Читать книгу Дорога к Пушкину (сборник) - Владимир Михановский - Страница 48

Когда спускался я в каменоломни

И шел со свечкой в сумеречной мгле,

То каждый камень говорил мне: помни,

Ты лишь песчинка в мировом котле.

Тут винный склад. Туманский, мой приятель,

Спускался смело, как Орфей на дно.

Хмельной утехи страждущий искатель

Отыщет здесь желанное вино.

Не знают здесь восхода и заката.

Ряды бочонков – торсы тучных тел.

Историю, что услыхал когда-то,

Поведал мне одесский винодел.

…Вино, как человек, имеет сроки –

Играть; бродить; янтарно созревать.

Год выдержки – и золотые токи

Веселый нрав начнут приобретать.

Пять лет – они густеют и мужают,

Благоуханней солнечный букет.

А если век над ними пролетает?

А если два? А если тыщу лет?

Каков, должно быть, аромат столетий,

Какая крепость и какая страсть!

Чего, наверно, не отдашь на свете,

Лишь только бы таким упиться всласть!

Однако, друг, что можно знать заране?

Проникнись этой истиной простой.

…Центурион провинции Кампанья

Водился с франком – Рыжей Бородой.

И в память о походе самом ярком

Разбогатевший римлянин Турам

Трирему с запечатанным подарком

Послал к скалистым галльским берегам.

Мистраль на юте подвывал угрюмо,

Гребцы качались в ритме заводном.

Покойно капитану было в трюме,

Где амфоры покоились с вином.

Тайком спустился он, чтобы немного

Отведать знаменитого вина.

За дерзость эту здесь же, у порога,

Богам бедняга заплатил сполна!..

Подводный риф… И хохот пены дружен –

Стихии все, как видно, заодно.

У рыб на этот раз был славный ужин.

А груз хмельной отправился на дно.

И шли века, и горбились устало,

Соль разъедала хитрый такелаж.

На глину амфор глина оседала,

И грезилось вину сквозь сон: когда ж?..

…Недавно это было: водолазы

Нашли корабль у рифа на мели.

Никто такого не видал ни разу:

Подгнили деревянные рули,

Стремительные линии, чернея,

Охватывали контур корабля.

Ил разъедал и палубу, и реи,

И в трюм набилась рыжая земля.

В диковину здесь каждая вещица,

Все древнего значения полно.

Даль средиземноморская искрится…

– Гляди, сосуды!

– Неужель вино?!

И круг замкнулся. Прошлое вернулось.

Не утаило море ничего.

Посылка с адресатом разминулась

На два тысячелетия всего!..

Сардины и резина пахнут остро.

Грузила – прочь, и шланги – на места!

На палубе, вблизи резного ростра

Три амфоры – ровесницы Христа.

Целы сосуды, и печати целы,

Придется только слой веков отмыть.

Изделье древних, видно, не сумели

Косматые стихии повредить.

Но каково оно, вино столетий?

Нет, видно, в мире краше ничего.

Наверное, забудешь все на свете,

Коль в добрый час отведаешь его.

Но что это? Скривившиеся лица.

Прокисло? Не годится никуда?

Совсем другое: в амфорах томится

Не уксус, и не брага, а вода!..

Над сизой зыбью день стоял высокий,

Под волнами просвечивало дно.

…Вино, как человек, имеет сроки:

Иссякла жизнь – и умерло вино.