Читать книгу Дитер - Владимир Павлович Липатов - Страница 3

Записная книжка пестрит номерами телефонов, электронными адресами, именами тех, с кем пришлось работать в море. Эти люди не являлись друзьями по определению, просто на данном отрезке жизни с ними было комфортно. Расставаясь, мы обещали держать связь, но ни с одним из них я больше никогда не общался. Так устроен наш мир – новый контракт, другое судно, другие люди. В калейдоскопе лет мелькали пароходы, города, страны, я приобретал и терял друзей, оставляя в памяти только наиболее яркие лица и события. Чуждых мне людей всегда держал на дистанции, контактируя лишь по долгу службы, и моя формула сосуществования в ограниченном пространстве до сей поры была безупречна.

Кризис 2006 года крепко ударил по мировому судоходству: европейские порты и рейды были забиты пароходами, которым вдруг стало нечего перевозить. Стоял танкерный и сухогрузный флот, люди теряли работу. В поисках вакансий, без надежд я завис дома на полгода и вдруг получил предложение – срочно требовался старпом на немецкий пароход. Оставив на время свои капитанские амбиции, я согласился.

Капитаном оказался старый немец – сын солдата, павшего в русской земле в той далекой войне. И я – сын солдата-победителя. Мой батя, двадцатидвухлетний младший лейтенант – авиатехник, был одним из последних защитников Севастополя и раненным в августе сорок второго попал в плен. Бабушка с дедом получили похоронку, а для него началась мучительная череда лагерей.

В семье никогда не касались этой темы, но у каждого солдата – свои шрамы и память войны. Мы, дети, видели: по прошествии многих мирных лет отец всегда спал на согнутой в локте руке, подперев щеку ладонью. Мама осторожно опускала его голову на подушку, но он, не просыпаясь, стонал, бредил и неизменно возвращался в прежнее положение. На отцовской груди в фас была мастерски выжжена изящная головка женщины, с оттенками, полутенями, четко очерченными локонами – работа художника-садиста, товар. Невозможно представить, но практичные нелюди пускали в дело даже человеческую кожу – на дамские сумочки, абажуры… Содрать не успели, что-то в войне пошло не так, ведь недаром она была для нас Отечественной.

Отца освободили в марте сорок пятого из третьего по счету концентрационного лагеря Шталаг-2Б Хаммерштайн, Восточная Померания. Сейчас многим хотелось бы об этом забыть, но остались мы – первое послевоенное поколение, которые помнят войну на генном уровне.

В этой повести незримо переплелись война, отцы и дети, психология наций, разное восприятие мира и, как следствие, непростые личные взаимоотношения. Капитан родился за пять лет до краха Германии, а я – через столько же лет после великой Победы. Связанные на пароходе «одной цепью», мы с Дитером ни разу не коснулись темы войны, но она всегда присутствовала в нас.