Читать книгу Запорожская вольница - Владимир Супруненко - Страница 14

«Днипре-брате, чем ты славен: чи зелеными лугами, чи крутыми берегами? – Ой, я славен казаками, молодыми бурлаками» – поется в народной думе. Что ж, казацкое прошлое Днепра уже неотделимо от истории великой реки. У нее вообще-то много лиц – природа «протянула во всю длину Днепр с ненасытными порогами, с величественными гористыми берегами и неизмеримыми лугами». Я много раз путешествовал по Днепру от истоков до устья. В северной лесной стороне и даже в среднем течении река еще не осознает своей мощи и богатства. И только после порогов она становится по-настоящему величава, прекрасна и щедра. Геродот, воздавая хвалу Днепру, писал, что эта река «наиболее прибыльная», «самая богатая полезными продуктами». Скорее всего, он имел в виду днепровские плавни в низовьях, где обитали запорожские казаки. «Днепр – это священная и заветная для запорожцев река», – писал Дмитрий Яворницкий, – он был «главнейший источник их войсковых доходов». Прежде всего это переправы и «шляховые» броды через реку, которые контролировали запорожцы. Днепр в изобилии кормил вольных лугарей рыбой, по речному протяжению к морю ежегодно отправлялись сотни «чаек» (казачьих судов. – Примеч. ред.). За это реку и прозвали Казацким шляхом. Днепр подпитывал запорожцев и душевно. «При виде страшной пучины, клокочущей в днепровских порогах, кровь леденеет в жилах человека», – замечали очевидцы. У кого кровь леденела, а у кого играла. «Шум быстрых и сильных потоков всегда что-то говорит имеющим силы бороться за широкие просторы и за вольность», – вспоминал рожденный казацкой гуляйпольской стихией анархист Нестор Махно (он родом из селения Гуляй-поле – нынешнего райцентра Запорожской области) про свои раздумья у порогов. Для запорожцев днепровская стремнина, прорвавшаяся через порожистую гряду, была своеобразным олицетворением их воли, силы духа, символом их неуемной энергии. Можно не сомневаться, что «мечтатели в душе, поэты в речах, художники в песнях, запорожские казаки, всегда жившие с природой душа в душу, лицом к лицу» часто любовались и грозными порогами, и широкими разливами Днепра, и его тихими заводями, и таинственным лунным светом, что серебрился между темных скал, и чайками, скользившими над пенистыми волнами.

Исток Днепра следует искать в его верховьях на севере, а чтоб разобраться в подноготной названия великой реки, отправимся на юг – туда, где начинались вольности запорожских казаков, где распростерся их знаменитый Великий Луг Запорожский. Многие исследователи считали, что название состоит из санскритского дан или дон (река) и готского перес (поток), то есть Днепр или первоначально Данперес – «река с сильным течением». С древним корнем соотносятся и названия Дуная, Днестра, Дона. Пороги, которые перегораживали путь реке, дали основание некоторым ученым связать название со славянским праг (порог). Что ж, для наших предков, которые с великими трудностями на ладьях, а впоследствии на тяжелых лодках – дубах и стремительных суденышках – чайках преодолевали каменистую преграду, Днепр вполне мог быть порожистой рекой. Одновременно они величали его Славутичем – славно скользили по быстрой воде суда, славилась река и лугами, и рыбными богатствами, далеко по степи разносилась слава о запорожских казаках, что жили на ее берегах. Есть, правда, мнение, что «славное» название связано с праславянским корнем слав-слов в значении «течь» или «плыть».

Геродот называл Днепр Борисфеном – «северной рекой». Скандинавские варяги именовали реку, по которой пролегал их путь «в греки», Данп и Данпар. В труде византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей» встречаем печенежское название Днепра Варух – «широкий». Узу-су, Узу, Юзен – это тюркоязычные варианты днепровского имени (уз – река, су – вода). В византийских церковных источниках X–XIII столетий наша река упоминается как Элисс. Предполагают, что название это связано с Олешьем (ныне город Цюрупинск), рядом с которым располагалась Олешковская Сечь.