Читать книгу Жизнь без десерта - Владимир Де Ланге - Страница 3

Наталье Александровне Буталовой в ту ночь не спалось, ибо исполнялась самая заветная мечта ее жизни. Хотя эта мечта должна была исполниться завтра, но зачем ждать завтра, если радоваться можно и сейчас, пока не спиться. Женщине рисовалось в мельчайших подробностях ее долгожданное вступление в должность заведующей сельской амбулатории.

В темноте спальни Наташа счастливо улыбалась, слыша внутренним слухом, приветственные аплодисменты своих коллег. Должность заведующей больницы принадлежала ей по праву наследования. Бывший заведующий больницей в Андрюшино, Петр Петрович, уже как год разгуливал на пенсии, а в его кабинете сидела приезжая врачиха из Казахстана, которая исполняла обязанности заведующей больницей, что было очень нечестно по отношению к ней, Наталье Буталовой, фельдшеру по детству. Но уже через несколько часов справедливость восторжествует и не Лебедеву, а именно ее Наталью Александровну почтительно назовут заведующей больницей в Андрюшино, где прошло ее детство и юность, где она вышла замуж и была счастлива.

За окном в морозной тишине утомленно заухала сова, предвещая рассвет.

Наташа не любила вспоминать свою родословную. Она всегда представлялась друзьям и знакомым коренной сибирячкой, хотя родом была из знатных кубанских казаков. Скрывать родственные связи с раскулаченными казаками, когда-то сосланными на поселение в Сибирь, вошло в привычку. После окончания школы Наташа отказалась ехать с родителями на Дон, а отправилась в Тюмень, где выучилась на фельдшера, чтобы в свое время заменить на посту Петра Петровича. Деревенская жизнь не терпит новшества и не переносит спешку, все должно происходить в положенные сроки, не нарушая деревенские обычаи. Петр Петрович этот порядок тоже знал и уважал. На деревне его все знали, уважали и признавали земским врачом. Петр Петрович был для многих в деревне примером коммуниста и руководителя, с его мнением считались, а Наташа его просто обожествляла.

Пять лет назад, силами больницы для семьи Буталовых был построен на бугорке крестовый дом, что говорило о том, что Наташу руководство ценит, и ей оставалось только дождаться ухода Петра Петровича на заслуженный отдых и заменить его на посту, но тут появилась Лебедева, которая выгнала мужа взашей и руки на себя наложила, хотя мужик-то у нее был справный, с образованием, а что пил, так кто не пьет, лишь бы по бабам не гулял.

А Наташа считала себя образцовой женой и гордилась своим мужем. Как было им не гордиться? Ее Виктор был приметным мужчиной, первым заводилой на деревне. Он и пел хорошо и на балалайке бренчал, правда, заносчив был малость. Вот, его младший брат, Сергей Буталов, хоть ростом не вышел, зато характер имел более добродушный. Выпить Сергей тоже любил, но в отличие от старшего брата, выпивши, не шкодил, а мирно спал. Своего деверя Наташа устроила на работу в больницу завхозом, чтобы, когда придет ее черед руководить больницей, иметь под рукой родственника, который легко заводил нужные знакомства и умел быть благодарным, но тут приходит Лебедева и увольняет Сергея Буталова за воровство.

Но тут Верка прогадала, в Сергей был любимцем главного бухгалтера районной больницы и за себя постоять смог.

Настенные часы кукушкой пробили четыре раза. Печки остывали, и в спальне с каждым часом становилось прохладнее. Сонный Виктор, которого потянуло прилечь поближе к теплому плечу жены, пробурчал себе под нос.

– Наташка, что ты все ворочаешься, словно тебя блохи жрут? Спи, давай. Скоро корову доить пойду, и не надоело тебе всю ночь вошкаться под одеялом?

Глубокий вздох жены разбудил мужчину окончательно, и он вспомнил о событиях грядущего дня. Завтра ожидался приезд главного врача района в Андрюшино, а там и гулянка по поводу новой должности жены и восстановлению братца Сергея на работе. Сонно улыбнувшись, он повернулся к супруге, обнял ее горячее пышное тело и зашептал на ухо.

– Наташ, ты это … спи, давай. Однако, все уже на мази. Завтра врачиха-то будет сама твои ручки целовать. Сережка-то, дурак – дураком, а дело-то уладил справно. Вся районная бухгалтерия, однако, поет под его дуду. А деревенские что? Они за тобой побегут, как миленькие побегут. Куда им еще деваться-то, однако. Ты же, Наташка, баба своя, доморощенная, не то, что эта фифочка заморская.

Тут мужчина сделал паузу. Его тело уже давно не реагировало на женские прелести, а тут вдруг … зареагировало.

– Наташ, а Наташ, забрось ты на х… эту больничную канитель. Лучше повернись-ка, цыпочка, ко мне. Разве с тобой кому-нибудь справиться, сладкая ты моя. … Не противься мне, чай, муж я тебе. А нашей врачихе залетной ты всегда успеешь насолить. Ты у меня баба проворная, горячая. Ты, ножки-то раздвинь. … Ох, и люблю же я тебя.

Терпкий запах табака и перегара под утро становится просто непереносим, особенно, если мечтаешь о чем-то высоком.

– Витька, отстань! Слышишь, не приставай ко мне, и без тебя тошно. Это не врачиха, а баба загребущая. Самозванка она. Мужа из дома вон выгнала, и возомнила себя царицей на престоле! Гр-р-р. Спи ты, бык приставучий.

Виктор нехотя отвернулся от жены, и через какое-то время раздался его примиряющий храп. Наташа прекрасно понимала, что Витька ей льстит. Ее землякам пришлась по душе новая докторша, хотя она, Наташа Буталова тоже не лыком была шита.

Теперь женщине мешала не радостное ожидание почетной должности, а злость, но не на врачиху, а на саму себя, на свою доброту. Она пеняла себя за то, что в достижении цели расслабилась, и не довела дело до конца, а дело было непростое, колдовское.

Ведь, предчувствовала же Наташа, что приезд в деревню Лебедевой угрожает её будущей карьере. Судьба давала ей шанс, но она смалодушничала.

Испокон веков, в каждой деревне рождались свои святые и местные доморощенные ведьмы. Святых любили, а последних боялись и поперек не встали, себе дороже.