Читать книгу Чадан. 486-й мотострелковый полк - Владимир Дулга - Страница 9

Миновав шлагбаум, машина остановилась. Сопровождаемый сержантом – дежурным по КПП, Симонов прошёл в штаб. Старший лейтенант, дежурный по полку, показав кабинет командира, проинформировал, что командир в настоящее время на сессии в академии, его обязанности исполняет начальник штаба майор Котелевский. Володя одёрнул китель, с сожалением посмотрел на слегка пыльные туфли, и решительно постучался в дверь.

– Войдите! – услышал Симонов далёкий голос.

Войдя, он увидел скромно обставленный небольшой кабинет. За столом сидел худощавый майор, с аскетическими чертами лица и хмурым взглядом. Сделав пару уставных шагов к столу, Володя, приложив руку к головному убору, и, как показалось ему, чётко доложил:

– Товарищ майор, лейтенант Симонов, прибыл для прохождения службы на должности командира танкового взвода!

Привстав из своего кресла, майор выслушал доклад. Но не стал делать замечания по поводу отсутствия парадной формы, а недоумённо переспросил:

– Какого взвода? Танкового, говоришь? У нас танков нет!

Подняв трубку, начальник штаба вызвал заместителя по строевой части и кадрам.

Вскоре в кабинете появился капитан, с не менее свирепым лицом. Подойдя к столу, он что-то тихонько сказал начальнику штаба. Тот ещё раз внимательно осмотрел Симонова, прочитал командировочное предписание и подозрительно спросил:

– А вас к нам за что?

– Как за что? – не понял Симонов, – я после училища.

– К нам, не за что, не отправляют, – ответил хмурый майор и махнул рукой, показывая, что аудиенция закончена.

Уже в дверях, недовольный голос остановил Симонов словами:

– А петлицы и фуражку сменить. У нас полк мотострелковый!

Капитан и Симонов вышли. В коридоре заместитель начальника штаба, кивнув на дверь напротив, пропустил Володю вперёд.

– Капитан Линенко, сказал он, садясь к столу. Ты что туда полез? Ты что, не знаешь, куда, в первую очередь, надо зайти? Я бы всё объяснил. Начальник штаба первый день на службе, вернулся после продолжительного лечения в окружном госпитале. Как говорится, не врос ещё в обстановку.

Симонов обратил внимание на то, что у капитана на погонах, тоже танковые эмблемы. А на сером, металлическом сейфе лежала фуражка с чёрным околышем. Как истинный танкист, Володя не горел желанием менять форму.

– Где я красную фуражку возьму? – на всякий случай спросил он.

– Да нигде! На вещевом складе шаром покати. Сходишь, на всякий случай туда. Но маленьких размеров нет. Не мелькай перед глазами, ходи в полевой форме, или в рубашке с полевой фуражкой – у нас это не возбраняется. Теперь о деле: – танкового батальона пока нет, танков тоже, из танкистов ты первый, – засмеявшись, добавил, – не считая меня, заместителя командира полка по технической части, начальника бронетанковой службы и замполита – всех, кто до сих пор, носит танковые эмблемы. Твоё личное дело пока не пришло, но мне из дивизии вчера звонили. – Закурил, выпустил облачко синего дыма, – ты женат?

– Да, – ответил Володя, – жена сейчас в гостинице.

– Давай, завтра устраивай свои дела, ищи квартиру. Утром послезавтра придёшь ко мне.

Симонов вышел на улицу. К зданию подкатил, видавший виды, «газик». Из него, с удивительной ловкостью для довольно полноватой фигуры, выскочил майор, с эмблемами танкиста на полевой форме. Быстрым шагом, подойдя к крыльцу, в ответ на приветствие Симонова, вытирая платком солидную лысину, представился:

– Зампотех полка майор Сараев! Собирайся, сегодня уезжаем принимать танки в Бийск!

Володя опешил, не зная, что ответить. Выручил, вышедший на крыльцо, капитан Линенко:

– Ян Михайлович, он только приехал, у него жена в гостинице ждёт.

– А мне начфин сказал, лейтенант танкист приехал, – огорчился майор, – думал, всё какая-то помощь! Но ждать не могу, билеты на самолёт из Барума куплены.

Он, так же стремительно вернулся к машине, хлопнул дверкой и уехал. Симонов направился к КПП, в надежде как-то добраться до города. За деревянной казармой, на песчаной площадке, занимались миномётные расчёты. Лениво помахивая хвостами, понуро опустив головы, стояли три низкорослых монгольских лошадки. Пыльные солдаты, в полном снаряжении, как заметил Володя, из числа призванных на переподготовку, в который раз выполняли одни и те же приёмы. Сбоку, с секундомером в руке, стоял худощавый старший лейтенант в полевой форме, который громко, держа паузу между словами, даже как-то радостно, командовал:

– Миномёты! К бою!

Бойцы набрасывались на безучастных лошадей, снимали с них принайтованные с обеих сторон ствол, треногу и плиту. Устанавливали всё это в нужном положении, что-то подкручивали на прицельных приспособлениях, как ужаленные отскакивали от миномётов, выстраивались в шеренгу. Правофланговый каждого расчёта, поднимал руку с флажком, выпучив глаза, дурным голосов орал:

– Готово!

Уставший не менее солдат, старший лейтенант, глядя на секундомер, проводил кратенький разбор. И вновь подавал команду:

– Миномёты! В вьюки!

Бойцы кидались к миномётам, с неподражаемой скоростью, раскидывали их на составные части, закатывали в брезентовые сумки, взваливали на, слегка приседающих, лошадей, строились и докладывали:

– Готово!

На это раз, их действия удовлетворили придирчивого командира. Коротенькая колонна из артиллеристов и нагруженных лошадей двинулась к дощатому складу. Старший лейтенант, заметив Симонова, направился к нему. Протягивая руку, сверкнув золотыми зубами, слегка заикаясь, сказал:

– Александр! С-старший лейтенант Бояринцев. К-командир миномётной б-батареи!

Симонов назвал себя.

– Д-давно приехал?

– Сегодня, – с трудом сдерживая непроизвольное желание тоже растягивать слова, ответил Володя, – только что представился.