Читать книгу Шёл по городу волшебник - Юрий Томин - Страница 14

На катке дела у Толика шли блестяще. По правилам, ему ещё не разрешалось играть за взрослых и даже за юношей. Толик играл за детскую команду. Но это была не игра, а избиение младенцев.

Мишка тоже приходил на каток. Тренировался он вместе с остальными ребятами. Поиграть им давали редко, они всё больше занимались физической подготовкой. И очень часто Толик замечал, что Мишка с завистью поглядывает на него, когда он мчится на коньках, умело ведя шайбу. Мишку тренер тоже иногда похваливал. Но не за хорошую игру, а за смелость. Мишка не боялся лезть в самую жестокую свалку. Его часто сбивали с ног, и он грохался на лёд, но поднимался и, не обращая внимания на синяки, снова бросался в атаку. Если, конечно, это можно было назвать атакой. Играл Мишка ещё неважно. И хотя тренер говорил, что со временем из него может получиться неплохой игрок, никакого сравнения с Толиком даже и быть не могло.

На каток ребята приходили вместе. Но до конца занятий они уже не встречались. Мишка отправлялся в спортзал заниматься физической подготовкой, а Толик надевал хоккейную форму и носился по льду, показывая чудеса. И получалась странная вещь. Чем больше разрасталась слава Толика, тем меньше становилась его дружба с Мишкой. Мишка как будто и не особенно завидовал. Наоборот, он смотрел на Толика с уважением. Но уважения было, пожалуй, слишком много. Уж очень знаменитым становился Толик, чтобы с ним можно было разговаривать запросто.

Толику хотелось, чтобы Мишка восхищался им, как и все остальные. А Мишка держался немного в сторонке, будто ему было неловко заговаривать с таким знаменитым человеком.

Однажды Толик совсем было решил истратить одну спичку и сделать так, чтобы и Мишка играл не хуже его. Но тут же он подумал, что тогда славу тоже придётся делить поровну. Это было уже совершенно не обязательно. И Толик не стал тратить спичку.

Наконец во время тренировки тренер Алтынов вызвал Толика с поля, повёл его в медицинский кабинет.

– Я хлопотал, чтобы тебе разрешили играть за взрослых, – сказал он. – Приехала специальная комиссия. Они тебя хотят осмотреть. Ты там держись как следует, понятно?

– Чего тут не понять? – ответил Толик. – Пускай они лучше посмотрят, как я играю.

– Они уже смотрели, но ты их не видел, они потихоньку смотрели.

За столом в медицинском кабинете сидели четыре человека. Один из них был врач стадиона. Остальных Толик не знал, но было сразу видно, что это профессора или даже ещё почище, потому что все были в очках.

Когда Толик вошёл, он увидел, что профессора смотрят на него с нескрываемым удивлением.

– Здравствуйте, – сказал Толик.

Профессора закивали головами.

– Разрешите мне? – спросил один из профессоров, у которого были очки с двойными стёклами. Он показался Толику самым главным.

– Пожалуйста, коллега, – ответил профессор, у которого были очки с простыми стёклами.

– Прежде всего, молодой человек, – сказал главный профессор, – ответь мне: где ты научился так хорошо играть?

– Я во дворе играл, – ответил Толик.

– Ты хочешь сказать, что, играя во дворе с мальчиками твоего возраста, ты научился играть в силу мастера спорта?

– Ещё и получше, – сказал Толик. – Я лучше всех в мире играю.

– Гм, – сказал главный профессор. – Отсутствием скромности молодой спортсмен не страдает. Теперь слушай меня внимательно. Я буду говорить тебе разные слова, а ты отвечай первое слово, которое придёт тебе в голову. Это игра такая. Понял?

– Чего тут не понять? – сказал Толик.

– Я начинаю. Слушай внимательно. Груша!

– Яблоко.

– Петух!

– Курица.

– Ложка!

– Вилка.

– Кошка!

– Собака.

– Коробок!

– Волшебный.

– Как ты сказал? – удивился главный профессор. – Почему волшебный? Что значит волшебный?

Толик испугался. Он понял, что нечаянно проговорился. Он подумал: сейчас профессор отнимет у него волшебный коробок и выгонит вон. И тогда все поймут, что Толик не такой уж замечательный человек, каким кажется с первого взгляда. Толик попятился к двери, прижимая руку к карману, в котором лежал коробок.

– Ты меня боишься? – спросил профессор.

– Нет, – сказал Толик. – Я просто так… Мне уже в школу пора.

Профессор наклонился к остальным профессорам, и они зашептались. Толик тоскливо поглядывал на дверь, соображая, как бы получше удрать. Он думал, что неплохо было бы их всех превратить в червяков, чтобы они не задавали неудобных вопросов.

– В общем, психика в норме, – сказал наконец главный профессор. Хотя и не понимаю, при чём тут волшебный коробок. Пойдём дальше.

Теперь Толик перешёл в распоряжение профессора с простыми стёклами. Ему послушали сердце и лёгкие. Заставили подуть в резиновый шланг. Затем ему здорово намяли живот – так, что больно стало. Засунули в рот ложку и заставили сказать «а-а-а». Толик чуть не подавился этой ложкой. Но он видел, что профессора одобрительно покачивают головами, и терпел.

– Ну что ж, – сказал главный профессор. – Всё прекрасно. Нормально развитый мальчик.

– Спасибо, доктор, – обрадовался тренер Алтынов, – теперь мы включим его в тренировочный состав сборной СССР.

– К сожалению, это невозможно, – покачал головой профессор. – Я сказал: «Нормально развитый мальчик». Это вовсе не значит, что ему можно играть со взрослыми. Он не выдержит напряжения. Для взрослых команд он недостаточно физически развит.

– Он играет лучше любого взрослого! – сказал тренер.

– Да, – отозвался профессор, – это, конечно, чудо. Это просто необъяснимо. И всё же придётся несколько лет обождать. Я не имею права. Мне самому очень жалко, но ничего не поделаешь.

– Что такое «недостаточно физически развит»? – спросил Толик, когда они вместе с тренером вышли из кабинета.

– Это значит, у тебя силы мало, – сказал тренер и вздохнул. – Не разрешают тебе играть за взрослых.

– А чего мне с малышами делать?!

– Это верно, – согласился тренер Алтынов. – Но раз комиссия решила… Вот если бы у тебя силёнки побольше было…

– Я, может быть, сильнее всех в мире! – рассердился Толик.

– Не хвастайся. Побольше скромности.

– А чего мне скромность, – сказал Толик, – я вот им сейчас докажу.

И Толик побежал назад к лестнице. У двери кабинета он на минуточку задержался. Что он там делал, тренер не видел. Но вот отворилась дверь, и на лестницу вышла комиссия.

Впереди важно шёл главный профессор. За ним гуськом шли остальные. Толик остановился у них на пути.

– Дяденька, – сказал он главному профессору, – вы не верите, что я очень сильный?

– Верю, верю, – улыбнулся главный. – Разреши пройти, мальчик.

И тут тренер Алтынов увидел, что его ученик легко поднял одной рукой главного профессора, а другой рукой поднял профессора с простыми стёклами и понёс их вниз по лестнице. От удивления они даже не сопротивлялись. Лишь в самом низу лестницы главный профессор опомнился и лягнул Толика ногой. Но Толик даже не почувствовал удара. А у профессора на пятке появился синяк.

Внизу Толик поставил их на землю. Затем он взял железную балку, которую привезли для починки трибуны, размахнулся и швырнул её вверх. Со свистом, как ракета, балка взвилась в синее небо и исчезла. Она упала далеко за городом, но этого никто не видел. Зато профессора видели, как Толик поднял кирпич, сжал его в кулаке и раскрошил на кусочки. Потом он взял трёхметровую статую хоккеиста, стоявшую у входа на лестницу, покидал её с ладошки на ладошку и аккуратно поставил обратно. В завершение всего Толик выбрал из кучи брёвен одно, самое толстое, и без усилия, словно щепку, переломил его об колено. Затем он подошёл к профессорам и спросил:

– Видали, какой я сильный?

Главный профессор растерянно смотрел то на сломанное бревно, то на тяжеленную статую, которая мирно стояла на своём месте.

– Вы что-нибудь видели, коллега? – спросил он.

– А вы что-нибудь видели, коллега? – ответил профессор с простыми стёклами.

– Мне что-то показалось.

– И мне что-то показалось.

– Возможно, нам только показалось? – неуверенно сказал главный профессор.

– Да, это нам только показалось, – вздохнул профессор с простыми стёклами. – Ведь этого не может быть.

– Не может, – согласился главный профессор.

Профессора, испуганно поглядывая на Толика, сели в свою машину и уехали, так и не разрешив Толику играть за взрослых. Толик вздохнул и побрёл в раздевалку переодеваться.

– Рыжков! – окликнули его сзади.

Толик остановился. Вытирая вспотевший лоб, к нему быстро подходил тренер.

– Что это значит, Рыжков? – спросил тренер, кивая на сломанное бревно.

– Я нечаянно, – скромно ответил Толик.

– Нечаянно?! – закричал тренер Алтынов. – Ты говоришь, «нечаянно»?! Хотел бы я видеть человека, который может сделать это нарочно!

– Я же не виноват, что я такой сильный родился.

– Слушай, Рыжков, – тихо спросил тренер. – Объясни мне, пожалуйста, кто ты. Ты человек? Или ты бог? Или ты сумасшедший? Я слова даю – никому не скажу. Как ты это сделал?

– Это очень просто, – усмехаясь, сказал Толик. Он взял ещё бревно и так же легко переломил его о другое колено. – Нужно только нажать посильнее – и всё.

– Иди домой, Рыжков, – устало сказал тренер. – Я ничего не понимаю. Приходи послезавтра. Мы с тобой поговорим. А сегодня я очень устал.

Схватившись за голову, тренер побрёл обратно в медицинский кабинет, чтобы спросить у доктора, нет ли каких-нибудь порошков от сумасшествия. Тренер думал, что у него начинаются галлюцинации. Хорошо ещё, что он не видел, как Толик, рассерженный тем, что ему всё-таки не разрешили играть за взрослых, подошёл к груде брёвен, пнул её, и она рассыпалась, как будто была из спичек.

Тренер не знал, что он только что разговаривал с самым сильным человеком в мире.