Читать книгу Царское прошлое чеченцев. Наука и культура - Зарема Ибрагимова - Страница 5

Наука не отвергает понятия общечеловеческой цивилизации в том смысле, что важнейшие результаты умственной, нравственной и экономической жизни каждого народа становятся достоянием всех других. Каждая нация должна дать человечеству то, что скрыто в силах её духовно-нравственной природы. Так, например народы Северного Кавказа связаны не только историческим прошлым, географическими и государственными границами. Эта связь более глубокая, на уровне особой ментальности, особого восприятия себя и мира. Осознание межэтнической общности при бережном сохранении национальных различий – одна из главнейших задач исторического развития народов. И не последняя роль в решении этой задачи принадлежит культуре⁴².

Сохраняя свои особенности, подчинённые народы логически приходят к отрицанию прогресса, осуществляемого чуждым для них государством. Сохранение местных особенностей – это деятельность, по существу консервативная. У присоединённых к государству народов вследствие этого появляется два стремления – к внутреннему единству и внешней самостоятельности⁴³.

Официальные представители Российской империи, в основном, высокомерно относились к кавказским горцам. В их понимании они несли высокую «цивилизаторскую миссию» диким народам, не имеющим своей собственной культуры. В одной из статей Я.М. Неверова мы читаем следующие строки: «Если народ не имеет не только какой-нибудь письменности, но даже и азбуки, то значит, он не дозрел до того, чтобы быть народом, и у него не может быть языка, как послушного орудия мысли, потому что его мыслительные способности находятся в младенческой дремоте и требуют предварительного развития»⁴⁴.

У барона Августа фон – Гакстгаузена, путешествовавшего на Кавказе, общавшегося с местными жителями, было несколько другое мнение относительно культурного развития горцев. «Я воздержался бы – писал он, от всякого малодушного высокомерия нашей новейшей цивилизации, которая во всём видит грубое невежество и варварство у племён, не имеющих нашей образованности»⁴⁵.

Безусловно, мотивы колонизации были сложными. Однако сводить их только к невежеству, грабительству, наживе и стремлению эксплуатировать было бы неверно. Среди них есть и патернализм, и искреннее стремление помочь тем, кого считали меньшими братьями, а бывало, и глубокое уважение к этим братьям, заимствование их обычаев и культуры⁴⁶. Обогащению и единству культурного процесса способствуют общность исторических судеб, открытость культур, социально-экономические, этнические, культурные контакты. Исторический аспект становления кавказских языков неразрывно связан не только с социально – экономическим, политическим и культурным развитием самих горцев, но и с тем влиянием, которое оказывали на них другие народы.

Эволюционный путь развития языков народов Северного Кавказа был в XIX веке нарушен экспансионистской политикой России. Весь уклад жизни, мировоззрение, культура коренного населения претерпели глубокие изменения, как в ходе Кавказской войны, так и в пореформенный период управления царской администрации. Политика ассимиляции («русификации») мусульманских народов вела к тому, что последние утрачивали связь с исламской культурой, лишались духовных корней. Замена арабской графики на кириллицу, массовое уничтожение арабографических рукописей и книг усилили изоляцию «российских» мусульман: была прервана духовная преемственность в передаче письменного наследия арабо-мусульманской культуры⁴⁷. Сегодня невозможно сказать, кто и когда впервые начал использовать арабский алфавит для записи чеченских слов. Но один из первых известных вариантов чеченского алфавита с использованием арабской графики был создан Лачинилау – секретарем имама Шамиля⁴⁸.

Черно-белые ситуации исключительно насильственной или исключительно добровольной ассимиляции были лишь крайностями. В большинстве случаев агенты ассимиляции старались, наряду с давлением, создать позитивную мотивацию. А те, кто переживал «русифицирующую» ассимиляцию или аккультурацию, имели свои, иногда весьма неожиданные для «русификаторов», мотивы для усвоения русского языка и тех или иных элементов русской культуры. Так, мусульманская интеллигенция в конце XIX – начале XX века могла ратовать за усвоение русского языка именно как инструмента, во-первых, обеспечивающего доступ к западноевропейской мысли и образованности, откуда можно было черпать идеи и ресурсы для собственных националистических проектов, а во-вторых, дающего возможность более эффективно отстаивать интересы локального сообщества в отношениях с властями империи и перед общественным мнением. Это довольно рано понял Н.И. Ильменский: обсуждая кандидатов на роль муфтия, он указывал на «слишком хорошую» образованность вообще и «слишком свободное» владение русским языком, как на существенный недостаток одного из претендентов. Мы больше знаем о мотивах и формах сопротивления насаждению русского языка, и чаще их учитываем в исследованиях, чем рассматриваем их теневую сторону⁴⁹.

Другое важное обстоятельство – империи гетерогенны по определению. Даже в эпоху национализма они менее чем национальные государства, озабочены достижением культурно-языковой однородности населения, особенно на окраинах. Часто приоритетным для них является не ассимиляция и утверждение общей для всего населения национальной идентичности, а лояльность. Причем лояльность не только политическая, но и выраженная в культурных формах, то есть в ориентации на имперский центр как приоритетный источник культурных образцов и влияний. Например, употребление латинского алфавита в течение длительного времени во второй половине XIX века было запрещено для некоторых народов. Эта мера была, прежде всего, направлена на подрыв польского, а затем, по аналогии, и немецкого влияния на этнические группы западных окраин. Такая же мотивация существовала и в противодействии использовать арабский алфавит горцами Северного Кавказа при создании своей письменности. Язык является одним из наиболее важных элементов в символике этничности, а шрифт и алфавит представляют собой весьма многозначный символ, который нередко играл и играет ключевую роль в процессах формирования идентичности. Поэтому нет ничего удивительного в том, что власти часто вмешиваются в вопросы языка, алфавита и орфографии⁵⁰.

Россия – государство-цивилизация, целый континент, собравший несметное количество языков, социокультурных форм, образов жизни. Россия не могла быть организована на началах западнического, европейского эпигонства, а требовала самостоятельного цивилизационного творчества, связанного с особенностями ее «евразийского» разнообразия⁵¹. Отметим, что русский язык считали родным, согласно переписи 1897 г., лишь 47 % населения, т. е. Российская империя представляла собой многонациональную державу, где «коренные» русские являлись меньшинством населения и как этнос не имели каких-либо привилегий. Этот вывод подтверждается также при анализе статуса национальных элит, который оценивается многими исследователями как высокий. Несомненно, установленным является факт управления империей посредством национальной знати⁵².