Читать книгу Она спасла его, а ты её можешь спасти? - Влада Галаганова - Страница 4

Первой бедой, случившейся с Джоной Шакнаем, стала странная и необъяснимая с точки зрения логики гибель ребенка. Сына, в котором миллиардер души не чаял.

Джона Шакнай с малышом Максом

Это ужасное несчастье произошло 11 июля 2011 года в Коронадо, Калифорния, в особняке Spreckels Mansion. И что на самом деле тогда произошло, до сих пор никто не знает. Если быть точным, то вполне вероятно, свидетель или виновник этого события уже мертв, и о том, как развивалась эта ситуация, сейчас можно строить лишь догадки.

Правда, поспешу заверить – для построения этих самых догадок в данном деле есть такая масса фактов и улик, что в них сложно не запутаться. Это тот редкий случай, когда преступление не получается раскрыть не из-за недостатка информации, а, напротив, в связи с ее переизбытком. Так что дело о гибели 6-летнего Макса Шакная, пожалуй, схоже с заданием перебрать 5 мешков фасоли, которое злая мачеха дала Золушке.

Увы, чтобы понять причину странной смерти ребенка, голуби и добрые зверушки на помощь не придут. Желая разрешить эту загадку, придется задействовать все силы разума, и главным, пожалуй, станет знание физики, а вернее той ее части, которая отвечает за изучение биомеханики.

Итак, 11 июля 2011 года Макс Шакнай, жизнерадостный и хорошо развитый 6-летний мальчуган находился в особняке отца, весело проводя время и катаясь по дому на самокате.

Макс Шакнай

Его родители, 51-летний Джона Шакнай и Дина Романо, находились в разводе.

Постоянным местом жительства Джоны был дом в Скоттсдейле, Аризона. Но, на лето миллиардер переезжал в Калифорнию, где проживал во втором своем особняке – Spreckels Mansion на полуострове Коронадо.

В такие летние месяцы он брал с собой на отдых двух детей-подростков от первого брака и малыша Макса. При этом, Дина Романо, мать младшего ребенка, следовала за сыном, то есть, также переезжала в Коронадо. Однако, в силу не очень теплых отношений с бывшим мужем, проживала не с ним, а останавливалась в собственном доме, расположенном в паре кварталов от особняка Spreckels Mansion. Этот дом, кстати, Шакнай Дине и купил, чтобы та чувствовала себя комфортно, сопровождая сына на летнем отдыхе.

До описываемых событий Джона был уже дважды женат. Первый брак с Кимберли Джеймс, от которого у Джоны было двое детей – сын Итан и дочь Габби, закончился разводом в декабре 1998 года. Вплоть до начала 2001-го супруги воевали, деля деньги и опеку над детьми, но в конце концов договорились нормально общаться.

Макс же был единственным ребенком, появившимся во втором браке – с Диной Романо, с которой миллиардер разошелся в 2008-ом.

Сейчас мужчина пребывал в состоянии «свежих» 2-годичных отношений с 32-летней Ребеккой Захау, иммигранткой из Бирмы (ныне Мьянмы), переехавшей жить в Америку за 10 лет до того, как все это случилось. И, кажется, своей избранницей Джона был очень доволен. По крайней мере за несколько дней до трагедии, 8 июля, Шакнай ощущал себя полностью счастливым, о чем рассказал в телефонном разговоре своему товарищу Джорджу Коппу.

«Я пинаю мяч со своими сыновьями – Итаном и Максом. Габби готовится к поездке в Африку в августе. У нас совершенно идеальный день. Дети и Ребекка со мной, погода прекрасная. Я счастливый человек!».

Счастливая пара – Джона Шакнай и Ребекка Захау

Увы, это состояние летней курортной идиллии закончилось через двое суток, и жизнь Джоны Шакная, словно сошедший с рельсов поезд, стремглав полетела под откос.

Падение

В тот момент, когда с маленьким Максом произошла трагедия, обычно людный особняк Спреклс почти опустел. Итана и Габби ранним утром этого дня Джона отвез в аэропорт, откуда они улетели в Финикс, штат Аризона, к матери. После чего миллиардер отправился в расположенный за пару кварталов от особняка спортзал на свою ежедневную тренировку.

Спортзал находился на расстоянии примерно 500 м от особняка по адресу 875 Orange Avenue

В 10.00 утра в доме присутствовало лишь три человека: малыш Макс, Ребекка Захау, и ее младшая 13-летняя сестра Кзина (Xena), которая накануне 10 июля приехала из Сент-Джозефа (штат Миссури), дабы пару недель погостить в Коронадо.

О том, что с малышом Максом произошло нечто ужасное, Джона Шакнай узнал из телефонного звонка Ребекки Захау. Из-за шока, она не могла вымолвить ни слова, и лишь плакала в трубку. Джона услышал какие-то голоса на заднем фоне, шум, возню, и понял – случилось что-то плохое. Поэтому в тот же момент бросился бегом домой, но прибыл туда, когда медики уже помещали Макса в машину скорой помощи.

Расспросы пребывающей в шоковом состоянии Ребекки мало прояснили произошедшее. Выяснилось, что Макс, который никогда не отличался смелостью и непоседливостью, в какой-то момент, вероятно, подъехал на самокате к лестнице, и перелетел через ее высокие перила. Падая со второго этажа, зацепился за массивную люстру, после чего сверзился на пол с большой высоты, получив тяжелые травмы головы. И как это могло произойти в безопасно спроектированном доме, при наличии высоких перил лестницы, доходящих ребенку до груди, никто не понимал.

Через несколько дней, не приходя в сознание, малыш умер в больнице от полученных травм. А о причинах его падения, и вообще возможности подобного несчастного случая, многие эксперты спорят до сего момента.

Верхняя часть – реальное фото лестницы. Нижняя – графически воспроизводит падение ребенка

В 2018 году это дело вновь открыли, пытаясь понять, что же тогда произошло. Уголовный суд посчитал, что виновных в гибели ребенка нет. А вот гражданский – принял весьма спорное решение. Вся эта ситуация до сегодня остается подвешенной, и многие продолжают ждать справедливости. Но будет ли она когда-нибудь найдена, неизвестно.

Дело в том, что свидетелей именно падения Макса с лестницы предположительно не существует. А потому о причинах этой трагедии все только строят теории – от несчастного случая до умышленного убийства.

Итак, опишу, что является в этом деле неоспоримыми фактами.

Макс был найден вызванными Ребеккой Захау парамедиками на полу первого этажа особняка Spreckels. У ребенка остановилось сердце, а внешне фиксировались переломы костей черепа. На его правой ноге сверху лежал самокат производства компании Razor, а неподалеку от тела ребенка – два мячика, которыми игрался домашний пес по кличке Оcean (Оушн, в переводе – океан).

У люстры, которую при падении задел малыш, была оборвана цепь, и она разбитая, лежала на полу с левой стороны от ребенка.

Место происшествия

Обратите внимание на пару гидроперчаток, найденных лежащими на нижней угловой балясине балюстрады

На вопрос парамедиков об обстоятельствах падения мальчика, Ребекка и Кзина сказали, что они их не знают. Когда произошла трагедия, и женщина, и девочка находились в разных ванных комнатах.

Ребекка прихорашивалась в ванной на первом этаже, Кзина сушила волосы феном на втором.

Первой на место падения Макса прибежала Ребекка – по ее словам, она услышала сильный шум и призывный лай собаки. Обнаружив Макса ещё в сознании, но с тяжелыми травмами, она позвала Кзину, и прокричала ей немедленно набрать службу 911. А сама в это время попыталась провести сердечно-легочную реанимацию умирающему ребенку.

Кзина только вчера приехала в незнакомый ей дом, поэтому не знала, где находится стационарный телефон. Схватив сотовый Ребекки, она запинающимся голосом принялась объяснять оператору 911, что произошло. Сначала, быть может, из-за стресса она сказала, что с лестницы упала её сестра, а мама делает ей СЛР. Затем поправилась, но стала путаться в объяснении точного адреса.

Этот звонок был зарегистрирован на пульте оператора 911 в 10.00, а уже в 10.10 спасатели и патрульные полицейские стояли на пороге особняка.

Кзина – справа, Ребекка – посередине, слева – старшая сестра Мэри

В тот момент, когда парамедики подошли к двери дома, Кзина ещё была на проводе с оператором спасательной службы. Позже неполная запись этого звонка попадет в открытый доступ, и все отметят, что без слез на глазах ее слушать невозможно. Пока Кзина объясняет оператору, что случилось с ребенком, на заднем фоне слышно, как Ребекка навзрыд рыдает, и с неподдельным ужасом и болью постоянно повторяет «Кажется, он мёртв! Он мёртв!».

На оставшейся, неопубликованной части записи, как утверждают некоторые источники, будто бы слышно, как Ребекка кричит Кзине «Не открывай дверь!», видимо, имея в виду либо дверь, возле которой стояли прибывшие врачи, либо какую-то иную. И если данная информация является правдой, тогда неясно, что могли означать слова Ребекки, обращенные к Кзине. Ведь женщина должна была быть заинтересована в как можно более быстром оказании ребенку медицинской помощи. Или Ребекка хотела что-то скрыть? Но тогда, об этом должна знать Кзина, а она за все эти годы так ни в чем и не призналась.

Один из полицейских, оказавшихся тогда на месте происшествия, примется расспрашивать Ребекку о случившемся. И она скажет, что перед тем, как потерять сознание, Макс произнес одно слово – «оушн». Вероятно, это слово должно было объяснить причину падения мальчика. Позже полицейский услышит, как Ребекка четко, но будто самой себе вполголоса скажет «Дина меня убьет».

Спасатели на месте падения Макса Шакная

Пока парамедики пытались оценить состояние малыша, Ребекка набрала номер сотового Джоны Шакная, но произнести что-то так и не смогла. Уже спустя пару минут прямо в тренировочном костюме Джона мчался домой, успев застать Макса, когда того погружали в карету скорой помощи. Не понимая, насколько серьезны травмы сына, Джона проследовал за скорой в больницу на собственной машине. А в это время полиция пыталась найти мать ребенка Дину Романо, которая почему-то не отвечала на телефонные звонки. Лишь приехав к ней домой, выяснилось – женщина находилась там, но чувствовала себя плохо из-за бронхита, в это время спала, отключив телефон и вставив затычки в уши. В больницу к сыну ее удалось доставить где-то часам к пяти вечера.

Ребекка же и Кзина тоже поехали в больницу, но поначалу не к Максу, а в травмпункт. У Кзины оказался длинный порез на внешней части бедра правой ноги в районе колена- его следовало зашить и перевязать. Как пояснила девочка, она поранилась, пытаясь убрать с пола осколки разбитой люстры. Только после накладывания 6-ти стежков на рану, сестры отправились в клинику, где врачи пытались спасти жизнь Максу Шакнаю.

На первый взгляд, всех этих немногочисленных данных по делу будто бы немного. Однако, так может показаться лишь поначалу. В реальности, чтобы попытаться воссоздать картину аварии, случившейся с 6-летним Максом, достаточно изучить и учесть, пусть и второстепенные, но очень весомые материальные улики.

Таковыми могут стать как физическое развитие и состояние малыша после падения, так и само место аварии. Эти улики были проанализированы несколькими экспертами – работающими на официальную полицию, и независимой экспертизой. В результате чего специалисты пришли к разным выводам, при этом, заострив особое внимание на двух спорных моментах.

Спорный момент номер один:

Ребекка в первые часы после происшествия заявляла: когда она нашла мальчика, тот был ещё в сознании, и произнес слово «ocean». Видимо, это слово должно было означать кличку собаки (или ее мячика), попавшей под ноги (или под самокат) Макса, и ставшей причиной падения ребенка с лестницы. Это заявление женщины противоречит показаниям ВСЕХ парамедиков, которые, прибыв на место крушения, обнаружили малыша в крайне тяжелом состоянии – без сознания и прощупываемого пульса. Его сердце остановилось, зрачки не реагировали на свет, и он неизвестно сколько времени не дышал.

После доставки в больницу, когда Макса осмотрел спинальный нейрохирург, было выяснено – при той травме позвоночника и головы, которые наблюдались у ребенка, он с вероятностью в 99,9% после падения не мог ни быть в сознании, ни тем более говорить.

Малыш Макс в больнице

Спорный момент номер два (главный):

Лестничный пролет, по которому Макс ездил на самокате, был покрыт ковром с высоким и толстым ворсом. Разогнаться на таком покрытии было невозможно. К тому же, 6-летний мальчик, имеющий на момент происшествия рост всего 114 см, лишь ненамного возвышался над перилами высотой 82 см. Его центр тяжести находился существенно ниже края перил. Таким образом, даже стоя на самокате, Макс не мог бы случайно перелететь через них при падении. Для этого ему нужно было бы минимум на них залезть и спрыгнуть вниз. Либо же кто-то должен был мальчика поднять и сбросить с лестницы. Тем более, на него сверху не мог свалиться самокат – как бы ни произошла авария, в данных условиях детскому самокату невозможно придать такое ускорение, чтобы он подскочил почти на метровую высоту.

О том, почему это невозможно с точки зрения биомеханики, я, с приведением всех параметров, замеров, и физических данных объясню подробнее позже. А пока продолжу повествование в общих чертах хронологии, ибо, для того, чтобы понять, как и что произошло в семье Джоны Шакная, требуется сначала увидеть картину целиком. И лишь затем приступать к разбору отдельных моментов этого запутанного дела.