Читать книгу Кафетерий для спецназа - Яна Тарьянова - Страница 4

Ханна ушла спать, мучимая нехорошими предчувствиями. Вскочила, едва услышав будильник, в семь утра. Приняла душ, подсушила волосы феном, закуталась в шелковый халатик и вышла с чашкой кофе на балкон, оглядывая окрестности. Августовское солнце пробивалось сквозь крону липы. Дерево росло стратегически удобно, прикрывая балкон от жадных спецназовских глаз. Глоток кофе взбодрил, Ханна попыталась оценить температуру воздуха, чтобы понять, можно ли явиться на открытие в костюме, или она запарится в легком пиджаке и нужно отутюжить блузку с вышивкой. Погревшись на солнышке, она заметила, что альфы, толпящиеся возле пожарки и полиции, рассматривают её кафетерий. Сестры-лисицы и уборщица должны были подойти на работу к восьми утра. Торжественное открытие намечалось на полдень. Веранда, еще не украшенная воздушными шарами, по идее, не могла вызывать пристального внимания. Что заинтересовало служивых?

– Эй! – заорал кто-то из полицейских, адресуясь в сторону веранды. – Не заходи, вдруг там труп. Пусть сами вызывают.

Услышав слово «труп», Ханна запаниковала. Заметалась по квартире, ничего не соображая, схватила ключи от кафетерия и помчалась вниз, спотыкаясь на лестнице – позабыв о том, что она в халате и тапочках, а на улице собралось достаточно зрителей. Пробежав вдоль дома и завернув за угол, она уткнулась носом в веранду. Кто-то предвосхитил ее желание украсить заведение к празднику. Занавеси из искусственных лиан переплели ленты: алые поминальные и черные, расписанные почти забытой вязью. Метка Хлебодарной, проклинавшей дом, и объявлявшей хозяев демонами снопа.

Блюстители традиций не побрезговали современными технологиями: прибили ленты к искусственной зелени степлером, не позволяя сорвать метки без повреждений. Ханна растерянно заглянула на веранду, осмотрела все углы, не обнаружила трупа и сильно разозлилась – не столько из-за лент, сколько из-за приглушенных смешков и переговоров полицейских. Развели на пустом месте, выманили из норы, заставили выставить себя перепуганной курицей, испортили образ уверенной в себе бизнесвисицы.

Она вернулась в дом, сохраняя видимость достоинства, посмотрела на костюмы и блузки, вздохнула, переоделась в спортивные вещи, вооружилась ножницами и кухонным ножом, и снова отправилась к веранде – полицейские и спасатели уже разошлись, видимо, вспомнили, что у них имеются служебные обязанности, которые надо выполнять, не растрачивая время на наблюдение за мнимым трупом. Ханна резала ленты вместе с искусственной зеленью, бросала на асфальт, чтобы потом убрать в мешок, и не заметила, как к кафетерию подошли бурые сестрицы-лисицы.

– Ох-ох, – застонала старшая. – Грешно работу начинать без покаяния. Надо вызвать жреца, пусть обряд очищения проведет.

– Какой обряд? – еще сильнее обозлилась Ханна. – Через четыре часа открытие! Отпирайте помещение, включайте печи, начинайте шинковать овощи, распаковывайте замороженные полуфабрикаты.

– Нельзя идти против воли Хлебодарной, – прошипела младшая сестрица-пекарша. – И порог переступать нельзя, пока поминальные зерна не уберут. И убирать с молитвой надо, а не просто так.

Ханна взглянула на пол веранды, засыпанный крашеным пшеном и горохом, срезала очередную ленту и приказала:

– С черного хода иди, если тебе вера через мусор шагнуть не позволяет. И избавь меня от показного благочестия. Тот, кто это сделал, не чтит ни Камула, ни Хлебодарную, иначе бы не шутил с подобными вещами.

– Не тебе судить, – прищурилась бурая. – Вы, висы и висицы, бродите меж двух алтарей. Лавируете, не признавая ни бога войны, ни богиню плодородия. Мы с сестрой не возьмем грех на душу. Не войдем в оскверненный дом, пока не услышим дозволение жреца. Мы уважаем волю Хлебодарной.

«Вот и вылезло… – подумала Ханна. – Чистая кровь, правильные боги, пониженная социальная ответственность… как некстати. Не судьба сегодня открыться».

– Увольняю обеих, – сообщила она, обрезая очередную ленту. – За документами зайдете завтра. На испытательном сроке я могу отказать вам от места без объяснения причин, чем и пользуюсь. До свидания!

– Добрый день!

Ханна вздрогнула. Волк Ёжи как будто вынырнул из-под земли – уличный шум скрадывал шаги, сбивал с толку.

– Позвольте, я помогу.

Она кивнула и отдала ему инструменты – руки уже затекли от непривычной работы.

Тук-тук-тук… шурх!

С ножом Ёжи обращался уверенно – рубил ленты быстро и аккуратно, рассчитывая силу удара.

– Есть перчатки и мусорные мешки?

Да что же это такое? Снежка тоже подкралась незаметно, поставила торбу на стол, и, не испытывая никакого божественного трепета, топталась по крашеному пшену.

– В кафетерии, в подсобке, – Ханна достала связку ключей с брелоком из кармана. – Вот, смотри. Зеленая кнопка поднимает жалюзи. Замок простой. Я сейчас тебе покажу, где всё лежит.

Они дружно взялись за дело, и к приходу уборщицы и декоратора, который должен был наполнить гелием воздушные шары, о проклятье и поминовении ничего не напоминало. Снежка смела пшено и горох, Ханна набила лентами два больших мешка, Ёжи вынес их в мусорный бак. Вопрос: «Открываемся или откладываем на завтра?» так и не прозвучал. Ёжи и Снежка отмылись, переоделись в форму, и, шурша прозрачными перчатками, принялись за дела: противни с пирогами и ватрушками отправились в печь, бодро застучала овощерезка, от гриля вкусно запахло жареной курятиной. Ханна принюхалась, сглотнула слюну, вспомнила, что не успела позавтракать и поспешно сбежала в квартиру – перекусывать, гладить блузку, приводить себя в порядок, чтобы хотя бы на открытии выглядеть прилично и достойно.

Она выпила йогурт, сгрызла несколько печений, подкрасила глаза и губы, и начала одеваться, прислушиваясь к себе. Казалось бы – обошлось. Поблагодари Ёжи и Снежку после рабочего дня, вознагради материально. Проследи за развешиванием воздушных шаров и принимай первых посетителей. Отчего на душе по-прежнему тревожно?

Ответ пришел незамедлительно. Мотоцикл взревел мотором, разогнался, пересекая перекресток. Водитель вильнул, притираясь к обочине. Седок размахнулся и швырнул на веранду какой-то предмет. Хлопнуло – под визг декоратора и треск лопающихся шаров. Зазвенело. Похоже, стекло осыпалось.

Ханна скатилась по лестнице, едва не переломав ноги. Добежала к месту происшествия не первой – в рассеивающемся белом дыму, переворачивая стулья и обдирая уцелевшие искусственные цветы, уже бродили полицейские.

– Взрывпакет, – докладывал телефону рослый сержант-волк. – Пыж валяется, сейчас эксперт подойдет, посмотрит. Стекло разбилось от удара баллона с гелием, декоратор перевернул. Да, хозяйка уже тут. Сейчас напишет заявление и даст показания дознавателю. Вы когда подойдете? Хорошо, сейчас закажу. Эй! Повар!

Невозмутимый Ёжи выглянул из-за стойки.

– Курица готовая есть?

– Через десять минут дожарится.

– Отложи, начальство обедать придет.

Ёжи кивнул, сделал пометку на листке бумаги. Снежка нагрузила поднос стаканчиками и пирожками, крикнула:

– Четыре кофе, два с молоком, один с сиропом, один черный. Две слойки с мясом, две с сыром, две ватрушки и слойка с малиной. Забирайте. Готовьте мелочь под расчет или платите с карты. Размена нет.

Ханна хотела сказать, что размен есть, лежит в сейфе, но попала в лапы полицейскому-человеку, потребовавшему от нее заявление о происшествии. Тут же явилась эксперт, самоуверенная рыжая лисица Полина, возжелавшая отобедать блинами с печенкой. Она сфотографировала осколки, пыж с маркировкой, и наорала на двух волков-спецназовцев в полной экипировке, исподтишка лопавших привязанные к веранде шарики. Спецназовцы устыдились и втянулись в помещение – за кофе и пирожками.

Гвалт стоял неимоверный. Полицейские разговаривали по телефонам, прерывались, чтобы обсудить между собой взрыв, пыж и качество пирожков. Кто-то хвалил выпечку, кто-то хвалил Снежку, кто-то жаловался, что тесто горькое и куски застревают в горле. Раскрасневшаяся Снежка в высоком поварском колпаке выслушивала заказы, предлагала пирожки с другой начинкой – «вишню ждать долго, попробуйте воздушный пирог с абрикосами» – шустро пробивала чеки, улыбалась, упаковывала пакеты «с собой». Ёжи, на вид все такой же мрачный и готовый укусить клиента, щеголял в белой косынке, завязанной на затылке, смешивал салаты в контейнерах, фасовал порции горячего: мясо, курица, грибы и овощи на гриле.

«А ведь мы открылись, – поняла Ханна. – Открылись и работаем. Цель достигнута. Но методы оставляют желать лучшего».