Читать книгу Купи билет! - Юлия Баранова - Страница 9

Маша

– …И свалил, оставив меня с четырьмя обалдевшими американцами наедине! – возмущенно завершила я свой рассказ под усталый смех коллег по «русской мафии».

Мы с ребятами сидели в баре на открытой палубе и смотрели на огни удаляющегося от нас берега Нассау.

– Ну этот хоть не особо приставал? – спросила Юлька, отпивая великолепное розовое калифорнийское вино, которое подавалось в нашем баре с огромной скидкой, хотя для гостей стоило просто астрономически дорого.

– Ну так, не особо. Просто в конце вечера спросил: «К тебе или ко мне?», а когда я его послала, сказал, что я не знаю, от чего отказываюсь, и ушел.

– По местным меркам, фигня, считай, вообще проигнорировал твое существование!

– За игнор! – подхватила я, и мы с Юлькой чокнулись бокалами.

Так вышло, что вся остальная компания состояла исключительно из молодых людей, которые с нарастающим интересом слушали наши истории на тему «Выживание хрупких барышень на борту».

– Слушай, что же тогда остальные творят? – поинтересовался Егор, наливая себе еще виски.

– Давай на примере расскажу? Вот я меня пару дней назад прожгла синий галстук из униформы, надо поменять, а не выходит: мы с кладовщиком по графику не совпадаем еще несколько недель. Эрхан посоветовал поспрашивать тех, кто здесь давно, есть ли у кого-то запасной. Ну я и поспрашивала, человек эдак пятнадцать обошла… – тут я прервалась, чтобы сделать еще глоток.

– И что, неужели все отказали? – улыбнулся Руслан.

– Зачем отказали? Все согласились! Только вот ко всем без исключения за галстуком надо зайти в каюту, вынести они не могут!

Ребята захохотали.

– Нет, а что вы ржете? Вы понимаете, какая должна быть степень отчаяния у девушки, чтобы отдать честь за синий галстук? Я еще понимаю, что-нибудь стоящее предложили бы, ну, грейпфрут там!

– Грейпфрут? – переспросил бармен Дима под несмолкающий смех ребят.

– Ну да, их я хоть люблю. А за синий галстук как-то обидно отдаваться! – сокрушалась я.

***

Как только мы с ребятами закончили нашу посиделку, Руслан напросился ко мне в каюту. Я прикинула, что моя соседка сегодня все равно ночует у своего молодого человека, поэтому сопротивляться не стала.

Но как только дверь за нами захлопнулась, я услышала тривиальное:

– Нам надо поговорить.

Так как Руслан определенно не мог быть беременным, ничего хорошего эта фраза не предвещала, но в корабельной усталости был один неопровержимый плюс: мышцы лица по вечерам ворочались с трудом и едва ли могли отразить мою реакцию на его слова. А выдал он буквально следующее:

– Наши отношения заходят слишком далеко. Я хочу взять паузу и подумать обо всем этом. Понимаешь, жизнь на корабле – она такая сложная, да и сам я человек непростой… Давай возьмем брейк и просто поразмышляем о наших чувствах и поступках?

Уважаемые читатели, здесь представлена сокращенная версия этого потрясающего монолога, в первую очередь, потому что фиксирование на бумаге того, что нес Руслан, само по себе представляется мне едва ли не преступлением против морали и адеквата. Скажу только, что я услышала все клише, которые в сериалах 90-х герои говорили друг другу перед расставанием.

Помолчав с полминуты после того, как он закончил свои излияния, я решила уточнить:

– Друг, ты же в курсе, что мы с тобой успели день за ручки походить и несколько раз поцеловаться?

– Да, конечно. Но дело не в тебе, дело во мне. И я не хочу, чтобы мы расставались, просто давай возьмем паузу… – снова завел он шарманку.

– Так, стоп! – решительно прервала я его. – Никаких пауз не будет, расходимся – значит расходимся. Я, правда, так и не поняла, почему.

– Просто я понял, что у меня в жизни все слишком сложно, и не я могу заводить отношения на этом корабле. Но все же… если ты немножко подождешь, пока я разберусь в себе…

– Все, я тебя услышала. Я слишком устала, чтобы слушать все эти разводы для малолеток, просто ставлю тебя в известность, что уже завтра у меня будет новый мужчина! – почему-то выдала я. Боже, и когда я успела превратиться в пятнадцатилетнюю истеричку? Может, те самые разводы для малолеток как раз по мне?

Руслан стоял, понурив голову и переминаясь с ноги на ногу. Я открыла перед ним дверь. Надо было бы проводить его ледяным взглядом и давящим молчанием (которое, правда, все равно уже не производило бы должного впечатление, после того-то, как я выпалила про нового мужчину). Но внезапно я подумала, что терять уже нечего, и если меня разводят, как школьницу, можно ею и побыть, и максимально ласковым голосом произнесла ему в спину:

– Кстати, на будущее, запомни: перед тем, как бросить телочку, с ней надо переспать. Тогда у нее не возникнет никаких дурацких вопросов на тему того, почему ты с ней расходишься.

И захлопнула дверь, стараясь не смотреть на изумленное выражение лица обернувшегося Руслана.

Как только я осталась одна в каюте, горло сдавило спазмом.

Все, что я сейчас наговорила, крутилось у меня в голове. Ну и идиотизм же! Впрочем, под стать ему, конечно, но мне казалось, что я умнее и адекватнее среднестатистической истерички.

А потом я вспомнила свое решение – про то, что сегодня мне пятнадцать – и зарыдала горькими слезами, увязая в тягучей трясине жалости к себе.

Правда, если быть совсем честной, Руслан всего лишь стал катализатором всего происходящего, а не причиной моего расстройства. Железная коробка давила и выкручивала нервы, как никто и никогда прежде. Держать лицо на людях целый день было задачей сложной, но выполнимой, а вот теперь я совершенно по-детски ревела и думала о том, какая я несчастная.

Внезапно в каюте раздался телефонный звонок. Я недоуменно посмотрела на часы: половина второго ночи. Кому я могу понадобится в такое время? Телефон внутренний, по нему можно звонить только из одной части корабля в другую.

– Да? – спросила я неуверенно.

В трубке раздалось чье-то тяжелое дыхание.

– Я вас слушаю! – нетерпеливо произнесла я.

– Мария, – прошелестел чей-то голос в трубке. По акценту было понятно, что звонит кто-то из индусов. – Я испытываю к тебе чувства, которые не могу выразить словами.

«Еще один поэт на мою голову, что ж за день-то такой!» – мысленно простонала я.

– Классно, а ты кто?

– Я – твой тайный поклонник, слишком робкий, чтобы подойти к предмету моих желаний при свете дня.

– Но достаточно нахальный, чтобы звонить в глубокой ночи, это я поняла… – тяжело вздохнула я, физически чувствуя, как мой запас ментального здоровья подходит к концу.

– Ты знаешь меня, но не замечаешь. Ты проходишь мимо меня каждый день, даря лишь мимолетную дежурную улыбку, ради которой я и живу… Сегодня в лифте ты бросила на меня взгляд, и я почувствовал что-то неописуемое.

Я хорошо говорю по-английски, и языкового барьера не ощущаю, но порой мне не хватает знания каких-то идиом. Например, сейчас мне не помешала бы в лексиконе фраза, эквивалентная нашему «уши вянут». Но зато личность поэта была установлена: только с одним из индусов я успела сегодня пересечься в лифте.

– Абилаш, ты? – спросила я и услышала на том конце провода изумленный выдох и короткие гудки прерванной связи.

Он еще и трубки бросает.

Снова покачав головой из стороны в сторону, как индусы, я пошла умываться перед сном, как вдруг услышала, что телефон снова звонит.

– Абилаш, ну что еще? – раздраженно выпалила я.

– Эээ… привет, это Егор, – услышала я в трубке неуверенный мужской голос.

– Ой. Извини. Долгая история, – нервно хихикнула я, прикидывая, что ему может быть нужно посреди ночи.

– Это ты извини, я знаю, что уже поздно, но я надеялся, что ты не спишь…

Я терпеливо ждала продолжения.

– Ты только не подумай ничего такого, ладно? Я без намека, но у меня в холодильнике лежит грейпфрут, а ты их вроде любишь…

Неожиданно и усталость, и раздражение как рукой сняло. Я захохотала в трубку, прикидывая, что такого подката в моей жизни еще не случалось – как и такого богатого на события вечера.

– Знаешь что, Егор? Заходи. У меня есть бутылка вина, – произнесла я. Куплено оно, правда, Русланом, но, как справедливо рассудила я, такого рода месть мне вполне по душе.

В конце концов, я же обещала Руслану, что у меня уже завтра будет новый мужчина.