей, которые он соединяет; при этом физически может опускаться/подниматься как участок дна пролива (тектонические подвижки), где находится порог, или/и сам уровень моря по разным причинам, например, при его отрицательном/положительном водном балансе.) Средиземное море стало высыхать: реки бассейна не компенсировали его испарения, водный баланс был отрицательным:

«Из чего складывается водный баланс моря (Средиземного – авт.)? Речной сток, соотнесенный с размерами моря, невелик – в среднем около 420 (из них Нил – около 80 – авт.) куб. км/год, атмосферные осадки – 1000 куб. км/год. Основная расходная часть баланса – испарение с поверхности моря – около 3100 куб. км/год. Это приводит к понижению уровня моря и вызывает (если это возможно – авт.) компенсационное поступление вод из Атлантического океана и Черного моря» [1.30].

В литературе дается оценка времени полного высыханния Моря – 1,0—1,1 тыс. лет. Как считают, через этот срок Средиземное море представляло собой гигантскую глубокую (2—3 км) котловину с мелкими и очень солеными озерами в некоторых впадинах. Настолько очень, что обитали в нем лишь несколько карликовых видов моллюсков и улиток.

Подсчитана и толщина ЭВАПОРИТОВ – морских солей, осадочных пород, образующихся вследствие испарения морской воды под действием солнечной радиации [В: Эвапориты; W: Evaporite], покрывавших дно полностью высохшего моря: 20—25 м. В таком состоянии, как полагают, Море существовало 6,1—5,3 млн лн, пока не случилось нечто, образовавшее Гибралтарский пролив (Гибралтар). Наполнение «ванны» водами Атлантики произошло катастрофически быстро; оценки здесь сильно расходятся: от нескольких месяцев [В: Мессинский пик солености] до ста и тысячи лет [1.31]. Наполнившись, море вело себя в дальнейшем вполне прилично: его уровень колебался вместе с УМО.

Однако исследования последнего времени, включая бурение в 1970 г. морского дна, выполненное американским исследовательским судном «Гломар Челенджер» [1.32], обнаружило 11 слоев эвапоритов, разделенных осадочными породами, которые образуют двухкилометровую толщу [В: Мессинский пик солености]. Позже было объявлено, что таких слоев было 8. Как бы то ни было, возникает вопрос: как 8—11 слоев эвапоритов могли образовать «толщу» в 2000 м, если один слой при полном высыхании моря имеет толщину 20—25 м? Простым делением «толщи» на «толщину» получаем как минимум 80 слоев.

Конечно, если какую-то часть из них возьмут на себя прослойки из осадочных пород (морских грунтов [В: Морские отложения], не путать с морскими солями), к примеру, половину, то эвапоритам останется только 40 слоев. И действительно, вместо «нескольких» ряд авторов сообщают о «десятках» слоев эвапоритового «пирога», в частности, о 40 [1.31]. Но что это за «осадки», выпадающие практически с той же скоростью, что и соли из морской воды под лучами солнца? Океанолог А. Монин: «Над и под эвапоритами, а также в прослойках между ними были обнаружены обычные глубоководные океанские осадки» [1.31]. Но, как известно, скорость седиментации (отложения) глубоководных (абиссальных) илов Атлантики крайне незначительна – 3—10 мм за 1000 лет [1.33, с.294], что явно недостаточно, чтобы разделить слои эвапоритов. Не сходится.

Правда, по другим данным: «Кое-где поверх эвапоритов были обнаружены типичные брекчии (крупные, 1—20 см, обломки горной породы – авт.) … эоловые отложения (песчаные и пылевые частицы, принесенные ветром – авт.). Геохимический анализ изотопов кислорода показал, что сульфаты эвпаритов Средиземного моря гораздо ближе мелководным сульфатам Персидского залива, чем глубоководным гипсам Красного моря… По окраинам бассейна были найдены осадки, смытые с ближайших материковых склонов (и принесенные, видимо, реками, приливами-отливами и течениями – авт.)» [1.34]. Здесь уже легче: скорость седиментации в таких случаях вполне может достигать 100—200 мм за 1000 лет [1.33, с. 355]; накопление грунта за 100 тыс. лет составит 10—20 м – вполне достаточно, чтобы разделить слои эвапоритов.

Интересно, что геологический возраст нижнего и верхнего слоев эвапоритов оценивается приблизительно в 6,0 и 5,5 млн лн соответственно, что, вообще говоря противоречит гипотезе Мессиня: в период 6,1—5,3 млн лн, после закрытия Бетия с Рифом и до открытия Гибралтара никаких смачиваний котловины моря не было. По-видимому, авторы идеи многократного высыхания Средиземного моря К. Хсю и М. Чита так не считали, а пришли к модели, где за 800 тыс. лет, в период 6,1—5,3 млн лн, было 8 открытий/закрытий проливов (видимо, тех же Бетия с Рифом), по одному за каждые 100 тыс. лет. В результате образовался 16-ти слойный «пирог», где 8 слоев эвапоритов толщиной в среднем 230 м чередовались с 20-ти метровыми морскими грунтами (все числовые оценки приблизительны).

(Примечательно, что и последние 800 тыс. лет, в период т.н. гляциоплейстоцена, «на каждые 100 тыс. лет приходилось два события: одно межледниковье и одно оледенение» [1.25], с максимальными колебаниями УМО. Но, как утверждается, в отличие от периода 6,1—5,3 млн лн отложений эвапоритов не было, уровень Средиземного моря колебался вместе с УМО, потому как раз и навсегда открылся Гибралтар. Последние утверждения спорны: чтобы не появились эвапориты, достаточно не доводить дело до образования из морских вод перенасыщенных рассолов (см. ниже).)

Однако теория К. Хсю и М. Чита (в нашей интерпретации) не снимает упомянутого выше противоречия: предшествующие ей оценки давали 20—25 м эвапоритов при полном высыхании Моря, а в этой теории они выросли до 230 м. Как с этим быть? Читатель, безусловно, уже догадался: все дело в рельефе дна Средиземного моря.

И действительно, пресловутые 20—25 м – это как средняя температура по больничке. Известно, что соль начнет осаждаться, когда морская вода превращается в перенасыщенный раствор (рассол); в осадок при этом компоненты эвапоритов выпадают в определенном порядке. Вначале, когда испарилось 50% морской воды, осаждается доломит с кальцитом (карбонаты кальция, магния), которого в эвапоритах около 0,3%; затем, когда испарилось 80%, гипс (гидратированный сульфат кальция, 3,6%); за гипсом, при испарении 90% – ГАЛИТ (хлорид натрия или морская соль, 77,8%); и, наконец, при испарении 95% морской воды – калийная соль (хлорид и сульфат калия) и др., 18,1%) [W: Evaporite].

Понятно, что когда 90% морской воды испарится, оставшиеся 10%, удерживающие 96% эвапоритов, локализуются, в основном, в глубоких изолированных впадинах конечного стока, своеобразных «мертвых морях», о которых и шла речь выше. Интересно, какой глубины должна быть такая впадина с насыщенным рассолом, чтобы при полном высыхании отложить на своем дне 180 м галита (в составе 230 м эвапоритов)? Нехитрые расчеты показывают, что впадина должна быть глубиной около 1000 м; те же участки дна, где была обнаружена «толща» в 2 км, в Мессине должны были иметь глубину не менее 3000 м. Причем от уровня моря, усохшего на 90%. Но как оценить этот уровень?

На помощь приходят реки, которые, как и сегодня, впадали в эти впадины: Нил, Рона и др. Правда, море ушло вниз и вдаль, пришлось в погоне за ним прорезать каньоны в шельфах и материковых склонах. Так, Нил ушел в каньон глубиной 1200—1500 м (по другим данным – 2400 м [W: Nile river]), каньон Роны тянулся по материковому склону 240 км [1.31]. Примем – (1200—2400) м от современного УМО за искомую оценку уровня Средиземного моря, усохшего в Мессине на 90%. Тогда впадина, о которой идет речь, должна была иметь глубину 4200—5400 м. А были ли такие впадины?

С тех пор много воды утекло, геометрия дна моря могла измениться радикально и не раз. А что теперь, если все повторится, Гибралтар с Босфором закроются, море станет высыхать. Случится ли «эвапоритовый феномен» вновь?

Котловину Средиземного моря по геоморфологическим признакам принято делить на две части – Западную и Восточную, соединяемых мелководным Тунисским (глубина до 320 м, ширина 150—330 км) и узким Мессинским (70—1220; 3—22) проливами; в Восточном котловине выделяются Центральная и Левантийская части. Западная котловина через Гибралтарский пролив (340—1180; 14—44) сообщается с Атлантическим океаном и включает впадины морей Альборан (площадь 53 тыс. кв. км; глубина 2407 м), Балеарского (86; 2132), Лигурийского (15; 2546) и Тирренского (214; 3830). Восточная Левантийская котловина включает впадины морей Левантийского (320; 4384) и Эгейского (179; 2529) и соединяется с Черным морем (422; 2210) проливами Дарданеллы (глубина 30—150 м; ширина 2—27 км) и Босфор (30—120; 1—4), разделенными Мраморным морем (площадь 11 тыс. кв. км; глубина 1355 м); Восточная Центральная – впадины морей Адриатического (144; 1230) и Ионического (169; 5121) [1.35].

Нетрудно видеть, что только две впадины, самая глубокая (5121 м) в Ионическом и во всем Средиземном море, называемая Эллинской, и впадина Левантийского моря (4384 м) входят в интервал глубин 4200—5400 м, необходимый для формирования «мессинского пирога».

Можно представить себе, как проходило высыхание Моря. Один за другим закрывались упомянутые выше проливы, а также пролив Отранто, глубиной 850 м, соединяющий Адриатическое и Ионическое моря, и проливы глубиной до 1000 м между островами Эллинской (Критской) дуги, соединяющие Эгейское море с Ионическим и Левантийским, создавая перемычки, разделяющие окраинные моря. (Критское, Кипрское и Ливийское моря мы не называем, т.к. они не признаны в качестве таковых Международной гидрографической организацией [В: Средиземное море].)

Когда уровень моря оказался ниже отметки -2500 м, моря Альборан, Адриатическое, Эгейское исчезли, от других остались лишь их глубоководные участки. В Западном бассейне они образовали два изолированных друг от друга моря: обширное (от Лионского залива на севере до северо-западного подножия Африки на юге, от Балеарских островов на западе до Сардинии с Корсикой на востоке) и поменьше, восточнее Сардинии, вокруг впадины Тирренского моря. В Восточном бассейне осталось одно море, образованное глубоководными частями Ионического и Левантийского морей, связанных узким «проливом» – Эллинским желобом [W: Hellenic Trench], идущим вдоль Эллинской островной дуги, южнее. Судя по всему, именно к этим морям несли свои воды Нил, Рона и другие реки, врезавшись в глубокие каньоны. Хотя, конечно, с изменениями рельефа дна менялись и контуры этих морей и русла рек.

Есть еще одна деталь, замалчиваемая, как правило, авторами, отстаивающими ту или иную теорию (а в деталях, как известно, прячется дьявол). Дело в том, что в водном балансе моря есть составляющие, которые существенно зависят от его площади (например, испарение и атмосферные осадки), в то время как для других такой зависимости нет (например, речные стоки). А это означает, что с уменьшением площади моря в процессе его высыхания может наступить момент, когда его водный баланс из отрицательного сделается положительным и высыхание прекратится. И если к этому моменту морская вода не сделалась насыщенным рассолом, то откуда эвапоритам взяться вообще? Возможно и море останется «живым», если его соленость будет приемлемой для биоты, и человек поселится на его берегах.

Простейшие расчеты для современного Средиземного моря показывает, что водный баланс его станет положительным, когда площадь уменьшится в 4—6 раз, а глубина составит 40—50% от начальной; для моря «Левантийское плюс Ионическое» и впадающих в них Нила и других рек эти величины изменятся на 3—5 раз и 45—55%, их высыхание прекратиться, когда уровень опустится на глубину 2200—2600 м, (что удивительным образом совпадает с оценкой 2400 м глубины каньона Нила [W: Nile river]; см. выше). Согласно данным и выкладкам, приведенным выше, здесь могут осаждаться доломит с кальцитом, которого в эвапоритах всего 0,3%, но никак не галит (77,8%). Ни полного высыхания моря, ни эвапоритового феномена не случится.

Конечно, приведенные нами нами данные приблизительны и не учитывают целого ряда факторов. Например, возможный рост температуры в котловине по мере падения уровня моря (приблизительно на 10 град., до 35 град.), скорость ветра и давление пара над поверхностью и др. Учет этих факторов может увеличить интенсивность испарения и понизить глубину нулевого баланса, а может и нет. Во всяком случае, упражнения автора с использованием различных методик и моделей не выявили однозначного результата.

И тут закрадывается сомнение в самой интерпретации эвапоритового феномена как периодических полных высыханий Средиземного моря (модель «высыхающего (глубоководного) бассейна» [1.36]), особенно в тот период, когда Гибралтара еще не было, а проливы Бетий с Рифом уже якобы закрылись. Модели «высыхающего бассейна», как известно, противостоит наиболее признанная на сегодня модель «соляной ямы» немецких ученых К. Бишопа и К. Оксениуса, согласно которой «осаждение эвапоритов происходило из сравнительно глубокой застойной массы рассола, периодически пополняемой через барьер» [1.36].

Иными словами, соли осаждаются во впадинах (в"ямах» с гребнем, напоминающих взрывные воронки), отгороженных от окружающего участка дна барьером, препятствующим выходу из впадины воды, обогащенной солями вследствие выпаривания, но в которые, переливаясь через барьер, периодически втекает/вытекает свежая слабо соленая вода (пример таких впадин дают котловины перечисленных выше морей, возникающих по мере высыхания Моря). С повышением солености вода постепенно опускается на дно впадины, где, достигнув состояния перенасыщенного рассола, осаждает содержащиеся в ней соли. Подобным образом, как считается, формировались мощные пласты эвапоритов в соседнем Красном море.

Отметим, что модель «высыхающего бассейна» для своего обоснования предполагает подъем дна моря, освобожденного от воды, а модель «соляной ямы», напротив, его проседание под тяжестью накопленных соляных отложений; в реальности, по-видимому, происходило и то и другое. Каждая из моделей имеет свои плюсы и минусы, удачно объясняя некоторые явления «эвапоритового феномена» и в то же время пасуя перед другими фактами. Как нам представляется, объединение этих моделей было бы весьма целесообразным в рамках следующей общей схемы.

Между Атлантическим океаном и Средиземным морем имелось, быть может, несколько проливов с разными глубинами порогов и пропускными способностями. Возможно, это уже упомянутые Бетий с Рифом, но не исключено и наличие других проливов; мысленно объединим всех их в один – Пролив. Когда УМО поднимался, сток океанской воды Пролива возрастал, когда опускался – падал. Максимальный подъем УМО в межледниковье (а это происходило в среднем один раз за 100 тл [1.26]) обеспечивал достаточно быстрое (но не катастрофическое) наполнение котловины моря, полностью или значительной его части. Максимальное опускание УМО в ледниковье (тоже 1 раз за 100 тл [1.25]) приводило к закрытию Пролива с последующим полным или частичным высыханием моря.

В периоды времени, примыкающие к экстремальным значениям УМО, эвапоритовые отложения, возможно, формировались так, как то описывает модель «высыхающего бассейна». А что происходило между ними? Напомним, что УМО не движется плавно от максимального к минимальному и обратно, а участвует сразу в нескольких колебаниях с разными периодами (циклы Дансгора-Эшгера, Хайнриха и др., см. раздел 1.1). А потому до полного закрытия Пролива он будет периодически открываться/закрываться, поставляя в Средиземное море ограниченные объемы свежей океанской воды. И здесь, возможно, эвапориты осаждаются примерно так, как описывает это модель «соляной ямы».

(Отметим, что наши предположения неплохо коррелируют с результатами глубоководного бурения «Гломара Челенджера», проводившихся с целью «получить данные по биостратиграфии, седиментогенезу и тектонике для оценки конкурирующих гипотез по геологической истории Средиземного моря» (рейс 13, август-октябрь 1970 г.), а также «получить информацию для реконструкции тектонической эволюции Средиземного моря, понять условия возникновения и «закрытия» малых океанических бассейнов; собрать данные для интерпретации истории Мессинской эпохи повышенной солености (любопытно, данных еще нет, а «эпоха солености» уже заявлена – авт.)» (рейс 42А, апрель-май 1975 г.) [1.32].

Ни о какой двухкилометровой толще эвапоритов речи в отчетах не идет, т.к. скважины лишь «щупали» потенциально эвапоритовые отложения. Чаще всего бур натыкался на морские грунты; фигурирует и доломит, который одни ученые относят к грунтам, другие – к солям, упоминается осаждающийся первыми кальцит, реже – гипс и совсем редко – галит (скважина 134, глубина проходки 324—364 м, Балеарская абиссальная равнина) [1.32]. Только в двух скважинах, 121 и 134, бур достиг т.н. «акустического фундамента», к которому принято относить эвапоритовый «пирог». Про скважину 134 мы уже сказали, в 121 эвапориты не обнаружены. Не подтверждена и четкая слоистая структура «пирога»; иногда грунты и соли разделены, но чаще они перемешаны, словно осаждались одновременно.)

Важным элементом спорной теории многократного высыхания Средиземного моря К. Хсю и М. Чита является утверждение, что Мессинский кризис солености закончился с образованием Гибралтара, где-то 5,3 млн лн (с окончанием последней стадии Миоцена – Мессиня [В: Миоцен]). С этого момента в Плиоцене и Плейстоцене при открытом Гибралтаре уровень Средиземного моря всегда совпадал с УМО и эвапориты не отлагались. Не обнаружено. Собственно говоря, отсутствие эвапоритов и породило гипотезу о появившемся новом мощном проливе, известном нам под гидронимом «Гибралтар», якобы раз и навсегда обеспечившим Море притоком свежих вод Атлантики.

Но ведь возможна и другая интерпретация отсутствия эвапоритов – изменились параметры колебаний УМО: даже при максимальном его падении Море высыхало лишь частично, воды его не доходили до состояния насыщенного раствора (по крайней мере, галита), эвапориты в основной своей массе не осаждались. Проливы (Бетий, Риф, возможно, другие) периодически открывались и закрывались, поддерживая эвапоритовое статус-кво. А главное – не Гибралтар положил конец «эвапоритовому феномену», пролив появился много позднее. Как обоснованно отмечается в [1.29]: «Наличие нескольких коридоров (проливов – авт.) и их глубина позволяли поддерживать солёность Средиземного моря на нормальном уровне».

Так было и последние 100 тл, пока 13,8 тлн, вероятно, сопровождаемое сильнейшим землетрясением, не произошло катастрофически быстрое тектоническое опускание («топографический спуск тектонического происхождения» [1.29]) центральной части Гибралтарской дуги [W: Gibraltar Arc], образование пролива Гибралтар в тех его параметрах, которые мы знаем и теперь, и страшное наводнение на пике мощного Импульса талой воды MPW 1A, вызвавшего небывало быстрый подъем УМО (см. раздел 1.2). Возможно, свою роль сыграл и ещё один фактор – закрытие около 18,5 тлн проливов или одного из них, последнего, возможно, Бетия в результате подъёма земной коры на Гибралтарской дуге. Возникшие высокие пороги стали частью водораздела, на месте пролива со временем образовались реки, одна из которых впадала в Атлантический океан близ современного Кадиса, другая – в Средиземное море в районе Малаги (при желании читатель сам может найти на карте эти реки и водораздел).

(Регион этот сейсмоопасен, находится в зоне коллизии Африканской и Евразийской континентальных плит [В: Тектоника плит]. Гибралтарская дуга же, как известно, окаймляет море Альборан и включает Бетские горы [В: Кордильера-Бетика] на юге Пиренейского полуострова, центральную часть с проливом Гибралтар и Рифские горы [В: Эр-Риф] на северо-западе Африки. Центральную часть дуги можно было назвать островом: с севера и с юга – проливы Бетий и Риф соответственно, возникшие в результате эрозии в трещинах горных пород (теперь там текут реки); с запада – Атлантический океан, с востока – Средиземное море. «Структура земной коры Гибралтарской дуги характеризуется дугообразной выпуклостью, параллельной дуге, при этом истончение земной коры происходит равномерно от краев горных хребтов к Альборанскому морю» [W: Gibraltar Arc]. А как известно, где тонко, там и рвется.)

Косвенным доказательством описанных событий может служить внезапное резкое, на порядок, замедление скорости подъема УМО в период (примерно) 13,8—13,0 тлн во время Аллередского потепления [В: Аллередское потепление], с последующим похолоданием Позднего дриаса 12,7—11,7 тлн [В: Поздний дриас]. Вполне вероятно, что устремившиеся в Средиземное море воды Атлантики ослабили АМОЦ (см. раздел 1.1). Теплые воды из Южного полушария перестали поступать в Северную Атлантику, вызвав, с учетом инерции, рецидив оледенения.

Проверим сказанное расчетом, используя данные по движению УМО [W: File: Post-Glacial Sea Level Rise]. Перед замедлением скорости подъема УМО вырос с -105 м до -80 м, примерно на 25 м за 700 лет, с 14,5 до 13,8 тлн, что соответствует скорости около 3,6 см/год. В период наполнения моря 13,8—13,0 тлн УМО вырос на 5 м, его скорость подъема составила примерно 0,6 см/год; затем за 1400 лет, 13,0—11,6 тлн, УМО вырос на 14 м с примерной скоростью 1,0 см/год. Расчетные площадь Мирового океана составляет 360 млн кв. км, объем Средиземного моря – 3,8 млн куб. км, водный баланс – -1700 куб. км/год.

Из этих данных следует, что за 800 лет, 13,8—13,0, на поднятие уровня Моря до УМО (-80 м) потребовалось около 3,2 млн куб. км океанской воды, что составило где-то 84% от его общего объема. Учитывая, что все это происходило на УМО, равном -80 м, а значит «долить» до современного УМО оставалось еще 2% в течении около 6,5 тыс. лет (13,0—6,5 тлн), можно сделать вывод: в момент прорыва Гибралтарской дуги Средиземное море было высохшим примерно на 86%.

Анализ оценочных расчетов приводит и к другим выводам: во-первых, начальная скорость поступления океанской воды была значительной, но все таки не «15 водопадов Виктория на реке Замбези»; во-вторых, море не было совсем уж высохшим и вода, наполнявшая его, не падала в трехкилометровую яму. Все это досужие выдумки [1.32, 1.35]. Хотя, применительно к Мессиню (5,3 млн лн), все возможно. Фантазийные времена.

В свете сказанного можно предположить, что до средиземноморского потопа 13,8 тлн на дне Средиземного моря в долинах вокруг оставшихся соленых морей бурлила жизнь. Описанные выше особенности осаждения эвапоритовых отложений позволяют утверждать, что соленость этих морей нарастала от береговой кромки к центру и от поверхности ко дну, что, видимо, оставляло их вполне живыми. Тот же Нил, разливаясь на шельфе современного моря, позволял земледельцам получать богатые урожаи; скот пасли в горах, на территории современных Египта и Ливии, ведь на дворе стоял «африканский влажный период» и Сахара пышно зеленела (см. раздел 1.1).

Интересно, что еще сто лет тому назад Г. Уэллс в «Очерках истории цивилизации» писал:

«Изучив карту рельефа дна Гибралтарского пролива, мы обнаружили гигантскую котловину, которая начинается на средиземноморском дне, проходит через пролив и на некотором расстоянии от Гибралтара врезается в атлантический шельф. Эта котловина, или подводная долина, вероятно, является результатом работы вливавшихся вод океана уже в заключительный период затопления Средиземноморской долины. Затопление Средиземноморья, случившееся, по нашей приблизительной хронологии, где-то между XV и X (близко к нашим оценкам! – авт.) тысячелетиями до н.э., было одним из самых судьбоносных событий в предыстории нашего мира» [1.37].

Там же Г. Уэллс высказывает предположение, что доисторическая цивилизация существовала в Восточном Средиземноморье, в Средиземноморской долине, расположенной вокруг «Левантийского озера, этого древнего пресноводного моря, в которое впадали не только Нил, но и еще две великие реки, на месте которых сейчас находятся моря – Адриатическое и Красное». И далее: «Эта катастрофа произошла очень давно, задолго до начала письменной истории. И, вероятнее всего, под толщами воды оказались скрытыми от нас самые яркие страницы Драмы времен становления человечества» [1.37].

Мы называем эту цивилизацию Первого времени ЛЕВАНТИЙСКОЙ, хотя, возможно, её более адекватное название – ОСИРИАНСКАЯ, по имени её главного божества – ОСИРИСА.