Читать книгу Купи билет! - Юлия Баранова - Страница 6

– У вас сегодня не будет тренинга, до начала вечерней смены вы можете быть свободны! – объявил менеджер по персоналу, и всех новичков вымело из аудитории ураганным ветром секунды за три.

Шел шестой день на борту: с утра и до вечерней смены я зубрила на тренингах технику безопасности, училась проводить эвакуации, тушить пожары и спускать на воду спасательные шлюпки. Каждый вечер же шла работать в ресторан, где проще пока почему-то не становилось, а потом, отказавшись от начинавших поступать все чаще и чаще предложений выпить вместе от кого-нибудь из коллег, обессиленно падала лицом в подушку.

– Ты же понимаешь, что у нас есть целых три часа, чтобы выйти на улицу! – ткнул меня в бок Руслан. Я обескураженно уставилась на него. В то, что за пределами корабля существует еще какой-то мир, который я как раз и ехала для себя открывать, как-то уже слабо верилось.

Маршруты у круизных лайнеров случаются просто потрясающие, многие из них едва ли не кругосветные, но наш баркас был исключением. Портов предполагалось всего три: уютный американский городок Кейп Канаверал, с разгуливающими по улицам павлинами, маленький частный островок, этакий туристический рай для предпочитающих лежать пузом кверху на песчаных пляжах, и жаркая, шумная, немного базарная, но очень живая столица Багам, Нассау.

В тот день мы были в Нассау.

Я выскочила с корабля, нетерпеливо отмахнувшись от таксистов, навязчиво предлагавших отвезти меня в любую точку города, и вдохнула влажный, пропитанный ароматом моря воздух. На портовой площади местные жительницы, колоритные негритянки в длинных цветастых юбках, прямо на улице организовали парикмахерскую, заплетая всем желающим мелкие косички и дреды. Неподалеку от них музыканты играли заводную карибскую музыку. Напротив порта красовался островок Парадиз, прославившийся виллами голливудских звезд и огромным отелем «Атлантис», предлагающим гостям насладиться удовольствием экстремального спуска с водной горки прямиком к акулам, отделенным от посетителей лишь тонким стеклом.

Разноцветные домики, куча баров, главная торговая улица, состоящая исключительно из бутиков, кубинские сигары, ром всевозможных видов и местные сласти, «ромовые кексы», в забегаловках на каждом шагу – вот такой он, Нассау для туристов. Но стоит пройти лишь минут 15 от порта, и ты попадаешь на «настоящие Багамы» – с деревенскими лачугами, горами мусора, степенно рассекающими по утлой грунтовой дороге козами и бурной островной растительностью. Однако туристы, закупающиеся брендами на Бэй-стрит и попивающие «Багаму-маму» в местных барах, почти никогда сюда не доходят.

Пират-зазывала у местной лавчонки с сувенирами приветливо мне помахал и показал рукой в сторону одной из немногих местных достопримечательностей – Музея пиратов. Я весело улыбнулась в ответ. Не сегодня, друг.

Мне хотелось прочувствовать новый город, а я не знаю лучше способа знакомства с городами, чем бездумное петляние без карты, планов и целей, убегая, как можно дальше от того, что принято показывать туристам. Узкими улочками, я вышла на берег – и завороженно замерла.

Атлантика. Я привыкла к серо-синему беспокойному океану в Оушен-Сити, который легонькой волной был способен сбить тебя с ног, напоминая, что человек – лишь песчинка по сравнению с природной стихией. За минувшую неделю на борту меня перестал удивлять необычный синий цвет глади, рассекаемой винтами корабля, но здесь…

Здесь от красоты натурально захватывало дух – вода была трех цветов: полупрозрачная лазурь у самой кромки сменялась насыщенным темно-синим, плавно переходящим в нежно-голубой. Я скинула балетки и прыгнула в непривычно теплую и спокойную воду прямо в джинсах.

В тот вечер смена в ресторане не могла испортить мне настроение. Летая между залом и кухней с тяжеленными кувшинами с лимонадом и холодным чаем, я теплее обычного улыбалась гостям и с радостью расспрашивала их о том, как они провели свой день в солнечном Нассау.

Вечером, впервые за все время, я отправилась в бар для экипажа, что располагался на открытой палубе. В полночь наш лайнер выходил из порта.

Корабль тронулся с места, и я подошла к бортику, насладиться удаляющимся пейзажем. Мы стремительно отплывали от темного побережья, пестрящего огоньками отелей и пляжных дискотек, затем оказались напротив необитаемой части Парадиза, которая вытянулась в океан длинной каменистой грядой, заросшей колючим кустарником. В конце зеленым светом кокетливо мигал зеленый маяк.

По неведомой причине меня всегда очаровывали маяки, вот и этот вид поймал меня в ловушку мгновенно – теперь, каждый раз, когда я не буду работать допоздна в ночь отплытия из Нассау, я буду приходить сюда смотреть на маяк.

А в ту ночь, кажется, я впервые подумала, что, если бы я не приехала на лайнер, я никогда бы в жизни не увидела подобного пейзажа. На краешке сознания затеплилась мысль, что, наверно, оно все того стоило.

Наш следующая остановка была во Флориде. Кейп Канаверал, знаменитый близостью к базе НАСА – типичная уютная одноэтажная Америка с приветливыми местными жителями. Здесь был наш домашний порт, то есть, именно тут мы принимали на борт новых пассажиров и прощались со старыми.

В Канаверал мы прибывали на рассвете. Подавляющее число членов экипажа сразу бежало в организованное при баптисткой церкви прибежище для моряков, где был бесплатный интернет, а пенсионеры-волонтеры были всегда готовы накормить бесплатным горячим обедом или свежей домашней выпечкой. Помнится, как-то раз я разговорилась с одной пожилой леди, принесшей только что любовно испеченные ею же кексики.

– То, что вы делаете – это так здорово! Но почему?

– Мы понимаем, что вы, ребята, далеко от дома, от семьи, не видите родных месяцами – и мы придумали это место, чтобы дать вам почувствовать семейный уют. К тому же, вы обслуживаете гостей целыми днями, а здесь вы сами можете почувствовать себя гостем.

– Это очень трогательно. Но конкретно Вы, почему Вы этим занимаетесь, Вы ведь даже денег за это не получаете?

– Я переехала в этот город после смерти мужа, – вздохнула она. – Дети взрослые и живут отдельно, у меня много свободного времени, почему бы мне не делать что-то хорошее?

По Кейп Канаверал я полюбила просто гулять. Дитя мегаполиса, фанатеющее от больших городов, я, как и в прошлый раз в Оушен-сити, ловила себя на мысли, что почему-то эти маленькие американские городки магическим образом стремительно влюбляют в себя. Я наливала большой бумажный стакан кофе и уходила в даль. Жилые домики с аккуратными садами и лодками, спрятанными на заднем дворе. Павлины, расхаживающие по городку с той же надменностью и бесстрашием, коими грешат в Москве голуби. Теплые улыбки в магазинах, за которые американцев почему-то некоторые ругают. Уют.

Нашим третьим портом был маленький остров, примечательный лишь тем, что он принадлежал нашей круизной компании и был необитаем. Все, кто оказывался здесь были или пассажирами, или членами экипажа наших кораблей. В первый раз мы вышли туда с Русланом. У нас выдалось целых четыре часа свободного времени, что по меркам корабельной жизни приравнивалось к почти полноценному выходному. Впрочем, через полтора часа прогулки, мы с некоторым разочарованием обнаружили, что обошли остров по кругу. Несколько пляжей да кусочек сохраненных джунглей – больше смотреть там было решительно не что.

В следующий раз в этом порту я оказалась уже по работе: там мы обслуживали ланч для пассажиров, которые не хотели возвращаться за едой в течение дня на борт.

С корабля на остров и обратно нас возили на катерах, поскольку огромный лайнер не мог подойти близко к берегу без риска сесть на мель.

Отработав первую смену на 35-градусной пляжной жаре, я заползла в самый дальний угол катера и плюхнулась на пол.

– Чикита! Ну как ты? – Элвин сел рядом со мной.

С самого первого вечера, когда мы столкнулись возле кофемашины, этот хорватский парень постоянно приходил мне на помощь – с уборкой ли столов, нахождением инвентаря или полировкой до двух часов ночи хрустальных бокалов для сока. Элвин мотал на кораблях уже четвертый контракт: он рассказывал, что уехал из маленького прибрежного города в Хорватии, после того, как его жена погибла в автокатастрофе. Корабельная зарплата позволяла ему содержать пожилых родителей и семилетнего сына, который после трагической смерти матери, жил у бабушки с дедушкой.

– У нас, кстати, с тобой кажется завтра свободное время совпадает, может, выберемся в порт вместе? – предложил он

На следующий день в Нассау был мощный тропический ливень, настолько сильный, что заливало уже в коридоре возле выхода.

– Ну, что ты думаешь? Все равно пойдем наружу? – лукаво взглянул на меня Элвин

– Мне кажется, так даже романтичнее!

Смеясь как два дурака, мы прыгнули в огромную лужу возле трапа. По площади возле порта ходили редкие пассажиры с недовольными лицами, закутанные с ног до головы в ярко-желтые дождевики. Мой сарафан промок насквозь где-то через полминуты, но меня это совершало не волновало. Весенний дождь был теплым. Воздух пах свежестью и мокрым асфальтом. Мы с Элвином долго бродили по пустым мокрым улицам в попытках разыскать место, где в этом городе подают нормальный кофе, обсуждая все на свете – начиная от общих корабельных шуток и заканчивая его трагической семейной историей.

– Какой самый безумный поступок ты совершала в своей жизни? – спросил он меня, когда мы карабкались по живописной Королевской лестнице, одной из Багамских достопримечательностей.

– Даже не знаю… Наверно, в тот момент, когда променяла свою стабильную жизнь в Москве и собственный бизнес на приезд сюда – работать помощником официанта.

– Не жалеешь?

– Да у меня как-то нет привычки жалеть о сделанном: по-моему, это одно из самых бездарных занятий, что можно придумать.

Мы приземлись в «Дали», уютном полупустом баре, оформленном, как следует из названия, в стилистике Сальвадора, и разговорились о будущем.

– Может, еще один контракт, чтобы с запасом денег вернуться к своей специальности. Я – инженер, раньше проектировал мосты, но, когда жена погибла, понял, что просто не могу больше оставаться в Хорватии, вот и уехал. Подвернулись корабли, затянуло на несколько лет, – поделился со мной Элвин.

– А я тут решила, что хочу поступать в магистратуру, только не по специальности, а на гостиничный бизнес! – неожиданно для себя самой выпалила я.

«О чем я вообще? Юля, откуда взялась эта магистратура? Я еще утром про это даже не думала» – пронеслось у меня в голове

– Хороший план.

– Не поверишь, но он родился только что. Кажется, из-за этой работы мне хочется доказать самой себе, что я еще способна на что-то большее, чем с грязными тарелочками носиться. Но это, в любом случае, уже только следующим летом, а там многое может изменится. Пока надо принять, что я – просто помощник официанта.

– Ты хоть привыкла ко всему тут происходящему?

– Ну так… Меня больше всего убивает даже не физическая составляющая всей этой работы, а моральная. То, что здесь готовы глотку перегрызть за вилки и банку соуса для стейков. Я просто не понимаю, как это может кто-то считать настолько важным.

– А ты относись к этому как игре. Представь, что есть нормальная реальность со здоровыми ценностями, и есть вот такая вот искаженная, где метлы и тряпки и впрямь важнее всего. Но лишь потому что это игра. Поверь моему опыту, так будет проще выживать.

Дождь и не думал заканчиваться. Официант в кафе, прощаясь с нами, сообщил, что такой прогноз на Багамах на ближайшие две недели и искренне посочувствовал, что у нас, видимо, теперь не задастся отпуск. Мы лишь рассмеялись в ответ: для нас этот ливень был хоть каким-то разнообразием в застывшем пейзаже тропического острова.

Почти у самого трапа, Элвин затормозил и развернул меня к себе:

– Чикита, я уже и не помню, когда столько смеялся в последний раз. Это можно считать свиданием?

Я помедлила. Я искренне боялась заводить отношения на корабле. Специфика корабельной жизни такова, что все обо всех сплетничают, да так, что бабки на лавках могли бы брать уроки повышения квалификации. Если ты с кем-то встречаешься, будь готова, что на стабильной основе тебе будут перемывать каждую кость. Впрочем, если ты не с кем не встречаешься, легче не будет – каждый второй будет приглашать тебя выпить бокальчик чего-нибудь эдакого да сразу у него в каюте. Причем, даже если ты оскорбленно отказываешься, соблюдая образ высокоморальной девы, сплетни о тебе станут только интереснее.

Но, в конце концов, я тоже не могла вспомнить, когда я столько смеялась. Да и когда меня волновали какие-то сплетни?

– Определенно. Я прекрасно провела время. Думаю, надо как-нибудь повторить.

На следующий день, я была хостес – стояла при входе в ресторан, приветствуя гостей. Это была самая моя любимая часть работы, даже несмотря на то, что утренние смены начинались очень рано и приходилось изо всех сил сдерживать себя, чтобы не зевать гостям в лицо.

– А что, у тебя еще и подруга из России приедет? Еще одна русская девчонка? Надо занимать очередь, там будет много претендентов! – услышала я голос за спиной.

Я обернулась. За мной наблюдал Эрхан – менеджер ресторана.

– Откуда ты знаешь, что приезжает моя подруга? И ты о чем вообще? – недовольно переспросила я, поскольку общение с Эрханом вовсе не входило в список моих любимых дел. К тому времени, я разочаровалась в нем и как в управляющем, и как в личности. В отличие от многих других руководителей на борту, Эрхан никогда не опускался до такой мелочи, как помощь линейным сотрудникам, даже в минуты массового наплыва посетителей. К тому же этот турецкий парень мнил себя мачо, даже больше, чем все остальные – и количество пошлых шуток и недвусмысленных замечаний лилось из его уст рекой.

– Я все знаю! – хмыкнул он, – а если подруга у тебя такая же красотка, как ты, надо прямо сейчас бронировать себе местечко поближе, а то и эту уведут, всякие там хорваты.

Вот значит, как. Ну отлично. Сплетни уже расползлись. Шустро.

– Ну так что, красотка у тебя подруга? Хотя нет, не отвечай, я сам вас сравню, тебе потом озвучу результаты кастинга, кого я там из вас выберу себе! – рассмеялся Эрхан, и, прежде, чем я успела ответить, пошел с проверкой на кухню.

Я брезгливо поморщилась. Сил выслушивать все эти разговоры по сотне раз на дню не оставалось.

– Все в порядке, чикита? – ободряюще улыбнулся мне Элвин, пробегая мимо с подносом с полудюжиной чашек кофе

– Конечно, не переживай.

«Относись к этому как к игре, альтернативной реальности» – вспомнила я его вчерашние слова. Я решила следовать совету.

Постепенно жить на борту становилось чуть легче. По утрам я больше не носилась с грязными тарелками на подносе – за мной так и закрепили должность хостес. Вечерние смены стали неприятной, но уже не шокирующей процедурой, когда твой каждый шаг отмерен, и ты действуешь на автомате. Все время в портах я проводила с Элвином, засиживалась за поздним ужином с Русланом, с которым мы сдружились, а ночами мы частенько собирались шумной интернациональной компанией на открытой палубе.

Когда через шесть недель на борт поднялась Машка, я уже почти окончательно стала частью этой странной новой реальности.