Читать книгу Моя ойкумена. Лирика 1979-2009 - Владимир Берязев - Страница 57

Процежен тишиной, рассеян и высок

Дымок рассвета. Вздох…

Как будто и не снилось,

Как тягостно и зло нагрузлой тьмы кусок

Давил, и все росло и в воздухе носилось

То чувство, где близки и тьма и высота.

Ты грезил – ну, вот-вот, и то, что не бывало,

Свершится. И не сон, не бред, маета

Металась в темноте, на части разрывала.

Как женщине, в ночи почуявшей исход,

Когда живот, ожив, уж не удержит плода,

Тебе хотелось жить и вырваться из-под,

За грань удушья тьмы и временного хода.

В кромешности слепой до тошноты душе

Желалось претворить себя – превоплотиться!

До капли просветлеть, открыться. И уже

Миг близился и жег. И заново родиться,

Быть может, предстояло. Скоро! Только где?

И кем? И почему? – ты не имел понятья.

Роились тени сна в предутренней звезде…

И вот, освободясь как будто от проклятья,

Ты ощутил себя, бредущим и немым,

В полях, среди ветров проселочной дороги,

В ладонях той родной, прогорклой синевы.

И – пусто за спиной. И – ничего в итоге.

Дорога на подъем. Суглинок. Скользота.

По щиколотку грязь. И словно больше нету

Кого-то… Вовсе нет! И жёлтого листа

На веках у земли тяжелые монеты…

Ты плавился, ты плыл – как горная руда,

Когда металл течет из тающего камня…

Любовью всей и не!.. любовью ты рыдал!

Достигнув всех вершин, закончив все исканья…