Читать книгу Противоречивая степь - Владимир Винник - Страница 10

Утром на третий день пребывания в родном ауле он проснулся, едва взошло солнце, и, закрыв глаза, полежал немного, вспоминая прошедший день. Затем встал и вышел из юрты.

Слабые порывы ветра доносили из степи запах полыни, а от земли трава распространяла прохладу.

«Жаль, что кроме меня, так давно не бывавшего в родных местах, в ауле никто не может с новой силой почувствовать этот запах родного простора», – подумал про себя Тулеген.

Аул опять погрузился в размеренную, спокойную жизнь, только множество собак шумно грызлись между собой, обгладывая кости, разбросанные почти у каждой юрты после двухдневного гулянья. Невеселые мысли Тулегена были прерваны подбежавшим к нему джигитом отца:

– Ата просит вас к себе на чай, агай!

Вместо ответа Тулеген кивнул, глядя на него, сделавшего уважительный поклон, кладя руки на грудь.

В юрте отца уже сидели с ним старшие сыновья Усман и Темиргали. Войдя к ним, Тулеген поприветствовал родственников.

– Вы простите меня, отец, что я вчера не присутствовал на скачках, – не удержался, потянуло в степь.

Жунус молча жестом руки пригласил сесть его за дастархан, принимая этим самым извинения.

– Вот ты ученый, брат, – начал разговор за чаем Темиргали, – скажи, почему урусы называют нас киргизами, ведь мы казахи…

– И в бумагах, что подписаны нашими дедами о воссоединении с белым царем, тоже мы именуемся киргизами. Как такое могло быть? – высказался на поставленный вопрос Усман.

Тулеген понимающе кивнул головой.

– Видите ли, – начал он, – степь большая, очень большая, в ней есть не только равнинные бескрайние пастбища, как у нас, а также попадаются пески и даже горы. И много разных племен, а в них, соответственно, родов, проживает на этой территории, и в основном все кочевники, но некоторые живут оседло. У подножия гор, называемых Тянь-Шань, живут кочевники и именуют себя киргизами. А в тех местах, где больше всего песков, их называют пустыней Кара-Кумы, живут племена, называющие себя туркменами. По долинам реки Фергана живут люди, занимающиеся земледелием, выращивают белоснежный хлопок, как русские хлеб-пшеницу. Они называют себя узбеками. Ну а на самой необъятной равнине левобережного Прииртышья, от Семипалатинска до Павлодара, от Павлодара до Омска, от Омска до Петропавловска, от Петропавловска до Кокчетава, от Кокчетава до Акмолы и от Акмолы до Семипалатинска, кочуют разные племена скотоводов-казахов, и наш род в том числе.

От перечисленного Тулегеном старшие братья весело заулыбались, каждый понимая, что больше всего территории принадлежит их племени казахов.

– Почему русские называют всех киргизами? – подумав, продолжил Тулеген. – Все эти народы объединяет одна вера – все мусульмане. У всех, правда, свои обычаи и обряды. И говорят по-разному, но понять их можно. Все эти племена, о которых я упомянул, слишком разобщены, и каждое пытается взять верх над другими. Из-за частых стычек и междоусобиц отдельные племена стали просить у России защиту. Добровольно изъявляли желание войти в ее состав, дабы получить покровительство и защиту от посягательств других племен. Слишком сложно управлять «госпожой Азией» при такой разобщенности. А поскольку все народы объединяет одна вера, то российские чиновники не стали себя утруждать при принятии законодательных актов по управлению этими территориями, и все стали значиться киргизами. Что касается казахов, то было принято «Временное положение об управлении в степных областях Оренбургского и Западно-Сибирского генерал-губернаторства», которое было утверждено в 1868 году. Местная родовая и феодальная знать казахов, баи, хотели, чтобы казахи были обособлены и выделены в отдельное делопроизводство. Подали прошение царю, но Сенат отклонил их просьбу, хотя было пересмотрено «Временное положение» и принято «Степное положение», которое действует и сейчас с некоторыми изменениями и повторяет ранее сложившуюся систему административных органов управления. Были сохранены все выборные органы казахов в аулах и волостях. Вот так обстоят дела наши, – закончил Тулеген.

Старый Жунус то и дело возвращался к сказанному сыном и находил его правым в своих рассуждениях.

– Пока, наверно, не заслуживаем внимания и снисхождения, чтобы явить себя миру отдельно от России, – произнес вслух Жунус.

– Вы, конечно, правы, отец, потому что старше нас, – ответил Усман.

Темиргали толкнул старшего брата локтем, сказал:

– Нам пора.

– Мы пойдем, отец. Надо посмотреть, все ли собрали для дальней дороги. Завтра отправляем часть людей с табунами лошадей и отарами овец на летние пастбища в Кулунду, – продолжил Усман.

– Да, конечно, ступайте, распорядитесь, – властным тоном произнес Жунус, сам давно отошедший от хлопотных дел.

Сделав уважительный поклон, Усман и Темиргали вышли из юрты.