Читать книгу Воспитание морем - Владимир Цветков - Страница 11

В 1948 году начальником училища был назначен контр-адмирал Борис Викторович Никитин. На флот Борис Викторович пришел по комсомольскому набору в 1922 году. После окончания Военно-морского училища имени М. В. Фрунзе был назначен командиром торпедного катера Ш-4. Водоизмещение катера было всего 10 тонн, зато скорость уже достигала 47 узлов, а на вооружении находилось две торпеды калибром 450 миллиметров.

Торпедные катера относятся к классу быстроходных боевых кораблей. Первые сведения о малых кораблях относятся к войне за независимость американского народа 1776–1783 годов. В 1776 году небольшие гребные суда, вооруженные минами, атаковали британский линейный корабль «Игл». Мина конструкции американского изобретателя Бушнелла буксировалась и вручную крепилась к кораблю-цели. В 1803 году такие корабли активно применялись в ходе наполеоновских войн англичанами.

Во второй половине XIX века класс этих боевых кораблей, основным оружием которых были буксируемые, шестовые, метательные или дрейфующие мины, продолжал развиваться. Родоначальником торпедных катеров как класса боевых кораблей является С. О. Макаров. По его инициативе были построены минные катера «Чесма» и «Синоп». Будучи лейтенантом флота российского, лейтенант Макаров, командуя этими катерами, удачно применил самодвижущуюся мину Уайтхеда 14 января 1878 года в ходе Русско-турецкой войны против турецкого парохода «Интибах».

Довольно эффективно действовали минные катера и в Русско-японскую войну, уничтожая миноносцы японцев, пытавшихся прорваться в гавани Порт-Артура.

Катера того времени имели водоизмещение 5–16 тонн, скорость хода 12–18 узлов. На вооружении катера были 1–2 торпеды калибра 7 дюймов (180 миллиметров) и артиллерийская установка 0,5–1,1 дюйма (12,7–27,5 миллиметра).

Опыт боевого применения торпедных катеров показал, что эти небольшие кораблики вполне способны противостоять даже численно превосходящему и мощному противнику.

К недостаткам катеров можно было отнести высокую уязвимость, малый запас торпед, малые дальность плавания и скорость хода. Но, несмотря на недостатки, программа судостроения, принятая Советом труда и обороны Советской России на 1926–1932 годы, предусматривала строительство наряду с крупными современными боевыми кораблями торпедных катеров.

Боевого опыта применения торпедных катеров в советском флоте не было, поэтому молодому командиру Никитину пришлось много сил и времени отдавать освоению этого нового вида кораблей. Наряду с усовершенствованием двигателей, оружия, обводов корпуса катерники стремились увеличить его тактические свойства путем разработки новых тактических приемов использования торпедного оружия, увеличения дальности плавания и скрытности.

Едва освоив торпедный катер, Никитин неожиданно получает назначение в Научно-технический комитет Морских сил РККА, находящийся в Ленинграде. В комитете готовились к испытаниям катеров, управляемых по радио, и уже опытный катерник Борис Викторович должен был обеспечить эти испытания.

Идея управления боевыми кораблями дистанционно была выдвинута еще в конце XIX века. Вначале предпринимались попытки передачи команд на управляемые объекты с берегового поста, корабля или самолета по кабелю. Но кабеля часто обрывались, поэтому начались работы по созданию системы управления объектами по радио. Кстати, автор этой книги, будучи командиром подводной лодки, чуть не пострадал из-за ненадежности кабеля телеуправляемой торпеды.

Первыми разработчиками отечественных систем радиоуправления для флота были российский, а затем и советский инженер-изобретатель, руководитель Особого технического бюро по военным изобретениям специального назначения («Остехбюро») Владимир Иванович Бекаури и директор Центральной лаборатории проводной связи Александр Фёдорович Шорин.

В 1927 году в Гребном порту в Ленинграде председателю ВСНХ Валериану Владимировичу Куйбышеву продемонстрировали управление по радио при помощи системы А. Ф. Шорина небольшим катером «Оса». В последующие годы Куйбышев неоднократно посещал лабораторию, интересовался результатами деятельности ее коллектива. Испытания проводились по программе, разработанной Борисом Викторовичем Никитиным, в Финском заливе и на Чёрном море. Катера с аппаратурой А. Ф. Шорина управлялись с самолета, а с аппаратурой В. И. Бекаури – с корабля. По радиокомандам катера отходили от причалов, следовали в море, маневрировали, выходили в атаку и выпускали практические торпеды. Для того чтобы обстановку учений приблизить к боевой, ставились дымовые завесы и создавались радиопомехи. Система Шорина работала безупречно. По результатам испытаний было принято решение принять на вооружение комплекс А. Ф. Шорина. Вскоре началось серийное строительство радиоуправляемых катеров, а также формирование отрядов катеров волнового управления, как их стали называть. К отрядам придавались самолеты МБР-2, на которых размещалась аппаратура управления.

Однако применение радиоуправляемых катеров во время боевых действий в 1939–1941 годах показало их крайне малую эффективность. Поэтому в Отечественной войне радиоуправляемые катера не участвовали.

Б. В. Никитина назначили начальником службы торпедных катеров Морских сил РККА. Под его руководством разрабатывались наставления, инструкции по боевому применению торпедных катеров, методики и курсовые задачи для обучения экипажей. В это же время Борису Викторовичу Никитину пришлось организовывать испытания и прием на вооружение торпедных катеров типа Г-5 и новейших, типа «Комсомолец», корпуса которых изготавливались из стали СМ-3 и СМ-4. В первые годы войны было принято решение установить на бронекатерах установки реактивных снарядов – флотских «Катюш», – и вновь эту работу поручают Никитину.

Модель подводного снаряда АПСС

Кроме торпедных катеров в «Остехбюро» разрабатывались радиоуправляемые танки, бронепоезда, доты, торпеды, новые образцы радиостанций, металлоискатели. Предпринимались даже попытки создания радиоуправляемого самолета, который мог бы лететь по сигналам радиомаяков и доставить бомбовый груз в любую точку Северного полушария.

Неплохо зарекомендовали себя радиоуправляемые торпеды «Акула-1» и «Акула-2», которые разрабатывались одновременно со сверхмалыми подводными лодками, получившими наименование «аэро-подводный самодвижущийся снаряд» (АПСС) и «аэро-подводная лодка (АПЛ) “Пигмей”».

АПСС представлял собой однокорпусную сверхмалую ПЛ водоизмещением 7,2–8,5 тонны, длиной 10 метров, шириной 1,25 метра. Глубина погружения снаряда составляла 10 метров при скорости хода под водой до 4,5 узла. На вооружении находилась одна торпеда калибра 457 мм, расположенная под корпусом в открытом аппарате, либо заряд взрывчатого вещества внутри подводной лодки. Управление АПСС при нахождении в надводном положении осуществлялось по радио с самолета или надводного корабля в УКВ-диапазоне. При погружении снаряда на глубину 3 метра он управлялся в длинноволновом диапазоне. На глубине 10 метров управление снарядом велось с помощью курсопрокладчика.

В качестве носителя и пункта воздушного управления АПСС использовался гидросамолет АНТ-22, созданный бюро А. Н. Туполева. Он мог транспортировать один АПСС на внешней подвеске, а в переоборудованных поплавках – даже два. Дальность полета позволяла доставлять снаряды на удаление от базы на 500–600 км.

Гидросамолет АНТ-22 с закрепленными на фюзеляже аэро-подводными самодвижущимися снарядами (АПСС)

Еще одним перспективным направлением подводного кораблестроения была разработка управляемой экипажем сверхмалой подводной лодки «Пигмей». Аэро-подводная лодка «Пигмей» изначально проектировалась тоже как снаряд, управляемый по радио с самолета. Однако в дальнейшем проект был перепрофилирован в сверхмалую подводную лодку с экипажем.

Подводная лодка «Пигмей» во время ходовых испытаний

Лодка имела водоизмещение 18 тонн, два бортовых 457-миллимитровых торпедных аппарата и экипаж из четырех человек. К концу 1936 года «Пигмей» под шифром «подводная лодка “Остехбюро”» прошел весь комплекс испытаний и был принят комиссией. Планировалось построить для ВМС РККА десять лодок этого типа.

С началом Великой Отечественной войны торпедные катера сразу зарекомендовали себя как эффективный класс кораблей. Уже на пятый день войны им пришлось отразить атаку немецких торпедных катеров на военно-морскую базу «Либава». Основным назначением торпедных катеров, в соответствии с «Наставлением по боевой деятельности», было нанесение торпедных ударов по боевым кораблям и транспортам противника, поддержка дозоров, постановка дымовых завес, доставка диверсионных групп в тыл противника. Но катеров катастрофически не хватало, так как отечественные мотостроительные заводы полностью переключились на выпуск двигателей для авиации. Поставка моторов для торпедных катеров практически не осуществлялась. Руководству страны удалось договориться с личным представителем президента США Гарри Гопкинсом в его приезд в СССР о поставке моторов фирмы «Паккард» мощностью 1150 лошадиных сил для торпедных катеров.

Однако этого было мало, поэтому Советский Союз в ноябре 1941 года присоединился к программе ленд-лиза, согласно которой президент США имел полномочия помогать любой стране, чья оборона признавалась жизненно важной для его страны. Основные положения программы были сформулированы в принятом Конгрессом США 11 марта 1941 года законе о ленд-лизе, полное название которого – «Закон по обеспечению защиты Соединенных Штатов». В соответствии с этим законом поставленные материалы (машины, военная техника, оружие, сырье, другие предметы), уничтоженные, утраченные и использованные во время войны, оплате не подлежат, имущество, оставшееся после окончания войны и пригодное для гражданских целей, должно быть полностью или частично оплачено или возвращено в США.

Для организации и контроля поставок всех материалов из США в СССР по ленд-лизу была создана правительственная закупочная комиссия, которой было поручено «производить в Соединенных Штатах закупки, заказы и другие операции коммерческого, финансового и транспортного характера как с правительственными органами, так и с частными фирмами и лицами». Борис Викторович Никитин командируется в состав комиссии и до конца войны занимается поставками морского вооружения. За годы войны СССР по ленд-лизу получил 585 кораблей и судов, в том числе: 202 торпедных катера, 28 сторожевых кораблей, 55 тральщиков, 138 охотников за подводными лодками, 49 десантных кораблей, 3 ледокола, около 80 транспортных судов, 30 буксиров. Всего советский флот за войну получил 2588 кораблей и судов, то есть доля ленд-лизовской техники составляет 22,4 процента.

После возвращения из Соединенных Штатов Б. В. Никитин возглавил Черноморское военно-морское училище, а затем Первое Балтийское высшее военно-морское училище в Ленинграде.