Читать книгу Бидон Ньютона - Юрий Валериевич Мороз - Страница 5

Как известно, у сэра Исаака Ньютона была роскошная фазенда в Лондонской области, в деревеньке Ньютоновке. Триста душ крепостных трудились на полях и огородах, в садах и полисадниках, на клумбах и в прочих местах. Поговаривали, что выстроил он всё это великолепие для своей содержанки и душевной зазнобы, баронессы де'Люкк. Но сам Ньютон эти слухи полностью подтверждал. Баронесса жила там каждый год с апреля по март на такую широкую ногу, что не всякий сапожник взялся бы справить на эту ногу обувку. Благо, состояние великого сэра было целым, так как ни утки, ни куры и никакая другая пернатая живность его не клевала. Про Ньютона так и говорили крестьяне: "у барина целое состояние, денег – куры не клюют".

Сам же великий учёный сэр поговаривал так:

– Чтобы чего-то выдумать, нужно хорошенько подумать. А в городе что? Пароходы гудят, лошади ржут, трамваи туда-сюда. На улицу выйдешь – броуновское движение, дома сидишь – каждые пять минут гости, поклонники, почитатели. Поразмаслить не дадут.

А на фазенде давали. Баронесса де'Люкк об этом неустанно хлопотала. Но однажды она не дала Ньютону витать в эмпиреях. А случилось это так:

Величайший учёный лежал на диване, а на лице у него лежал, в свою очередь, отпечаток полёта мысли. Было видно, что великая фантазия великого сэра выполняет высший пилотаж, выделывая немыслимые виражи. Баронесса всё ходила вокруг и, наконец, не выдержала.

– У тебя что-то болит, Ися, любимый мой? – спросила она с тревогой глядя на виражные гримасы учёного.

– Нет, – бросил Ньютон короткий и острый ответ, вонзившийся японским сюрикеном прямо над головой баронессы. Спугнутая ненужным вопросом чёткая мысль умчалась ввысь, обдав великого учёного сэра лёгким ветерком несвершённого открытия. Мадам де'Люкк с удивлением глянула на блестящий металл ответа и примолкла. Но хватило её только на час. Просто она приняла виражи за витражи, а какая дама устоит перед великолепием элемента декора.

– Может быть, ты голоден? – вытолкнула баронесса изо рта осторожный вопрос, который подкрался к Ньютону и тихонько влез ему в ухо.

Сэр Исаак Ньютон схватил неуспевший скрыться в ухе кончик вопроса, вытащил его, скомкал и что есть силы швырнул в закрытую форточку. Атмосфера накалилась настолько, что даже стеклянные осколки опадали на пол подобно сухому осеннему листу. Баронесса де'Люкк закрыла глаза и притаилась за закрытыми веками. Она была женщина от носа до макушки, а какая женщина может оставить в покое своего мужчину после двух отвергнутых вопросов?

– О чём думаешь, дорогой? – спустя ещё один бесконечный час спросила мадам. Ньютону, впрочем, этот час показался одним мгновением, а вопросы, казалось, извергались на него водопадом.

– Полусмерть, – сквозь губы ответил он. Всё вокруг стало мокрым и осклизлым от водопада, лежать было отвратительно неприятно.

– Полусмерть? – удивилась баронесса, отчего гусеницы её бровей поползли вверх по лбу и скрылись в пышной шевелюре.

– Послушай, дорогая, – Ньютон выдавливал слова, как зубную пасту из пустого тюбика, – ты же знаешь, как я тебя обожаю. Практически люблю. Но сейчас, умоляю, прошу, заклинаю тебя, не мешай мне думать! Хватит мочить меня своим водопадом.

– Я всё поняла, – сказала баронесса, придав рту форму каприза и упрямства, – я поняла. Ты влюбился! Отвечай, в кого ты влюбился? Ися, не мучь, скажи кто она! Так я и знала, что этот день наступит, и вот он наступил! Ты влюбился!

Ньютон метнул два заточенных копья своих глаз прямо в баронессу, но та даже не шелохнулась.

– Тьфу, ёлки-палки, – сказал тогда великий учёный, плюнув прямо в шерсть ковра, – дура-баба!

Затем развернулся на своих пятках, похожих на каблуки, и пошёл думать в сад. Шум его удаляющихся шагов навеял мадам де'Люкк мысль, что на самом деле это всё-таки каблуки, похожие на пятки, а не наоборот. На самом же деле там было ни то, ни другое, а что-то третье или даже четвёртое.

С тех пор сэр Исаак Ньютон, когда хотел подумать, сразу шёл в сад.

– От греха подальше, – говаривал он, глядя на окна мадамских покоев, в которых этих самых покоев практически не бывало.