Читать книгу Капкан на снежного человека - Юрий Вячеславович Ситников - Страница 2

За марками

До вечера я просидел перед компом, даже ужинал, глядя в монитор. Потом поругался с Пашкой, мы со старшим братом вечно на ножах, а перед самым сном решил почитать. Книг у нас много, так сказать, на любой вкус. Но беда в том, что я пока не определился с собственным вкусом. Не могу понять, книги какого жанра мне нравятся. Пару лет назад читал фантастику, но она мне быстро наскучила – не мой жанр, затем переключился на приключения, тоже не пошло. Пробовал читать классику – засыпал через две страницы. Папа посоветовал детективы. Ими я вроде увлекся, но довольно быстро охладел к преступлениям и расследованиям.

Открыв книжный шкаф, я начал рассматривать корешки книг. Выбирал по следующему принципу: симпатичная обложка, название, аннотация. И если с первыми двумя пунктами проблем не возникало, то на этапе прочтения аннотации, я понимал, что данную книженцию не одолею. Как мне кажется, аннотация должна зацепить, завлечь, заставить открыть книгу и начать читать. Те аннотация, которые читал я, заставляли немедленно положить книгу на полку и продолжить поиски.

Примерно через полчаса мне повезло, я наткнулся на книгу, которая отвечала всем моим требованиям. Классная обложка, прикольное название, а главное, интригующая аннотация.

Эх! В который раз убеждаюсь, нельзя судить о конфете по фантику. Я начал читать и буквально закипал от негодования две страницы, пять, десять – никакого действия. Описание природы, нравоучения автора, который так и пытался внушить читателю собственные мысли, убивали всякое желание переворачивать листы.

Но я был настойчив. Ждал, что вот-вот начнется действие (написано же в аннотации), листал страницы и разочаровывался. Зато узнал, какие бывают облака, сколько оттенков у предзакатного неба, и чем может пахнуть вечерний воздух. Создалось впечатление, что автор писал книгу на улице, разглядывая облака и нюхая воздух.

Спать я отправился не в настроении. Зато быстро заснул. И снились мне перистые облака, и небо, которое переливалось всеми цветами радуги, и воздух, от которого исходил запах блинов.

Проснулся я от резкого звонка в дверь. На часах двенадцать часов. Вот это да! Наконец-то удалось хорошенько выспаться.

Звонок повторился. Я оделся и выбежал в коридор. Пришли Мотька с Верой.

– Чего так долго дверь не открываешь? – сердито спросил Мотька.

– Спал.

– А я рано проснулась, – улыбнулась Вера. – Мама в сад разбудила, мы туда пришли, а у них с сегодняшнего дня керосин.

– Что у них? – не понял я.

– Карантин в саду! – буркнул Мотька.

– И я теперь буду дома, – радовалась Вера. – Вот!

– А бабушка как назло к сестре уехала. Верку на меня повесили.

– Не ври, – крикнула Вера. – Меня на тебя не вешали. Гарик, не слушай его. Мама просто сказала Матвею, что он будет за мной смотреть.

– Навязали, – не успокаивался Мотька.

– Кого навязали?

– Тебя.

– Меня не вязали.

– Ладно, помолчи, – Мотька прошел на кухню. – Гарик, у вас на завтрак блины?

– Не знаю еще, но пахнет вроде блинами.

– Точно – блины. Смотри, целая гора. Я поставлю чайник.

– А мне можно блины? – спросила Вера.

– Конечно. Моть, ты там хозяйничай, я в ванную заскочу.

– Только долго там не засиживайся, у нас мало времени.

– В смысле?

– Надо кое-куда смотаться.

– А куда?

– Выйдешь, скажу.

Когда я прошел на кухню, Мотька уже уплетал третий блин.

– Вкусные блинчики, – протянул он. – Присоединяйся.

– Колись, куда намылился?

– К одному старику надо съездить. Здесь недалеко. На сайте наткнулся на его объявление, он марки продает. Может, удастся что-нибудь выбрать. Созвонились сегодня, он меня ждет.

У Мотьки хобби – он коллекционирует марки. Мои родители не раз ставили мне его в пример. Мол, посмотри на Матвея, увлекается марками, а у тебя никаких интересов нет кроме компьютера. А я, между прочим, тоже марками увлекался во втором классе. У меня даже специальный альбом был, я складывал туда марки, и сразу же про них забывал. Потом подарил альбом вместе с марками Мотьке.

– Но у нас большая проблема, – говорил с набитым ртом Мотька. – Верка!

– Я не большая проблема, я маленькая.

– Кому бы ее на шею повесить, Гарик? Есть варианты?

Я пожал плечами.

– Даже не знаю.

– Я не хочу, чтобы меня вешали, – испуганно сказала Вера.

– Это такое выражение, Вер, – пояснил я. – Мотька пытается тебя пристроить.

– На стройку?

– Верка, в кого ты такая бестолковая? – прикрикнул Мотька.

– Не срывайся на ней, – сказал я. – Вспомни себя в ее возрасте.

– Я посообразительней был.

– Ну-ну, – я отпил из чашки чай и щелкнул пальцами. – Слушай, а давай Веру к Виолетте отведем.

– Идея. Только бы она дома была.

– А куда она денется, наверняка сидит, читает.

Я оказался прав, Виолетта открыла нам дверь, держа в руках книгу.

– Привет. Виолетт, выручай.

– А что случилось?

Мотька хотел ответить, но Вера его перебила:

– Виолетта, у меня в детском саду с сегодняшнего дня керосин начался. Матвей хотел меня на стройке повесить, но потом Гарик вспомнил про тебя и мы пришли. Вот!

– Ничего не поняла, – улыбнулась Виолетта.

– С Веркой посидишь часик?

– Конечно.

– Отлично! Гарик, отчаливаем.

– Куда это вы отчаливаете? – в коридор вышла Тоська.

– О! Ты дома?

– Забежала на пять минут, – поморщилась Тоська. – А Карабасиха-Барабасиха уже дважды звонила.

– А как ты хотела, – смеялся Мотька. – Легких денег не бывает.

– Не умничай.

Карабасиха-Барабасиха, она же Маргарита Андреевна, вдова доктора исторических наук. Живет Маргарита Андреевна в соседнем доме в пятикомнатной квартире. На обычных старушенций не похожа, вечно строит из себя аристократку. Даже одевается по моде двадцатых годов прошлого столетия. Постоянно рассекает на улице в шляпках с вуалью, зонтиком-тростью, ажурных перчатках. А еще она ежедневно выгуливает своего кота – толстяка Мишеля. Нарядит его в комбинезон, шапочку, на лапы нахлобучит мягкие сапожки, и вышагивает по двору с видом королевы.

А Мишель, он то совсем не считает себя аристократом, все норовит местечко погрязнее найти. Если по пути встретиться лужа, Мишель непременно в нее плюхнется. Маргарита Андреевна начинает тянуть поводок и голосить: «Фи, Мишель, как вам не стыдно! Немедленно вставайте, мы возвращаемся домой». Да, она обращается к коту исключительно на «вы». А как вы хотели, аристократка все-таки, у них воспитание в крови.

Хотя однажды я слышал, как Маргарита Андреевна, забыв на некоторое время о хороших манерах, называла Мишеля такими словами, что у росшей неподалеку березки моментально пожухли листья. А Мишель лишний раз убедился, что его хозяйке ничто человеческое не чуждо.

Как-то раз Тоська помогла Маргарите Андреевне донести до подъезда сумку, та рассыпалась в благодарностях, заявила, что Тоська очень милая барышня и предложила на время летних каникул стать её помощницей по хозяйству. Тоська посмеялась, и уже планировала отказаться (какая из нее помощница, если она дома через раз посуду за собой моет), но Маргарита Андреевна назвала сумму, которую готова ежедневно платить Тоське за помощь. Тоська чуть в обморок не грохнулась. А когда пришла в себя, быстро закивала.

Домой в тот день Тоська вернулась, ощущая себя богачкой.

– Я тут подсчитала, – сказала она Виолетте. – В конце могу купить себе крутой ноутбук.

– Тось, а тебе это надо? Я слышала, у Маргариты Андреевны очень сложный характер.

– Подумаешь. Я же не с ней нянчиться буду. Так, пустяки, в магазин смотаться, в квартире пыль протереть, с Мишелем погулять. Ерунда!

Знала бы Тоська, на что она согласилась. Маргарита Андреевна, ставшая уже через пару дней Карабасихой-Барабасихой, имела массу причуд. В магазин Тоська должна была ходить ежедневно, Маргарита Андреевна никогда не покупала продукты впрок. Если хлеб, то только свежайший, молочные продукты с сегодняшней датой выпуска, картошка должна быть овальной формы без единой впадинки, а яблоки (их Тоська всегда покупала по две штуки) зелено-красные. Один раз Тоська купила кефир двухдневной давности, так Маргарита Андреевна подняла такой ор, обвинив Тоську чуть лине в попытке преднамеренного отравления.

– Если бы сейчас были времена моего детства, вам бы, барышня, не миновать двадцати ударов розгами! – выпалила Карабасиха-Барабасиха.

С уборкой квартиры вообще жесть! Пыль в пяти огромных комнатах следовало вытирать каждый день. А еще всюду были ковры, на которых валялся Мишель, оставляя свою длинную шерсть.

Короче говоря, Тоська превратилась в Золушку.

– И долго ты собираешься быть у нее в рабстве? – спросил Мотька.

– До конца каникул.

– Ты не выдержишь.

– Выдержу. Знал бы ты, сколько она мне платит.

– А сколько, Тось? – спросил я.

– Секрет.

– Да ладно тебе, скажи.

– Условия контракта запрещают мне озвучивать сумму гонорара.

Виолетта подошла ко мне и шепнула на ухо.

– Виолка, не смей! – крикнула Тоська.

Но было поздно, я услышал цифру.

– Офигеть! – только и смог выдохнуть я.

– Что, – вскинул брови Мотька. – Настолько все серьезно?

Я прошептал ему сумму.

– Сколько?!

– Вот именно, – усмехнулась Тоська.

– Слушай, а твоей домомучительнице еще помощник не нужен?

– Или два помощника? – быстро вставил я.

– Вряд ли.

– За такие деньги я бы в магазин по пять раз мотался.

– Мне конкуренция не нужна, – сказала Тоська. – И вообще, вы вроде куда-то торопились. Вот и валите.

К Ивану Ивановичу, так звали старика, мы приехали с опозданием.

– Я договорился на час, а сейчас начало третьего.

– Забей. Какая разница.

Мотька надавил на кнопку звонка. Спустя полминуты позвонил снова.

– Блин. Его нет дома.

– Не, Гарик, дома старик. Он предупредил, что дверь откроет не сразу, у него ноги больные, Иван Иванович плохо ходит.

Прошло еще две минуты. Дверь нам так и не открыли.

– Моть, за это время можно было бы открыть и с больными ногами.

– И что ты предлагаешь?

– Позвони ему.

Мотька поднес телефон к уху.

– Недоступен.

– Зря приехали, – я взялся за ручку и толкнул дверь.

Она открылась.

– Опа! Моть, смотри.

Мотька напрягся.

– Не понял юмора.

Я открыл дверь шире, прислушался.

– Зайдем?

– А стоит, Гарик?

– Иван Иванович, – крикнул я. – Вы дома?

Тишина.

– Моть, надо пройти. Вдруг ему плохо.

– А дверь почему открыта?

– Сейчас узнаем, – я прошмыгнул в коридор, знаком показав Мотьке, чтобы он прикрыл дверь.

В одной из комнат обнаружил распахнутый шкаф, и выдвинутые ящики комода. На полу валялась одежда и коробка с документами.

Мотька положил руку мне на плечо.

– Гарик, мы попали.

– То есть?

– Ты еще не понял? По ходу грабанули старика.

По спине пробежал холодок.

– Да не, Моть…

– Тогда где он? И почему его вещи раскиданы по комнате?

– Мы посмотрели не все комнаты. И в ванную заглянуть надо.

Минуту спустя стало ясно окончательно, Ивана Ивановича в квартире нет. А есть бардак в комнате и открытая входная дверь.

– Капец! – протянул Мотька. – Куда мы вляпались?

– Мы здесь не при чем.

– Гарик, я уверен на все сто, старика… того… – Мотька провел ребром ладони себе по шее.

– Брось.

– У тебя есть другие варианты?

– Зачем грабителям увозить Ивана Ивановича с собой? Они бы его здесь оставили.

– Но его нет.

– И что делать?

– Уходим.

– Подожди, Моть. А следы?

– Какие следы?

– Наши! Рано или поздно в квартире появится полиция, начнут снимать отпечатки пальцев, а мы с тобой дотрагивались до дверных ручек. И свет я в ванной комнате включал.

– Наших отпечатков пальцев нет в картотеке, нам нечего бояться.

– Я все равно их сотру. У тебя есть платок?

– Нет.

– И у меня нет.

– Возьми тряпку, вон валяется.

Я нагнулся, и вдруг меня осенило.

– Сбегать нельзя! Мотька, предлагаю вызвать полицию.

– Зачем тебе лишние проблемы?

– Скажем правду, что приехали посмотреть марки, звонили, потом увидели открытую дверь.

Мотька колебался. С одной стороны он был не против полиции, с другой его напрягала тягомотина, которая обязательно начнется, едва полиция переступит порог квартиры Ивана Ивановича.

– Я звоню?

– Гарик, погодь. Дай подумать.

– Чего тут думать?

– Не дави на меня. Иди лучше ручки протри.

– Нельзя. Другие отпечатки сотрутся.

– Блин! Вляпались.

– Все, Моть, я звоню

– Ладно.

И только я вооружился телефоном, как в прихожей услышал стук. Мотька вздрогнул и рванул к двери. Я потянул его за локоть.

– Куда ты?!

– Там кто-то есть.

– Вдруг это они вернулись? Грабители!

Мотька отскочил от двери и в растерянности начал осматриваться.

– Лезем под кровать.

– Расстояние от пола маленькое. Не получится.

– Тогда в шкаф.

Мотька подбежал к шкафу, а я решил спрятаться за занавеской. В коридоре послышались осторожные шаги. Я напрягся, сделал глубокий вдох и чуть не чихнул. Занавеску давно не стирали, она была пыльной, при данных обстоятельствах это играло против меня.