Читать книгу Короче! Я из Сочи. Том 2 - Владимир Гакштетер - Страница 13

«Наташа! А ему не больно?» – спросил Ромка, показывая ей на любовные утехи Антея и Пальмы. «Какой ты ещё дурак, Ромка, – ответила сестра, дёргая его за вихры. – Нечего пялиться, мал ещё».

Дети сегодня встали раньше всех. Спит мама Оля, спит и бабушка Люба. Как будто сегодня кормиться никто не собирается. Только Самсон крутится возле ног, не давая пройти, всем своим видом показывая, что в этом деле для него выходных не бывает. Наташа и Ромка стоят, облокотившись на перила, на веранде и смотрят во двор и вдаль. Тут всё очень красиво, но сегодня весь двор занят Антеем и Пальмой, а подглядывать за чужой любовью нехорошо, и поэтому ребята больше смотрят в небо. Солнце уже поднялось высоко и со своей высоты наблюдает, как большая серо-чёрная туча и ветер выясняют отношения. С раннего утра казалось, что победит туча, и день будет дождливым, но теперь, похоже, ветер взял верх и уносит остатки тучи за горизонт.

«Рома! А ты кем хочешь быть?» – задаёт вопрос брату Наташа. «Я буду военным, как мой дедушка Коля». – «Военные разные бывают», – продолжает допытываться Наташа. «Танкистом», – коротко отвечает Ромка. «А я хочу писать настоящие книги, как Дарья Донцова. О тебе, о детдоме напишу, о маме. Работать буду, наверно, в газете или в каком-нибудь журнале», – рассуждает Наташа, мечтательно глядя в небо, как будто там видно их будущее.

Подкравшаяся вдруг тихонько Оля обнимает детей и, целуя их, говорит: «Что же я за мать такая, детей своих голодом морю. Бедненькие мои! Голодненькие!» Она уводит Наташу и Ромку в кухню, ставит на плиту чайник и начинает делать бутерброды. Просыпается и мама Люба. Семья рассаживается на свои места за столом, и только Самсон не успокаивается, пока Оля не наливает ему в миску молочка. После завтрака все занимаются своими делами. Люба одевается и уходит на работу, предварительно поцеловав своих детишек. Оля готовит обед, а Ромка ходит рядом, как кот Самсон. Он хочет помогать маме и не отстаёт, пока в руки ему не попадает нож и картошка.

Какие игры, какая улица, когда рядом мама, и ей можно помочь.

Наташе уже семнадцать лет. Она готовится к экзаменам. Получить аттестат без четвёрок – это большой труд, и Наташа терпеливо переписывает экзаменационные вопросы и сразу пишет на них ответы. Во многих семьях родители принимают особые меры для того чтобы дети росли терпеливыми, усидчивыми, но чаще всего им это не удаётся. Чада вырастают такими, какими их создал Бог. Но откуда у девочки из детдома терпение и усидчивость, упорство в достижении своей цели? Как бы хорошо там её ни воспитывали, но специально такой задачи никто не мог ставить. Лишь бы выросла здоровой и хорошим человеком.

Ровно в полдень у калитки звенит звонок. Антей первый отвечает громким лаем, ему вторит Пальма. Пришли Люба и Вика. Вика давно не видела Наташу, с тех пор, как подружка стала жить с мамой в зелёном доме. Сестрёнки встретились, расцеловались и побежали смотреть дом и Наташину комнату. У Вики в этом году нет никаких экзаменов, но у подружек всегда найдётся о чём поговорить. Они закрываются в Наташиной комнате и долго сплетничают. Наташа – красивая девочка, спортивного телосложения. Она любит теннис, волейбол и, конечно, плавание. Но Вика выросла просто супер-красавицей. Она не очень умна – не сравнить с Наташей, не любит спорт. Этой девочкой можно любоваться, как самым красивым цветочком на клумбе. Вика знает себе цену и уже научилась кокетничать с мальчиками. Она пришла не просто к подружке. Она решила попросить Олю и Любовь Васильевну, чтобы ей разрешили жить вместе с Наташей. А это не так-то просто сделать. И тут на помощь приходит мама Оля. Она уже знает историю Вики, которая во многом похожа на её собственную, и предлагает удочерить девочку. Вся семья с восторгом принимает эту новость.

Через некоторое время в зелёный дом приходит целая комиссия. Сметчики, проектировщики и просто строители внимательно осматривают здание, участок, делают необходимые замеры. Оля кормит их обедом и узнаёт, что ремонтировать дом не имеет смысла, так как уже прогнили несущие конструкции: стойки, балки, а крыша и вовсе скоро сама рухнет. Выходит, дом нужно сносить, а не ремонтировать. Но откуда у семьи деньги на строительство? Расстроенная Оля звонит Николаю Ивановичу, а он уже всё знает: «Так это же хорошо. Ты не представляешь, как сложно и дорого делать капитальный ремонт в таком старом доме. Проще новый построить. Уже готовят проект».

«Можно дом без подвала сделать?» – просит Оля. «Понимаю! Сделаем без подвала. А вот у нас хорошая новость. Скоро у Пальмы щенки будут. Одного вам подарим».

Время летит быстро, только успевай считать пятницы. В семье Юрченко пополнение, даже двойное пополнение. Оля родила сына. Назвала Николаем. Понятно, что в честь Николая Ивановича. «Крёстным буду», – сказал Николай-старший и на следующий день привёз кроватку и коляску. Вот это крёстный отец. И ещё Вика стала второй дочкой Оли. Непокладистая, жестковатая девушка в семье стала ласковой, нежной. Они по очереди с Ромкой целыми днями предлагали маме и бабушке свою помощь. А однажды к ним пришел молодой человек. Назвался проектировщиком и предложил посмотреть проект нового дома. Весь вечер семья рассматривала чертежи, расспрашивала Серёжу, так звали архитектора. Дом получался одноэтажный с мансардой и большой застеклённой верандой, где можно будет проводить время в сырые, холодные дни. Серёжа зачастил в гости, то один вопрос, то другой, а Люба заметила, что Серёжа глаз положил на Вику. Видная, стройная красавица явно понравилась парню, да и ей Серёжа тоже пришелся по душе. Ему уже тридцать лет, он закончил институт и работает в архитектурной мастерской.

Молодые люди стали встречаться, и Серёжа даже познакомил Вику с родителями. Но те не приняли девочку из детского дома. О другой невестке они мечтали. Очевидно, о богатой, с крутыми родителями. Серёжа человек взрослый, самостоятельный. «А что, нам разве жалко мансарду, да и мужчинка в доме пригодится», – подводит итог Оля.

В школе у Наташи выпускной бал. Аттестат без единой четвёрки. Девушка уже готовит документы для поступления в Литературный институт, и только одна мысль преследует будущую писательницу: «Как я буду жить вдали от моей мамы, братиков, Вики, от всей моей большой семьи?» Грустно, но мечту всей жизни нужно реализовывать. Будущее, о котором так много думали, планировали, – оно уже наступило…

Всё тот же старый, полуразвалившийся зелёный дом, тот же сад, те же дорожки и цветы. Те же необычные зелёные ворота и калитка. Но что-то изменилось вокруг. Другой воздух. По-другому шелестят листья на деревьях. Совсем по-другому капает вода из крана, а голубь пытается напиться этой каплей. Помолодевший до щенячьего возраста Антей носится по траве, убегая от совсем маленького щенка или, наоборот, нападая на него то с лаем, то с визгом. Это его собачье счастье! Что же случилось с зелёным домом, садом, воротами?

Счастье и любовь появились в старом доме! Они звенят в чисто вымытых окошках, на цветах герани, что в изобилии стоят на подоконниках, на кустах хризантем во дворе.

Как узнать, как увидеть это счастье? Какая она – любовь? А никакая! Просто счастье и просто любовь!

Просто счастливый, старый зелёный дом!

* * *

Однажды в Москве, на презентации книги, встретился я с Натальей Юрченко. Член Союза писателей, известная писательница и общественный деятель, Наталья Алексеевна очень занятой человек, но смогла уделить время для задушевной беседы со мной, провинциалом. Мы беседовали, а на экране телевизора в это время шла передача о группе «Ласковый май» Я и высказал своё мнение о том, что, мол, далеко не все детдомовские добиваются успеха в жизни, мало кто им помогает, да и условия их жизни таковы, что рассчитывать на что-то не приходится. «Вы, я так понимаю, жили в полной, благополучной семье, – сказала Наталья Алексеевна. – А я как раз из детского дома. Там, можно сказать, родилась, там и выросла.» И она поведала мне историю о своём детстве. Я с открытым ртом слушал её рассказ и поражался, какие бывают повороты судеб у людей, что им приходится переносить в своей жизни. Особенно меня удивила и растрогала телепатическая связь между мамой, которая никогда не видела свою дочь, и дочерью, которая с раннего возраста ощущала эту связь и даже записывала ощущения в дневник. Это было удивительно, и я ни секунды не сомневаюсь в том, что так бывает.

«Вижу, что вас не на шутку затронула моя история, – сказала Наталья Алексеевна. – А знаете что, Владимир? Вот тот дневник. Я вела его, когда мне было двенадцать, четырнадцать лет. Думала, что когда-то напишу рассказ, но ничего не получилось. Очевидно, тут нужен взгляд со стороны. Попробуйте дать ему жизнь, а если не получится, я не обижусь. Тетрадочку потом вернёте. Хорошо?»

Как я мог отказать, тем более что материал мне очень понравился…