Читать книгу Стихотворения (1884 г.) - Владимир Бенедиктов - Страница 28

Много жизненных вопросов

Тем решив, что всё пустяк,

Жил когда-то грек-философ –

Удивительный чудак.

Он ходил как жалкий нищий,

Полунаг и босиком,

И питался грубой пищей,

Сыт был брошенным куском;

В бочке жил; лучами солнца

Освещаем и согрет,

Он героя-македонца,

Покорившего весь свет,

И царя, и полубога,

Гордой просьбой удивил:

«Отодвинься, брат, немного, –

Ты мне солнце заслонил».

О, давно минувши лета!

Незапамятная старь!

Днем, при полной силе света,

Диоген зажег фонарь,

И в толпе народа шумной

Он идет, кругом глядит.

«Ищешь ты кого, безумный?»

– «Человека», – говорит.

Строгий циник видел грека

И в хитоне, и в плаще,

Но не видел человека

И искал его вотще.

Если б шел он в век из века

Вплоть до нынешних времен –

И доныне человека

Всё искал бы Диоген!

Ход веков мы видим ясно,

Нам истории скрижаль

Открывает беспристрастно

Дней давно протекших даль.

Что ж там? – Несколько сокровищ,

Много хламу жизни сей,

Много там людей-чудовищ,

Лжелюдей, полулюдей;

Всюду брани, козни, ковы,

Видны – римлянин суровый,

Грубый скиф и хитрый грек;

Много смертных полудиких,

Много малых, горсть великих…

Где же просто человек?

Был один. Он шел без грома,

Полон истины огнем.

Можно было «Ессе homo!»

Смело вымолвить о нем.

Он на всех смотрел с любовью,

Всех к бессмертью, как на пир,

Призывал, и чистой кровью

Он своей опрыснул мир.

Этот мир был им испуган;

Он был схвачен, был поруган,

Был оплеван, был казнен

От ватаги фарисейской

Смертью крестного, злодейской,

И в венке терновом он

Оцет пил средь смертной жажды…

«Человек, однако, мог

Нам явиться хоть однажды?»

– Нет, о люди, то был – бог!