Читать книгу Илиодор. Мистический друг Распутина. Том 1 - Яна Анатольевна Седова - Страница 19

В дни отпустов на лаврском дворе проводились беседы «на животрепещущие для народа темы», своего рода лекции, заполнявшие внебогослужебное время. Например, на праздник Троицы 1907 г. такие беседы происходили днем и затем после вечерни.

Здесь-то в полной мере проявил себя ораторский талант о. Илиодора. Получив в свое распоряжение огромную аудиторию под открытым небом, он с жаром взялся за дело.

«– К колокольне, братья, к колокольне! – звал он богомольцев. – Беседовать будем.

И посылал собирать народ.

– А мы в это время песни петь будем. Ну, начинайте за мной!

И все запевают "Царю Небесный"».

Говорил, конечно, на свою излюбленную тему, – о трагическом положении, в которое попала Россия, отступив от седой старины и исконно русских начал. Атмосферу этих бесед он передал со свойственной ему нескромностью:

«Под открытым небом у Почаевской высокой колокольни стояло несколько тысяч простого народа. Это он собрался послушать беседу монаха. Монах стоял на высоком месте и громким голосом рассказывал народу о том, что теперь делают на Руси Святой проклятые безбожники. Народ слушал, плакал, а по временам, когда монах особенно возвышал голос и поднимал руки к небу, он, тоже поднимая руки и смотря на небо, громко вопиял: "умрем, умрем за Царя, за Русь, за Веру!". Беседа монаха чередовалась с могучим народным пением молитв. Картина была величественная, поразительная».

Впрочем, даже апологетическая биография о. Илиодора вынуждена признать, что «флегматичные хохлы» «сначала довольно равнодушно отнеслись к его проповеди»: «Бреше щось таке монах и нехай его».

Но он быстро нашел путь к сердцу волынского землероба. Явившийся вскоре в Почаев столичный корреспондент отмечал, «что монах имеет огромное влияние на толпу, знает ее психологию, умеет завладеть ее вниманием. Он говорит с народом на понятном ему языке, пересыпая свою речь шутками и анекдотами». Выходцу из простой семьи, о. Илиодору ничего не стоило сбросить с себя интеллигентский флер и заговорить так, как говорили на его хуторе, с «острыми казацкими словцами».

Не имея в своем распоряжении никаких технических средств, священник ухитрялся говорить так громко, что его проповедь была слышна на базарной площади.

Беседы имели успех. Слушатели занимали не только лаврский двор, но и деревья и заборы. «Часто можно было видеть, как в базарные и ярмарочные дни продавцы и покупатели бросали свои воза и целыми часами слушали горячего проповедника».

Без доли смущения о. Илиодор описывал царивший вокруг него ажиотаж: «Но вот монах кончил свою проповедь. Он сделал жест, чтобы народ расступился и дал ему дорогу. Народ разбился на две стороны и всюду слышалось: "спаси, Господи! спаси, Господи! Батюшка, побеседуй еще!..". Но батюшка шел в свою келью, так как был слишком утомлен двухчасовой непрерывной речью. Народ за ним валил. Тогда он быстро повернул в одну боковую калитку и исчез в густом лаврском саду. Здесь он в изнеможении опустился на ближайшую скамейку, склонил на ствол векового дерева свою мокрую от пота голову и скоро задремал».

Прожив в лавре каких-то две-три недели, о. Илиодор торжествующе извещал своих старых друзей: «Дуб принялся на новом месте и уже начал пускать корни. … В Ярославле меня слушали тысячи, здесь же на Святой горе Почаевской внимают слову моему десятки тысяч благочестивых душ, жаждущих слова истинного, правдивого. И слово мое действует на сердца людские».

Внимание огромной аудитории быстро вскружило голову молодому проповеднику. «Илиодора бабы испортили своим неистовым обожанием, – говорил архиепископ Антоний. – Благодаря им он так возомнил о себе, что если толпа меньше десяти тысяч человек, то он и говорить не хочет».

Приписывая внимание тысяч богомольцев только собственным заслугам, о. Илиодор, конечно, льстил себе. Если бы слушатели не перенесли на него авторитет Почаевской лавры и вообще православной веры, то аудитория бы существенно уменьшилась. Но ораторский талант все-таки был бесспорен.

Архимандрит Виталий, который, как уже говорилось, всегда был с народом в дни его собраний, тоже проводил подобные беседы. «Лидора и Италь цiлый день мучат народ, не дают ему ни поiсты, ни поторговаты», – сокрушались недруги. Но о. Илиодор мгновенно затмил своего начальника.