Читать книгу 11 миллисекунд - Юлиана Сергеевна Алексеенко - Страница 11

Как и сказал Малафет, Акея три дня готовила настойку эпирата. На четвертый они с Аксиолой – тайно, потому что не хотели тревожить остальных – вышли в дальний угол сада, спрятались за кустами и, присев на корточки, опустили прядь рыжих волос в настойку. Подержали несколько минут, вытащили и аккуратно, чтобы настойка не попала на руки, промокнули полотенцем. Акея подняла прядь на свет. Она все еще была рыжей, но уже не такой яркой, как прежде. А потом, спустя мгновение, вдруг начала светлеть, превращаясь в прядь русых волос, какие были у Акеи в детстве.

– Получается! – воскликнула Акея. – Получается, Аксиола!

Не теряя времени, они принялись осветлять все волосы. Сначала они аккуратно промазали кожу головы цветочным маслом, потом Акея встала на колени перед чаном, а Аксиола стала пропитывать их настойкой, стараясь не попасть на кожу лица и шеи. Акее казалось, что она слышит легкое шипение, а кожу головы, которая соприкасалась с настойкой, немного жгло, но девочка уверяла Аксиолу, что ничего не чувствует. Закончив, они плотно замотали волосы тканью, и поспешили унести настойку в дом.

– Больно? – спрашивала Аксиола.

Акея отрицательно помотала головой, но по лицу ее было видно, что все-таки больно.

– Ох, я волнуюсь, – шептала Акее тетя, когда они заперлись в банной комнате. – Давай-ка смоем поскорее водой.

Но Акея не соглашалась – не для того она терпела боль, чтобы поторопиться и все испортить. Поэтому она потерпела с полчаса, а потом, когда стало заметно, что волосы сильно осветлились, согласилась смыть настойку с головы.

Мама очень расстроилась, потому что считала идею с отбеливанием совершенно ненужным риском. Она и жалела свою девочку за то, что ей пришлось испытывать боль, и сердилась на нее. Но теперь, когда все было позади, а результат был не так уж плох, сердиться долго было уже поздно. Акея была почти такой светло-русой, как в раннем детстве.

– Ты у меня прекрасна в любом виде, – сказала мама. – Не понимаю, почему все вокруг вдруг стали говорить о твоем цвете? И сама ты, Акея, почему так серьезно относишься к этому? Ведь Ацтарс успокоил тебя. Придет время, и все наладится, разве можно подвергать себя такому риску, причинять себе боль только потому, что ты выглядишь не как все?

От маминых слов Акее стало немного стыдно. Но теперь, когда ее волосы стали русыми, она выглядела намного лучше, даже точки на лице ее уже не так смущали.

– Мама Зана, я обещаю, я не стану отбеливать тело. Видишь – все получилось, и все не так страшно.

Но следующим утром случилось непредвиденное: волосы Акеи стали еще светлее, и теперь были уже цвета соломы. К вечеру посветлели еще, потом еще, и через день стали просто белыми. Акея теперь выглядела еще более необычно, так что никто не мог отвести от нее глаз – ни на Белом Холме, ни дома. С копной белоснежных, как облака, волос и рыжим лицом девушка выглядела абсолютно иноземной.

Младшие братья дергали за волосы и хохотали, старшие смотрели спокойно, но глаза их смеялись. Но, конечно, для семьи их дитя было прекрасным даже с белыми волосами. Малафет, к которому Акея теперь ходила почти каждый день, расхохотался и сказал, что теперь она выглядит вовсе как седовласый ученый.

Так что следующим утром, собираясь на работу, Акея завязала волосы в тугой узел на затылке и надела на голову платок.