Читать книгу Тасманийский волк - Владимир Карпенко - Страница 4

Стук-стук.

Что это? Задал я умственно вопрос, наполовину находившись в мире грез. Опять какой-то бред снится, или это действительно ко мне кто-то постучался?

– Эге-гей, парень! – глухо прозвучало за окном машины.

И в эту же секунду вся моя кожа покрылась бугорками, волосы стали дыбом, а глаза, сначала увидев только силуэт, заметались со стороны в сторону, пытаясь поскорее привыкнуть к яркому свету. Картинка окружающего мира очень быстро ударила в голову своей четкостью. И действительно, за окном стоял человек. Это не было сном, и я не знал как отреагировать. Но не дав мне и шанса адекватно оценить ситуацию, незнакомец заговорил.

– Парень, спокойно, не бойся, я тебя напугать не хотел и тем более вреда не причиню. Давай выйдешь из машины, и мы все обсудим.

– Черта с два! Я похож на идиота? Сейчас прострелю тебе башку и потом поговорим, я и ветер в твоей голове, – заведомо соврал я, но надеялся на такую аферу как на единственную защиту.

– Да он больной какой-то, может психопат, давай его стволами шуганём, cразу выпрыгнет! – услышал я голос за спиной и обернувшись увидел, в противоположном к моему собеседнику стекле, еще двух парней.

Оба в камуфляжных штанах и военных ботинках, однако выше, одеты они были кто во что. Парень слева в красной флюсовой куртке, а его сосед хвастался черной косухой, которая не очень подходила по стилю. У обоих были огнестрелы, однако я не мог точно понять, что это именно за оружие. Скорее всего самопалы. Но тот факт, что в огневой мощи я бессилен, тем более против троих противников, как-то поубавил мое наглое отношение к незнакомцу. Фортуна, мать тебя за ногу, ты чего? А ну-ка свали им на голову рояль, ты ж теперь на моей стороне!

– Я сейчас в тебя пальну, идиот, зачем ты человека пугаешь! Так, парень, смотри как сделаем: мы все встанем по одну сторону машины, чтобы нас видно было. Затем ты медленно выйдешь из нивы, и мы вместе покладем оружие на землю.

– Ничего я делать не буду, а вдруг он выстрелит сразу по нам. – резко перебил переговорщика один из двух позади меня.

– Да прихлопнись ты уже, а ну быстро перешли на мою сторону, – приказал худощавый мужик лет сорока с короткой черной стрижкой.

– Давай иди уже, чего встал, – поддакивая, скорее всего что командиру, медленно зашагал второй парень, который до этого момента молчал.

Первый пошел следом.

Стук-стук.

– Эй, парень, тебя как зовут? Меня Рома.

– Матвей, – ответил я нерешительно.

– Матвей? Приятно познакомиться! Давай сделаем все четко и аккуратно, а то видишь, друзья мои немного неспокойные, если увидят, что ты что-то задумал, пинай на себя.

– Ладно, – согласился я. – Тогда давайте, делаем как договорились.

– Хорошо, Матвей, хорошо, – и Рома в этот момент начал отходить назад приближаясь к своим помощникам.

Подойдя к ним, спокойно сказал: «Поднимите руки ребят».

– Роман Петрович, ну это смешно уже, – в этот раз с уважением заговорил парень в красной куртке.

– Витя, тебя в огородника разжаловать, можешь помолчать хоть секунду! – дерзко отвесил командир. – Ну, Матвей, видишь, все, как и договаривались, теперь твой черед.

Я кивнул, медленно сел, затем переполз к двери и не спеша открыл ее. Витя засуетился, но руки не опустил, видимо, испугался разжалования. Затем я очень спокойно, не подавая виду того, что на самом деле нервничаю, опустил ноги на землю и немного согнувшись вылез из салона. Закрыл дверь. Правую руку держал в кармане, а пальцы сложил в виде пистолета, не был уверен, что это сработает, но когда-то давно видел подобный трюк в комедии и решил воспользоваться примером, вариантов иных у меня не было.

– Отлично, – заговорил Роман одобряя то, что я делаю все спокойно и без лишних движений. – Теперь, все вместе опускаем оружие на пол.

– Нет, – перебил я его. – Вы первые!

– О, а я говорил Роман Петрович, – заволновался Витя.

– Закрой рот, малек! Матвей, ну что же ты так, мы же договорились, зачем ты грубишь?

– Роман ведь, да? – нервно спросил я, оттягивая время и давая себе шанс придумать безопасный итог нашего общения.

– Ну, – серьезно ответил командир.

– Рома, вы же по-честному все хотели. Вас трое, я один, у меня ведь тоже нервишки шалят. Давайте вы первые опустите оружие, а затем уже я.

– На что ты надеешься? – голос главного поменялся, исчезли нотки доброты и теперь в каждом его слове чувствовался привкус строгости и решимости.

– Я тут один, сейчас оружие опускать начнем, за всеми вами уследить не смогу. Я умирать не собираюсь, шансов против вас троих у меня мало так что глупостей со своей стороны делать не буду. Но вас больше, это предосторожность.

– Хорошо, Матвей, – на лице Романа опять заиграла улыбка, только в этот раз явно искусственная. – Сделаем как хочешь, но только попробуй дернуться, мои ребята быстро ответят на лишние движения.

– Не волнуйся, Роман Петрович, я не дурак.

– Оружие на землю, – спокойным голосом решительно сказал командир. Парень в косухе тут же выполнил указание, а вот его «умный» дружок, колебался, однако, после того как Роман что-то сказал неразборчивое, в его сторону, снял висячий самопал на его шее и выполнил приказ. Потом они медленно поднялись.

– Твой черед, Матвей.

На секунду меня охватил ступор, я не знал как поступить, попробовать бежать в лес и опять подвергнуть себя опасности, или поверить в добрые замыслы моих собеседников. Тяжело принимать решение в один момент, однако я должен был, от этого зависело мое будущее. Вдохнув, я достал из кармана крепко сжатый кулак.

– У него что там, граната? – тихо пробубнил Витя.

Напряжение нарастало, казалось, что этот истеричка сейчас же схватится за свое оружие и выстрелит, не дожидаясь команды Романа Петровича. Все затаили дыхание. Я старался смотреть в глаза каждому, и видел, что двое как натянутая струна, но только парень в черной косухе выглядел совершенно умиротворенным. Медленно присев, еще секунду не знал, стоит ли мне разжимать руку, однако я же решил сделать так, как договаривались. Поэтому пальцы ослабили хватку и из ладони со звоном выпал гвоздь.

Секунду все молчали в недоумении. Но тишину разразил смех Романа Петровича.

– Ха-ха, ну Матвей, ну дурак. А я думаю, что ж ты такое задумал. Анекдот ходячий. Фокусник блин!

Витя и его друг все еще стояли неподвижно, хотя о незнакомце можно было так сказать с самого начала. Когда истеричку немного отпустило, тот тоже заулыбался:

– Дурак ты парень, еще момент и я ж бы выстрелил, ну клянусь выстрелил.

Все еще опасаясь обмана, осторожно, но решил ответить на такую веселую обстановку и мои губы превратились в довольную гримасу.

Роман Петрович, убедившись в том, что я не представляю никакой опасности, перешагнул свое оружие, и направился ко мне, попутно протягивая руку.

– Ну даешь, Матвей, еще и брови так свел, ох фантазер.

Такой жест командира мой мозг расценил как гарант безопасности. Поэтому я машинально протянул ему руку, и мы крепко поприветствовали друг друга уже в мирной обстановке.

– Парни, поднимите оружие свое, Витя, ну елки-палки, будь человеком, мое тоже захвати, – обернувшись радушно начал приказывать Роман. – Не волнуйся, Матвей, как и обещал, тебя никто не тронет, – он положил свою руку мне на плечо. – Мы ребята мирные, тут недалеко поселок наш. Пошли со мной, по дороге все расскажешь.

– Поселок? – спросил я с удивлением, так как возле нашего с дедом дома никаких поселков в округе не припоминал.

– Он самый, Дельфы называется! Поэтично, скажи?

– Дельфы?

– Бывшее село Петушки.

– Что, Петушки? Как это, я что около двухсот километров прошел.

– Сколько? О, так ты из далеких краев, пошли со мной, голодный, наверное. По дороге все мне объяснишь! Витя, Саша, остаетесь на посту, – приказал ребятам Роман. – Ниву назад поставьте, только в этот раз поперек дороги, не ленитесь.

– Хорошо, Роман Петрович, – ответил Виктор.

– Слушай, Матвей, – обернувшись ко мне заговорил командир. – Ты на него не обижайся, ему восемнадцать всего. Он просто, когда с оружием, то настоящим командо себя чувствует.

– Да я и не думал.

– Ну и славно.

– Блин, Роман Петрович, что за фигня, – окликнул командира Витя. – Он всю воду практически выдудлил, как нам теперь тут сидеть.

– Витя, не ной, ты тут на пару часов, вон Саня с собой бутылку взял, на вас хватит, – отвесил Роман, обернулся и мы двинулись в столь необыкновенно названый поселок – Дельфы.

Дорога была не долгой. Минут тридцать шли по трасе, затем свернули на право, и по грунтовке еще километра три. Роман задавал обычные вопросы. Откуда я, кем был до катастрофы, что сейчас делаю, видел ли я, или может знаю кого еще с выживших. И каким образом я добрался сюда…

– Ничего себе, вот так охота, – с пониманием сказал командир. – Но, я хочу сказать, тебе еще очень крупно повезло. Машина, в которой ты заночевать решил, это ж наш контрольно-пропускной пункт, – подняв палец кверху официально произнес Роман. – Ты ведь ночью уже дошел к ней и никого не было! А где-то часа может за два до этого, как только темнеть начало, там двое наших стояло, Богдан и Андрей. Так вот, как я понял один по нужде отойти решил. Два метра всего в сторону сделал. Услышал шум в лесу, за фонарик взялся, а в кустах глаза горят. Ну он и решил с испугу пальнуть, и хочу тебе сказать правильно сделал! Попал баюну в плече, а тот, как…

– Баюн? – перебил я Петровича.

– Ну да, баюн, тварь такая на кота огромного похожа, только морда длинная и лапища как у медведя.

– А, это, знаю, видел.

– Это его люди так в поселке прозвали, как в сказке. Кот-баюн.

– Я понял. Забавно, я бы и не догадался.

– В общем, тот в плечо ему выстрелил, тварь взбесилась, сейчас вообще они какие-то агрессивные стали, может еды в лесу не хватает. Не суть. Короче, и вместо того, чтобы убежать, напасть решило. Андрюха еле увернулся, а вот Богдан пока понял, что к чему среагировать не успел. Баюн прям на него, всю грудь разодрал, но вторая пуля, выпущенная Андреем, все же пришлась ему не по вкусу, и он убежал так же быстро, как и появился. Андрюха этого бедолагу на плечи и потащил к нам, пока доковылял с ним, пока разобрались, первая помощь там, то се, потом пока прочесали округу с мужиками, только на утро и нашли кого на пост отправить. Приходим, а тут ты, спящая красавец, ха-ха.

Спасибо, фортуна, извини что засомневался, уберегла меня опять, – подумал я.

– А Богдан этот как, жив?

– Обижаешь, у нас в поселке первоклассный врач, Максим Анатольевич, во мужик! Обязательно познакомлю. Он к родным приехал, когда все началось, так вот уже и десять лет тут. Чтобы мы без него делали. Короче, в порядке Богдан, зашили его, уколов надавали. Молодой он, выкарабкается.

– Уколов, а у вас лекарства есть? – спросил удивленно я.

– А то, мы тут недавно, как это, а рейд устроили, в городок, недалеко тот совсем. Больно плохо стало, детишки от кашля задыхались прям. То нам еще очень свезло. Городишка не большой вовсе, но там район есть с пятиэтажками, и во внутреннем дворике аптека стоит. Еще и удобно так, в подвальном помещении, аж не поверилось, когда мы увидели ее. Сначала, когда зашли, то пусто на полках было, выгребли все. Но Санька, ты его уже видел, тот, что на пост вместе со мной и Витькой пришел, заметил, что одна из полок на колесиках стоит. Мы ее отодвинули, а за ней дверь в подсобку, тяжелая такая, из железа. Видимо холодильник для препаратов был. Но, и тут еще не конец. Дверь то закрытой оказалась, часа три шастали, пока ключи в закрытом выдвижном ящике не нашли, под столом. Он еще стоял так, у стены, хрен догадаешься туда посмотреть. Так, о чем это я…

– Вы нашли ключ и…

– А, ну да, ключ нашли, открываем, а там, лекарств – ого-го. Представляешь, ну не поверил бы никто, кому не расскажи. А так как и подвальное помещение то там еще и холодно было. Но, худа без добра не бывает, все препараты эти, свой срок годности пережили давным-давно. Мы притащили что можно было и нельзя. А Максим Анатольевич что-то химичить там начал и вот таким образом хоть что-то, но у нас есть.

– Обалдеть, – констатировал я.

– То я ж говорю, кому расскажи, не поверят. У нас вообще все очень хорошо в поселке. Последнее время, правда, твари эти на посты нападать начали и выстрелов не боятся. Привыкли может. Но мы пока отпор им дать можем, не волнуйся. Ты спокойно сможешь отдохнуть.

– Роман Петрович, а еще кого-то встречали кроме меня?

– Нет, давно уже никого нету, Матвей, и связаться ни с кем не можем, электричества нету. Если бензин, где найдем, то тогда на пару дней только, и то в зависимости от объёма найденного.

– У вас есть генератор?

– Ну да, а как же, старый очень. В нем бензин есть, но мы на крайний случай бережем.

– И на какой же?

– А хрен его знает, не выпалить же его за пару дней на просто так. Пускай будет.

Я зацепился за траву, и мой собеседник прошел немного дальше. В этот момент я заметил, что у него в отличии от тех двух ребят, что остались на КПП, через плечо весела добротная двустволка.

– Красивое ружье, – сделал я комплимент Роману.

– Что? А это? Это да, отца еще. Столько лет уже ей, а еще не подводила. Правда патронов мало совсем осталось. Я и так их хранил как зеницу ока, еще пару встреч с тварями этими, и я тоже на самоделки перейду.

– А чем самопалы стреляют? – поинтересовался я.

– Та пулями, ну это их так народ величает. А на самом деле это все самоделки.

– Вы и пули умеете делать?

– Тю ты, Матвей. Я ж до того, как все случилось прапорщиком был. Знаю, не в моей юрисдикции уметь патроны делать, но когда-то научились с друзьями моими. Вот теперь я тут за оружейника, – заулыбался Роман.

– Неплохо вы тут устроились, я так понимаю с едой у вас тоже все хорошо?

– Это как когда, мы фермерством занимаемся, по большей части. Ты и сам уже понял, как тут охотиться опасно. Собирательством тоже промышляем. Пруд у нас есть, рыбу ловим.

– Рыбу? И как безопасно?

– Что? Рыбу ловить? Ну, конечно, а что она может?

– Я видал монстров и в водах тоже, – уточнил я.

– Это да, но пруд у нас люди выкопали давно еще, и рыбу туда напустили, никаких подводных течений там нету, так что и монстрам неоткуда появиться.

– Неужели все настолько хорошо у вас?

– Матвей, а что ты хотел, десять лет уже прошло, мы ж должны как-то приспосабливаться, жизнь организовывать. Не все ж время нам по пещерам прятаться.

Последняя фраза как-то больно врезалась в сознание, скорее всего в связи с последними событиями и моими личностными изменениями. Интересно, как там дед, что он делает. Может попроситься сюда переехать. Двести километров пройти, конечно, будет тяжело, но старик тот еще живчик. Справится. Если честно, мне даже как-то завидно стало. Это я на четыре года зарылся и как червь жил, а люди вон и проблемы решать научились и адаптировались к условиям. А учитывая и то, что уже десять лет прошло, то и найденные лекарства не кажутся более удачей. За такое долгое время и не так повезти может. Вот бы мне так удача улыбнулась, быть может, и друзья мои сейчас живы были. Ирония, а не жизнь.

– А ты вроде парень крепкий, – перебил мои мысли Роман. – Из такой передряги выбрался. Ты ж не обычный человек, правда? Ну, я о том, ты служил где?

– Нет, не служил, – с улыбкой произнес я. – До катастрофы я был обычным парнем, студентом с вечными синяками под глазами и с кучей якобы нерешаемых проблем.

– Такой сноровки от природы у людей не бывает, – подметил Петрович.

– Да, тут вы правы. До того, как я с дедом в трубе жить начал, я тоже был членом общины. Сколько вас человек в поселке?

– Ну, примерно, сто, – ответил мой собеседник.

– А в нашей было четыреста шестьдесят пять человек. Мы считали себя неким маленьким государством. Ну, как древнегреческий полис. У нас и законы были и армия своя. Человек пятьдесят, наверное, но мы были хорошо вооружены и подготовлены.

– Вооружены и чем же? – поинтересовался Роман Петрович.

– Да у нас прям целый набор был. И снайперы имелись и автоматов на всех хватало. Я же, когда началось все это, в городе жил, повезло мне еще тогда. Я с девушкой и несколькими выжившими в магазине был, а там подвальное помещение, вот нас и молнии те не убили. Мы дней десять боялись выйти на улицу. Вход забаррикадировали и сидели, смерти ждали. Потом, решили, что нужно уходить. Очень долгая история, на самом деле, но, по сути, собрались все выжившие в общины, затем те слились и был у нас свой уже новый город. Но даже в лучшие времена у нас было много проблем. Сначала с едой, затем на разросшееся поселение часто начали нападать мутанты. И вот вроде все могли стерпеть, но погубил всех враг, с которым мы не смогли справиться…

– И кто же это был? – спросил Петрович, заметив, что я замолчал.

– Болезнь, – с жалостью протянул я. – Люди умирать начали, лечить не было чем. Сами понимаете, лекарства в таких условиях разошлись в первые годы, – не хотел я затрагивать эту тему, так что поскорее вернулся к сути вопроса. – Еще с самого начала, когда все более-менее к толку привели, решили, что нужно отряды собирать. Для защиты и разведки. У нас один вояка был, звания не знаю, он так всех обучал конкретно, что я после двух лет от начала катастрофы уже имел свой личный отряд спец назначения.

– И в чем ваша специализация была? – поинтересовался Роман.

– В основном разведка и походы на многие километры от дома в поисках возможных ресурсов. Пищи, горючки, тех же лекарств.

– И что в итоге, как ты в трубе оказался? – задел меня за живое командир.

– Роман Петрович, вы извините, я вас очень уважаю, но не хочу об этом говорить.

– Понятно, – протянул он. – То ты в военном ремесле знаешься значит. Это хорошо. Погоди, а как ты выжить смог, болезнь тебя как не убила?

– А хрен его знает, Роман Петрович…

Вопросы уже практически заканчивались у нас обоих и от неловкого молчания нас спас крик, доносящийся спереди, метрах в ста.

– Петрович, ты? – крикнул старик, который находился в самодельной будке на широком дереве. Так-то сразу его даже не заметить, маленький квадратный домик, такой о котором мечтают все дети, находился между двух широченных ветвей и маскировался в тени, под листьями.

– Я, Кузьмич! – ответил Роман.

– А кто это с тобой, и где ребята, разве ты не с ними должен быть?

За время двух этих коротких фраз мы подошли к дереву и из стрелкового окошка высунул голову старик, лысый, худой, как в советских мультиках карикатурный охотник.

– О, дарова, Кузьмич, – по-дружески поприветствовал деда командир.

– Ну привет, Петрович, кто это с тобой?

– Турист, к нам вот приехал, увидеть дары цивилизации, – с улыбкой констатировал Роман.

–Турист говоришь, ага понятно, а ребята, где, ты ж с ними должен был быть.

– Та я ж говорю, вот человек потерялся, путь огромный проделал, я его к нам и привел. А ребята справятся, там Сашка, он парень толковый.

– Ага, ну понятно, милости просим, – с душевной добротой протянул старик, обращаясь ко мне.

– Спасибо, – ответил я.

– Так, ладно, Кузьмич, пойдем мы, человек голодный, ребра вон поломал все, я еще к Максиму Анатольевичу зайти хочу.

– Тоже, верно. Ладно, хлопцы, идите, не мешайте караулить.

Ничего не ответив, мы прошли еще метров сто. Даже на подходе к деревушке я был удивлен. В отличии от города, в котором я жил, деревня была чистой и натуральной что ли. Прям настоящая, как в памяти, когда все еще было хорошо. И на лето можно было приехать к бабушке, в то теплое и уютное село. Как же вы сумели так все сохранить? Да, дед был бы рад жить тут.

– Ну вот оно, наш оплот человечности, великий город Дельфы, – с улыбкой произнес Роман Петрович и хлопнул рукой по деревянному столбу, верх которого венчала доска с красиво вырезанным соответствующим названием.

– Слушайте, а почему название такое, красивое?

– А, это у нас книг немного осталось, не все сожгли в худшие времена. Одна из них называлась так: «История античной Греции». Так вот, людям то чего-то нового хочется, Петушки звучит как-то не благородно, а вот Дельфы. Это уже, по-царски.

Роман Петрович громко засмеялся и его заразный смех вызвал улыбку на моем уставшем лице. Даже не верится, что люди могут справится и с такими проблемами. Ну, Дельфы, встречайте заплутавшего героя. Я зашагал за Романом и впервые, за последние четыре года, я почувствовал, что рад снова улыбаться чьим-то шуткам. Спасибо, фортуна, что привела меня сюда, спасибо, ребята, что бережете. Солнце поднималось над деревней и не только над ней. В моей душе вновь зародилось тепло…

Как Роман Петрович и обещал, мы пошли к местному знаменитому врачу, чью ценность мой спутник возводил в абсолют. Хотя на то есть причины, единственный врач на многие сотни километров вокруг, даже без его непосредственного желания, вызывает почет и уважение общины. Место обитания драгоценного лекаря было практически в центре небольшой деревушки. Довольно логично. Кстати, стена в стену с еще одним важным двухэтажным зданием – ратушей, чем-то напоминающей маленький театр с двумя, худыми как женские пальцы, колоннами, скорее декоративного предназначения. «Местный центр сбора всех жителей по важным вопросам», – как позже добавил Роман. Снаружи оно было потрепано временем, но я не мог сказать, что все было грязным и неухоженным. Люди привели все в порядок и продолжали поддерживать чистоту. И не только здесь, но и по всей общине, подчеркивая гордое название городка. По пути я постоянно удивлялся как же хорошо тут все устроено. Малочисленность общины создавало уйму положительных аспектов во всех присутствующих процессах. К примеру, все люди жили в домах, располагающихся вокруг ратуши. Сама деревня не большая, километр на километр примерно, если можно так описывать. Вид с высоты птичьего полета был следующим: местный центр, который не был прямо посередине деревни, а немного ближе к западу. Прямо рядом с ним, максимально для этого подготовленное здание – больница, в которой нас ожидал Максим Анатольевич. Вокруг дома, в которых живут местные, всего штук двадцать обитаемых и десять запасных, на любые случаи жизни. Возле каждого такого, вместо аккуратно убранного двора, – огороды и тонкие тропинки между ними. Так легче и следить за урожаем и самим находится в безопасной зоне. Вокруг всех зданий, которые и представляют в итоге всю общину, возведен частокол. В виде квадратного периметра, он удачно использует дома, которые не пригодны, или слишком далеко от центра, как дополнительные естественные преграды. Толстые, острые бревна плотно прилегают к пустым зданиям от одного к следующему. Еще один плюс такой планировки, это то, что патрулировать такую территорию гораздо легче, а заброшки, примыкающие к границам, используют как посты и караулы. Видимо ночью тут все стараются освещать, так как попутно я часто замечал места для факелов и самодельные фонари, представляющие из себя некие аквариумы со свечой внутри. Даже не знаю разумно ли это, при таких размерах, делать из себя гирлянду в ночное время. Как я позже узнал, мужчин и женщин тут практически поровну, представителей сильной стати на четверо человек больше. Детей всего десятеро, всем не больше семи лет. Я был очень удивлен им, так как давно не видел, чтобы в этом аду кто-то хотел продолжать свой род. В такой экстремальной ситуации как сейчас, люди быстро забыли моральные устои и законы, и малыши по большей части представляли из себя обузу, нежели радость. Но не в этой деревне. Все здесь выглядело очень уж фантастично, сравнивая с окружающими реалиями.

Наладили караулы, собирают и выращивают пищу, имеют лекарства, создают оружие и патроны к ним. Еще и успевают дать новое имя своей общине. Неужели эти люди так сильно смогли адаптироваться. Быть может на руку им играет и скрытность от всего мира. Ладно я один, а ведь, если задуматься, то были бы у них соседи, стычек, даже из-за банальной зависти было бы не избежать. Может я зря переоцениваю всех и всё здесь. В любом случае есть внутренние проблемы, о которых мне просто не хотят говорить. Хотя, вновь вспомнив детей, которые беззаботно играли в салки, я не мог не купиться на всю эту сказочную и добрую обстановку. Дельфы действительно смахивали на древнегреческий город, своей спокойностью и невозможной нынче безопасностью. Все эти ухоженные, деревянные дома создавали вид оазиса в этом безграничном пустынном океане ужасов и жестокости. Однако в моем сознании все же начали зарождаться сомнения. Не может тут быть все настолько хорошо…

– Ну, вот и наша больница, – указал Роман Петрович на здание перед ним. Одноэтажное, в виде серой каменной коробки, с решетками на окнах.

– Хм, не так уж и плохо, – сделал я комплимент местному «госпиталю».

– А то, тут раньше почта была, но после того, как все произошло, больше некому письма писать и некуда их отправлять. Вот мы и решили передать сие здание Максиму Анатольевичу, ну не может же быть больница в деревянной избе, – добавил Роман

– Ну да, не может, – задумчиво согласился я.

– Так, заходи, Матвей, сейчас я тебя познакомлю с очень хорошим человеком. Он тебя быстро на ноги поставит.

Роман Петрович распахнул дверь, пропуская меня вперед, мы зашли внутрь. Теперь здание, казалось, еще меньше, чем можно было представить. Две двери, на левой стене. Одна, видимо вход в уборную, а вторая может в подсобку. Не видел я раньше такой планировки. Однако дополнительная железная решетчатая дверь намекала на то, что раньше там было хранилище. А мы сами, еще с порога оказались в одной, главной комнате. Посередине стоял большой деревянный стол, видимо аналог операционному, который был накрыт довольно чистого вида клеёнками. Над ним к потолку хитро прицеплена люстра с самодельными фонарями, как на улице, только немного меньше. Сквозь остальные стены пробирался свет, благодаря окнам, по одному на каждую. В углах стояли шкафы для препаратов и даже один больничный. Железный, белого цвета с прозрачными дверцами. У правой стены, прямо под окном стоял еще один стол, но намного меньше, рабочий видимо. А за ним, тот самый хваленный Максим Анатольевич, высокий худой мужчина с темными, но уже седеющими волосами, аккуратно одетый в рубашку, поверх которой была черная жилетка. Брюки и туфли весьма плохого состояния. Он обернулся и поприветствовал Романа Петровича. Лицо его было все в морщинах, с синяками под глазами, видимо от усталости. Густые темные брови подчеркивали образ интеллигентного интеллектуала. И даже карие глаза решили не выбиваться из общего вида иным цветом. А его посохшие губы подчеркивали сразу бросающиеся в глаза впечатление того, что у этого человека постоянная депрессия.

– А это кто? – спросил доктор.

– А это Матвей, – поспешил ответить за меня командир.

– Матвей… – протянуто, ожидая услышать мое отчество, сказал врач.

– Просто Матвей, очень приятно.

– Максим Анатольевич, взаимно.

Мы пожали руки. Доктор заулыбался и с его лица исчезли ранее заметные черты усталости.

– Максим Анатольевич, – заговорил командир. – Матвей к нам издалека пришел, вы его как послушаете, то, не поверите. Такая история занятная, хоть книгу пиши. Так это, он на ребра жалуется, я его сразу к вам и привел.

– Болят, ноют? – сразу перешел к делу врач.

– Понимаете, я в передрягу попал, очень сильно ударился и теперь даже разогнуться не могу.

– Понятно, снимите верхнюю одежду. Секундочку, давайте я вам помогу.

– Вот увидишь, Матвей, он тебя в считаные минуты вылечит, – влез Роман Петрович. – Ладно, Максим Анатольевич, вы тут разбирайтесь, а я пойду, нужно мужиков, всех кто есть собрать, многое обсудить следует. Турист, – обратился он ко мне. – Как освободишься, в ратушу заскочи, представлю тебя народу, – с улыбкой сказал Роман и выбежал из больницы, захлопнув за собой дверь.

Доктор помог мне раздеться по пояс. И приказал сесть на операционный стол. Затем подошел ко мне, секунду подумал и сказал:

– Сильно вдохните, молодой человек.

Я сделал то, что попросили, но в тот же момент как воздух ворвался в мои легкие и наполнил их, боль прокатилась сквозь все тело и я согнулся выдыхая.

– С какой стороны болит? – спросил доктор.

– Справа, вот здесь, – я указал на ребра снизу.

Врач начал аккуратно прощупывать меня сверху вниз.

– Матвей, я знаю, что болит все и сразу, но скажете мне, когда почувствуете особенно нестерпимую боль.

– А, – вскрикнул я. – Вот здесь особенно и вот тут еще.

– Понятно, у вас три ребра нижних повреждены. Кровью кашляли, задыхались, когда дышите что-то странное в легких не чувствуете? В жар вас не бросает?

– Никак нет, – возразил я. – Ничего из вышеперечисленного.

– Это хорошо, значит или трещины небольшие, или сильный ушиб, но легкие не задеты. Поздравляю, вы крепкий парень. Я так понимаю, раньше с такой проблемой вы не встречались?

– Нет, не было еще.

– Тогда вы должны понимать, что существенно я вам помочь не могу, ребра сами заживут, а вам нужен покой и хороший сон. Поднимитесь пожалуйста.

Я аккуратно встал на ноги. Врач продолжил осматривать меня.

– Вы еще и головой ударились?

– Да, я как-то совсем забыл про это, прилетело и в нее.

– Тошнота, рвота, головокружение, что-то из этого чувствуете?

– Нет, нет, только усталость ужасную и поел бы чего.

– Даже аппетит у вас есть, это хорошо, хорошо. Ну, молодой человек в силу того, что много вариантов у меня, как и у вас нету, то все еще советую вам хорошо отдохнуть.

– Максим Анатольевич, – обратился я к врачу, попутно натягивая футболку, конечно же с его помощью. – Скажите, могу я задать вам вопрос?

– Конечно, вас что-то еще беспокоит?

– Нет, пока что нет. Тут дело такое, я от Романа Петровича слышал, что у вас лекарств много, это правда?

– А, он уже успел вам эту байку рассказать.

– Так это шутка все?

– Ну, не совсем. Он и еще пара ребят действительно принесли очень много всяких препаратов. Вот только из всего того, что они нашли, полезные только разные колбочки, чашки Петри, шприцы, перчатки и все такое. Ну, просроченную зеленку, уголь и йод, чисто ради самовнушения использовать можно, все остальное давным-давно превратилось в яд.

– Погодите, а как же дети? Роман Петрович говорил, дети кашляли, а вы их вылечить смогли.

– Матвей, благодаря моим знаниям и разной, так сказать, медицинской утвари я из трав начал лекарства делать. Так что, ни при чем тут все те медикаменты, которые сгнили еще пару лет назад. Роман Петрович просто из этого подвиг сделал. На самом деле все куда сложнее и совсем не так красочно, как он описывает. Так что, вам как человеку новому здесь, я очень советую не воспринимать все всерьез. Он очень любит все приукрасить до нельзя. Хотя дело на месте не стоит, я вот думаю пенициллин выращивать, благо теперь есть все технические средства. Но мне кажется, я нашел вариант и поинтереснее.

Врач зашагал к своему столу и начал перебирать записи.

– Максим Анатольевич, а вы кем были до всего этого? Извините, но мне просто интересно, откуда у вас такие знания, – спросил я.

– А что, Матвей, вы мне не доверяете? Ладно, не волнуйтесь, это уместный вопрос. Я хирург сам, но очень увлекался микробиологией в свое время. Так что, я компетентен, ваше здоровье не пострадает.

– Да нет, извините, я не хотел вас оскорбить.

– Все хорошо, молодой человек. Где же оно? – продолжал копаться в бумагах врач. – Ах вот же, ну да. Матвей, вы же сейчас в ратушу пойдете, передайте вот этот документ, – он протянул мне листок, вырванный из тетради. Ну и в принципе, больше я вам ничем помочь не смогу. Хотя, секунду… Вот, возьмите это, – он протянул мне бутылочку. Боль не снимет, но успокоитесь и крепче спать будете. Сами оденетесь или вам помочь?

– Сам справлюсь, – ответил я.

– Ну и славно, только аккуратнее, – врач уважительно кивнул, обернулся и подошел к столу. Достал коробку, из-под него, которую я не заметил ранее, из нее прозрачный пластиковый контейнер, в котором находились две обычные полевые мыши. И я уже практически оделся и вышел, как Максим Анатольевич достал из шкафчика чашку Петри, с чем-то знакомым внутри. Я пригляделся.

– О, я такие грибы уже видел, вы ими мышей кормите? – спросил я.

– Видели? – удивленно спросил врач.

– Ну да, я до того, как сюда попал, с дедом жил, так мы эту дрянь три года ели. Представляете, мы ее ели, а вы ней мышей травите, – в шутку сказал я.

Брови врача поползли вверх, и он будто впал в ступор, не сумев произнести ни слова. Я перебил его молчание.

– Что-то не так?

– Это просто невероятно, – прорвало доктора. – Матвей, скажите, за все эти годы, как вы себя чувствуете? Появились ли у вас постоянные симптомы? Тошнота, головокружение, температура, ломота в теле, упадок сил, ну или что-то нестандартное, – несвязно продолжал засыпать он вопросами.

– Что? Нет, ничего вообще, все, как и всегда. Погодите, остановитесь, объясните мне все.

– Это просто невероятно, это просто невероятно! – зашелся врач. – Вы хоть понимаете, что это значит? Это же прорыв, это же новый этап!

– Максим Анатольевич, успокойтесь. Попытайтесь объяснить мне все доступно.

– Да-да, подойдите ко мне, смотрите, – он достал одну мышь из террариума. – Видите эту царапинку маленькую?

– Ну? – сказал я.

– Посмотрите в каком она отличном состоянии, ни заражения, ничего. А ведь это уже шрам после раны. Кровь отлично свернулась, у мыши не присутствуют признаки воспаления, – запутанно и явно нервно говорил Максим Анатольевич.

– Вы хотите сказать, что это грибы эти? Новый антисептик? Ну хорошо, конечно, а что тут такого?

– Я этот порез вчера вечером сделал, – практически шепотом сказал врач.

– Что, вы серьезно? – не поверил я. – Так это же отлично, новые грибы хорошее лекарство, теперь сможете лечить тяжелые раны.

– Матвей, боюсь вас напугать, но это не грибы, – урезонил меня врач.

– В каком смысле, это бактерии?

– Эм нет, понимаете… Погодите, дайте собрать мысли в кучу. Возьмите стул, вон он, в углу, присядьте.

Я, аккуратно сделав то, о чем меня попросили, сел рядом с врачом и еще минуту ждал, пока тот перебирал бумаги и нервно пытался найти что-то важное.

– Ай, да толку, – вскрикнул врач, затем подорвался с места и направился к шкафу в противоположный угол. Открыл его и начал копаться в нем. Спустя секунду медленно обернулся, и я увидел, что у него в руках довольно хорошо сохранившийся, большой микроскоп.

– Это что, – не успел я договорить, как доктор перебил меня.

– Он самый, года три назад, ребята из города принесли, – сказал Максим Анатольевич. – Вот, сейчас покажу, – врач взял чашку Петри со знакомыми мне уже «не грибами» и поместил ее ровно под линзы аппарата. – Так, сейчас, секундочку, тут настроить надо.

Еще минуту он дразнил мое любопытство, а затем аккуратно поднялся, уступая мне место, перед микроскопом.

– Вот, взгляните, Матвей.

Я сел ближе, и взглянул в отверстие аппарата. Секунду глаза не могли привыкнуть к увеличенному линзой пространству, но вскоре я все же присмотрелся и мне удалось разглядеть удивительную картину. Та плесень в чашке, совершенно ею не являлась. Я вообще толком не могу описать то, что увидел. Геометрически идеальные квадраты, будто играли сами собой в тетрис. Кубы то перекидывали друг друга над собой, то менялись пятнашками, то исчезали и создавались один из другого.

– Что это? – с искренним удивлением спросил я, так как все еще не понимал, что это за фантастический калейдоскоп сейчас испытывает мое воображение.

– Вы даже не представляете себе, – схватив меня за плечо, ответил доктор. – Я называю их геометриты.

– Как? – оторвался я от микроскопа.

– Я не смог придумать ничего лучше, так как я даже представить не могу с чем это можно ассоциировать. Аналогов данному явлению не существует в нашем мире.

– Максим Анатольевич, я толком ни слова не понимаю. Попытайтесь мне внятно объяснить, что я все эти три года ел.

– Это просто в голове не укладывается. Смотрите, как же это попроще… Вот сколько мы царств в природе знаем? Эукариоты. Это животные, грибы, растения и простейшие. Так? Еще Археи, бактерии и вирусы. Суть в том, что эти геометриты – это совершенно новое в нашем мире. Это даже не биота. Это как новый цвет, понимаете? Даже скорее не так. Как же это объяснить, – Максим Анатольевич нервно клацал пальцами, пытаясь придумать для меня понятную аналогию. – О, точно, вот смотрите, как те же грибы. Они же совершенно не животные и не растения. Грибы есть грибы. Так же и эти геометриты. Представьте, что вся наша вселенная состоит исключительно из черного и белого, и вдруг в ней появляется яблоко. Понимаете?

– То есть это что-то, будто из параллельной вселенной? – спросил я в ответ.

– Да, да, именно так. Это настолько удивительно, что я даже не понимаю, как эти геометриты могут взаимодействовать с нашим миром. Мне бы электронный микроскоп, я бы мог сказать больше. Но имеем что имеем.

– Получается, я три года подряд ел эти ваши геометриты? – с ужасом спросил я.

– Да, но как вы и сами видите, они безвредны нам, может даже наоборот. Я только недавно решился испытать его на мышах и результаты просто впечатляют. Я так и не понял, как это все работает. Но впечатление такое, что геометриты, вступают с любым живым организмом в некий симбиоз. Они получают информацию о своем носителе, а затем начинают исправлять любые ошибки организма. Возможно, они считывают информацию с нас, анализируют, как компьютер собирает данные о системе и пытаются исправить все недочеты. Я боялся кому об этом рассказать, сами понимаете, из всего поселка никто даже мне и не поверит толком. Скажут, что я с ума сошел. Вы вообще представляете всю суть случившегося? Проводив эксперименты над мышами, я и представить не мог, как геометриты влияют на организм в долгосрочной перспективе. А вы их продолжали употреблять в течении трех лет! Это ж какие перспективы, это новый эволюционный этап, мы сможем побеждать любые болезни! – доктор понемногу сходил с ума от осознаваемого и не замечая сам того, начал говорить на повышенных тонах.

– Максим Анатольевич, сейчас же успокойтесь, – опустив мечтателя на землю, крикнул я.

Тот замолк.

– Давайте ближе к делу, вы хотите сказать, что внутри меня, сейчас несметное количество этих геометритов? Это же просто безумие. Погодите, дед с этих грибов, то есть как их там, не важно, он же суп делал, может они сварились?

– Я пытался как-либо влиять на них, но любые раздражители нашего мира им не по чем, – уже намного спокойнее ответил врач.

– Это просто бред какой-то, где вы их нашли? – с злостью спросил я.

Лекарь немного замешкался, но затем ответил.

– Я только недавно на них попал, в одном из домов на окраине. Не нашей общины, а именно поселка этого. Месяца три назад, в одном из подвалов. Этих геометритов там ранее не было. Я тоже, как и вы изначально подумал, что это плесень, вот и обратил внимание. Я рассчитывал на то, что это возможно новый вид.

– Охренеть просто можно, – нервно прервал его я. – А я говорил же деду, плесень – это неизвестная, а не грибы, они ж даже не похожи. Их даже когда мы сушить думали, они все равно какие-то свежие были. Черт тебя побери!

– Матвей, успокойтесь, я думаю, если бы они и несли какой-то негативный эффект, он бы уже проявился.

Я вскочил на ноги и громко заявил.

– Ну просто супер, Максим Анатольевич, а может и есть негативный эффект, может еще годик подождать нужно и у меня все органы откажут, или я с ума сойду.

– Ну, я не думаю… – тихо, явно испугавшись моего напора ответил доктор.

– Не думает он… Так что теперь, может я бессмертен? А?

– Нет, нет я проверял, после смерти мыши, геометриты покидали тело сразу же после того, как мозг полностью умирал.

– А, супер, просто блядь…

Я поднял голову вверх, хотел закричать, высказать все врачу, но мне не было что сказать. Я даже не понимал есть ли мне на что злиться. В данный момент я был напуган.

Затем выдохнул и сел обратно. Замолк и только куча мыслей роились в моей голове. Их было настолько много, что я не мог сосредоточится на чем-то одном и впервые за долгое время, даже не слышал внутреннего голоса. Я будто попал в энтропию.

– Матвей, послушайте, – тихо вернул меня в реальный мир доктор. – Что бы ни случилось, оно уже произошло. Я сам настолько удивлен что даже не верю в происходящее, но быть может это к лучшему. Может вы первый представитель нового человечества.

– Там еще много этих ваших геометритов? – не обращая на слова врача, спросил я.

– Нет, все что есть, в этой чашке.

– Там, где я жил ранее, полно этой гадости. Если я принесу вам ее, вы сможете полностью понять с чем мы имеем дело?

– Скорее всего что нет, у меня нету нужной аппаратуры. Но я смогу проводить намного больше экспериментов и в гораздо больших масштабах. К тому же, есть вы. Ходячий пример симбиоза геометритов и человека. Так что по крайней мере, я могу обещать вам, что проанализировать последствия такого соседства мы сможем очень хорошо.

– Так что это получается, я теперь болеть не смогу? – спросил я, уже успокоившись.

– Нет, вовсе нет, вы не стали сверхчеловеком. Просто теперь, когда вы заболеете, вы точно будете знать, что вы выздоровеете и намного быстрее чем обычно. Геометриты не действуют со скоростью света. Матвей, вы просто должны понять, что если вы предоставите мне их, в достаточном количестве, то проведя множество экспериментов, мы ведь сможем в итоге всех обезопасить от смерти в следствии травм и болезней совместимых с жизнью. У всего человечества появится шанс на спасение, понимаете?

– Сейчас ничего толком понять не могу, – честно ответил я.

В моей голове проносились мысли. Так может я действительно сломал все ребра, а сюда пришел, уже практически здоров, благодаря этим геометритам. Если бы мы нашли их еще тогда, весь город был бы спасен. Но кто же знал, никто бы даже и не подумал. От осознания всех ошибок, которых я допустил ранее и от их неизбежности я почувствовал, что вновь ненавижу эту дурацкую фортуну. А если бы этот Максим Анатольевич в нашей общине жил и у нас нашел эту … хрень. Мы бы тогда, я бы тогда, она бы, она бы тогда была жива.

– Это просто какой-то бред, – согнувшись, пробубнил я вслух.

Максим Анатольевич поднялся с места, хотел было что-то сказать, но понял, что лучше меня не трогать, взял микроскоп, чашку Петри с этим фантастическим эфиром, который еще минуту назад навсегда изменил мой мир. И скрылся из виду за моей спиной, давая о себе знать только издаваемым шумом.

Внезапно всю абсурдную атмосферу в этой больнице нарушил негромкий звон. Колокол трубил о том, что все поселение должно явиться в ратушу на срочное собрание. Я обернулся и встретился взглядом с Максимом Анатольевичем.

– Что это? – спросил я.

– Срочное собрание, может опять мутант напал. – ответил врач.

Во входную дверь вбежал ранее уже знакомый мне молодой человек. Александр, негромко решительно произнес.

– Максим Анатольевич, срочно подготовьте стол, Витю сейчас принесут.

– Что случилось? – нервно спросил доктор.

– Сейчас сами увидите, – ответил Саша и вновь исчез в ярком свете улицы.

Прошло менее трех минут, я даже не успел одеться и выйти, как трое незнакомых мне мужчин занесли Виктора внутрь и поклали на операционный стол. Беднягу потрепало знатно, жгуты пережимали обрубок, ранее бывший его правой рукой, а грудь и живот были изувечены глубокими ранами.

– Все, быстро покиньте помещение и закройте дверь, – крикнул врач и все моментально попытались выполнить его приказ. – Матвей, вы останьтесь, поможете мне.

– Но я не …

– Матвей, вы нужны мне, скорее!

Двери захлопнулись за моей спиной. Виктор кряхтел и бредил. Он находился на тонкой грани между предсмертной апатией и адекватным восприятием мира.

– Матвей, не стойте столбом, скорее подойдите сюда. Вот зажмите тут крепко, – приказывал мне доктор. Отлично, теперь держите! Секунду.

Врач метнулся к шкафчику и начал что-то там искать.

Та кровь, металлический запах которой оседал во рту, те стоны, которые издавал сейчас Виктор, ужасный вид ран, дарующий на всю жизнь сильнейший страх перед опасностью. Все это врезалось в мой мозг и меня начало мутить.

– Матвей, дышите глубже, – увидев мое состояние, закричал доктор. Я сделал так как он сказал, а заодно отвел взгляд в сторону и немного пришел в норму.

Лекарь подбежал к Вите, разжал его рот и вытрусил все содержимое именно той чашки Петри.

– Что вы делаете? – вскрикнул я.

– Других вариантов нету, травами я его не спасу. Делайте то, что я вам скажу и заткнитесь! – грубо отрезал доктор.

В секунду он превратился в того хваленного всеми хирурга, в решимости и профессионализме которого больше не приходилось сомневаться.

Я выполнял все, что тот говорил мне. Старался не смотреть по возможности на происходящее, так что толком не всегда понимал, что именно делает врач. Шесть часов пролетели так же незаметно, будто прошло всего десять минут. Под конец я даже привык немного ко всем ужасам операции. И когда я стал уже бесполезен, Максим Анатольевич отправил меня на улицу, подышать свежим воздухом. Я вышел из операционной сразу во двор, по локоть в крови, и ею же была измазана вся моя одежда. Волосы все еще стояли дыбом. Сев на ступеньки и начав осознавать мир вокруг, я только теперь понял, что за плечо меня трясет Роман Петрович, а перед больницей стоит большая толпа зевак, скорее всего все, кто тут есть.

– Эй, Матвей, на вот, – он протянул мне сигарету. – У нас их совсем мало осталось, но ты заслужил.

Мне помогли подкурить, и я сделал первую затяжку. Мозг жадно с радостью принял веселящий дурман, стараясь хоть где-то найти способ успокоиться. А после третей тяги, расслабило все тело.

Вскоре вышел и Максим Анатольевич.

– Пациент жив. Сейчас он спит, но в крайне плохом состоянии. Что будет дальше, я не знаю. Мы сделали все что могли. Теперь осталось ждать, – объявил всем, так долго ожидаемую информацию, врач.

Затем он присел рядом со мной, Роман Петрович тоже предложил ему сигарету, но тот отказался и сказал отдать ее мне. Командир и не спорил, я вновь затянулся. Роман Петрович обернулся и начал разгонять зевак, ссылаясь на то, что больному нужен покой и тишина, а мы и так устали, чтобы задавать нам вопросы.

– И что теперь, Максим Анатольевич, рассчитываем на чудотворную плесень? – спросил я.

– Это его единственный шанс, Матвей. Или он умрет, или геометриты сделают свое дело.

– Будем на это надеяться, – тихо подтвердил я. Затянулся еще раз, выдохнул клубок дыма, облокотился на стену каменной больницы, позади меня. – Будем на это надеяться…