Читать книгу Пять похищенных монахов - Юрий Коваль - Страница 13

В переулке фонарей ещё не зажгли. Сумрачно было во дворах, темно в подворотнях.

К вечеру многие жильцы вышли на улицу поболтать, подышать воздухом. Вдаль по всему переулку до Крестьянской заставы, по двое, по трое, кучками, они торчали у ворот и подъездов. У нашего дома собралась даже небольшая толпа: Райка Паукова, бабушка Волк, а с ними знакомые и незнакомые люди из соседних домов и пришлый народ, из Жевлюкова переулка.

Из толпы доносились обрывки слов и разговоров:

– И что ж, их прямо в рясе повели?

– Денег полный чемодан…

– Да разве ж они залезут в корзинку?

– Тьфу! – плюнул Крендель. – Болтают, не зная чего.

Сражённый коллекцией перьев, он увял, устало сел на лавочку под американским клёном.

– Монахов я и новых могу завести, но такого, как Моня, на свете нет.

– Ещё бы, – сказал я.

Крендель вздохнул, обхватил колени руками, сгорбился и сейчас в точности оправдывал прозвище. Он вообще-то был очень высокий, выше меня на три моих головы и на четыре его. Раньше все его звали Длинным, тогда он нарочно стал горбиться, чтоб быть пониже, тут и стал Крендельком.

– Вот уж в ком было благородство, так это в Моне. В нём была мысль. А как он кувыркался – акробат!

От ворот послышалась какая-то возня, толкотня, народу ещё прибавилось, послышались крики типа: «Нет, постой! Погоди!»

– Крендель! – крикнул кто-то. – Крендель, сюда! Подозреваемого поймали!

Мы выскочили за ворота.

– Вот он! – кричала бабушка Волк. – Вот он, Подозреваемый, – и крепко держала за рукав какого-то гражданина, который отмахивался граблями.

– Кто ты такой? – приставал с другого бока дядя Сюва. – Чего ты тут ходишь? Вынюхиваешь?

– Я – Никифоров, – объяснял Подозреваемый, пытаясь освободиться. – Иду, ни к кому не прикасаюсь и вдруг – попался.

– Теперь тебе, милый, не отвертеться.

– Не отвертеться, – соглашался гражданин Никифоров. – Попался я наконец.

– Попался, попался, – подтвердила бабушка Волк и толкнула локтем гражданина Никифорова. – Ходит здесь, вынюхивает, где что плохо лежит.

Тут бабушка нарочно носом показала, как именно вынюхивает гражданин Никифоров, и получилось действительно некрасиво.

– Признавайся, ты лазил в буфет?

– Лазил.

– Ну и куда монахов девал?

– Каких монахов?

– Сам знаешь каких.

– Не знаю никаких монахов, – заупрямился покладистый, в общем-то, гражданин. – Надо же мне было зайти в этот переулок. По всем улицам ходил – не попадался.

– Ты нам зубы не заговаривай! – сказала бабушка Волк. – Залез на крышу, грабли свои выставил – и нету голубей.

– Ничего подобного, – снова заупрямился гражданин Никифоров. – Не лазил я на крышу и грабли не выставлял.

– Выставлял, выставлял. Я сама видела. Залез на крышу и давай грабли выставлять, под антенну маскироваться, – сказала бабушка Волк и размахнулась.

Но тут Крендель мягко сказал:

– Бабуля.

– Что ещё? – недовольно обернулась бабушка Волк.

– Бабуля, – повторил Крендель. – Вы же не видели, как он на крышу лазил. Вы в лифте сидели.

– А может, у меня бинокль был! – задиристо сказала бабушка Волк, но тут же замолчала, потому что при чём здесь бинокль.

– При чём здесь бинокль? – сказал гражданин Никифоров. – Вы, мадам, что-то перепутали. Ну, я пошёл.

Он повернулся к нам спиной, вздрогнул и вдруг бросился со всех ног по переулку. Через секунду не было уже нигде видно гражданина Никифорова, и след его простыл. Я даже нарочно пощупал рукою след – да, простыл.