Читать книгу Земной рай. трилогия - Юрий Косарев, Юрий Григорьевич Косарев - Страница 10

Начальник технологического конструкторского бюро вошел в помещение и объявил.

– Сегодня наша очередь идти в добровольную народную дружину. Желающие есть?. Желающих не нашлось. – Зайцев, ты почему не хочешь?. – У меня ребенок дома болеет, жена просила не задерживаться. – Наталья Дмитриевна, Вы как? – В гробу я видела вашу дружину. Не пойду. – Шестаков – идешь? – Не могу. Сан Саныч, никак не могу – Коровина, Петр Фомич. -Нет, нет, нет. – Все – Степанов, идешь ты и я.

– Два отгула, тогда пойду – прогудел Степанов.

– Хорошо, договорились. Только после завтра, ты останешься за меня, я отпросился, мне нужно.

Задолго до пяти часов работать все прекращали работу, и начиналось обсуждение различных вопросов. Когда и сколько процентов дадут квартальную премию, будет ли когда-нибудь повышение зарплаты, о погоде, командировкам и прочее. Вдруг кто-то спросил.

– А сколько времени?.

Ему ответили – Без пяти пять. Все вскочил и засобирались.

– А ведь могли бы и пересидеть.

Через три минуты в КТБ уже никого не было. Остались лишь начальник – Фомичев Александр Александрович, да Николай Степанов.

– Николай – сегодня у нас дежурство будет длинное. К двадцати одному часу, нам надо будет вернуться в отделение милиции, а не сбежать сразу после инструктажа. Отработаешь по полной, свои два отгула.

А чтобы веселее дружинилось, мы с тобой возьмем.

Сан Саныч открыл сейф, достал большую стеклянную бутыль, и нацедил в плоскую баклажку из нержавейки, грамм триста спирта, долил до верха водой из под крана и завинтил крышку. – Думаю хватит.

Такие баклажки делались у них же в механической мастерской, всего за двести пятьдесят грамм, конечно чистого спирта.

– Давай по чуть, чуть. Закусить что-нибудь есть.

– Найдем – ответил Степанов и порывшись в ящике стола достал две маленькие шоколадки и два печенья. Заодно он прихватил и маленький стеклянный стаканчик. Шанцевый инструмент всегда должен быть в запасе. Сан Саныч и Николай выпили по стопочке, разломили шоколадку пополам и зажевали. – Нам к шести часам – сказал Сан Саныч – идем потихонечку.

Фомичев отличался большой оригинальностью. Не плохой конструктор, частенько выдвигал смелые решения тех или иных проблем, но настоящей страстью для него был его садовый участок в Подмосковье. Каждый день он тащил что-нибудь с работы на свою фазенду. Он сам говорил, что если я иду с работы пустой, то становится как-то не по себе, как будто чего то не хватает. Он тащил все, да и не только он, все тащили, у кого была возможность. Брал он только то, что может пригодиться на даче. А что не сможет пригодиться на даче. Сан Саныч как-то утащил двигатель с редуктором, который делал двенадцать оборотов в час. Закрепил двигатель на чердаке в торце дома, а ось выпустил наружу. Закрепил на оси метровую деревянную стрелку. Получились куранты, которые показывали только часы, а. минуты его не интересовали. Один раз ему потребовался металлический уголок – длиной метр восемьдесят сантиметров. Как его вынести. Он засунул уголок через штаны в ботинок, поднял воротник куртки, что б закрыть конец уголка, который был выше его ушей. Так и прошел, с негнущейся ногой через проходную. В милиции Фомичева и Степанова вместе со всеми пригласили пройти в комнату на инструктаж.

Майор-инструктор, минут пятнадцать талдычил, как надобно блюсти общественный порядок. Раздали повязки, и дружинники толпой покинули милицию. Наши герои задержались. Сан Саныч наклонился к Николаю и прошептал.

– Ты в милиции когда-нибудь пил?.

– Я нет.

– И я нет, надо восполнить этот робел. Будет что вспомнить. Оба задержались в комнате инструктажа. Оставшись одни в комнате, быстро налили по стопочке, выпили, бросили в рот по половинки печенья и вышли к остальным дружинникам. Их дружина состояла из четырех человек. Наши мужчины и две женщины, которых они тут же отпустили.

– Идите девушки по домам.

Женщины сняли повязки, и пошли по домам.

Участок патрулирования находился довольно далеко. Мужички проехали три остановки на трамвае и дальше пошли пешком. По пути им попался детский сад.

– Сан Саныч, а в детском саду тоже употреблять гидрашку нельзя.

– Молодец, быстро учишься. Конечно, зайдем.

– Не зайдем, а залезем.

Они перелезли через забор и удобно устроились на скамеечке под навесом. Выпили еще по шкалику и чуть не съели всю последнюю шоколадку..

– Степанов, ты что сюда жрать пришел. Это последняя закуска, как я понимаю. Сан Саныч поболтал фляжкой, есть еще немного. Они не торопясь поболтали о футболе. о фазенде. Сан Саныч рассказал, какой ужасный случай произошел с ним на фазенде. – Прошлой осенью я набрал целую двадцатилитровую бутыль резаных яблок, смородины и крыжовника, залил водой, добавил сахара и дрожжей. Бутылку спрятал в углу в зарослях смородины и еще замаскировал так, что и жена не знала. Как только она отвлекалась, я нырял в кусты и принимал пол-литровую баночку. Классный сочек был. К сожалению – был. Жена удивлялась, был трезвый, никуда не уходил и вдруг косой. Я потерял бдительность, а жена наоборот. Такую тайную слежку организовала, что я и не заметил.. – Плакал я Коля как сок выливала,

– Мне и сейчас его жалко до слез.

Мужчины вылезли из детского сада, дошли до улицы, на которой они должны были патрулировать и прошли один раз, туда и обратно. Так на всякий случай, дружинили, и все тут. Пора уже было, и идти в милицию.

– Около восьми – пора идти, раньше придем, раньше уйдем – сказал Сан Саныч.

– Надо говорить раньше сядешь – раньше выйдешь.

– Типун тебе на язык. Поедем в ментовку на метро, здесь всего одна остановка.

Она-то одна, но там пить запрещено, а у нас еще, как я полагаю, несколько капель осталось.

Они купили билеты и спустились в метро. В девятом часу на конечной остановке в вагоне было уже не много народа. Пристроившись в конце вагона, дружинники сняли повязки, повернулись спинами к сидящим пассажирам. Сан Саныч поболтал фляжку.

– Как раз, по чуть-чуть, осталось в самом запрещенном месте. Последний глоток Николай делал, когда поезд уже остановился. Они выскочили из вагона, поднялись на верх и пошли в милицию.

Мент-старлей разговаривал по телефону. Увидев, дружинников, кивнул им.

– Сигнал есть. Здесь недалеко, в вечерней забегаловке, пьющие расплодились. Не пьющие дружинники старались держаться подальше от майора. В дежурку вошел старший лейтенант. – Старлей – - сходи с дружинниками в ближайшую травиловку, оттуда звонили. Втроем, выйдя из отделения, они направились в пивнушку. Только поднялись на второй этаж, открыли дверь и прямо напротив, увидели за стойкой троих мужичков. Один из них держал в руках только что открытую бутылку водки. Двое быстренько убрались в глубь зала, а третий растерялся, да и милиционер погрозил ему пальцем. Последний, обреченно остался стоять на месте… – Пошли – сказал старлей – да смотри не урони бутылку.. Вышли из пивной вчетвером. Сан Саныч, милиционер, мужичек с бутылкой и Степанов. Тот, что с бутылкой упрашивает.

– Вы, как не родные, мужики, давайте хоть вы на четверых выпьем. – И умоляюще стал смотреть на милиционера. Сердце мента видимо дрогнуло и он сказал.

– Я не против, – вы как дружина?

– Мы за – хором ответили дружинники.

Все зашли за ближайшую ракушку. Мужичек передал бутылку милиционеру, достал из кармана стакан и стал озираться вокруг.

– Не бойся – сказал старлей, мы сами стоим на страже закона.

Разливал мент по братски. Мужичку накатил полный, в накат, стакан. Тот крякнул и выпил. Старлей взял его стакан, плеснул в него немного водки, поболтал и вылил. Потом налил себе пол стакана. Выпил. Бутылку и стакан передал Сан Санычу. Николай подсуетился и подставил свой стаканчик. Фомичев наполнил стаканчик. остальное едва уместилось в его стакане. Старлей сказал.

– Вы дружина, снять повязки и по домам – и обращаясь к мужичку приказал.

– Ты тоже домой.

Милиционер и мужичек ушли. Сан Саныч нетвердо стоял, прислонившись к ракушке. Его повело. Он еще днем, на работе прикладывался несколько раз. Как он сам говорил, наливая чистый спирт в широкую пробирку. – Восемьдесят грамм больше в мой рот не умещается.

Последняя доза была лишней и слишком большой. Ему уже трудно было стоять. – Придется, наверно, вести Фомичева домой на такси.

Дружинники, теперь уже бывшие. присели на скамеечку на остановке. Покурили. Фомичев стал заваливаться на бок. Николай посадил его прямо и стал спрашивать.

– Адрес, Саша, адрес свой скажи, пока не уснул.

Сан Саныч стал что-то мычать и опять пытался прилечь.

Николай не позволил, но Фомичев закрыл глаза и спал сидя. В течении получаса Николай пытался привести начальника в чувство. Брызгал ему в лицо водой из лужи, бил не сильно по щекам. И прежде чем Фомичев окончательно уснул, успел добиться от него адрес.

Степанов пододвинул бесчувственное тело Фомичева на край скамейки в угол. Опер его плечи на стенку остановки и стал ловить такси. Наконец четвертое такси остановилось.

– Командир, моего друга-начальника развезло от усталости. Подвези – плачу два счетчика – Николай назвал адрес.

– Три счетчика – ответил таксист.

– Согласен, выбора нет. Завтра счет предъявлю начальнику.

Таксист помог затолкать безжизненное тело Фомичева на заднее сиденье. Поехали.

Доехали быстро. Николай расплатился, выволок огромного Сан Саныча из машины и таксист уехал. Фомичев – метр восемьдесят ростом, весил килограмм девяносто. По крайней мере так думал Николай. С большим трудом, как мешок с песком, он втащил начальника на третий этаж. Усадил на ступеньки. Отдышался. Нажал кнопку звонка. Через минуты дверь открылась. На пороге стояла здоровенная бабища лет пятидесяти. Увидев сидящего Сан Саныча, она начала вопить благим матом. Минут пять она изрыгала страшные проклятья с отборным матом и оглушительными воплями – потом захлопнула дверь с таким треском, что задрожали перила на лестничной клетке. Николай почесал затылок и опять позвонил. Не стал больше дожидаться нового появления хозяйки, побежал вниз. Дома его тоже ждала подобная встреча.