Читать книгу Комиссар - Яна Каляева - Страница 10

Полковой комиссар Александра Гинзбург
Ноябрь 1918 года

– Я сдаюсь, Николай Иванович! Что это за вещи, для чего они?

– Неужто ваш дедуктивный метод дал сбой? Следователь ВЧК не в силах разгадать какую-то тайну? Сейчас закончу пересчитывать гимнастерки и посмотрю.

Саша в недоумении перебирала предметы, извлеченные из лакированного ящика. Пузырьки, щипчики, деревянные дощечки… странная ложка, полуприкрытая футляром. Возможно, что-то медицинское? Но почему пахнет дешевой косметикой?

Уже неделю комиссар вместе с интендантом Николаем Ивановичем проводила ревизию на полковом складе. Боеприпасы проверили в первый же день, и их действительно оказалось катастрофически мало. Саша часами висела на полковом телефоне и отправляла пачки телеграмм в Петроград. Запрашивала, доказывала, убеждала, разыскивала знакомых снабженцев, орала на секретарей; умоляла, льстила, угрожала и шантажировала. В итоге ей удалось добиться возобновления снабжения полка по критически важным направлениям. Теперь оставалось ждать прибытия грузового поезда.

Тем временем ревизия продвинулась в глубины склада, и каждый день происходили удивительные открытия. Склад наполнялся хаотично: трофеи, остатки, невостребованные заказы, вещи погибших. Происхождение многих коробок установить теперь не было никакой возможности. Содержимое не всегда соответствовало надписям.

Удалось обнаружить много ценного и полезного. Некоторые находки наводили на печальные мысли. Часто встречались письма и фотографии людей, которые никогда уже не дождутся своих родных с фронта – того ли фронта, этого, или прежнего еще, общего.

Но бывало и смешное. Вчера, например, Саша с Николаем Ивановичем обнаружили сорок семь упаковок американских презервативов, спрятанных внутри ношеных валенок. А сейчас Саша и вовсе не могла понять, что за приспособления держит в руках.

– Ах, это, – Николаю Ивановичу хватило одного взгляда, – это очень полезные вещи, между прочим. Давайте сюда. Вам без надобности. Это набор для ухода за усами.

– Что?

– А откуда, по вашему мнению, у мужчин усы?

– В смысле откуда? Просто растут. Разве нет?

– Ну, расти-то они растут, – хмыкнул Николай Иванович. – Но ведь красивые усы сами собой не вырастут. А усы – это важно. В каждом роде войск положено носить усы на определенный манер. В уставах такие вещи, конечно, не прописывают… Но в ином полку правильные усы важнее, чем ордена и награды. Ничего-то вы не понимаете в армейских порядках, Александра Иосифовна, не в обиду вам будь сказано… Конечно, в коммунистической армии это уже не так значимо все. Хотя и тут многие еще уважают традиции, – Николай Иванович пригладил свои небольшие, но, как только сейчас заметила Саша, ухоженные усы.

– Ну, допустим, вот это для завивки. Это расческа, ладно. Это… краска? Пускай. Бриллиантин… Но ложка-то, ложка зачем такая странная? Как бы в получехле металлическом и с прорезью?

– Это ложка с ограничителем. Чтоб не запачкать усы, когда суп кушаешь. Что тут смешного, Александра Иосифовна? Полагаете, одни только дамы беспокоятся, чтоб выглядеть красиво и прилично? Хотя, конечно, не всякие дамы об этом беспокоятся в наше время… Вот что, идемте лучше чай пить. Нельзя же весь день копаться в вещах покойников.

– Кстати, о вещах покойников, – небрежно сказала Саша. – Вещи комиссара Родионова тут, на складе? Я бы забрала.

– Все рабочие бумаги его я отнес в штаб, – сказал Николай Иванович напряженно. Официально Родионов числился пропавшим без вести, но интендант не поправил комиссара.

– Это я видела. Но были же у него и личные вещи?

– Ничего примечательного. Но раз они вам занадобились, принесу вам завтра в штаб.

– Зачем же вам ходить куда-то лишний раз, Николай Иванович, – Саша говорила мягко, но глаза ее сузились. – Мы ведь уже на складе. Заберем вещи комиссара и отправимся пить чай.

***

Что ты был за человек, красный комиссар Сергей Родионов?

Саша разложила вещи предшественника на своей койке. Белье добротное, аккуратно заштопанное. Пенал с письменными принадлежностями. Набор для личной гигиены. Фотография красивой молодой женщины и серьезного мальчика лет пяти. Женщина одета небогато, по-городскому. Учительница, должно быть, или телеграфистка. В последние дни Саша держала в руках много таких фотографий. Но эти женщина и мальчик, они так и не узнают, как погиб их муж и отец. Не смогут гордиться, что он умер за лучшее будущее для всех и стал таким образом частью этого будущего. Или… они смогут?

Саша открыла дневник. Почерк ровный, округлый, как у гимназиста. Родионов вел записи методично, каждый день. Погода. Списки дел, расписания. В основном, как у Саши сейчас, созвоны с Петроградом, черновики телеграмм, поставки, заказы. Но он еще и политучебу проводил, надо же. Митинги, общие и батальонные. Революционные песни с солдатами разучивал. Хороший ты был комиссар, Родионов. И человек правильный, положительный. Вот только толку нам теперь от твоей правильности…

Саша открыла дневник на последней странице.

– Выглядишь как ведьма, комиссар!

– Привет, товарищ Аглая, – не оборачиваясь, сказала Саша. – Это из-за волос, что ли? Я распустила их, чтоб расчесать перед сном.

Аглая возглавляла команду пешей разведки. Других женщин в руководящем составе пятьдесят первого не было, потому Сашу поселили к ней. Аглая приходила только ночевать, а все дни напролет проводила со своими людьми, занимаясь тренировками.

– Слишком длинные волосы носишь, – сказала Аглая. Сама она была острижена под ежик. – Опасно, вши могут завестись.