Читать книгу Между прошлым и будущим - Яна Белецкая - Страница 11

День похорон был еще тяжелее, чем тот, когда прибыла из города делегация со страшной вестью. Одно дело осознать, что его больше нет, а другое видеть неподвижное тело в утопающим в цветах гробе на алтаре храма и понимать, что больше никогда не увидишь его ясных глаз, ласковой улыбки, и не услышишь глубокий ласковый голос…

У меня никогда не было родной матери, а теперь нет и отца.

Проводить его в последний путь съехалось все местное общество и казалось, весь город. С отвращением я заметила, что мачеха просто купается во всеобщем сочувствии и наслаждается ролью безутешной вдовы.

Мой новоявленный опекун лорд Сен Джон один из совсем немногих был рядом именно со мной и как – то сразу стало ясно, кто искренне уважал и любил отца. Они находили для меня слова утешения, а для основного большинства я стала незаконно рожденной бесприданницей, зависящей теперь исключительно от милости моей мачехи. Так думала она, так думало и общество, весь жадный до сплетен бомонд. Я была абсолютно уверена в том, что еще до того, как бросили первую горсть земли в могилу отца, «скорбящие» шептались о моей дальнейшей судьбе и о том, как поступят Сен – Джоны. Что ж, их всех ждал сюрприз. От отвращения к этим лицемерам меня затошнило. Обменявшись с Ником понимающими взглядами, я ушла к себе, закрыла дверь на ключ и не пустила даже свою старушку. Хотелось быть одной и вспоминать каждое мгновение с ним, навсегда потерянным.

На следующий день прибыла новая делегация, однако страшных вестей больше ждать не приходилось. Пожаловали нотариус, адвокат, поверенные и прочие люди, представлявшие интересы отца.

Черное платье вдовы выгодно подчеркивало белую кожу мачехи. Опуская вуаль на «заплаканные глаза», она вышла к ним на встречу.

Когда, наконец, было покончено с очередным потоком выражения соболезнований и приветствий, мачеха и Милада в один голос пригласили всех пройти в библиотеку, где должно было состояться оглашение завещания.

Я перехватила взгляд вдовствующей графини – в нем была холодная решимость.

Она готова была, как тигрица сражаться за интересы Анны, понимая, что отец не обделил бы меня ни за что, будь у него время составить завещание, поэтому спорный вопрос, кто являлся основным его наследником. Но скоропостижная кончина графа делала именно ее главой нашей семьи. Вроде бы надо спокойно ждать оглашения, однако графиня в чем то сомневалась.

Мне снова стало противно до тошноты, я готова была полностью довериться Сен – Джонам и отказаться от моей доли наследства в пользу Анны.

– Начинайте же, – повелительно сказала графиня, когда все заняли свои места.

– Простите мадам, но не явился еще один человек, упомянутый в воле усопшего, – неожиданно ответил адвокат. Я сидела за спиной мачехи и видела, как она даже приподнялась с кресла.

– О ком вы? – недовольно спросила она.

– О милорде Сен – Джоне, госпожа графиня. – Невозмутимо ответил тот.

– А ка… – начала возмущаться Милада, как в дверь библиотеки постучали и вошедший дворецкий объявил:

– Прибыл сэр Николас Сен – Джон.

– Извините, это я пригласил его, – прокомментировал адвокат, поклонившись мачехе.

– Это было необходимо, – подтвердил нотариус таким тоном, что сестрички замолчали.

Ник вошел, и с поклоном всех поприветствовав, объяснил, что представляет отца и имеет право подписи за него, а затем сел рядом со мной.

Момент был совсем не подходящий, но я едва не улыбнулась, когда обе «мадам» обернулись с вытянутыми физиономиями, ведь предполагалось, что Ник будет всячески избегать «невесту-бесприданницу», тем более что официальной помолвки не было.

Ник демонстративно отвесил им еще один поклон и ободряюще сжал мою ладонь. Сестры стали похожи на двух сов.

Я особенно не вслушивалась в официальный, монотонный голос нотариуса, зачитывающего текст завещания. Ник был рядом и держал меня за руку – этого было достаточно.

Отец завещал мне полное право жить в этом доме столько, сколько я сама того пожелаю с пожизненным содержанием, которым не побрезговали бы и особы королевских кровей. Так же, отныне мне принадлежали: все имущество, земли, поместье и его бизнес в Испании. В общем, я стала одной из богатейших особ в России и Испании. Все остальное было завещано графине и Анне, что составляло гораздо меньшую, чем у меня, но все же очень значительную часть всего состояния. Мачеха осталась богатой вдовой, а Анна в свою очередь – наследницей титула и завидной невестой с великолепным приданным.

Когда нотариус замолчал, повисла звенящая тишина. Прокашлявшись, он заговорил снова:

– До наступления совершеннолетия опекуном старшей дочери графа Заревского назначен лорд Сен – Джон.

– Настоящее завещание оспариванию и изменению не подлежит, – торжественно оповестил адвокат.

Мачеха со своей сестрицей были в глубоком шоке. Змея Милада не нашла чего сказать и всегда холодно-презрительное выражение лица сменилось растерянностью.

В какой то момент я их даже пожалела: не секрет, что мачеха не испытывала к отцу такой любви, что бы убиваться по нему, и ее не затуманенный горем рассудок прикидывал насколько она была богата. Как вдруг, раз – и большая часть состояния принадлежит мне – незаконнорожденной приживалки, какой она меня всегда считала. Значит, даже те немногие проявления внимания ко мне, были ничем иным, как показухой для моего отца. Или же она вообще никогда не воспринимала меня всерьез, абсолютно уверенная, что главная наследница нашего рода, несомненно, Анна. Тревожиться на мой счет она начала с того момента, когда Ник просил моей руки и выяснилось о размерах моего приданного. А добило обеих сестричек то, что моим опекуном назначен не член нашей семьи и никакого влияния они теперь на меня не имеют.

Фактически – я стала свободным и самостоятельным человеком.

От охватившего чувства благодарности и всепоглощающей любви к отцу, навернулись слезы. Я поспешила выбежать из библиотеки на улицу, что бы ни одна из них не посмела мне что – ни будь высказать. Не хотелось выяснять отношения, оскверняя руганью из – за денег его память.

Как я и ожидала, Ник пришел следом за мной, без труда угадав, что я буду именно в этой «нашей», как я стала ее называть, беседке.

– Сейчас даже самая ядовитая кобра побоялась бы приблизиться к графине и ее милой сестрице, – пробурчал он, сев со мной рядом.

– Господи, я и не предполагал, что твой отец был настолько богат!

В ответ я лишь пожала плечами – для меня это не стало чем – то удивительным. Все знали, что в Испании у него состояние, но не знали насколько оно велико. Именно от меня отец никогда этого не скрывал, более того, мечтательно размышлял о том, что если бы я родилась мальчиком, мы бы смогли вершить историю, влияя на самого короля.

А что мне мешает, – вдруг осенила мысль – дождаться совершеннолетия и уехать в Испанию навсегда?! Теперь я знаю, что мачеха не может выгнать меня из дома и хоть как то влиять на меня. Но тогда я навсегда потеряю Ника.… Готова я к этому? Посмотрев на него, я узнала ответ.

– Ты теперь не передумаешь? – словно прочитав мои мысли, спросил он. – Судя по тому, что я сейчас узнал, ты и без меня управишься – чуть больше полугода и ты, согласно завещанию – самостоятельная особа.

По его тону невозможно было определить, к чему он склоняется сам. Зато я окончательно поняла, чего хочу сама. Если он не будет принадлежать мне – то родившийся ребенок уж точно останется со мной.

– Почему я должна передумать? – Невозмутимо поинтересовалась я. – Мы уже решили, что это будет взаимовыгодный союз, удобный нам обоим.

Ник угрюмо посмотрел на меня.

– Я теперь сам ни в чем не уверен.

Что – то больно сжалось у меня в груди.

– Ты о чем? – проглотив комок в горле, спросила я, словно осужденный, ожидая приговор.

– Забудь, – отмахнулся он. – Я как будто сам не свой, – сбивчиво говорил он. – Все эти события… все так быстро…

– Ты вот что, – вдруг уверено начал он, глядя мне в глаза. – Переезжай в наш дом, пока я буду в Лондоне, там необходимо уладить кое какие важные дела. С моим отцом – теперь твоим законным опекуном – тебе, возможно, будет спокойнее.

Какое там спокойствие! Чуть ли не впервые в жизни я ощутила самый настоящий и сильный укол ревности. Понятно, что за дела ему надо уладить!

Выражение лица выдало меня с головой.

– Почему ты разозлилась? – удивился Ник. – Я просто опасаюсь оставлять тебя одну в осином гнезде.

– Мне не мало лет, как Анне, уверенна что справлюсь с ними, – прошептала я совсем неуверенно.

Ник начал мерить шагами пространство беседки. Он был очень взволнован. Иллюзия, что причина этого внезапного волнения во мне, юрким ужиком пробралась в мою голову. Неужели он хоть немного меня любит? Стал бы он предлагать переехать к ним в дом, если бы я была совсем безразлична ему? Зачем же тогда уезжать?! Скрыть охватившую меня тоску было невозможно, и предательские слезы заблестели на глазах.

Ник подскочил ко мне, поднял за руки и обнял.

– Черт его знает, что происходит, – бормотал он, уткнувшись в мои черные кудри. – Я скоро вернусь, дольше, чем необходимо, я в Лондоне не останусь. Дай знать отцу, что бы забрал тебя, если возникнет необходимость. Потерпи совсем чуть – чуть. – На мгновение он с силой прижал меня к себе, словно в последний раз, а за тем резко отступил.

– До свидания, Алиса. – Его глаза странно блестели. Ника словно лихорадило. Я наблюдала за его удаляющейся фигурой. От чего – то мне стало страшно.