Читать книгу Охота на охотника - Ярослав Александров, Ярослав Александрович Вавилин, Я. А. Бутаков - Страница 4

Глава 2

Оглавление

Летучка в кабинете полковника Нимберга проходила по своему обычному сценарию. За окнами четвертого этажа отделения завывал на все голоса ветер, напоминая строки нетленки Пушкина. В самом же помещении было, тепло, но атмосфера была несколько накалена. Петр Григорьевич восседал за своим столом, как всегда, сух, деловит и лаконичен. Сегодня он был немного не в духе, и почти все присутствующие понимали, почему. Оперативники, каждый по очереди удостаиваемый взгляда начальства, отчитывались о проделанной работе, новых заявках, планах раскрытия и т.д. Все шло, как обычно. На первый взгляд. Чем меньше становилось отстрелявшихся, тем чаще взгляды останавливались на Кириллове, который с ненатурально скучающим видом, сидел в конце стола, дальше всех от начальника и смотрел прямо перед собой.

Вскоре остался только он один. Отчитались все, вплоть до стажерок, лейтенантов Осокиной и Бессоновой. Повисла тягостная пауза. Опера, сидящие на одной с Андреем стороне стола, дружно подались назад, на спинки стульев, открывая Нимбергу обзор на сотрудника. Все, как один, ожидали разноса.

– Ладно, Андрей Андреич, чего прячешься, думаешь все, забыли про тебя? Давай, рассказывай, что наработал?

Кириллов уныло посмотрел на Петра Григорьевича. Тот сидел, сама строгость, и хмуро рассматривал подчиненного. Тон же его при этом, оставался вполне спокойным. Оставив эту загадку на потом, Андрей открыл папку. Нимберг не требовал от сотрудников при докладе вскакивать, как ученик перед учителем, поэтому не вставая с места, Кириллов начал.

– Двадцать пятого сентября, сего года, в парадной, дома по адресу …, так, … было обнаружено тело двадцатисемилетней гражданки Ланской Натальи Александровны. Причина смерти установлена, асфиксия. Ее задушили в бессознательном состоянии. Орудием убийства является личный шарф потерпевшей, обнаруженный рядом с телом. Так же, из следов насилия, на теле обнаружены гематома на затылке от удара тупым тяжелым предметом, небольшой свежий порез на левом виске, нанесенный, предположительно, скальпелем. Его назначение выяснить не удалось. Следов изнасилования нет, отпечатков пальцев на теле и личных вещах тоже не обнаружено…

Повисла пауза.

– Ну, Андрей, чего ты молчишь?

– Из тела слита вся кровь, – проговорил Кириллов глухо. – Я боюсь, что ничего не могу сказать об этом. Эксперты не обнаружили каким образом, то есть нет никаких наружных ран, через которые это можно сделать… Труп, это установлено, был подкинут в парадную этого дома. Крови нет ни в подъезде, ни на улице.

– Она могла погибнуть в результате обескровливания, – робко подала голос одна из стажерок.

– Эксперт предположил, что ее слили после… – Кириллов откашлялся. В организме обнаружен препарат, разжижающий кровь. На щиколотках следы веревок. Судя по расположению, ее подвешивали за ноги, когда сливали.

– Это как… – Нимберг снял очки и посмотрел на Киру, – Почему я это только сейчас…

Но, незаданный вопрос остался без ответа.

– Обход подъезда и близлежащих домов, как обычно, ничего не дал. Никто ничего не видел, не слышал, не знает. Эксперты утверждают, что жертва была убита где-то в другом месте, тело в подъезд подбросили позднее. Сроки, как и время смерти сейчас уточняются, но навскидку могут сказать, что прошло больше суток…

– Так долго? – вырвалось у кого-то из оперов.

Андрей пожал плечами. Он уловил напротив себя через стол горящие огнем глаза стажерки Осокиной, направленные на него и откашлялся, стараясь скрыть смущение.

– Заключения экспертов еще нет. Далее. Во рту у жертвы обнаружена вырванная из книги страница. Пометок, каких-то надписей на ней нет, отпечатков тоже… Нет так же и следов крови…

– Что за страница? – вскинул брови Нимберг.

– «Остров ГУЛАГ», Долженицына, – Андрей посмотрел на начальника. – Авторство определено, но по смыслу подтянуть его к делу не получается. Бессмыслица какая-то. Может быть, мы чего-то еще не знаем, и в дальнейшем…

– Все-то у тебя не сейчас, позже, в дальнейшем! – голос Петра Григорьевича зазвенел металлом, – Ты сейчас уже что-то конкретное можешь сказать?

– Могу! – Кириллов не испугался. – Убитая является дочерью Александра Витальевича Ланского, все вы его прекрасно знаете. И, наверно, уже понятно, что наш местный олигарх не будет сидеть и ждать окончания расследования, как обычный человек. И в случае нашей неудачи, нетрудно догадаться, кто примет на себя все шишки…

– Хватит! – вновь обрывая речь подчиненного, хлопнул ладонью по столу покрасневший Нимберг. – Совещание окончено, всех прошу удалиться и приступить к работе. Кириллов, останься!

Оперативники спешно подскочили с мест и, не поднимая глаз, удалились. Вышедшая последней, старший лейтенант Осокина, ободряюще улыбнулась Андрею и закрыла за собой дверь.

Петр Григорьевич немного постоял, уперев руки в стол, затем выпрямился:

– Андрей, ты бы хоть на людях показывал, что, хотя бы немного меня боишься. Не перебивай, – отмахнулся он от открывшего было рот Кириллова, – и так уже всю мою реплику сказал. Лучше скажи, план мероприятий у тебя есть?

Кириллов с улыбкой смотрел на шефа. Петр Григорьевич был из той породы людей, за которыми все чувствуют себя за каменной стеной, и родные, и подчиненные, даже новые знакомые подсознательно это чувствуют. Даже в строгом лице, в каждой его черточке читалось это редкое, но такое незаменимое качество. Он вполне смотрелся бы и по телевизору, занимая, какой-нибудь высокий пост. Андрей иногда ловил себя на мысли, что сравнивает его с Сергеем Лавровым. Честность, жесткая и неподкупная, холодная голова, горячее сердце, чистые руки… к Григоричу подходила любая характеристика слуги государева.

– Готовится, Петр Григорьевич. Я, вот только, не все успел рассказать.

– Что еще?

– Со двора, где нашли тело, ведут два выезда, один попадает в камеру наблюдения магазина…

– Посмотрел?

– Так точно. В основном легковушки, и почти все опознаны, владельцы живут в этом дворе. Качество видео так себе, но машин немного, все примелькались.

– Быстро справились. Ну и? – от взгляда Нимберга, казалось, было не скрыться.

– Был еще один микроавтобус. Его не опознали и, якобы, во дворе никогда не видели. И здесь загвоздка. Из-за качества записи не разглядеть ни номер, ни марку, ни даже цвет. По форме похож на «фольксваген», но очень плохо видно. Цвет либо серый, либо синий, либо грязно-белый.

– Даже если и «фолькс», знаешь сколько таких в городе будет? – Петр Григорьевич раздраженно выдохнул, пожевал губами в раздумьях. – Хотя ладно. Делай запрос «дорожникам», я договорюсь вне очереди, пусть сделают распечатку со всех камер в округе. Может, где чего и проскочит.

Кириллов подавил улыбку. Нимберг объяснял с таким видом, будто опер сам бы до этого никогда не догадался. Но, не стоило на него наговаривать. Старый конь борозды не испортит. Григорич, несмотря на годы остался матерым сыскарем, в маразм не впал.

– У тебя еще что-то? – заметив, что опер не собирается уходить, спросил начальник.

– Да как сказать, Петр Григорьевич, – издалека начал Андрей, – у меня все из головы эта страница не идет. К чему она? Что означает? Ведь не просто так убийца ее оставил. Да и текст, мягко говоря, специфический. Думаю, можно в архиве пошерстить, вдруг там что-нибудь всплывет…

– Делать тебе больше нечего? Работы мало? Ты только скажи, уж я завсегда подкину. Дался тебе этот архив. Иди, лучше знакомых опрашивай.

– Послушайте, страница не первая, не пятая, и даже не пятнадцатая. Либо в ней какой-то глубокий смысл, который мы не понимаем, либо другие страницы могут еще где-то фигурировать.

– Ты к чему ведешь? – Нимберг хмурился все сильнее.

– Если вдруг выяснится, что это начало или продолжение серии, а мы будем не готовы…

– Да ты в своем уме?! – Петр Григорьевич аж подпрыгнул на месте. – Я тебе дам, серия! Чтобы больше я этого не слышал, во всяком случае пока… – он осекся на полуслове.

– Пока второго эпизода не будет, – Закончил за него Кириллов. – Петр Григорьевич, я ведь не отмазку от работы ищу, мне кажется, из этого может чего и получиться.

– Ладно, займись архивом. В помощь бери себе стажерку, а ладно – обеих, отправь в делах копаться, им полезно будет.

– Только стажерок? Они же тут без году неделя. Дайте еще кого-нибудь. Такой фронт работы предстоит, что…

– Ладно, ладно, кровопийца! Бери себе еще напарника, сам выбери, скажи, я приказал. Все, иди искать убийцу. Ты и так мне нервных клеток на неделю вперед потратил. И только попробуй не найти! Ланской нас тут всех тогда…

Что сделает олигарх с их отделом, а может и со всем МВД, он говорить не стал, но было и так понятно. Плотно прикрыв за собой дверь, Андрей подмигнул секретарше шефа и отправился на поиски стажерок.

Это его не сильно вдохновляло. С самого первого дня появления их в отделе, а конкретно появления Осокиной, по отделу поползли слухи о том, что она пришла искать себе крутого жениха-мента. И как назло, вынужденный холостяк Кириллов оказался первым на очереди. Хоть женщин в отделе было немного, но мужики потрепаться любят не меньше, и сплетни все ширились и обрастали подробностями. И, собственно было отчего. Сохраняя видимость приличия на людях (именно видимость, она и не старалась скрыть свои намерения), оставаясь в редких случаях с Кирой один на один, Маргарита начинала вести себя иначе, и вся ситуация начинала походить на прелюдию в порнофильме. Трудоголика Кириллова, уже раз обжегшегося на служебном романе, все это дико выбивало из колеи, вернуться в которую удавалось со скрипом. Это и неудивительно. Стройная улыбчивая девушка, хоть и не без доли надменности и жеманства, она поднимала настроение одним своим появлением в помещении. Большие зеленые глаза смотрели в самую душу, туда, где она еще не зачерствела за время работы. А улыбка и впрямь почти не сходила с лица. Кириллов иногда ловил себя на мысли, что эта девушка сошла с плаката какой-то мелодрамы, но обязательно со счастливым концом. Что же касается профессии, она не хватала звезд, ну или делала вид, что не хватает. Однажды одним ловким вопросом на допросе она порушила хитрую защиту задержанных стрелков, после которой у них не осталось шансов. Смешно было, прием избитый, показанный в кино, но тем не менее сработал. «У кого ствол заклинило?» Эта фраза стала крылатой в отделе и всегда сопровождалась громким одобряющим смехом. Такого на памяти не было даже у матерых сыскарей – вот так расколоть двоих мокрушников при допросе под видеозапись.

Анна Бессонова была попроще в общении, исполнительнее в работе и пришла в отдел, странное дело, из армии. Она сразу получила своеобразный статус «не дает» от мужской части коллектива, но при этом оказалась своей в доску, схватывала нюансы новой профессии на лету и первый свой авторитет заработала тем, что смогла выпить стакан водки залпом. Однако, получить заслуженное уважение она смогла, задержав троих наркоторговцев, пытавшихся скрыться с сорвавшейся сделки. Операция пошла не по плану с самого начала, и когда Бессонова оказалась одна против троих отморозков, которым уже нечего было терять, было уже поздно отыгрывать назад. Но, как оказалось, и не нужно было. Первый отправился в нокаут от ловкого удара ноги, второй упал, схватившись за простреленную ляжку. Третий же после недолгой погони выхватил нож и попытался отбиться, но совершил этим фатальную ошибку. По итогу ему досталось больше всех. Сломанное ребро, три пальца на руке, плюс сотрясение мозга, а нож с отпечатками послужил отягчающим обстоятельством, одновременно развязывая руки задержавшей преступника стажерке.

Все это было, конечно, отлично, но опыта в оперативной работе не добавляло. Девушки пока воспринимались как ученицы. У многих оперов не было даже веры, что девчонки продержатся хоть полгода. Были предприняты неловкие попытки флирта, окончившиеся, впрочем, ничем. Анна оказалась слишком разборчивой, а Осокина уже свой выбор сделала, поэтому стажерок оставили в покое. До поры, до времени.

Третьим напарником Андрей сразу решил взять Саню Трофимова, с которым вот уже пять лет делил кабинет. Парень с головой, будет полезен.

Реакция Нимберга на возможность серии убийств была Кириллову понятна. Петр Григорьевич оттрубил в органах больше тридцати лет. Поступил на службу, сразу после армии, в самом начале восьмидесятых, в небольшом городке в Ростовской области. И лично видел, и даже в какой-то мере участвовал в деле поимки ростовского потрошителя Чикатило. Как у зеленого лейтенанта, после двенадцати лет бесплодных поисков, тыканий в темноте, осталась вера в правоохранительные органы, было удивительно.

Ненависть к садистам, насильникам, педофилам, и просто убийцам, Нимберг пронес сквозь всю службу. Его историю Андрей узнал, что называется, из первых рук, на проводах на пенсию его бывшего начальника и учителя, полковника Алексея Ларина. Интересная тогда вышла компания, два полкана и тогда еще капитан, говорящих на равных. Ларина к старости совсем замучила старая рана, он ушел рано, но на смену пришел не менее опытный Нимберг. Из-за этого отдел в шутку стали называть «филиалом Советского Союза», где одного деда на верховном посту меняет другой.

С новым начальником отношения были сложнее, Кириллов редко держал свое мнение при себе. Он уже привык постоянно быть в опале, но работать умел, и поэтому пока на службе держался.

Охота на охотника

Подняться наверх