Читать книгу Кедровое солнце - Вячеслав Викторович Сукачев - Страница 26

– Вот же ироды проклятые! – ругается баба Маруся. – Чуть было и меня не застрелили… Я вот тут стою, а Верный здесь, – показывает она деду…

Темная полоса тянется по ограде к собачьей будке. Сережа, боясь поверить в случившееся, медленно идет к ней. Верный, не сумев спрятаться в конуре, вытянулся перед самым входом и смотрит на подходящего хозяина расширенными от боли, виноватыми глазами. Склонясь над ним, Сергей тихо, дрожащим голосом позвал:

– Верный, Ве-ерный…

Собака тихо заскулила и попыталась лизнуть его руку. Сережа присел на корточки и неожиданно увидел, как что-то розовое, теплое и мокрое выглядывает из-под его живота. Он невольно вздрогнул, покрываясь холодной испариной, а глаза сами собой метнулись в сторону.

– Ну, как он там? – спросил дед.

Сережа выпрямился и молча отступил в сторону.

– Ах, кур-рва! – вырвалось у деда. – Как они его…

И эти слова словно бы подстегивают Сергея. Он хватает свой велосипед и бросается на улицу.

– Куда ты, малахольный?! – растерянно кричит баба Маруся, но он уже вспрыгивает на седло и изо всех сил давит на педали, ничего не видя перед собой.

Теперь Сергей уже не замечал жаркий полдень, мелькающие на обочине деревья, многообразную роскошь трав, он только все жал и жал на педали, сосредоточенно устремленный вперед. За одним из поворотов Сергей неожиданно близко увидел повозку. Три мужика, сидевшие в ней, тоже заметили его, задергали вожжи, поторапливая коня.

Поравнявшись с повозкой, Сережа ухватился за нее рукой и с ненавистью глядя на удивленных мужиков, срывающимся голосом спросил:

– Вы з-зачем… с-собаку нашу… убили?

Мужики переглянулись, и самый здоровый из них, с крупным горбатым носом, скороговоркой ответил:

– Чего? Чего буровишь-то?

– Собаку зачем застрелили? – повторил Сергей.

– Знаешь что, малец, кати – куда катил! – не поворачивая головы, сказал сидевший в передке мужик. – Никакой собаки мы не знаем.

– Как это – не знаете? – опешил Сергей.

– А вот так…

– Вы же стреляли в нее и не знаете теперь?

– Ну и что? – вдруг снова заговорил горбоносый. – Пусть не шляется по улице… Собак надо на привязи держать.

– Он с ошейником был! – срывающимся голосом крикнул Сергей. – Рядом с бабушкой… Вы и ее чуть не застрелили!

– Но-но, не болтай лишнего! И катись отсюда, – горбоносый потянулся и хотел было оторвать руку Сережи от повозки, но он, бросив руль, не помня себя от бешенства, ткнул кулаком ему прямо в лицо, в близко к носу посаженные глаза.

– Ах ты, мать-перемать, – заругался горбоносый. – Гнида паршивая, еще руки распускать!

Он схватил Сергея за плечо, рванул к себе и сильно ударил. Сергей, вместе с велосипедом, полетел на землю. Не чувствуя боли, он тут же вскочил, подобрал валяющийся на земле камень и бросился за повозкой. «Гад! Гад! Гад!» – только одно это проносилось в его мозгу.

Там, в повозке, достали кнут, и лошадь понеслась вскачь. Сережа постепенно отставал, задыхаясь от слез и бессильного гнева. Потом, неожиданно споткнувшись, упал на дорогу и стал колотить по ней кулаками.

Жарко припекало полуденное солнце. Невысоко над землей косо планировали стрекозы, слюдяными блестками крыльев посверкивая в воздухе. Беззаботно порхали бабочки, словно бы щеголяя друг перед другом красочными нарядами. И никому не было дела до раненой собаки и исходящего горем Сережи на теплой и большой земле.