Читать книгу Норильские судьбы - Владимир Васильевич Беляков - Страница 27

Вокруг стемнело, но это были еще не те темные ночи, которые наступали в сентябре. По всему небосводу протянулось гигантское черное крыло невидимой птицы, подсвеченное алыми лучами глубоко упавшего за горизонт солнца.

В это время со стороны тюрьмы начали доноситься крики, затем завыла сирена. На вышках вспыхнули прожекторы. Потревоженные бакланы, мирно сидящие на мусорных отходах, взмыли вверх и устроили настоящий птичий гвалт. Миноукладчик, раздвигая ногами кусты, бросился бежать от «ночного пляжа».

А в тюрьме происходило следующее. Ширяев закончил допрашивать очередного комитетчика, когда тот был уже не в состоянии что-либо говорить и соображать. Подошел к баку с водой и, глядя на портрет вождя, стал отмывать запачканные кровью руки. Радостная, язвительная улыбка гуляла по его лицу. «Пахарь попросил встречи. Завилял сука задом. Я сломал его, совсем не напрягаясь», – эта мысль заводила и будоражила его. Ему не терпелось увидеть лицо поверженного и униженного вора в законе. Поднявшись по ступенькам, он вышел из своего кабинета, прошел коридор и направился к двери внутреннего двора, ударом ноги открыл ее.

Солнце только что скрылось за высоким бетонным забором, отблесками отражаясь на колючей проволоке, протянутой в несколько рядов. Перистые облака зависли в небе, рисуя серебристое, гигантское крыло птицы.

Пахарь, увидев Ширяева, поднялся с земли, припадая на простреленную ногу. Одной рукой оперся о стену, другой начал поглаживать место раны, не выпуская из вида приближающего начальника тюрьмы. Ширяев подошел вплотную к поверженному, как ему казалось, противнику и начал пристально вглядываться в его глаза, отыскивая в них покорность, смятение и страх. Но вместо этого увидел сияющее лицо, по которому гуляла ироническая, издевательская улыбка. От приступа бешенства у начальника тюрьмы стали вздуваться вены на висках, уши заложило пульсирующими ударами.

– У меня нет на тебя времени. Говори, что хотел, – он был на грани нервного срыва.

– Не гони, Хозяин. Ты зенки в гору подними. Зыришь в небе это крыло свободы?