Читать книгу Маршем по снегу - Владислав Николаевич Прокопенко - Страница 2

Дверь резко открылась. Сон как рукой смахнуло. Ли Дон Гон встал, сердце учащённо забилось. Нехорошее предчувствие сдавило горло, стало тяжело дышать.

В комнату вошёл временный поверенный в делах Посольства России в Северной Корее Виктор Богатёнов. Чуть скривив в усмешке рот и нервно подёргивая рыжеватые усы правой рукой, дипломат пристально посмотрел на корейца.

– Товарищ Ли! – тихим голосом произнёс Богатёнов. – Вам отказано в получении политического убежища, и вы знаете, по какой причине. Это решение Москвы, и оно окончательное. До конца дня вы будете переданы местным властям.

Временный поверенный достал из кармана носовой платок, прикрыл им нос – в комнате стоял запах давно не мытого и грязного человеческого тела, – развернулся и медленно вышел из комнаты.

– Южнокорейская собака! – зло прошептал Ли. С первой минуты их вчерашнего разговора, когда удалось проникнуть на территорию посольства, именно с первых слов, произнесённых временным поверенным на сеульском диалекте, северокореец понял, что доверять этому человеку не может. Он очень любил свою страну, был готов стать «пулей», способной поразить любого врага, защищая Великого полководца. Поэтому всё, что так или иначе было связано с Южной Кореей, было для Ли ненавистно.

«Значит, всё впустую», – устало подумал перебежчик. Ли смерти не боялся, его больше пугало то, что он не смог донести до посла России, который был в отпуске, очень важную информацию.

Чуткий слух уловил еле слышные шаги нескольких человек за дверью. Ли быстро оглянулся по сторонам. В углу комнаты была свалена старая мебель.

– Так просто я им не дамся, – принял решение кореец и выдернул из стола ножку.

Схватка была недолгой, но яростной. Прослужив более 15 лет в личной охране Руководителя, уже немолодой старший полковник Ли Дон Гон продержался несколько минут против двух крепких молодых офицеров специального подразделения «Пэкту» министерства государственной безопасности Северной Кореи. Но и им крепко досталось.

Когда в комнату зашёл руководитель группы захвата в форме майора, его сотрудники и перебежчик постепенно приходили в себя. Последний, тяжело дыша, лежал с явно переломанной рукой, которая была неестественно согнута. Старший лейтенант, схватившись за бок, сидел около двери, а второй офицер, с разбитым лицом, лежал у стены напротив перебежчика.

– Ли-тонму!1 Ты надеялся, что тебе удастся уйти от «Пэкту»? Думал, что русские тебя встретят с распростёртыми объятиями? Ты, похоже, так и не понял, во что ввязался.

Ли Дон Гон с ненавистью взглянул на вошедшего рослого офицера с тяжёлым подбородком и сплюнул сгусток крови. Шансов остаться в живых не было. Он слышал краем уха об этом спецподразделении, которое якобы выполняло особые поручения высшего руководства страны по устранению скомпрометировавших себя партийных работников и чиновников, но не верил в это.

– Я сожалею, но у меня нет выбора, – произнёс с безразличием в голосе руководитель группы и неожиданно нанёс молниеносный смертельный удар точно по кадыку уже встававшему около двери старшему лейтенанту.

– Майор? – удивлённо глядя на него, вскрикнул второй офицер.

Но встать ему не удалось. Быстро выхватив из кобуры упавшего старшего лейтенанта пистолет, руководитель группы развернулся и сразу же выстрелил во второго офицера. В один прыжок он был уже около него и так же молча, взяв его табельное оружие, произвёл смертельный выстрел в голову перебежчика. Ли умер мгновенно. Смесь крови с ошмётками мозговой ткани огромной кляксой расползлась по стене, скрывая то ли знаки, то ли грязные разводы на светло-голубых обоях.

Аккуратно вытерев платком один пистолет, майор вложил его в руку мёртвому офицеру, а другой – в руку Ли Дон Гону. Внимательным взглядом он оглядел комнату и удовлетворённо улыбнулся. Приказ выполнен безупречно.

После этого майор приоткрыл дверь и рукой пригласил стоявшего в коридоре Богатёнова.

– Приношу свои извинения, товарищ временный поверенный, но при попытке вывести перебежчика из комнаты им было оказано сопротивление. Более того, он убил двух моих сотрудников, но и сам погиб. Теперь вы убедились, насколько он был психически нездоров и опасен для окружающих, – произнёс, глядя прямо в глаза Богатёнову, кореец.