Читать книгу Прощай, печаль! Здравствуй, радость! Строго для взрослых - Владимир Алексеевич Козлов - Страница 4

***

Сергей втянулся в рынок и каждую неделю начал ездить в Москву на чартерных автобусах, которые возили челноков на рынки столицы. В каждом автобусе хозяином были назначены старшие. Это были чаще всего мобильные женщины, которые комплектовали группы. Каждая старалась собрать в свою группу не случайных пассажиров одиночек, а таких которые постоянно согласны были ездить на именно этом автобусе, где она была старшей. Сергей ездил на тех, где были места, пока случай не свёл его в Москве с хозяином и водителем автобуса легендарного автобуса Икарус №118, – Святым, которого звали тоже Сергей.

…..Почему этот автобус звали легендарным? – Потому что это был единственный автобус в городе Икарус, который возил народ до Москвы. Большая часть автобусов была из разряда люкс, – это Мерседесы, Сетры, Манны и им подобные. Над Святым другие владельцы автобусов смеялись, и рекомендовали ему свой «луноход №118», сдать в металлолом. Но Святой только иронически улыбался в ответ, и не злорадствовал, когда на трассе натыкался на стоявших у обочины с задранными капотами автобусы типа «Люкс». Он выходил и помогал им исправить неполадку или давал им ценный совет. После чего колкости и шутки в адрес его автобуса прекратились.

Автобус «Неоплан», который Сергея привёз в Москву, уехал домой без него, оставив его на Черкизовском рынке наедине с багажом. Он думал уже ехать на железнодорожный вокзал, как увидал знакомую морду автобуса, который он часто видел около рынка у себя в городе. Святой здоровый мужчина с блестящей лысиной на голове и небольшой бородой был похож на чеченского боевика. Но в противовес своей внешности обладал добрым, справедливым и весёлым характером. Он сразу посадил Сергея на единственное двухместное сидячее кресло, около входа в автобус. Все остальные места были лежаки, где на каждом располагались по одному, да по два человека. После чего сказал:

– Если будешь постоянно ездить со мной, то это место будет твоё. Я тебе приспособлю здесь столик, и будешь ехать, как барин баб щупать. Они сюда курить ходят парами. Ты по одной будешь к себе на время перекура подсаживать. Если они драться из-за тебя будут, то составим расписание для них.

Сергей понял, что хозяин автобуса оказался не только гостеприимным, но ещё владел богатым народным юмором. Поэтому он без раздумий согласился прописаться на долгое время в этом автобусе:

– Это занятие мне по вкусу, – улыбнулся Сергей, – будем считать, что ты меня уговорил, тем более, ты меня выручил сегодня. Кстати сколько я тебе должен за проезд? – спросил Сергей у Святого.

– Это тебя не должно волновать? – ответил Святой, – я сам разберусь с хозяином автобуса, который оставил тебя в Москве. По нашим понятиям это вопиющий случай уехать без пассажира из Москвы. Он тебя привёз, он тебя и до дома доставить должен. А если у тебя денег нет, что два дня куковать будешь в Москве? То – то! – поднял он указательный палец вверх.

Сергей понял, как был прав Святой. На этот раз он все деньги потратил на ручные часы и на поезд у него денег совсем не осталось. Слоняться бы ему до следующего приезда автобуса, а это верных, два дня в Москве. Хорошо Святой выручил!

Удача ему в этот день улыбалась. Потом его пригласили к столу, где женщины соорудили стол на лежаках со спиртным и разными деликатесами, но он вежливо отказался от застолья.

Сергей сразу понял, что в этом автобусе коллектив сбитый и доброжелательный. Женщины, набегавшись по рынку со своими чувалами изрядно устали, это было видно по их внешнему виду. От приобретения нового товара, который в ближайшие дни принесёт им прибыль, на их лицах было отпечатано тяжёлое умиротворение. Поэтому они посидели скромно, поговорили и легли спать.

На протяжении всего рейса некоторые женщины просыпались и подсаживались рядом с ним, чтобы выкурить сигарету или испить чашку кофе. Он старался ни с кем из них разговоров не заводить. Одна только старшая автобуса Наталья, – женщина около тридцати пяти лет, не давала ему скучать, потчуя его конфетами и фруктами, не забывая подкидывать ему свои вопросы, на которые он сдержанно отвечал. Потом он уснул и проснулся ночью, когда автобус был уже в городе и развозил всех по домам, чего не делали другие автобусы, на которых он ездил раньше. После такого удобства он твёрдо решил, что будет ездить со Святым на легендарном Икарусе №118.

….Чтобы ему не скучно было, он уговорил с собой ехать хорошего знакомого Мишу Хохлова, который тоже торговал наручными часами. Сам он был из Ачинска, но год назад жена сорвала его с насиженного места и привезла к своей родне. На работу он устроиться не мог и занялся торговлей часами.

Следующий рейс на этом автобусе Сергея встретили, как своего. Святой показал ему чайный столик, где лежал сахар, кофе с чаем и пепельница.

– Видишь, что я обещал, сделал, а ты в этой поездке должен трахнуть Марго, а то она, что-то пищит сегодня громко. Не успели отъехать, а уже пьяная.

– Это, та, которая балаболит всех больше? – Сергей обернулся и посмотрел на молодую женщину, доказывающая упорно всему женскому коллективу, что её помада самая лучшая.

– Она самая, – подтвердил Святой, – не бойся она чистая. У меня все пассажиры с санитарными книжками ездят.

– Дело не в чистоте, – ответил Сергей, – просто я пьяных женщин не люблю.

– А ты влупи ей так, чтобы она протрезвела и онемела, – шутил Святой, – не то она голову забьёт всем. Сейчас тронемся, до самой Москвы весь автобус будет пить, и ты к ним присоединяйся. Дорога веселей покажется. У нас коллектив неплохой, сам поймёшь.

– Я уже понял это в первую поездку, – сказал Сергей, – но сегодня смотрю много незнакомых пассажиров, и мужчины едут.

– Другая группа едет, – объяснил он, – одна по средам, другая по воскресениям ездит.

Затем Наталья, собрала деньги за проезд, которые передала Святому. Потом в общий котёл полетели деньги на продукты и спиртное. Святой пересчитал деньги, пожелал всем счастливого пути, удачно закупить товар и вернуться живыми и невредимыми. В эту поездку вместо него ехал тоже лысый водитель со смешным сельским говором, которого звали Саша, но все называли его Гегель. Кроме блестящей лысины он имел ещё острый нос и маленькие глаза – буравчики. Типаж Лысого можно было с первого взгляда отнести к сотруднику из царской охранки. Именно таких шпиков показывали в старых фильмах. Но его чудной разговор рушил первоначальный стереотип шпика. У него был неповторимый уникальный диалект. Стоило ему сказать, к примеру, «птушки вся лобастое стякло извозякали гявном» – весь автобус дрожал от смеха. Хотя все понимали его слова хорошо, и переводилась его фраза на русский язык очень просто; «птички нагадили на лобовое стекло». Коробку передач он называл – скринька перепиунцiв, а зажигалку – спалахуйка. Естественно уникальность его филологических оборотов, переплетённых с наречием украинского языка и его деревни, где он прожил долгое время, вызывало у всех не только улыбку, но и оглушительный смех.

Второй водитель был Юра Исаков, – мужчина лет тридцати, знакомый Сергею по первой поездке. По всем манерам он был старшим водителем, и его Гегель слушал во всём.

…..Когда автобус тронулся, женщины стали собирать стол. Все уселись в хвосте автобуса. Кроме женщин за столом сидели ещё три человека. Евгений, – атлетически сложенный мужчина с волосами цвета соломы и низкого роста Алик, выглядевший лет под сорок одетый на голое тело в кожаную жилетку-безрукавку. Алик был азербайджанцем и по-русски плохо разговаривал. Ещё ехал Рустам, – парень из Узбекистана, не имеющий надлежащих документов для проживания в России. Он сидел за столом, но спиртного не употреблял. При подъезде к посту ГАИ он всегда прятался под сиденья.

Сергей оценивающе осмотрел всех женщин. По рынку он их в упор никого не знал, только после по разговору он понял, что все они почти с других рынков города.

Некоторые из них выглядели мило, некоторые вульгарно, а были и вовсе непривлекательны, – настоящие лягушки, с облепленным ртом шелухой и пьющими, словно портовые грузчики, литрами пиво. Но их всех объединяла одна деталь: судя по фразам вылетавших из их уст, – они поголовно все были дельные. Каждая хвалилась, как она удачно распродала свой товар и сколько имела в наваре. Одна только женщина с галактическим именем Вега, молчала. Это была миловидная женщина лет сорока с длинными волосами и взглядом сексуальной неудовлетворённости. Она была одета в лёгкую трикотажную кофточку, из которой, дразня мужской коллектив, наполовину выглядывали груди наивысшего достоинства. В салоне между торгашами шёл натуральный хмельной трёп. Говорили все, кто на что способен. Начинали с восхваления своих личностей, затем незаметно разговор перешёл в разряд товарооборота. Перещеголять по словоохотливости Марго в этот день никто не смог. Она по её словам была акула рынка. Интерес Сергея пропал к этой группе быстро. Он посидел с ними, до тех пор, пока к нему, в собеседники не навязался Алик, который, после выпитой водки выражался совсем невнятно. Сергей не понимая, что он говорит, только утвердительно мотал головой. Когда азербайджанец ему изрядно надоел он пошёл на своё место, оставив Мишу Хохлова в компании торгашей.

– Что голову забили? – спросил Юра водитель.

– Есть немного.

– Эта группа весёлая, погоди, позже Алик с Марго ещё драться будут. Это у них регламентировано каждую поездку, – сообщил Юра.

– И танцы и пляски будют, а стямнеет, разврат начнётся, – дополнил Гегель, озираясь назад, чтобы никто не услышал.– Пока не поздно выбярай себе кого-нябудь. Баб много, а мужиков мало, али они тебя выбярут. В Ельце ещё к нам хорошие залупiвки подсядут.

Сергей не понял его последнего слова, хотел переспросить Гегеля, но Юра засмеялся и пояснил:– Залупiвки это бабочки на украинском языке. Саня так всех женщин называет.

– Женщины от меня никуда не убегут, – сказал Сергей, – а сейчас я лучше спокойно понаблюдаю за дорогой и послушаю музыку.

Он вольготно расположился в кресле, приклонив голову к стеклу. Но спокойно посидеть ему не дал тот – же Алик. Он подошёл к нему и, закурив начал рассказывать, как он понял по интонации жалостливую историю на своём языке. Услышав неожиданно в его словах название города Ачинск. Сергей спросил азербайджанца:

– Так ты из Ачинска?

Алик утвердительно мотнул головой.

Сергей понял, что нашёл спасение от назойливого «иностранца». Он встал с места и, глядя на Хохлова, крикнул:

– Миша поговори со своим земляком? – положив он руку на плечо Алику.

Тот, услышав, что Хохлов из Ачинска, сам бросился к нему с объятиями. Через час Миша возвратился к Сергею и недовольно сказал:

– Ну и земляка ты мне подогнал, – целый час с ним разговаривал и понял только три слова Ачинск, Чулым и глинозём. Хоть из автобуса ломись или уши затыкай.

– Я и того меньше разобрал, – всего одно слово, – засмеялся Сергей.

– Что-то они сягодня с Марго запаздывают? – подал голос Гегель, – их состояние подкралось к тому, что им пора маховку начанать. И дождь харош иде. Они посля бойни просят остановить автобус для свежака. Вот бы им пробяжать по этому ливню.

– Повода пока не нашли, – весело заявил Юра, – а дерутся они интеллигентно, в лицо не бьют друг друга. Вначале с борьбы начинают, потом, кто внизу оказывается, того верхний начинает по бокам мутузить, до тех пор, пока их другие бабы не раздерут. Алик мужик неплохой, только языка нашего почти не знает. Скажет, что-нибудь, а Марго кажется, что он обидное сказал. После драки они в обнимку сидят и вместе пьют.

В это время сзади раздались глухие звуки и кряхтение.

– Наконец – то начали, – крикнул Гегель, – смотря в зеркало, откуда ему обозревался весь вид салона.

– Ах ты, сюка, – орал Алик, – по яйцам бить. Я тоби сейчас показу чурбан обёдрянный. Весь памидор дывану из кишани.

Они боролись на заднем лежаке, но кулаки вход не пускали.

– Что чурка еБаНый, как получил по яйцам так, сразу русский язык вспомнил, – пыхтела на Алике Марго, – я тебя сейчас кастрирую, за суку, и шарахну вдогонку по губам шлёпанцем. Будешь знать у меня, как на чужой территории оскорблять честных женщин. Я тебя без акцента заставлю выучить гимн России и Колю Некрасова. И не только поэму о Русских женщинах, а и Кому на Руси жить хорошо вызубришь у меня до завтра. Будешь знать, мерзость такая!

Никто на них внимания особого не обращал, но когда Марго начала обсыпать Алика своими кулаками, её оттащили и она, взяв бутылку водки, пришла к Сергею и села рядом:

– Давайте с вами выпьем? – предложила она, – я видела, что вы почти не пили.

Она не дожидаясь согласия, разлила водку в одноразовые стаканчики и протянула их Сергею с Мишей.

– Что ты Марго с ним не поладила сегодня? – спросил Гегель.

– Сказал на меня сволочь, что я бутылку украла у него, – громко крикнула она, так, что весь автобус услышал. – Я купила лично четыре бутылки, а он меня обвиняет.

– Марго прекрати ты ради бога? – сказала ей Люба, женщина с пышными формами тела. Ты его не поняла, он тебе объяснял по своему, что тебе хватит пить и что одну бутылку надо оставить на утро.

– Ты, что понимаешь его азербайджанский? – удивлённо спросила Марго.

– Когда человек объясняет про хорошие намерения тут не обязательно полиглотом быть, – ответила Люба.

– Ну, вот и глотай с ним политику, а я с новыми мальчиками буду пить, – сказала она и отвернулась от всех.

Она полностью оккупировала свежих мужчин и стала их обучать своим торговым премудростям. Сергей Марго не слушал и вопросов ей не задавал, она это поняла и перекинулась к совсем неразговорчивому Хохлову, который в благодарность за водку лишь немного поддерживал неинтересный для него разговор.

У Сергея от трескотни Марго уже голова заболела и он не вытерпев, сказал:

– Миш вы идите с ней назад почирикайте? А то вы музыку не даёте послушать.

– Я мешаю? – спросила Марго.

– Если будешь молча сидеть, то нормально, – ответил ей Сергей.

– Вообще-то я женщина молчаливая, – сказала она, – сама люблю молчать. Сейчас Саня Гегель мне туалет остановит, и я спать пойду. Танцевать сегодня не с кем.

Она повернула голову к водителю:– Санька остановит мне около туалета? – попросила она.

– Сичас за поворотом пост ГАИ проедям, и тормозну, – пообещал ей Гегель.

Она встала и подошла к дверям, облокотившись одной рукой на панель, а второй на дверку автобуса.

– Саша ты мне, где-нибудь на остановке тормозни? – предупредила она, – а то дождь идёт.

– Ладно, – отмахнулся он от неё.

Но до туалета автобус остановил сотрудник ГАИ одетый в дождевик. Он показал жезлом, чтобы водитель прижался к бровке и притормозил. Гегель, как и многие водители, недолюбливал эту службу и специально остановился, там, где стояли большие лужи, чтобы гаишник даже помышлять не мог, что бы зайти в автобус. Но тот оказался ушлым и эти шоферские фокусы хорошо знал. Если водитель остановился не там где положено, значит, везёт запрещённый груз или торговцев из ближнего зарубежья не имеющих документов, на которых он может запросто срубить неплохие деньги.

Он зашёл в лужу и сам открыл дверь, но тут – же отпрянул. На него летела притулившаяся к двери Марго. Она приземлилась прямо на задницу, и завалилась в лужу в своих белых брюках и топике. Автобус содрогнулся от хохота, но на помощь Марго никто не пришёл, кроме Алика. Он вначале показал паспорт милиционеру с российским гражданством и, взяв Марго под мышки, втащил в автобус. Милиционер рассмеялся, увидав, что женщина залегла в лужу, как на зелёную травку и не думала вставать. Не проверяя путёвки у водителей, он отпустил автобус восвояси.

– Мне нужно переодеться, – дрожала Марго, – а то я в Москву больной приеду.

– Ня надо Маргуш, – сказал Гегель, впяриди ещё постов восемь. Будяшь на каждом вываляваться так, быстрее доедям, – шутил он, – только шкарпетки сними посушить, – показал он ей на носки, – а то чих замучает ночью.

– Я согласна, так ехать, если ты меня в экипаж свой возьмёшь и вернёшь мне деньги за проезд? – дрожала она после грязевой ванны.

– Как же я возьму, если у тябя категории нет. А насчёт денег иди к Наталье, она сягодня за начальника едет. У неё списки и деньги резервные есть, а я не главнокомандующий водила, а вице шохёр.

– Тогда пошёл на хрен и нечего мне глазки строить? – закричала на него Марго, – и вообще все вы пошли туда, а я пойду с Аликом. Он единственный мужчина, кто мне на помощь пришёл и не дал захлебнуться в грязном потоке луж. Медаль ему буду вручать за спасение на водах!

Она обвела пьяным взглядом Хохлова с Сергеем и, постучав пальцем по пепельнице, сказала:

– А с вами я не нашла точек соприкосновения в беседе. Наверное, вы мадьяры или шляхи?

Она обняла азербайджанца, и они устроились на том месте, где только что дрались.

– Её у нас называют ещё птицей – говорун, – объяснил Юра Сергею, – у неё рот никогда не закрывается. Она даже во сне разговаривает. Я как услышал, как она вам втирала, что она молчунья, чуть чаем, горячим не обжёгся.

– Ничего страшного, она вроде баба не вредная, – сказал Сергей.

– А с нами вредные и сплетники не ездят, их быстро выживают на другой автобус.

– Гегель дай музыку на весь салон, – крикнула Марго, – я переоделась, сейчас танцевать будем.

Начались танцы, куда утащили и Хохлова. Сергей наотрез отказался от плясок.

Миша выплясывал с толстушкой, Любой. Автобус ходил ходуном. Когда в Ельце догружали автобус местными торгашами, они затыкали уши от искусного пересвиста.

Под украинский гопак, который исполнял азербайджанец, свистели и женщины. Они, неумело засунув сальные пальцы в рот дули сквозь них что было мочи.

– Залупiвки, дуры что-ля? – закричал Гегель, – гроши все просвищате.

Ельчане вначале зашли в автобус с хмурыми лицами, но когда увидали, что обстановка доброжелательная, начали хлопать и просить повторить тот или иной танец. Танцы шли, пока не стемнело. По пути автобус ещё несколько раз останавливался около торговых точек, чтобы докупить пива и водки. Успокоились только тогда, когда въехали в Тульскую область. Все улеглись на свои места. Сергей потерял своего попутчика и сидел, молча один. Он смотрел в лобовое стекло автобуса и слушал приятный тембр Михаила Круга.

– Чаво сядишь, скучаешь? – спросил у него Гегель, – притулился бы к какой, нябудь жопастянькой. Твой друг я смотрю, уже свадьбу справляет.

– Не с Марго случайно? – спросил Сергей.

– Не, Марго одна ночуя. Он кажется с Вегой Сельвинской, обнимаяться. Ядрёна залупiвка, и нянасытная до мужиков, – заметил он. – Рякомендую!

– Хватит городить чепуху? – осадил Гегеля Юрка, – нормальная она женщина. Я бы сказал одна из лучших в автобусе! У неё полёт совсем не вороний, она райская птичка.

Бывшая журналистка. А тебя Лысый послушать, можно подумать, что ты всех здесь перепробовал?

– А я своих прихожан, в автобусе, никого ня тавокаю, – ответил Гегель, – у мини принцип.

– Тебе никто не даёт, вот поэтому ты принцип себе и придумал, – сказал Юра. – А сейчас та – же Вега, если пустит к себе на лежак, так и про принцип сразу забудешь. Только скачущая лысина будет блестеть в темноте, и твой срандель будет подниматься до крыши салона.

– Если сами предложат я, конечно, брыкаться ня буду, – довольно заявил Саня.

– Тогда заткнись и нечего про принцип свой болтать, – бросил ему Юра, – а я пошёл спать. Перед рынком меня разбудишь.

– Молодой, слова не скажи, – пробурчал Гегель, когда ушёл его напарник.– Жизни не видал, а вот если понюхал, того, чаго мне пришлось в Ртищево под землёю два года испытать, так – бы, не балакал.

Он убавил громкость в магнитофоне, и весь свой взор устремил на мокрую дорогу. Сергей тоже незаметно уснул.