Читать книгу Царское прошлое чеченцев. Наука и культура - Зарема Ибрагимова - Страница 6

Унификаторской тенденции в национальной политики России противостояла тенденция, в рамках которой национальное и религиозное разнообразие осмыслялось как важнейшее достоинство России, а не как недостаток, подлежащий искоренению. Известный ученый П.К. Услар писал следующее: «Быть может, от нас зависит здесь на Кавказе показать свету впервые, каких благодетельных результатов можно достигнуть не только терпимостью всяких национальностей, но даже оживлением тех из них, которые до сих пор оставались в состоянии вековой апатии. Таковой принцип необходимо принять за краеугольный камень цивилизации Кавказа». Сторонники жесткой унификации образовательных систем и изгнания горских языков из школ, ссылались на опыт европейских государств. Так, журнал Министерства народного просвещения приводил в пример «образованные европейские народы», которые, по словам редакции, «никогда не возводили наречий подвластных им инородцев в язык церкви или школы»⁵³. П.К. Услар осуждал тех чиновников, которые недооценивали возможности горских языков при обучении детей, ссылаясь на их «бедность». Подчеркивая научно-практическое значение горских языков для правильной постановки обучения среди горцев, Услар отвергал такие вредные установки и писал, что мнение о бедности этих языков несостоятельно, так как «они неимоверно богаты грамматическими формами, которые доставляют возможность выражать самые тонкие мысли». П.К. Услар рекомендовал учить горских детей сначала их родным языкам, а затем переходить к русскому⁵⁴.

Чеченцы говорили и писали на разных языках. Например, когда Северный Кавказ в период позднего средневековья входил в обширный ареал тюркского расселения, среди горцев бытовала письменная литература на языке тюрки. Этот язык был одним из основных, который обслуживал население северокавказского региона и в той или иной степени удовлетворял его нужды в письменной фиксации литературных произведений, в обмене деловыми и частными корреспонденциями. Иноязычные деловые обращения, написанные в том числе на тюркском языке, и исходящие от русских властей, чаще всего были составлены согласно традициям русской дипломатики и письмоводства. Заметим, однако, что письмоводство русских властей с местными народами Северного Кавказа велось не только на тюркском («татарском», как его тогда называли), хотя последний служил основным средством письменного общения между ними, в течение довольно длительного периода времени. Так, известны также обращения русских властей к ним на арабском, персидском, русском языках. Как пример тюркоязычной переписки можно привести документ, хранящийся в Центральном архиве Республики Дагестан «Письмо от князя Чеченского владения Арсланбека сына Айдемира на имя кизлярского коменданта И.Л. фон Фрауендорфа»⁵⁵.

В первой половине XIX века народы Северо – Восточного Кавказа объединились и создали теократическое государство – имамат Шамиля. Интенсификация демографических и этнических процессов вызывала потребность в средствах языкового общения. В этой связи встал вопрос о функционировании внутри- и межрегиональных языков. В исламском государстве – имамате Шамиля, арабский язык выполнял функции межрегионального, государственного и конфессионального языка. Прокламации Шамиля и мюридов к народу всегда писались на арабском языке, на нём же велась документация, являясь закономерным проявлением подчинения всего жизненного уклада мусульман исламским традициям и законам⁵⁶.

Горцы сами пришли к использованию этого языка как государственного, и в продолжение 25 лет существования имамата арабский язык занимал ведущее положение на Северо – Восточном Кавказе. Арабский язык, с влиянием которого пришлось столкнуться России, являлся для мусульман отражением их духовной жизни. Язык Корана связывал в единый конгломерат субкультуры Кавказа и весь мусульманский мир. Ислам принёс письменность, и через неё проникали все достижения культуры Ближнего Востока.

На рубеже XIX–XX вв. исламское просвещение проявило себя в качестве активной субкультуры, достигло ведущих позиций в просветительском движении и оказало ощутимое влияние на формирование мировоззрения немногочисленной еще национальной интеллигенции. В его рамках наглядно проявились возможности ограниченного взаимодействия традиционной культуры с исламской цивилизацией⁵⁷.

Среди чеченцев имелось немало людей, владеющих арабской письменностью. Задолго до появления русской школы при каждой мечети действовали духовные школы (хужары), обучавшие детей читать и писать по-арабски, а также арифметике. Наиболее способные ученики, закончившие курс обучения, сроком до 3-х лет, могли продолжать учёбу в религиозных школах более высокого ранга. Для получения же «высшего» исламского образования молодые чеченцы направлялись чаще всего в дагестанские селения Аксай, Кумух и Акуши⁵⁸.