Читать книгу Город Антонеску. Книга 1 - Яков Верховский - Страница 28

Книга 1
Исторические хроники 1941—1944
Действие третье: «AD LITTERAM!»
На Дальник…

Оглавление

Одесса, 24 октября 1941 г. Около 8 часов утра

«Дал-ны-к»…

Это труднопроизносимое слово намертво врезалось в память румын.

Дальник – проклятый Дальник – последний рубеж обороны Одессы, который никак не могла одолеть доблестная румынская армия.

Дальник действительно взять было непросто. Ведь именно здесь, на Дальнике, впервые вступили в бой знаменитые ракетные установки, названные ласковым женским именем «Катюша».

Эффект был потрясающим! Вначале румыны замерли в оцепенении, а затем с истошными воплями пустились в бегство. За один только день, 2 октября 1941-го, на Дальнике было уничтожено более 1000 румынских солдат, и сотни две еще сдались в плен.

Дальник был проклятием для румын.

Теперь он станет проклятием для евреев Одессы.


Рваные клочья тумана, словно из милосердия, белым саваном окутали трупы повешенных. Мертвая тишина, как беззвучное эхо прошедшей ночи, накрыла улицы. Мертвая тишина, тем более странная, что город начал уже заполняться живыми людьми.

Это евреи…

Они выбираются из своих домов, и с каждой минутой их становится все больше и больше – сотни, нет, тысячи, тысячи…

В основном это женщины – старые и молодые.

Женщины с детьми.

Но как не похожи они на наших полногрудых громкоголосых еврейских женщин!

У этих женщин бледные лица, покрасневшие от слез глаза, узелки и корзинки в руках. Дети одеты тепло – в пальтишках и шапочках, на тоненьких шейках повязаны яркие шерстяные шарфики. Красные, зеленые, желтые…

Боже мой, почему их так много, этих веселых шарфиков?

Боже мой, почему их так много – детей?

Медленно идут евреи, неуверенно. Словно еще не решили – идти или не идти. Словно все еще ждут какого-то чуда, которое вот-вот случится, и тогда… и тогда не надо будет уже идти.

Но чуда нет. И они идут.

Пробираются меж повешенными. Обходят трупы замученных. Стараются не наступить на лужи уже запекшейся крови. Идут…

И вот их уже целые толпы, со всех концов города тянутся на Молдаванку – по Софиевской и Петра Великого, по Херсонской и Нежинской, по Преображенской, по Большой и Малой Арнаутской…

Тянутся к Прохоровской, которая выведет их на бесконечную Дальницкую, а оттуда уже прямая дорога на Дальник.

Но у самого устья Прохоровской, в треугольном скверике, на бывшем Толкучем рынке, где до революции торговали всяким старьем, они почему-то останавливаются.

Историки потом напишут, что это румынские власти приказали собраться в скверике. Но это, конечно, не так. В румынском приказе речь шла только о Дальнике, а люди стали собираться здесь сами, спонтанно. Вместе они, видимо, чувствовали себя более уверенно. Всех не повесят…

Долго топтались они в нерешительности здесь, на родном им «толчке». Собирались группками, по четыре-пять человек. Переходили из одной группки в другую. Прислушивались к разговорам и сами вступали в разговор.

Страшились и в то же время надеялись – не на смерть же – на регистрацию.

Туман постепенно рассеивался, и вот уже хмурое осеннее утро обернулось не менее хмурым осенним днем.

Время приближалось к полудню.

Нужно было идти.

И они пошли…

Но только ступили на Дальницкую, все стало вдруг до ужаса ясно: Дальницкая оцеплена и… обратной дороги нет. Теперь они фактически шли под конвоем, теперь их уже гнали прикладами, добивая, пристреливая отстающих.

А по обеим сторонам этой проклятой Дальницкой стояли неведомо как попавшие сюда жители… нет-нет, конечно, не жители нашей Одессы… а мародеры из «Города Антонеску». Им почему-то было очень весело – они что-то кричали бредущим евреям, вырывали у них узелки и корзинки, срывали с женщин платочки, сдергивали с детей их яркие – красные, зеленые, желтые – шарфики…

Между тем и положение в городе изменилось. Тех, кто не вышел с утра на Дальник добровольно, теперь выгоняли силой. Из Тюремного замка, где все еще в темном углу под лестницей дрожала Ролли, солдаты выдворили несколько сот евреев и тоже погнали на Дальник. В суматохе этой акции девочку и ее родителей, прикрытых распахнутой дверью, к счастью, не заметили.


ИЗ ДНЕВНИКА АДРИАНА ОРЖЕХОВСКОГО

«24 октября 1941 г. У нас во дворе с утра рев. Оказывается, расклеен приказ, чтобы все евреи пошли регистрироваться в Дальник, а это всего 19 км расстояние.

Я пошел по улицам до центра города. Всюду во всех дворах собираются евреи со своими пожитками и направляются в Дальник.

Описать всю эту картину невозможно. Старики и старухи, еле волочащие ноги, больные и калеки на костылях…

Я себе не могу представить, как они пройдут это расстояние… Уже два часа. В семь совершенно темно…»


Из дома № 21 по Каретному переулку ушли на Дальник муж и жена Тернопольские. С ними был 6-летний сынишка.

Из дома № 23 по тому же Каретному ушла на Дальник старушка Бродская, 65 лет, а из дома № 25 – Ева Господино, 30-ти лет, с 3-летним Шуриком.

Из того же дома № 25 по Каретному переулку угнали на Дальник Олечку Полищук, 5-ти лет – одну без родителей.

Акты… Акты…

Знакомые с детства одесские улицы, переулки…

Детские имена…

Все эти Шурики, Яники, Эрики, Олечки…

Олечка, Олечка Полищук…

Да неужели в доме № 25 по Каретному переулку не нашлось ни одной соседки, ни одной истинно русской женщины, которая взяла бы тебя к себе в дочки и спасла бы от смерти?

Город Антонеску. Книга 1

Подняться наверх