Читать книгу Женщины и мужчины - Владимир Дараган - Страница 3

Ашот

Алена была рыжая, стройная и красивая.

В тот день они сидели с Ашотом на шатких стульчиках в приморском кафе за маленьким алюминиевым столиком. Ашот – брюнет, небольшого роста, крепкий, загорелый и очень заботливый. Познакомились они на пляже, он долго уговаривал ее пойти в кафе, она отказывалась, но потом решила, что поход в это скромное заведение ни к чему ее не обяжет.

– Слушай, – Ашот тщательно изучал меню, – шампанского тут нет, но есть коньяк. Тебе сколько надо?

– Нисколько, в такую жару…

Место было популярным, им достался столик без зонтика на открытой веранде. Она была очень довольна, что не забыла свою шляпу с широкими полями. Горячий ветер приносил с улицы резкий запах свежего асфальта. Иногда ветер менял направление, тогда пахло пылью и немного розами с клумбы.

– А что хочешь? Вино есть… белое и красное.

– Закажи мне один апельсин.

– Один килограмм?

– Нет, один апельсин!

Алена показала ему палец.

– Слушай! – Ашот от возмущения бросил меню на стол. – Ты неправильно разговариваешь с мужчиной, который уже тебя любит!

– Уже любит?

– Да! С такими мужчинами надо по-другому разговаривать!

– Будешь учить?

– Да, вот тебе задача!

Алена с интересом посмотрела на Ашота. Он снял темные очки, пошевелил губами, словно подбирая слова, и сказал:

– Вот, допустим, ты сидишь в ресторане, и на тебя падает провод!

Она от удивления открыла рот.

– Какой провод, Ашот, откуда?

– Оттуда, – Ашот показал на белесое от жары небо, по которому плыло полурастаявшее облако. – А провод электрический!

Алена представила, что с неба на нее летит электрический провод и поежилась от страха.

– Ну… я бы сбросила его…

– Неправильно! – Ашот привстал и потряс в воздухе маленькими загорелыми кулаками. – Ты что, электрик?

Она растерялась.

– Нет, я не электрик, я биолог. А как надо?

– Надо сидеть и ждать, когда мужчина, который тебя любит, встанет и сбросит с тебя провод!

Алена наклонила голову набок и посмотрела ему в глаза.

– Ашот, а вдруг тебя убьет электричеством?

Ашот сел обратно на стул и широко улыбнулся.

– Если по-настоящему любишь женщину, то тебя никто не убьет!

Алена с пониманием кивнула.

– Ашот, спасибо, я теперь поняла, как нужно разговаривать с влюбленными мужчинами.

Ашот снова взял в руки меню и посмотрел на нее. Она улыбнулась.

– Закажи мне один апельсин и еще… чашку кофе!

Зонтик

Дождь, я иду с девушкой под зонтиком. Зонтик повернут так, что перед глазами болтается хвостик от застежки.

– Поверни зонтик, – просит девушка. – Я не люблю, когда передо мной чей-то хвост!

Я поворачиваю, мы начинаем о чем-то болтать, зонтик незаметно возвращается в старое положение – хвостик опять перед глазами.

– Ты это специально делаешь? Знаешь, если мы с тобой расстанемся, то в этом будет виноват этот хвостик.

Через год мы расстались. Неужели этот хвостик был так важен?

Лужа

– Ты перенесешь меня через лужу?

По огромной глубокой луже хлещет дождь. Вода пенится грязными пузырями, сильный ветер гонит их к дальнему краю. Я складываю зонтик и шлепаю по луже с девушкой на руках. Очень стараюсь дышать легко и непринужденно. Потом осторожно ставлю ее на сухое место и снова раскрываю зонтик. В ботинках противно хлюпает вода.

– Слушай, а ведь мы могли ее обойти, и ты бы не намокла без зонтика. Я не понимаю…

– Ты еще много чего не понимаешь!

Что любит женщина

Может ли женщина художника не любить его картины?

Может ли женщина писателя не любить его рассказы?

Может ли женщина футболиста не любить футбол?

Может, если ей надоело быть женщиной художника, писателя, футболиста…

Яблоки

Начало сентября. Электричка забита до отказа. На улице дождь, в вагоне теплая сырость и запах усталых людей. Анечка едет после работы на дачу. Она сидит у окна и смотрит на капли, ползущие по стеклу.

– Домой? На дачу? – спрашивает ее парень, сидящий напротив.

Анечка смотрит на него. Парень красив: узкое лицо, волевой подбородок, серые ласковые глаза. Черная нейлоновая куртка с капюшоном расстегнута, под ней серый свитер.

– А тебе-то что? – спрашивает она.

Парень смотрит на худенькое Анечкино тело, на длинные ресницы, скрытые под очками, на веснушки, рассыпанные по всему лицу.

– Я просто хотел познакомиться, – говорит он. – Дорога длинная, поболтали бы…

– Лучше поехали со мной, поможешь яблоки собрать и корзины до станции донести, – говорит Анечка, удивляясь своей смелости.

Потом они долго сидят на холодной веранде, пьют чай и смотрят на две огромные корзины с антоновскими яблоками, покрытыми капельками дождя.

– А как ты эти корзины от вокзала понесешь? – спрашивает Анечку ее новый знакомый.

– А там меня муж встретит, – неожиданно для самой себя произносит Анечка.

Парень допивает чай, встает.

– Пусть он тогда и сюда приедет для помощи!

И уходит.

Анечка плачет, начинает вынимать яблоки из корзин и раскладывать их на столе.

Мартовская кошка

– Для настоящего кота и в декабре март! А если сейчас и в самом деле март…

Мы стоим с Витькой у фонарного столба, щуримся от яркого низкого солнца и разглядываем проходящих девушек. Витька – блондин с голубыми глазами, баскетболист – нечто среднее между Аполлоном и Падшим Ангелом.

– Вот смотри, как надо знакомиться!

Мимо проходит небесное создание в легком пальтишке и в туфлях на шпильках.

– Девушка, простите, а сколько сейчас времени?

Девушка испуганно отшатывается и долго с изумлением смотрит на Витьку. Тот откашливается и продолжает допрос: «А какая сейчас погода? А как вас зовут? А как нам с другом проехать в Ленинскую библиотеку? А какой у вас номер телефона?».

Наконец девушка приходит в себя, улыбается и говорит:

– Номер у меня простой. Позвоните сегодня вечером по 02 – меня позовут!

Она продолжает свой путь, осторожно ступая между первых весенних луж. Витька медленно возвращается к столбу.

– В марте все кошки – стервы! – философски заключает он.

Таксист

Он рассказал таксисту, что от него уходит любимая. Никто другой не хотел его слушать.

– Тут всегда замешан третий, – сказал таксист. – Если вы ссоритесь, то этот третий в неопределенном будущем, и еще не все потеряно. А если она просто избегает тебя, то этот третий в настоящем. И тут уже ничего поделать нельзя!

Утренняя пробежка

Я жил на даче и каждый день пробегал около километра по дорожке вокруг лесного озера, заросшего ряской и отгородившегося от остального мира жесткими стеблями камышей. Где-то на середине пути я обычно обгонял мужчину лет шестидесяти, бежавшего медленно, глотавшего влажный утренний воздух широко открытым ртом. Одной рукой он придерживал низ живота, а второй периодически вытирал пот с бледного морщинистого лица. Соседи говорили, что он вдовец, живет на окраине поселка, недавно перенес тяжелую операцию и теперь старается быстрее набрать форму.

Однажды я догнал его в тот момент, когда он рассматривал голубую стрекозу, сидевшую на высоком травяном стебле рядом с огромными каплями росы.

– Я знаю, что по утрам бегать вредно, – вдруг сказал мужчина, – но врачи не знают, что только утром я могу увидеть такое чудо.

В конце июня я перестал встречать моего утреннего компаньона. Лишь через две недели я увидел его на платформе в толпе ожидающих электричку. Выглядел он ужасно.

– А как же спортивная форма? – спросил я.

– Не для кого… – сказал мужчина. – Мне сказали недавно, что я зря стараюсь. А для себя я и так доживу.