Читать книгу Театры Тольятти. Том 1 - Вячеслав Смирнов - Страница 77

Как всегда бенефис – это не только праздник для юбиляра, но и во многом – для зрителей. Поэтому неудивительно, что заслуженная артистка России Ольга Самарцева свой день рождения, 11 сентября, встретит на сцене родного для нее драматического театра «Колесо» имени Глеба Дроздова.

В этот особый для актрисы день зрители увидят чисто английский детектив, насыщенный психологизмом и неожиданными поворотами – «Условия диктует леди» в постановке Михаила Фейгина. Партнером в изящном дуэте выступит народный артист России Виктор Дмитриев. Обязательный спутник бенефисов – действо с изящным названием дивертисмент, включающий в себя и чествование юбиляра, и веселый капустник.

Актерская судьба Ольги Самарцевой связана с «Колесом» с момента основания театра. Правда, в 1990-е годы Ольга Ивановна на несколько лет отошла от театральной деятельности, чтобы затем вернуться к ней вновь. В творческом багаже актрисы – около 40 спектаклей, воплощенных на знаменитой «колесовской» сцене. Здесь и комедия положений «Пижама на шестерых», и психологическая драма «Лавина», и историческая фантазия «Жозефина и Наполеон», социальная драма «Между чашей и губами», эпическая мелодрама «Наш городОК», всего и не перечислишь. Неудивительно, что Ольга Самарцева занята в столь разнообразном репертуаре: актерский диапазон нынешнего юбиляра весьма широк.

Нелишне напомнить, что в этот день Ольгу Ивановну обязательно поздравят и ее ученики, ведь она является педагогом по сценической речи в театре «Колесо», а также преподавателем Тольяттинского института искусств по дисциплинам «Мастерство актера» и «Сценическая речь».

Накануне бенефиса мы не упустили возможность взять у юбиляра небольшое интервью.

– Когда вам пришла идея ступить на актерскую стезю?

– Еще в детстве. Я росла в творческой семье, у меня мама и тетка очень хорошо пели, отец знал наизусть Пушкина, Лермонтова, Блока. К тому же я совсем недавно узнала, что он воспитывался в такой, можно сказать, офицерской «белогвардейской» семье, что он всегда скрывал. У него даже была гувернантка. При этом моя бабушка, его мать, была совсем неграмотная. Моя тетка закончила в Питере мединститут, дядька, папин младший брат, тоже получил высшее образование… – как бы все они были грамотные. А отец был рабочим, но у него был какой-то такой особый интеллект. С детства мы пели песни, читали стихи, я знала Пушкина, Лермонтова. Меня всегда ставили на стульчик, чтобы я прочла что-нибудь наизусть. Когда я училась в школе, на нашем местном телевидении вышла пионерская передача «Орлята», и меня пригласили ее вести. Вскоре мне захотелось в театр, и я стала ходить в народные кружки. Потом Таня Веденеева, ныне известная телеведущая, которая вела тогда комсомольскую передачу «Ровесник», уехала в Москву (мы учились в одной школе), и я заняла ее место. Так что я практически до 10-го класса была «публичным лицом» на телевидении. Параллельно я была кандидатом в мастера спорта по художественной гимнастике. Я никогда не знала математику, технические науки были не для меня, и у меня было два выбора: либо пойти в художественную гимнастику, потому что я обладала какими-то талантами в этой сфере, меня называли «гуттаперчевая девочка», либо пойти в театр. Ну, с гимнастикой было покончено одноразово, поэтому остался театр, и других «мечт» не было. Хотя в театральный я поступила не сразу: я пробовала в Москву, первый год не прошла, второй год не прошла – поступила в Саратовское театральное училище, где проучилась год. И, когда я уже не прошла в третий год в Москве, потому что был очень большой отбор, я поехала в Воронеж. Слава Богу, в Москве встретила профессоров – Бориса Григорьевича Кульнева и Ольгу Ивановну Старостину, которые открыли в Воронеже факультет при государственном институте искусств. Они меня увидели в Москве и пригласили.

– Получается – все произошло естественным путем, не было мучительного выбора?..

– Нет, не было. Ни-ког-да.

– После получения профильного образования какой был ваш первый театр?

– Когда мы учились в институте, у меня была такая характерная внешность… Хотя приглашали многие театры – и Прибалтика приглашала, Ленинград по тем временам приглашал, сибирские театры приглашали очень много… И вдруг приехал режиссер из Волгограда – Петр Иванович Слюсарев. Он был другом Глеба Борисовича Дроздова, у которого я заканчивала курс, потому что набирали нас одни педагоги, а заканчивали мы у Глеба Борисовича. И выбора не было тоже – «родные стены», – я уехала в Волгоград, мой родной город, и девять лет там проработала.

– Какие первые роли были запоминающимися?

– Так получилось, в Волгоградском драматическом театре я сразу пришла на главные роли. Первая моя дебютная роль – Саша Глебова в «Старом доме» Алексея Казанцева. Потом прошло много-много времени, а он, оказывается, отсматривал свои спектакли, и он мне даже сделал комплимент, что я одна из лучших исполнительниц Саши Глебовой в его пьесе. А потом как-то быстро получилось, что я вошла в весь репертуар. Естественно, было очень много ролей. Были такие спектакли, в которых мне пришлось переиграть, например, все женские роли – поэтапно. Например, «Татуированная роза»: я сыграла там сначала массовку «черных женщин», потом молодую Розу, потом Эстелу Хогенгартен, потом главную героиню. То же самое было в спектакле «Моя профессия – сеньор из общества», там восемь любящих женщин, четыре из них я точно сыграла. Было очень много запоминающихся работ в Волгограде. Это был период расцвета, становления, это первые награды, это было престижно. И вдруг за одну из ролей в «Зыковых» Горького на фестивале горьковской драматургии я получаю премию за лучшую женскую роль, меня сразу награждают орденом «Знак почета». В общем, мне открылись многие двери. Я поехала на первый съезд Союза театральных деятелей России (тогда еще был СССР). Там встретила Глеба Борисовича Дроздова, который в то время жил в Ярославле, но был вне театра. Мы пригласили его на постановку в Волгоград. Со мной был начальник управления культуры, я их представила друг другу, и он предложил Глебу Борисовичу приехать к нам на постановку. Он посмотрел наш театр… В это время Дроздов организовал в Ярославле студию из «крепких» актеров – которые ныне являются основателями нашего театра «Колесо»… В Волгоградском театре в это время была такая «внутренняя революция» – перемещение руководства и так далее, и мне было предложено стать директором. Я, естественно, позвонила Учителю – посоветоваться, и он мне сказал: «Самарцева, ты хорошая артистка, тебе нужно работать на сцене. Приезжай, я тут как раз организовываю театр». И я буквально приехала в начале февраля в Ярославль, в студию (даже не в театр, а в студию), а уже 2 марта 1988 года был издан приказ об организации Тольяттинского театра.

– Расскажите о режиссерах, с которыми вы пересекались по работе и которые наложили наиболее значительный отпечаток на вашу творческую судьбу?

– Первый режиссер и Учитель – это Глеб Борисович Дроздов, который дал основу профессии, который научил ремеслу. Если студенты зачастую учатся у педагогов, которые не имеют отношения к театру, то мы учились у настоящего режиссера, и сразу постигали азы общения с режиссурой. Следующий режиссер, который тоже принял участие в моем становлении, был Петр Иванович Слюсарев в Волгоградском драматическом театре: я всегда думала, что я характерная актриса, а он открыл во мне именно «героиню». Еще был режиссер, который работал в Волгоградском театре – Виталий Меньших. Это был «мой» режиссер, который даже весь свой репертуар, который он ставил, планировал с учетом того, что я буду играть у него главные роли. И вот ему я конечно тоже очень благодарна – именно за тот репертуарный лист, который я имела за девять лет работы в Волгоградском театре. Естественно, я считаю, тоже Учитель и мой самый любимый режиссер – это Анатолий Афанасьевич Морозов, который работал здесь, в «Колесе», режиссером пять лет, и вот именно с ним произошло мое становление актрисы, обладающей психологизмом. Он научил меня жить на сцене – не просто играть роль, а проживать ее. И те тонкие паузы, те моменты молчания, проживания – это было очень ценно. Анатолий Афанасьевич научил меня жить не тем текстом, который написал автор, а над ним. Потому что мы всегда в жизни думаем одно, делаем другое, а говорим третье. И вот именно та самая жизнь, которая происходит над этим самым текстом – это очень важно. Актер, который умеет этим владеть, считается талантливым, гениальным. И последний мой опыт работы – это Михаил Фейгин, режиссер из Москвы. Работать с ним было очень трудно, потому что это режиссер несколько другой школы, но – творческая личность и художник, который знает, что он делает. И он своего достигает. Не люблю слова «добивается» – достигает. В результате у нас получился очень хороший спектакль «Кровавая свадьба» по Гарсия Лорке, где у меня главная роль. И потом было два опыта работы с ним – над комедией «Прибайкальская кадриль» и мой бенефисный спектакль «Условия диктует леди», который мы сделали в жутко сжатые сроки, буквально за девять дней. И когда я впала в какую-то истерику и сказала, что этого не бывает, это невозможно – он, глядя мне в глаза, сказал: «Ольга Ивановна, с вами – возможно!» Поэтому мы сделали этот спектакль.

– Хотел спросить о спектаклях, которые по каким-то причинам сошли с репертуара, но в которые бы вам хотелось еще «окунуться». Есть ли какой-то перечень спектаклей, которые вы считаете очень важными для своей актерской карьеры?

– Если брать момент возвращения в Тольятти, то это, естественно, первая моя главная роль, которую я здесь сыграла, и последняя работа Глеба Борисовича Дроздова – королева Елизавета в «Марии Стюарт». Она тоже значимая, за нее я получила театральную премию «Самарская муза». Хотелось бы еще поиграть таких ролей. Я бы с удовольствием еще играла в этом спектакле, потому что чем больше ты его играешь, тем больше вскрываешь в себе жизненно важные черты для раскрытия образа Елизаветы. Я не играла ее как королеву, я играла ее как женщину. Потому что женское начало всегда берет свое – будь ты руководителем или подчиненным, оно все равно вскрывается. Последующий этап – это, конечно же, спектакли с Морозовым, которые хотелось бы и хотелось бы проживать. Первый из них – это «Русская рулетка» – спектакль, который тоже получил много премий: и Гран-при «Фестиваля на Волге», и «Самый яркий дуэт» Международного фестиваля в Белгороде «Актеры России – Михаилу Щепкину». Очень хороший был спектакль у нас, яркий. Естественно, такие спектакли как «Кин IV» (очень жаль, что сошел с репертуара), «Между чашей и губами»… А «Наш городок» – какой был великолепный спектакль! Хотелось бы, конечно, побольше таких серьезных работ. Да, я понимаю: комедии – это комедии. Но запоминающаяся роль, конечно – это «Кровавая свадьба», – спектакль, который требует огромных эмоциональных затрат. Но когда ты выходишь, и «отдаешь» себя зрителю, и ты понимаешь, что зритель это принимает – это, конечно, дорогого стоит.

– Мы уже говорили, что ваше появление в актерской профессии сложилось естественным образом. И все же: если бы не актерство – чем бы иным вы могли заняться?

– Не будем себя хвалить: талантливый человек талантлив во всем. И когда я уходила из театра, занималась бизнесом – я тоже это делала талантливо, и у меня это получалось. Я могла бы быть и руководителем, и бизнесменом хорошим. И, наверное, я бы могла быть хорошим педагогом.

– Перейдем ко дню сегодняшнему. Бенефисным спектаклем будет «Условия диктует леди». Почему был выбран именно этот спектакль, что это за материал, что ожидать зрителям от бенефиса и от вашей работы в этом спектакле?

– Спектакль особенно не выбирался, пьеса была предложена режиссером. Но – эта пьеса на двоих, и она, естественно – бенефисная. Потому что когда два актера на сцене, то тут уже проявляется все мастерство. Почему английский детектив? Ну, как-то по жизни мне всегда удавались западные роли, меня всегда называли, особенно в молодости, «актрисой западного репертуара». А эта пьеса позволяет раскрыть именно какие-то профессиональные качества. Там так выстроен этот детектив, что с каждой картиной по-другому раскрывают себя герои этой пьесы. Там выявляются их всевозможные грани, не одна какая-то краска, а очень много ярких красок, которые можно прожить на сцене и показать их зрителям. А так особенно мы не углублялись в какие-то там «поиски».

– Были ли какие-то роли, которые бы вам хотелось сыграть, но по каким-то причинам не сложилось. Или, может быть, наоборот – у вас есть наперед задумки, которые бы хотелось воплотить вне зависимости от того – предлагались ли они актеру или нет?

– Да, в разный период времени было такое состояние, когда мне хотелось играть одни роли, а они проходили мимо меня. И в Волгоградском театре это было, когда возникала какая-то пьеса в репертуаре театра, и мне хотелось ее сыграть, но ее играла другая актриса. И здесь такое же было неоднократно – то, что мне хотелось сыграть, вдруг куда-то уходило. А потом – возраст ведь… Сегодня театр молодеет с каждым днем, и уже какие-то роли, я понимаю, что уже и не сыграла бы. Но мне повезло в моей жизни, у меня очень богатый репертуар. Если кому-то показать репертуарный лист – это, наверное, мечта актрисы – то, что я поиграла. Да, мне не хватает классики на сегодняшний день. Да, я очень сожалею, что тот спектакль, который должен был быть на моем бенефисе пять лет назад – «Миллионерша» Бернарда Шоу, – такая яркая, очень тонкая роль, – конечно, мне бы хотелось такую роль тоже сыграть. В перспективе я думаю, что, если будет складываться нормально жизнь в театре, хотя она у нас и складывается на сегодняшний день нормально, но просто хочется режиссера, который был бы здешним, местным. Потому что у нас сейчас приезжие режиссеры – конечно, они ставят то, что они привозят с собой, то, что им удобно, прежние опробованные наработки. А так очень бы хотелось мне сыграть «Без вины виноватые» Островского – это моя давняя мечта. Конечно, есть такие роли, которые бы хотелось еще сыграть. И я еще могу их сыграть!

– Не удержусь, спрошу о вашей дочери, Ольге Самарцевой-младшей. С одной стороны, сегодня речь должна идти исключительно о вас. Но дело в том, что ваша дочь – это и вы тоже. Чем она сейчас занимается? Она вроде бы пошла по вашим стопам?

– На сегодня – уже нет. Она получила в Тольятти экономическое образование, сейчас она живет в Москве, организовала свой малый бизнес и занимается им. Пока с театром у нее не складывается. Хотя очень жаль, потому что она (не матерью будет сказано) талантливая актриса, и она могла бы быть актрисой. С другой стороны – я рада ее судьбе, потому что профессия актрисы – жесткая, жестокая, я бы даже сказала, зависимая. Поэтому пусть она будет в «свободном полете».

– Может, это веяние времени? Я обратил внимание: люди творческих профессий, получив профильное образование, какое-то время поработав в профессии, вдруг получают юридическое, экономическое, иное образование и меняют род деятельности? Происходит какое-то разочарование, или, действительно, сейчас нужны другие специальности?

– И другие специальности… малооплачиваемая работа… Не может на сегодня актриса такого уровня, как я, получать меньше медсестры, которая работает в больнице. А у нас – маленькие оклады, маленькая заработная плата, и люди не выдерживают, потому что выжить на это невозможно. Потом – профессия зависимая. Мало ли, придет какой-то режиссер: как он посмотрит на ту или иную актрису или актера? Эта борьба за первенство, так же, как и везде, но в театре это все более жестко. И поэтому многие не выдерживают и находят себя в другом. Но есть и такие, которые возвращаются. Такие, как я. Не смотря ни на что.

– Тем не менее, невзирая на какие-то экономические, коммуникативные, еще какие-то минусы – что дает вам право думать о правильности выбранного вами пути?

– Жизнь показала, что мною выбран правильный путь, потому что те цели, которые я себе ставила, например – доказать себе, что я талантливая артистка, – я их достигла… Мы ж сами себе доказываем, не кому-либо. Кто-то думает, может, что я и не такая талантливая, поэтому каждый раз, каждый вечер, когда я выхожу на сцену и общаюсь со зрительным залом, я себе прежде всего доказываю – какая я актриса. На сегодняшний день у меня цель – завершить определенный «круг» получением звания народной артистки. Меня все спрашивают: «А что это тебе даст? К пенсии там что-то, или прибавка к заработной плате?» Нет, это звание не дает ничего. Но оно дает в моем подсознании завершить определенный круг моей творческой деятельности, осознать, что все-таки я всю свою жизнь отдала театру не зря, что как-то меня оценили. Поэтому на сегодняшний день я могу сказать, что те люди, которые выступают против звания, званий каких-то в принципе – они неправильно мыслят. Человек должен знать, ради чего он работает. Все, что остается актеру – это признание.

Написано по заказу драматического театра «Колесо», 01.09.2010