Читать книгу Пугачев и Екатерина - Владимир Буров - Страница 25

Вместе с Софией и Дашей за столом сидели Маркиз Эм Великолепный, Граф Потемкин, Графиня Брюс, и все еще храбрящаяся Графиня Шаргородская. Так-то она не была потомственной Графиней, но выпросила у Со это звание в надежде, что когда-нибудь оно будет официальным. Даже место себе выбрала далеко от Москвы, в Пущино. Точнее, само Пущино и выбрала.

– Что там хорошего? – спросила Со. – Лес, да поле.

– Так река там, рыба. Да и долго не найдут в случае чего.

– Будем там наукой заниматься, – сказала Дашкова, присутствующая при разговоре.

– Да что в ней хорошего в твоей науке, – махнула рукой Шарик.

– А ты попробуй, увидишь, почти, как секс. Или вы думаете, зря Вольтер и Дидро этим занимаются?

– Чем? Дидром?

– Вольтерьянством.

Орловы сидели за соседним столом в углу сзади. Так было расписано. Чтобы легче было защищать стол Принцессы от пьяных доброжелателей, а также от возможных врагов.

– Мы будем рядом, но как бы в стороне, – сказал Григорий Орлов.

– Да, дорогие мои, тем более, самые большие столы на шесть персон.

– Ну, это-то не проблема, мы могли бы подсесть с краю, – сказал Григорий.

– Более того, мы бы сели и внизу, – добавил Алехан.

– А уместились бы там? – Графиня Шаргородская подняла скатерть и деловито заглянула под стол.

– Во Франции столы бывают даже на восемь персон, – сказала Графиня Брюс. – Кстати, – добавила она, – Княгиню Лену Куракину надо было посадить рядом с Графом Шуваловым, а то она сидит за четырех местным столом одна одинешенька.

– Пожалуй, я пересяду к ней, – сказал Григорий. Точнее, хотел сказать, но не мог пока. Он был еще только адъютантом Графа Шувалова, официального любовника Елены Куракиной. Но ананас, который был не на каждом столе, пока резать не стал. Авось пригодится и сегодня.

После рыбных блюд: осетрины и семги, начались танцы. Ребята могли приглашать девушек от других столов, и даже, наоборот:

– Дамы кавалеров. – Хотя многим это было непонятно, драка возникла только один раз. Граф Румянцев подошел пригласить Софию на танго. Это был новый танец. Он был известен уже несколько месяцев. Но исполнение его в общественных местах пока запрещалось. Сегодня он был разрешен. Более того, никто не мог отказаться от приглашения.

Граф Румянцев подошел, и протянул руку Софии. Это был ритуал. Он означал просто, что танцы начались. Но Эм Великолепный этого не знал. Он отвел руку Графа, и сказал:

– Я первый.

– Он занимал? – спросил Румянцев.

– Не успел еще, но… – хотела что-то добавить София, но не успела: Румянцев закрыл ей рот рукой.

– Не надо ничего говорить, – сказал он. И добавил: – Я разберусь сам. – И Румянцев поднял руку, чтобы ударить, а скорее всего, просто, чтобы отстранить Эма Счастливого, – как он сам себя теперь называл. Это Со придумала называть его Эм Великолепный. Тут Эм поднырнул под руку Графа, поднял на плечи, и бросил в сторону, а вышло на стол Орловых. Эти ребята, чтобы их опять не обвинили, как зачинщиков драки, сразу убежали, и сели за стол Княгини Куракиной, где она скучала в одиночестве.

Румянцев встал, отбросил в сторону шпагу, закатал рукава, и предложил Великолепному:

– Иди сюда-а! – И добавил, обращаясь к Со: – Я сверну ему шею.

– Может не надо, – сказала Да. Остальные дамы, а именно Шаргородская и Брюс одновременно предложили руки Графу Румянцеву. В том смысле, что вышли в проход, и поманили за собой, согнутыми в знак согласил указательными пальцами.

– С такими, – выругался Граф, – не танцую.

Тогда дамы, мило улыбаясь, и тоже закатав рукава, подошли к Румянцеву и избили его. Одна сначала ударила коленкой в пах, другая тоже коленом в нагнувшееся поближе к полу лицо. Потом девушки обняли друг друга, как лучше подруги, приподнялись, и одновременно распрямили одна левую, а другая правую ногу. Как ядра из мортиры, каблуки со звоном ударили в бронированную грудь Графа.

– Он пришел в кольчуге, – сказала Даша. – Думаю, заранее готовил эту подлянку.

– Сегодня праздник, – сказала Со, – не делайте ему больше ничего плохого. Просто пусть встанет в общую очередь. А уж там, что достанется – то достанется.