Читать книгу Симфония Зла - Ярослав Толстов - Страница 13

В центральной части пустыни из темной поверхности торчат всевозможные трубы, их тысячи. Целый город труб, маленьких и больших, есть гладкие, есть гофрированные, есть складные, как антенны, есть со всевозможными ответвлениями. Многие из них повреждены, многие полностью сломаны. Между труб вся поверхность усыпана обломками рваной стали, по обломкам снуют орды пикаров, которые добивают смертных. Зиры стараются подобрать своих с поверхности, и тут их маленькие сферические корабли попадают в лапы к врагу.

Везде в городе труб идут бои, где побеждают одни, где другие… Над трубами, некоторые из которых достигают в высоту десятки километров, и в толщину – километры, как стая чудных насекомых вьются космические корабли. В основном они двух видов – это истребители даханов, формой как стальные киты, и корабли зиров, небольшие, около пяти метров в диаметре стальные шары. Их тьма тьмы, они как серебряный дым, вьются над трубами, стреляя фиолетовыми лучами. Есть здесь и большие корабли – города. Они тоже участвуют в схватках, поливая друг друга шквальным огнем. Звездное небо богато осыпает всю поверхность Гарты дождем метеоритов. Многочисленные звезды достаточно приблизились и освещают схватку под разными углами. Среди них висят и планеты. Они гораздо меньше, да и подлететь к Гарте столь близко – уже удача. Планеты разбиваются друг о друга, сгорают в солнцах, или их разбивают метеориты. Одна из таких планет нависла над местом боя. Она велика по отношению к городу труб, как дирижабль в сравнении с муравейником. Поверхность нависшей планеты тоже осыпают сотни метеоритов, на ней видны горы, ущелья и страшные раны от попадания крупных метеоров. Планета медленно плывет над сражением, как немой, безучастный зритель идет мимо своей дорогой к своей одинокой гибели далеко в тёмной пустыне.

Но нет, в мгновение ока всё изменилось – рой кораблей над трубами, словно внезапно испугавшись нависшей планеты, прижался чуть ли не к самой поверхности. Но темный путник стремительно сорвался с места и накрыл сражающихся. Произошел мощный взрыв на поверхности синей планеты, по ней пошла гигантская взрывная волна и сгустившиеся газы воспламенились. На месте падения планеты словно зажглась звезда, озаряя поверхность всевозможными оттенками пламени – от синего до ярко-желтого. Вспыхнули газоразрядные молнии, и вот всё начал застилать туман – это планета от удара превратилась в огромное скопище камня, грязи и пыли и накрыла поле сражения как ватное одеяло. Из облака вырвалась темная точка и стала стремительно приближаться к Аксу и Дису. Это был преобразившийся Гуч – демон схватки, Воин без страха!

Темная плоть Гарты раскрыла свои объятия, и три демона погрузились в её чрево. Акс устроил бои внутри большой пещеры, как в скорлупе гигантского яйца размером в несколько футбольных полей. Он сразу определил победителя схваток один на один. Им без сомнения будет дахан – семидесятиметровый динозавр, обладающий ловкостью кошки, вооруженный от природы целым арсеналом. Из-за этих явных преимуществ, Акс решил оставить зиру его диск, лишив его возможности стрелять из него, а метательным и режущим оружием зир мог пользоваться. Акс также оставил зиру стальные доспехи. Тибану оставил лишь доспехи. С лаймом всё было сложнее, пришлось, покопавшись в мозгах, вернуть ему возможность выделять энергоплазму, которую он мог бы использовать в бою как парализующее средство, втыкая в соперника иглы с ядом.

Всем бойцам было разъяснено, что бои идут насмерть, победитель в награду получает свою жизнь и жизнь его расы. Сражались сначала вдумчиво и рассудительно, чувствуя великую ответственность. Ведь бойцы были высокоразвитыми, знали о соперниках всё до тонкостей. Акса это раздражало, и бушевавшую в нем ярость он направлял то одному, то другому. И вопреки здравому смыслу те, кто особенно подавался ярости и безрассудно бросался на соперника, отдавая безраздельно свой разум во власть бушующей ярости, те здесь выигрывали. Дис тоже увлекся развлечением, задуманным Аксом, и начал наделять других холодным гневом, что было его стихией. В итоге Акс и Дис, оба попали в экстаз схватки, и, получая огромное удовольствие, кружили над сражавшимися, а под ними слышался рёв, визг и скрежет клыков, хруст ломающихся костей, выломанных суставов, клацанье мощных челюстей, рвущих металл и плоть.

И вот началась последняя схватка между даханом и зиром. Дахан не знал, что вся его раса уже погибла, а единицы, ускользнувшие от упавшей планеты, близки к гибели. Он верил, что победа принесет жизнь ему, его расе, и подобающе сражался, подогреваемый то пылающей яростью, то холодящим жилы гневом. Он так же, как и зир, победил пикара, тибана и лайма. Было пролито много «крови», разной по цвету, и валялось много мертвой плоти. Души отдавались Гучу, новоиспеченный демон имел адский аппетит.

Два Демона витали над сражавшимися, обливая одних яростью, других – гневом. Акс заметил, что зир и без его влияния очень активен, и, остановив Диса, предложил:

– Оставим их без нашего влияния, они и так сражаются как демоны.

И действительно, во много раз меньший зир не уступал гигантскому дахану. Зир, как бультерьер кидался на быка, впивался в него клювом и рубил диском, увертывался и вновь бросался в бой, целясь в шею и глаз дахана. Противник был гибок и ловок, но маленький зир был быстрей. Это доводило дахана до бешенства, и он уже не замечал в пылу схватки, что рвет и рубит свою плоть, когда зир уже отскочил и прыгнул с другой стороны. Отскакивая и нападая, зир разил то в шею, то в подбрюшье, то в спину, то в глаз, доводя до исступления своего врага. Он кидал диск в шею, а сам прыгал на спину, со спины прыгал на голову, ловил момент, вырывал диск и вновь рубил и резал, и увертывался вновь и вновь то от когтистой лапы, то от со свистом летящего наконечника на хвосте дахана. Зир выскальзывал буквально из самой пасти дахана, лишь испачкавшись в пенящейся ядовитой слюне. Его стальные доспехи хотя и окислялись, но легко выдерживали яд. Израненный дахан являл собой бурлящую гору, извергающую из многочисленных ран белую кровь. Вот зир удачно нанес удар в шею, и из неё брызнул фонтан крови белой, как молоко. Дахан прыгнул, зир вновь увернулся и дахан упал уже мертвым, лишь хвост судорожно молотил по полу нежно-голубого цвета, который в реальности был синим, но сейчас его покрывала пена белой крови.

Акс восхищался проворством и напористостью зира. Он не ожидал от этой расы таких боевых качеств. «Не слишком ли быстр зир?» – мелькнуло подозрение у Акса. Взглянув на Диса, Акс понял, что тот тоже почувствовал чьё-то вмешательство. Он обратился к Дису:

– Если это то, что я подозреваю, будь готов ко всему.

Акс опустился перед зиром, тот изогнулся в боевую позицию, чем дал понять, что видит его. Акс не собирался атаковать, ему было крайне интересно найти ответ на видение. Если перед ним был тот, кто мог дать ответ. Зир не шевелился, Акс разглядывал его тело в черных доспехах. Зир был заляпан белой кровью, что делало его крайне похожим на зебру, или мраморного дога, что в данном случае подходило больше. Внимание Акса остановилось на желтом зрачке, он проникал в глубь желтого пламени, горевшего в глазах зира. Вот желтый блеск сменился ослепительно белым, белый покрылся чуть желтоватым оттенком. Акс напряг взгляд, на него смотрел белый зрачок из черной глазницы. В лицо пахнуло свежей прохладой, и четкая ясность пришла в разум.

КАМЕНЬ

Больница, неделя после заточения. Две няни ввели восьмилетнего зеленоглазого мальчишку в маленькую сумрачную комнату. По середине комнаты стоял стол, за ним сидела его мать. Мальчик даже не разглядел её лица. Всё в его разуме померкло перед вспышкой ярости за обман и предательство. Всё, что он мог сказать своей матери:

– Ты к кому приехала, сука! – развернулся и ушел, оставляя в комнате трех шокированных женщин.

*

Акс стоял среди скал и смотрел на белую луну. Луна, словно зрачок демона, сияла в черном провале, требуя крови. Между скал текла темная река. Она вытекала из пещеры, похожей на разинутую пасть гигантского льва, и устремлялась в даль, к скале, похожей на титана, который тянет за собой черный плащ реки. Он будто вырывал его из пасти льва. На водной глади лежала лунная дорожка. Он стоял на скалистой отмели. Вода здесь тонким слоем покрывала скалу. У его ног лежали топор и копьё, он узнал их – ведь это он сам когда-то их сделал. Но копьё было целым, хотя какой-то отголосок памяти говорил, что так быть не может. Легкая прохлада холодила кожу. Акс поднял оружие, рукоять топора удобно легла в кисть, появилось желание разбить этим грозным оружием врага. Взмахнув топором, он рассек перед собой нежную гладь воды. Свист от разрезавшего воздух топорища раздался эхом среди скал и, затихая, затерялся в них. Акс огляделся, словно ища ответ.

Легкий шорох привлек его внимание. Среди скал что-то двигалось. Вот шорох ближе, вот он на выступе, откуда свалился камушек, и шлепнулся в воду. Кто-то крадется. Враг! Акс замер, напрягая все чувства до предела, но ни взгляд, ни слух ничего не сказали. Вновь легкий ветерок обдал прохладою обнаженное тело. Вот перед Аксом раздался всплеск, орошая его мелкими брызгами, и вот он – враг. На черной глади воды стоял барс. Его серебристую шерсть покрывали мелкие капли влаги. Барс был слеп. На месте глаз зияли страшные шрамы. Барс держал голову над самой водой, и его длинные усы касались её глади. Морда смотрела немного в сторону. Воин решил нанести удар топором, но лишь начал замах, морда хищника повернулась в его сторону, барс обнажил клыки, но не напал. Очевидно, он не мог точно определить расстояние до жертвы. Морда вновь легла над водой. Воин понял – барс чует вибрацию воды, которая исходит от его движения. Воин не мог размахнуться для удара, из-за замаха изменится центр тяжести, и напряжение мышц выдаст его положение. Он остался недвижим как статуя. Барс начал медленно двигаться в его сторону. Их разделяло несколько метров. Морда барса неотрывно скользила над водой. Но вот неведомо как предательская капля влаги сорвалась с рукояти топора, её удар о воду, словно гонг, возвестил о начале схватки. Барс прыгнул, воин отскочил в сторону, и лишь коснулся поверхности воды, как барс прыгнул вновь. Таким образом, барс атаковал то место, где мгновение назад был воин. После третьего прыжка воин развернулся в воздухе так, что смог ужалить врага в бок копьём. Барс отскочил в сторону. Теперь всё стало ясно и легко, словно перед воином был слепой котенок, а не царь снежных скал. Воин жалил его копьём, бил плашмя по морде, и барс уже не нападал, он защищался, рассекая грозными лапами воздух и вонзая в воду клыки. Воин загонял барса на глубину, и когда тот перестал чувствовать под собой твердую опору, и вынужден был плыть, он был столь жалок, что убить его не поднялась рука. Воин дождался, пока барс не выдохнется, и лишь тогда позволил хищнику коснуться спасительной тверди.

Теперь это была жалкая мокрая кошка, крупная, но очень жалкая, очень мокрая и к тому же слепая. Кто мог обидеть эту жалкую тварь? Воин похлопал наконечником копья по морде кошки, та смиренно перенесла издевательский жест. Но вот дыхание её выровнялось, силы начали возвращаться, и вновь рождался барс. И лишь он оскалил клыки, воин вновь загнал его в глубь реки. Он уже решил – или утопит кошку, или подчинит своей воле. Кошка оказалась на удивление тупая и выносливая – тонуть не хотела, а понять, что от неё хотят подчинения, не могла. Пришлось подталкивать её копьём и дело пошло. Измученная кошка позволила трепать себя за уши, дергать за усы, тянуть за хвост. Альтернатива для неё была гораздо страшней.

Воин громко рассмеялся, глядя на это, недавно осмелившееся напасть на него существо. Грозный смех эхом разлетался среди скал, луна содрогнулась и поменяла свой цвет на пламенно-желтый…

Акс стоял перед зиром, а в его мозгу затихал грозный смех. К Аксу приблизились Дис и Гуч, они встали по бокам чуть впереди Акса. Перед ними всё также неподвижно стоял готовый к прыжку зир. Теперь и у Диса, и у Гуча были видения, но у каждого своё. Гуч сражался со своим двойником. Дис в своём видении искал противника во многих мирах и конкретных местах, но не находил, он метался по Вселенной, подгоняемый мыслью, что время уходит, а враг всё ещё не найден.

Зир, наконец, пошевелился, он раздвоился – один зир, полностью черный ушел в глубь пещеры и там исчез, а другой, полосатый как зебра, остался перед тремя демонами. Кровь, пролитая в пещере, куски стали и плоти потонули, как камни в болотной жиже, и пещера обрела свой былой синий святящийся внутренним неоновым светом облик. На поверхности все мелкие руины втянула в себя Гарта. Оставшиеся в живых зиры, возносили молитвы Итириусу за столь внезапную победу.

Акс стремительно облетел зира, на секунду взмыл над ним, рассматривая полосатое тело, которое сейчас двигалось с изяществом кобры. Длинные лапы, изрезанные контрастным черно-белым рисунком, изгибались в дуги, кольца, рисовали восьмерки, словно зир пытался общаться с помощью жестов. Акс медленно опустился перед извивающимся зиром и, решив прервать затянувшееся молчание, спросил:

– Зачем ты здесь?

Зир ответил:

– Приветствую, благодарю.

Акс понимал мысль, исходящую от зира, но решил уточнить:

– За что благодаришь и чем?

Зир отвечал:

– Ты оставил в живых много зиров. Я – демон их расы, и мне было бы печально потерять их.

– Понимаю. Я знаю, ты очень силён, поделись знанием в качестве благодарности.

– Я знаю стоящую перед вами задачу, и помогу вам, но есть вопрос к тебе. Ты пойдешь до конца? – отвечал вопросом на вопрос зир.

Акса словно обожгло этим вопросом и потревоженной им мыслью. Он сам себе до сих пор не мог сказать – с кем он. И если наступит необходимость выбирать – что он выберет? Пойдет ли он до конца с Тьмой? Потревоженный этой мыслью Акс отвечал:

– У меня есть цель, и я пойду до конца ради неё!

Зир внутренне усмехнулся, и это прозвучало в интонациях его ответа:

– Мне понятно в тебе гораздо больше, чем тебе самому. Запомни, что узнаешь сейчас и будь уверен, это – истина истин. Я искал её и нашел. Откинь же сомнения и вникай. Когда он, Создатель, создал вас, ангелов, там, наверху, тут он, Создатель!, создал демонов и начал игру. Белые, как в шахматах хотят первыми, и вы вторглись в наш мир. Почему я привожу в пример шахматы? Они дают ответ. Во-первых, любой разум, достигнув определенной силы, создает эту игру во всех мирах и на всех планетах. Здесь Его воля. Так вот, Он – игрок, и играет сам с собой. Он не белый и не черный, и в том высшая справедливость. Он не осуждает ни вас, ни нас. Он упивается красотой игры, изяществом ходов. Мы – фигуры в его игре. Ты был белым, допустим, если вернуться к шахматам, одним из «слонов». Он пожертвовал тебя. Зачем? Это известно лишь Ему. Но черный «ферзь», – зир указал на Диса, – сделал ловкий ход и привел тебя с собой, уже как черного «ферзя». Много труда вложил он, и вот ты здесь. Отбрось сомнения, нет добра, нет зла, есть игра! И лишь играющий будет замечен Им! И Он оценит твою игру, лишь Он. Сам ты не сможешь оценить её. Твой мозг скован разумом. А Он ходит то белыми, то черными. Так что, не сомневайся, делай ходы, чем ярче и сложней, тем больше шансов, что ты будешь той фигурой, которая придет к победе, – немного помолчав, давая Аксу уяснить сказанное, зир продолжал, – вы видели сейчас бой. Зир был неуязвим, не потому, что я был в нём. Я никогда не подверг бы себя такому риску. Нет, зир был внутри меня, и таким образом он был неуязвим как демон, но оставался собой. Я не нашел ничего, чтобы представляло хотя бы малую опасность для демона в этом состоянии. Так мне удалось изгнать, правда, ненадолго, почти всех ангелов с одной из планет. Потом они все же выяснили в чём дело и вернулись. Они избегали встречи со мной, пока Гарта не завладела планетой. Научить я вас этому не могу. Но это в ваших возможностях, пробуйте, ищите, добейтесь результатов. Главное – вы знаете направление, в котором следует двигаться. Прежде всего, установите контакт с разумом того, чьим телом решите управлять, но лишь контакт, а не проникновение.

Воцарилось молчание, которое прервал Акс:

– Когда мы встречаемся, я вижу видения, что ты хочешь ими сказать?

Зир спокойно отвечал:

– Видения, которые видите вы, трое, это отголоски грядущих событий, но их рождает ваш разум, и вам решать, что вы видели…

Зир замолк, и вдруг другой голос решительно произнес:

– На этом расстанемся!

Над зиром распахнулась черной пастью пещера, ведущая на поверхность. Акс увидел, что зир уже собрался покинуть их общество, и остановил его вопросом:

– Почему ты не отправишься с нами?

Зир на мгновение прекратил извиваться, замер, и дал такой ответ:

– У бойца твоей расы, когда один кулак наносит удар, второй – прикрывает подбородок. Я – второй, – и исчез, нырнув в черную пещеру. Вслед за ним последовали воины Тьмы, они летели сквозь звездные миры к кристаллу, зов которого слышал только Гуч.

КАМЕНЬ

Больница для душевнобольных. У восьмилетнего зеленоглазого мальчишки кто-то вырвал конфету, поднесенную ко рту. В порыве ярости он оглядел палату, где находилось двадцать детей от семи до четырнадцати лет. Он увидел наглеца, отскочившего в дальний угол. Закинув конфету в рот, похититель жадно жевал её. Ярость пожирала разум мальчишки. Это было уже не в первый раз. Когда это случилось впервые, он простил, хотя и со злобой в душе, потому как медсестра, увидевшая это, успела остановить ребенка и объяснить – это дети из интерната, и конфет в жизни не ели вдоволь. К ним никто не приезжает, а к тебе отец ездит. Что, тебе жалко одной конфеты? … И он простил…

Но в этот раз медсестра, следившая за детьми, отреагировала поздно, когда разъяренный мальчишка разбил ребенку все лицо об пол. Не сумев справиться с малолетним мальчишкой, она позвала на помощь, и несколько минут шла яростная схватка между восьмилетним ребенком и двумя опытными в усмирении женщинами. Закончилось все усмирительной рубашкой, и, в наказание, мальчишку усадили на стул по середине игровой комнаты связанного, а все дети продолжали свои игры вокруг сжигаемого яростью ребенка.