Читать книгу 11 миллисекунд - Юлиана Сергеевна Алексеенко - Страница 6

Акея была девочкой одержимой микромиром. Она могла подолгу разглядывать цветки, изучая их строение, поднося их близко-близко к лицу и пытаясь проникнуть в их необыкновенную природу.

В один из дней, когда она вернулась домой, она заметила, что рядом с домом – там, где всегда росла только мохнатка, сквозь ее заросли тянутся к небу тонкие голубые цветочки. Акея подошла ближе, пригляделась – никогда еще за всю свою жизнь она не видела таких цветов. Они были чем-то похожи на голубые эпитупы, но эпитуп – цветок низкий, а эти были с такими длинными стеблями, да и цвет их был ярче, с легким фиолетовым оттенком. Акея аккуратно сорвала один цветок и поспешила в дом.

– Дедушка Гайи, – закричала она с порога. – Где ты? Посмотри-ка на этот цветок.

Дедушка не отозвался, и Акея, поискав его внутри, выбежала во внутренний дворик.

– Дедушка Гайи, ты здесь. Посмотри, что я нашла возле дома. Ты знаешь такой?

Акея присела на садовую скамью с высокой ажурной спинкой из красной древесины, где наслаждался вечерними лучами солнца ее стотридцатилетний дедушка. Вообще, он был ей прапрапрадедушкой, но в Талиостии – земле, на которой жили по сто пятьдесят и даже сто семьдесят лет, семьи были большими и все дедушки и бабушки, пра– и прапра– и прапрапрадедушки и прапрапрабабушки считались просто дедушками и бабушками, без особых различий.

– Я подумала, что это эпитуп, но он такой длинный, – сказала прапраправнучка Гайи, и он склонил голову, разглядывая находку в руках девочки. – Смотри, разве может это быть эпитуп?

Дедушка Гайи не спеша взял цветок, медленно покрутил в руках, понюхал и пожал плечами.

– Я думаю, что это эпитуп, – сказал он, и, усмехнувшись, добавил, – ибо что же это еще такое, раз выглядит, как длинный эпитуп.

– Вот именно, он же длинный, дедушка Гайи. Такие разве бывают?

– Где ты нашла его?

– У нас возле дома, в зарослях мохнатки.

– Ну пойдем, посмотрим, – рассудительно ответил дедушка и поднялся со скамьи. Дедушка Гайи еще недавно был очень крепким, и пять лет назад еще чинил деревянные кадки для цветов, но теперь его ноги болели, и он все меньше ходил, иногда не покидая стен дома много дней.

Девочка привела его к нужному месту. Дедушка Гайи нагнулся, чтобы лучше увидеть голубые цветочки среди них.

– Да, это интересно, – сказал он. – Они длинные и ярко-голубые. И как это я раньше их здесь не заметил?

Он наклонился и сорвал несколько цветков, потом позвал Акею в дом, чтобы полистать свой старый гербарий.

В их большом доме было три этажа и большое количество комнат, что было обыкновенным делом для талиостийской семьи. Если представить, что во многих семьях жили по 5-6 поколений, это, конечно, совсем не удивительно. Но так жили не все. Некоторые предпочитали строить маленькие дома рядом друг с другом, и тогда на одной небольшой территории жили все поколения одной семьи, но по отдельности, так что можно было в любой момент повидать своих прародителей или правнуков. При этом прапрабабушка иногда не сильно отличалась от бабушки – талиостийцы старели поздно и долго сохраняли внешнюю красоту, крепкое здоровье и активный ум. Они верили, что все это дает им сила цветов. В старости ни одна клеточка их тела не оставалась без радужного перелива, и если молодые талиостийцы имели светлые полупрозрачные оттенки на коже, то старики – более глубокие, плотные.

Дедушка Гайи принес свой гербарий и удобно расположился в своем кресле, а Акея пристроилась на полу рядом. Из всех родственников дедушка Гайи был самым неспешным, но и самым терпеливым, он всегда внимательно выслушивал ее, когда она маленькой рассказывала свои небылицы или дневные приключения. Он всегда умел дать хороший совет, и Акее просто нравилось следить за дедушкиными глазами, за тем, как его взор, обращенный в глубину сокрытых в нем знаний, ведет поиски нужного ответа на вопрос. Акея была уверена – нужно только подождать и из бесконечной вселенной дедушкиного внутреннего мира скоро появится самая важная фраза, самая точная цифра или название.

И теперь она терпеливо ждала, пока дедушка пролистает свой гербарий до эпитупов, чтобы проверить, действительно ли бывают виды с такими длинными стеблями. Делать собственный гербарий любили многие талиостийцы, это было чем-то вроде распространенного хобби. Они высушивали лучшие цветки, делали записи о том когда, где, при какой погоде и в какой местности цветок был найден, описывали его особенности и даже свои чувства, испытанные при взгляде на него.

Но дедушка Гайи был не просто любитель делать гербарии – он был мастер в этом деле. Он доводил оформление каждой странички до уровня настоящего искусства. Он не только коллекционировал засушенные цветы, но и делал рисунки всех их частей, а затем и схемы соединений. Маленькой Акея и ее братья спрашивали дедушку, зачем он так подробно все это рисует, зачем выводит каждый завиток с такой точностью и так кропотливо доводит каждую страничку до совершенства, а он неизменно просто отвечал: «Это красиво!».

Наконец, неспешно, чтобы не повредить ни один листок толстенного альбома, дедушка Гайи дошел до эпитупов.

– Вот, вот, смотри, у тебя все с короткими стеблями! – воскликнула Акея. – Вот видишь? Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь – восемь цветков и все короткие!

– Подожди, подожди, Акея, дай мне минутку, – ответил дедушка, и задумчиво поглаживая бороду, стал читать свои записи.

В доме уже слышались голоса всех членов семьи, вернувшихся к ужину домой. В большой прихожей хохотали Раа, Асту и Маир, из-за приоткрытой двери большой столовой слышны были голоса мамы Заны и старших братьев.

– Акея, – позвал откуда-то голос бабушки Эфистры. – Ты где?

– Сейчас, иду, – крикнула Акея. Она не хотела выходить из комнаты, пока дедушка Гайи не даст точный ответ – бывают такие длинные эпитупы или нет.

– Стебель взрослого эпитупа достигает восьмой части длины, – медленно почел дедушка, – но чаще всего равен девятой части.

– Ну вот! – воскликнула Акея. – А цвет? Цвет?

– Цвет эпитупа чаще всего бледно-голубой, иногда с белыми пестрянками у самого основания лепестков, – медленно читал дедушка.

– Вот что я и говорю – это не эпитуп, это какой-то другой цветок.

– Акея, – звала бабушка Эфистра. – Мне нужна твоя помощь.

– Иду-у, – снова крикнула девочка в сторону коридора.

– Дедушка Гайи, ну как же мне понять? Что же это за цветок такой?

– Ты иди пока, раз тебя зовут, – рассудил дедушка, – а цветок я завтра отнесу Малафету, спрошу, отчего так выросли они. Может, и знает он.

Акея неохотно послушалась и пошла на зов бабушки, хотя будь ее воля, она бы прямо сейчас бежала к Малафету, что жил неподалеку. Он был ученый и занимался разработками новых, улучшенных формул эликсиров, чтобы выращивать длинные многогранные кристаллы.

За ужином, где, как обычно, присутствовали все шестнадцать членов семьи, живших в этом доме, Акея стала рассказывать про найденные ею цветы. Родственники удивились, пожали плечами, но, видимо, из-за усталости не слишком озаботились этим важным вопросом – почему в зарослях мохнатки выросли такие необычные эпитупы. Только старшие братья Акеи Сааф и Парсан проявили интерес и решили идти к Малафету вместе с сестрой и дедушкой Гайи рано утром, до начала работы.