Читать книгу Шёл по городу волшебник - Юрий Томин - Страница 9

Когда за час до школы Толик пришёл к Мишке, тот всё ещё сидел за арифметикой.

– Два примера осталось, – сказал Мишка. – Столько уроков задают. Учишь, учишь целый день – погулять некогда.

– А я теперь не буду учить, – сообщил Толик.

– Ну и будешь двойки получать.

– Буду пятёрки получать, – сказал Толик. – Могу поспорить. Давай поспорим. Если я хоть одну четвёрку получу, можешь мне сто щелчков по лбу дать. А если не получу – тебе сто щелчков.

– Ну да, – сказал Мишка, – ты, наверное, на сегодня всё выучил, а я должен тебе лоб подставлять.

– Я даже и не думал учить.

– Честное слово?

– Честное слово.

– Ну и получишь двойку, если вызовут.

– Ну давай поспорим. Слабо?

– Давай, – согласился Мишка. – Только я всё-таки арифметику доделаю. А ты посиди пока.

– Я посижу, – сказал Толик. – Я посижу и подумаю, в какое место твой лоб щёлкать.

Мишка ничего не ответил. Он уткнулся в тетрадку. А Толик принялся расхаживать по комнате. Пять минут тому назад он истратил десятую спичку. И на этот раз желание было загадано что надо. Теперь Толик знал все уроки до конца года. До самого лета он мог не прикасаться к учебникам. Дома у него лежали тетрадки с заданиями, приготовленными на месяц вперёд. А голова Толика была просто начинена ответами на любые вопросы. И всё это – без труда, всё сделалось само собой, стоило лишь сломать спичку.

Толик расхаживал по комнате и думал о том, как здорово ему повезло. Он может сделать всё, что угодно, и потребовать всё, что угодно, – хоть Ту-104. Можно стать Героем Советского Союза. Или – чемпионом мира. Или – знаменитым артистом, вроде Олега Попова. Или пожелать тысячу банок консервированных ананасов. Только делать всё надо осторожно, чтобы не получилось, как на уроке Анны Гавриловны.

Толик покосился на Мишку, который дописывал свою арифметику. Стоило истратить спичку, и Мишка тоже знал бы уроки хоть на десять лет вперёд. Толик обязательно поделится с ним спичками. Но не сейчас. Может быть, завтра, когда придумает все свои желания. А что останется – Мишке. Ведь всё-таки он – друг и с ним нельзя не поделиться.

Наконец Толику надоело молчать. Он подошёл к Мишке и заглянул через его плечо в тетрадку. Мишка аккуратно выводил цифры. Толику стало смешно, что он так старается.

– Ну что, выучил? – спросил Толик. – А сколько будет дважды два?

– Не остроумно, – сказал Мишка. – Ты лучше не мешай.

Толик походил ещё немного. Он услышал, как за дверью кто-то скребётся, и открыл дверь. В комнату вошла Майда – большая овчарка. Толика она знала, но не обратила на него никакого внимания. Она подошла к Мишке и положила передние лапы ему на плечи.

– Толик, отстань, – сказал Мишка.

Толик засмеялся. Мишка обернулся, и Майда лизнула его в щёку.

– Лежать! – приказал Мишка.

Майда вздохнула и улеглась возле Мишки.

– Стоять! Майда! – грозно сказал Толик.

Майда покосилась на него.

– Сидеть!

Но Майда и ухом не повела. Она слушалась одного Мишку. Толик давно завидовал Мишке. Теперь он мог завести себе хоть сотню собак, даже почище Майды. Но Толику было обидно, что Майда – старая знакомая – не обращает на него никакого внимания. Ему очень хотелось, чтобы Майда его лизнула или хотя бы положила лапы на плечи. Ведь собаки никогда не подлизываются и не врут. И если к тебе хорошо относится собака, значит и сам ты неплохой человек.

Толик встал на четвереньки и подполз к Майде. Он подставил ей щёку, чтобы она лизнула его, как Мишку. Майда отвела морду в сторону. Она даже закрыла глаза, как будто ей было противно смотреть на Толика.

– Дура, – сказал Толик.

Майда вздохнула, поднялась, потянулась и вышла из комнаты с таким видом, будто ей надоело слушать глупости.

– Мишка, – сказал Толик скучным голосом, – сколько будет трижды три?

Мишка дописал ответ последней задачки и встал.

– Всё, – сказал он. – Можно идти в школу.

– Нет, ты скажи, сколько будет трижды три.

– Девять.

– Воображала, – сказал Толик. – Профессор арифметики.

Но Мишка не стал ссориться, потому что он был человек добрый, и ребята вместе пошли в школу.

Пожалуй, не стоит рассказывать, как прошёл этот день. Потому что главное случилось не на уроках, а после них. Во время уроков Толика вызывали три раза, и он получил три пятёрки. И это не стоило ему никакого труда. Язык сам собой болтался у него во рту и говорил то, что нужно. Он отвечал точно как написано в учебнике. Толик даже не слушал, что произносит его язык. Он знал, что всё будет правильно.

Учителя его похвалили. Анна Гавриловна тоже похвалила, но сказала, что напрасно он говорит слово в слово по учебнику, как будто у него своих слов нет. Всё же пятёрку она поставила. А ребята про вчерашний день ничего не напомнили и ничего Толику не сказали.

После уроков Толик вместе со всеми вышел на улицу.

– Эй, ребята, – сказал он, – подождите, я сейчас Мишке буду щелчки давать. Он мне проспорил. Мишка, иди сюда.

– Я-то проспорил, – сказал Мишка. – Может быть. Только ты врёшь, что уроки не учил. Если бы не учил, ты бы на пятёрки не ответил.

– Честное слово, не учил!

– Честное слово, врёт, – сказал Саша Арзуханян.

– Очевидно, врёт, – заключил Лёня Травин.

– Кто врёт?! – возмутился Толик.

– Ты, – сказала Лена Щеглова. – Ты, ты, ты… И ещё раз: ты, ты, ты…

– Я вру?! А хочешь, докажу?

– Не докажешь, – сказала Лена. – Не докажешь, не докажешь…

– Я не докажу? Да я… Да у меня… – сказал Толик и сунул было руку в карман, но вовремя опомнился.

– Ну, чего у тебя?

– Ничего, – ответил Толик. – Мишка, подставляй лоб.

И хотя ребята были на стороне Мишки, никто за него не заступился, потому что всем было интересно посмотреть, как он получит сто щелчков. Да Мишка и не допустил бы, чтобы за него заступались. Он подошёл к Толику и подставил лоб.

– Бей.

Первый раз Толик щёлкнул на совесть. Даже ногтю стало больно. Ребята, обступившие их, засмеялись, потому что удар вышел звонкий, а Мишка зажмурился.

После двадцати ударов на Мишкином лбу появилось красное пятно.

– Теперь в другое место бей, – посоветовал Лёня Травин. – А то нечестно.

– Куда хочу, туда и бью, – сказал Толик, – правильно, Мишка?

– Ты давай бей, – ответил Мишка. – Ты меня лучше не спрашивай.

Толик ударил ещё три раза.

– Хватит, – сказал Толик. – Остальное я тебе прощаю.

Мишка покраснел. Он пошире расставил ноги, как будто хотел лучше укрепиться на земле.

– Мне твоего прощения не нужно, – сказал Мишка. – Семьдесят семь осталось. Бей дальше.

– А я не буду! – заупрямился Толик.

– Тогда я вообще с тобой не разговариваю, – сказал Мишка.

– Всё равно бить не буду!

Мишка исподлобья взглянул на Толика, поднял с земли свой портфель и молча пошёл прочь. Ребята, поняв, что представление закончилось, тоже разошлись. Толик остался один. Он видел, как, сгорбившись, будто неся на плечах большую обиду, удаляется от него Мишка. Толику вдруг стало нехорошо и тоскливо, словно он остался один во всём мире. Он убеждал себя, что спор был всё-таки честный. Уроков он на самом деле не учил. И щелчки, которые получил Мишка, тоже были честными. Но на душе у него было по-прежнему противно, а Мишка уходил всё дальше и дальше.

– Мишка, подожди! – крикнул Толик и бросился вдогонку.

– Мишка, ведь ты же проспорил, – сказал он, дёргая друга за рукав. – Чего ты обиделся, если сам проспорил?

– Отстань, – сказал Мишка. – Я не обиделся. Я с тобой не разговариваю.

– А хочешь мне щёлкнуть? – предложил Толик.

Мишка наклонил голову и зашагал ещё быстрее. Он больше ничего не отвечал и не оборачивался, и Толику вдруг стало жалко Мишку и обидно, что они поссорились. Почему-то было жалко и себя тоже и очень хотелось придумать что-нибудь, отчего всё стало бы по-прежнему.

Конечно, Толик мог сломать спичку, и Мишка побежал бы к нему обниматься. Сначала Толик так и хотел сделать. Но тут же он подумал, что таких друзей коробок мог наделать сколько угодно. А Мишка всё-таки был один.

Внезапно решившись, он выхватил из кармана коробок, подбежал к Мишке и протянул ему спички.

– Мишка, – сказал он, – ладно, давай мы их пополам разделим. Можешь сам разделить. Ты ведь ещё ничего не знаешь. Ты сам раздели, а потом я тебе расскажу.

Но Мишка молча оттолкнул его руку. Спички рассыпались по тротуару. А пока Толик их подбирал, Мишка скрылся за углом дома.