Читать книгу Пресечение вселенных. Книга 5. Миры - Зинаида Порохова - Страница 4

Тем временем время члены коллегии, ожидая решения Учёного Совета, попивали коктейли в доме. И жаль, что юные стажёры не слышали их разговоры – те, конечно же, закрылись. В воспитательных целях, конечно.

– С этими недоклювиками не соскучишься! – недовольно проговорил командир Фаэн, беря в руки очередной коктейль. – Вечно у них щупальца чешутся! Ищут приключения на свои непутёвые головы! А, учитывая, что мы доверяем этим сумбурщикам свои жизни на время их вахты, за ними нужен глаз да глаз. Я это сразу почувствовал!

– И всё же, они молодцы! Тут-то мы можем быть откровенными, – оглянувшись на террасу, заявила эколог Бониэла Шиуни. – Я всегда курировала экологическую обстановку на Земле, но в Лунооне, впервые. И, насколько поняла – такой прорыв здесь впервые.

– Какой – такой? – рассеяно спросила гидролог Вионэла, пробуя нечто странное, оранжевое. Наверное, коктейль с абрикосовой мякотью.

– Нестандартных решений! И прорыв в познании жизни обитателей Земли. Одно дело – смотреть на неё со стороны, фиксируя цифры и факты, а другое – заглянуть в суть, понять её основу, проникнуть в чувства и ощущения жителя этой планеты. И завести дружбу с таким феноменом, как этот древний протеец Оуэн. Сенсация на всю галактику! – восхищённо проговорила Бониэла.

– А мы их ругаем? – вздохнула гидролог Вионэлла.

– А как же? Это необходимо в воспитательных целях! Они ещё слишком молоды, пусть учатся дисциплине! – отмахнулась Бониэла. – Да и наказание для них, я думаю, у них будет чисто символическое. Они же нам так помогли! Да ещё – Герои Итты. Это учтут.

– Вряд ли. А вот прорыв в знаниях оценят, – предположил химик Готэн.

– Ну, а как же иммологи? – недовольно проговорил археолог Вотэн. – Где их помощь? Они же живут на Земле очень давно и никакого прорыва. Разве их присутствия и участия в земных делах недостаточно для получения полной информации?

– Увы! Информация, полученная от земных иммологов, не идёт ни в какое сравнение с той, что почерпнули наши опальные недоклювики, – заверила эколог Бониэла. – У нас появились уникальные знания о жизни морских животных и рыб, о человеческой цивилизации, об энергетическом состоянии полей и потоках времени. А главное – мы прочувствовали эту жизнь, окрашенной мыслями, чувствами и эмоциями. А что иммологи… По сути это такие же автоматы, что находятся на Луне и в земных тайниках. Только регистрируют более подробно о мелких деталях вещей и изнанке политических событий.

– А, по-моему, ещё неизвестно, насколько честны с нами иммологи. Всю ли информацию доносят? – покачал головой Вотэн. – И, на месте Учёного Совета, я бы их работу тщательно проверял. А ещё лучше – свернул бы программу по внедрению иммологов в человеческое общество.

– Чем они вам не нравятся? На мой взгляд – идеальные во всех отношениях супер-существа и работники. Они, практически, вечны, и безупречны в выполнении любых задач, – возразила Вионэлла.

– Это и подозрительно, – не уступал Вотэн. – Земные иммологи выглядят слишком… человечно, что ли. И, мне кажется, они ощущают себя ближе к земной цивилизации, чем к далёкому Космическому Сообществу. Не хотелось бы мне иметь таких противников. Их не переиграешь.

– Да что вы жуть нагоняете? Иммологи всего лишь механизмы, чистые имитаторы человеческого образа – как внешне, так и внутренне, – возразила эколог Бониэла. – У них, насколько мне известно, нет своих желаний и предпочтений. Только функции и программы. Это, скорее, автоматы, механичные датчики. Зато – какие!

– Но стажёры нравятся вам больше? – прищурился Вотэн. – Такие сумбурные и несовершенные.

– Да, – с ходу захватила наживку эколог Бониэла. – Эта молодёжь, фыркнув на правила и ограничения, совершив несанкционированный контакт, обогатила нас невероятно. В особенности ценны непосредственные ощущения и мысли моллюска, наблюдающего последние времена Протеи и тысячи витков – восстановление жизни на Земле. Это невероятно!

– Вот их- то нам и надо поддержать! Зачем рассуждать об иммологах? Мы о них ничего не знаем. Это область таких чудаков, как наш кибер-техник Шаолэн. Пусть он думает о том, насколько иммологи справляются со своими задачами! – отмахнулся Конэл. – И, я надеюсь, что у таких, как он, всё под надёжным контролем. Ведь за всё время существования иммологов, они не подвели ни разу.

– Уверенны? – прищурился Вотэн. – Думаете, вам расскажут о случаях, когда иммологи дали слабину? Вряд ли. Ведь в КС к этому направлению бионики и так-то не очень доброжелательно относятся. Шутка ли – идеальные формы… ну, можно сказать – жизни. Особой формы жизни.

– Думаю, какая-то польза есть и от них, – пожал плечами астрофизик. – Впрочем, в данный момент для меня важнее судьба наших юных стажёров? Что их ждёт? Награда или опала? Капитан Фаэн, вы уже что-то знаете об этом? Почему вы так уверенно говорили о том, что они выйдут на вахту.

– Я? Нет! Это я так, образно, – отмахнулся тот, хитро усмехнувшись. – Хотя, у меня есть свои предположения. И опыт.

– Надеюсь, наши стажёры ещё порулят! Уж очень они нестандартные моллюски. Хорошая смена растёт! – задумчиво заметила эколог Бониэла.

– Это так, – подхватил её слова профессор Вотэн. – Вспомним хотя бы Мари-Кану! Досточтимые Конэл и Вионэлла, вы там были. Вспомните, как они там…отличились. Просто игнорировали общее мнение. И желание всплыть от беды подальше.

– Да-да! – вздохнула гидролог Вионэлла. – Лаонэла Микуни, тогда ещё студентка, взяла и объяснила нам, профессорам, все казусы, происшедшие там. И спасла экспедицию! Лишь благодаря ей и её друзьям – Таните и Сэмэлу, мы стали Героями Итты. А поначалу, помните, все ополчились против неё! Особенно досточтимый брюзга, наш профессор биологии Боэн. Теперь ведь тоже Герой! И если б не профессор Донэл – тогда ещё доктор, – который прислушался к предложениям этих недоклювиков, всем был бы конец.

– А здесь… Что мы видели раньше? Застой и тина, – вздохнул Вотэн. – Через эту отдалённую и, честно говоря, обойдённую вниманием Базу прошли сотни экспедиций. И быстренько её покидали, дежурно систематизировав скучные показания автоматики и отчёты иммологов. Я удивляюсь, что они ещё отчитываются. Могли бы за четыреста лет, которые предоставлены сами себе, вовсе забыть о Сообществе. А эти недоклювики, как вы их назвали, всю тину здесь всколыхнула. Действительно – Глаз Тайфуна. И это не просто слова. Я был в Лунооне вместе с прошлой экспедицией, знаю. Чавинцев, из-за которых здесь возникло столько дебатов, тысячи лет никто даже не замечал. Хотя они умудрились здесь настроить города и похитить массу народа.

– Почему, как вы думаете? – просила Вионэлла.

– Не заметили, – вздохнул Вотэн. – Чавинцы не вписывались в рамки наших научных проектов. У каждого, кто защищал диссертацию на земном материале, уже имелся список авторов, на основе выводов он готовил свою. Какие чавинцы? А уж о том, что на Протее-Земле сохранился древний протеец, многочисленные учёные-диссертанты даже и не догадывались! Они просто не искали, поскольку этого не может быть. Упустили такую сенсацию! – прокряхтел он.

– Ну, положим, о чавинцах я кое-что предполагал, – отозвался профессор-астрофизик Конэл. – На основании некоторых цифр и отчётов, которые никто не заметил. Из-за них и прилетел. Но, наверное, ничего бы не добился. Ведь, чтобы шагнуть за рамки привычного, надо быть слегка наивным или слишком самоуверенным – иначе не сломать стереотипы. Уж не знаю, чего больше у этого юного создания, Лаонэлы Микуни? Но думается, если б она была другой, и эта экспедиция, и наш кошмарный спуск в Мари-Кану окончились бы, как минимум, ничем. А угроза всему живому продолжала бы нависать над Иттой ещё долгое время. Да что там – на Тиуаной. Она, мало того, что многое чувствует, но ещё имеет смелость об этом заявлять. И действовать.

– Какая ещё угроза? – удивилась эколог Бониэла Шиуни. – Почему – всему живому? И дажеТиуане?

– Ну… – растерялся проболтавший государственный секрет Конэл, – ммм… я имею в виду неразгаданную тайну бездны Мари-Кана. От неё ведь неизвестно чего ждали, – с трудом вывернулся он. – Об этом сложено множество легенд. Некоторые, в виде табличек, оказались на иных планетах Сообщества, вконец запугав их жителей. И, наконец, они получили объяснение.

– А-а, – разочарованно протянула та.

– Да-да, слава Древним Мудрецам, что у нас есть такая молодёжь, – быстро проговорила профессор-гидролог Вионэла, уводя опасный разговор в сторону. – Которая умеет мыслить нестандартно. Я всегда обожала эту юную троицу. Они такие милые! Такие шумные! И такие непосредственные! Если есть у них какая-нибудь версия, даже не очень складная с первого взгляда, или не популярная, они её всё равно излагают. А уж вы разбирайтесь – что к чему. Или уж вовсе ни к чему. И довольно часто оказывается, что очень даже «к чему».

– Правда? – удивился командир Фаэн, отхлёбывая коктейль с сельдереем, который взял, памятуя о пристрастии к нему стажёра Таниты. – Меня они, честно говоря, поначалу повергли в шок своей активностью. И не зря! Согласитесь, моллюски, притягивающие всяческие аномалии, не любящие рутину, в комплекте с космическим кораблём, которым они пока ещё весьма неумело управляют, это довольно гремучая смесь.– Отпив коктейль, он сморщился. И заявил: Раньше я ещё сомневался, а теперь принял окончательное решение – ни за что не оставлю эту троицу на «Странниках». Пусть этот Глаз Тайфуна со своими друзьями в другом месте баламутит тину и собирает бури. А также производит всех в герои. Мне и без героизма забот хватает! – сказал он и брезгливо отодвинул в сторону недопитый коктейль.

– Ну, тут вы не правы, уважаемый капитан! – возразила гидролог Вионэлла. – У вас же на корабле с ними не было проблем? Не так ли? По-моему, наших реформаторов не желательно выпускать в неисследованные места, – рассмеялась она. – Или заросшие тиной. У Лаонэлы тут же включаются некие локаторы, превращая её в Глаз Тайфуна, и с его помощью всё встаёт на нужные места.

– Вот как? С помощью Тайфуна? С таким навигатором мой корабль надолго протянет! – прищурился Фаэн. – Вдруг и там где-нибудь тина завалялась? – Вионэла хихикнула. – Вот то-то и оно.

Остальные учёные, рассевшись группками, тем временем активно обсуждали сведения, почерпнутые из жизни древнейшего криптита Оуэна, полученные с помощью контакта. И включающую всю историю планеты после гибели протейской цивилизации. Это требовало осмысления и серьёзной корректировки архивных данных иттян. Поэтому им не терпелось поскорее вернуться в свои научные лаборатории и заняться этим. Запасы коктейлей катастрофически убывали, а новости о решении Совета задерживались. Поэтому капитан Фаэн проявил инициативу и немедленно заказал на базе ещё партию коктейлей, исключив из неё сельдерей. Эту новость приняли с энтузиазмом. Из-за волнений этого дня всем необходимо было чем-то заняться.

***

И вот, наконец, раздался гонг, извещающий о начале связи с галактикой Тиуана. Все ринулись на террасу, обычное место встречи контакта с вышестоящими и Космическими Службами.

– Я приветствую вас, уважаемые коллеги! Мира вам и мудрости! – зазвучал там голос члена Совета Космического Сообщества, академика Понэла Танауни, курирующего сектор по контролю за незрелыми цивилизациями. – Я рад снова встретиться с теми, кто ведёт ответственную работу на самых дальних рубежах Сообщества! – сказал Понэл, чей образ – в виде радужного крылатого муравьеца – проецировался на высокой стене дома. Кстати, весьма размыто – ради экономии энергии. – Что-то я к вам зачастил. Не так ли? – усмехнулся он. – Только успели подкорректировать мероприятия по улучшению экологической обстановки на Протее-Земле, как пришлось принимать меры по организации поисков чавинцев, совершающих неправомерные действия. Хорошо работаете, дорогие мои! И, помнится, некоторые идеи в отношении чавинцев были выдвинуты именно юными навигаторами – Лаонэлой Микуни, Сэмэлом Сиуни и Таниэной Тануни. поддержал профессор Конэл Тигуни. – М-да. Кстати, наши специалисты, к слову, очень высоко оценили их вклад. И вот снова форс-мажор. И снова не без их участия. Произошёл незапланированный контакт по инициативе этих навигаторов. Они у вас когда-нибудь отдыхают, а? – пошутил академик. – Грустно, что существует угроза утечки Сверх Знаний в незрелую человеческую цивилизацию. Это опасно. М-да.

Учёные слушали советника так внимательно, что казалось, будто на террасе пусто – никто даже не шелохнулся. Рыбка маурия, известная своей пугливостью, без опаски проплыла над ними, будто над неживыми статуями. По песку прополз крабац и, деловито перебравшись через ногу профессора Вотэна, спокойно прошествовал дальше. Тот даже не обратил на него внимания

– Мы, конечно, рады, что молодые кадры, Герои Мари-Каны, столь активно взялись за освоение космического пространства. Но… желательно, всё же, немного снизить эти бешенные темпы. Иначе Совету придётся забросить все свои дела и заниматься только вашей экспедицией. А также – ликвидацией последствий новаторских проектов ваших молодых коллег. Займите их чем-нибудь на кухне!

Все с облегчением рассмеялись – кажется, бури не предвидится, коли советник шутит.

– А если серьёзно… Не скрою, что некоторые члены Совета хотели наказать эту троицу за несанкционированный контакт с представителем планеты, не входящей в Сообщество. Ими были нарушены многие инструкции и правила, которые обязан каждый, кто работает на пространствах и территориях, не входящих в Сообщество. Но! Есть очень важно «но»: их контактёром было древнейшее существо на Земле, свидетель катастрофы, происшедшей по причине досрочного приёма протеской цивилизации. Это потрясло даже нас. Неоценимые сведения, источником которых он может стать, перевесили наше недовольство. Совет, учитывая молодость и пытливость этих навигаторов – Лаонэлы Микуни, Сэмэла Сиуни и Таниэны Тануни – решил не применять к ним строгих мер! – Все присутствующие радостно вскочили и подняли вверх две руки – в знак восхищения и одобрения. Лишь трое стажёров, потрясённые тем, что услышали, и не в силах поверить этому, остались сидеть на местах. – Однако впредь им рекомендовано неукоснительно соблюдать все принятые нормы и правила осуществления контактов. И хорошо заучить их. Для этого им необходимо пересдать экзамен на знание ЗоНа и Кодекса КС. И руководствоваться только этическими нормами и принципом БВЛ, выработанными тысячелетней историей Космического Сообщества. И ставить безопасность иных Видов и цивилизаций выше любых благ и интересов. Даже познания и информированности. Всё понятно? – спросил он у замерших на банкетках навигаторов.

– Да! Простите нас! Мы учтём! Благодарим вас! Мы исправимся! – вскочив, радостно завопили те.

– Вижу, энтузиазма у вас всё ещё достаточно. Надеюсь, вы направите его в нужном направлении! Желаю удачи! – улыбнулся академик. Что выражалось усиленным мерцанием его радужных крыльев. И уже серьёзно продолжил:

– Однако нам предстоит исправить то, что, по вине этих рьяных покорителей пространств, может принести вред земной цивилизации. Во-первых, это излишняя информация, полученная древним протейцем от наших неумелых контактёров. Пока она была временно заблокирована. Поэтому никакой утечки СЗ не произошло. Теперь его воспоминания о контакте будут обнулены полностью.

– И общаться с протейцем Оуэном уже нельзя? – не выдержала Лана.

– А как ты думаешь? – Усмехнулся советник. Лана лишь печально вздохнула. – Это не игрушки. Отбросим эмоции и подумаем о данной ситуации разумно. Дальнейшие контакты с древним протейцем вам категорически запрещены. Это для его же пользы, – сурово сказал советник Понэл. – Но все, кто будет иметь отношение к особой программе – «Древний реликт» – и кто будет работать теперь с древним спрутом Оуэном, будут за ним внимательно наблюдать и изучать. Ты, Лаонэла, тоже будешь иметь к ней доступ. И, при желании, можешь в ней участвовать и быть в курсе его жизненных перипетий. Если, конечно, твоя работа навигатора способность попадать в нестандартные ситуации, оставят на это время, – пошутил он. – Во всяком случае, код доступа у тебя будет. У наших учёных большие надежды на этот проект.

– А нельзя ли забрать Оуэна к нам на Итту? И там осуществлять научный проект, – спросила Лана. – И потом – он так танцует Танец Силы!

– Это будет неправильно по отношению к Земле, – ответил советник. – Баланс положительной энергии на этой планете во многом держится, благодаря Оуэну и его ежемесячным Танцам Сфер. Но, наверное, возможно будет транслировать на Итте его Танцы Силы. Или даже во всех цивилизациях, созданных моллюсками. Это усилит Потоки, благодаря его древней энергии. И станет для многих учебным пособием, – улыбнулся советник Понэл.

– Здорово! – воскликнули присутствующие иттяне, поголовно обожающие Танцы Полнотуния. Но, в данном случае, на Луне – Танцы Полноземелия.

– В следующее Полноземелие и мы у него поучимся! – с энтузиазмом отозвался профессор Донэл, известный в Пооне заводила-танцор.

– Вот и чудненько! – кивнул советник. – И в третьих. Поскольку научная программа вашей экспедиции обрела дополнительные пункты, она продлевается на неопределённый срок. Для помощи вам в Луноон скоро прибудут грузовой корабль с провизией и команды Службы Космических Чистильщиков, а также Карантинной Службы Поиска. Ваша задача – разместить их. Думаю, в вашем немалом городе для них найдётся место. А от профессора Донэла ждём заявку с перечнем всего необходимого.

– О, я немедленно займусь этим, много чтимый советник Понэл! – с воодушевлением сказал тот. – И благодарим Совет Иерархов и Учёный Совет за помощь и проявленную мудрость! Мы очень волновались!

– Да не стоит! – кивнул Понэл. – Честно говоря, мы сами потрясены… Эти ситуации – с чавинцами, с протейцем и так далее – высветили некие дефекты в работе Наблюдательных Служб. И не только на этой Базе. Наверное, дело в том, что наши Службы слишком завязли в ограничениях и запретах. Это уже мешает правильному наблюдению и способности реально оценить обстановку на наблюдаемом объекте, – На террасе снова все замерли, слушая эти невероятные речи. – Дело в том, что когда возникают внештатные ситуации, мы боимся сделать малейший шаг шага в сторону от инструкций. А надо не отгораживать себя запретами, а находить оптимальное решение задачи. И, если нужно, применять не стандартные решения. Мы стали слишком косны. А как же прогресс? Сам Творец позволяет нам быть несовершенными и делать ошибки, чтобы исправляться, учиться, а, следовательно – развиваться и улучшаться. А то мы, выходит, непогрешимее самого Творца?

Учёные не верили себе. Это происходит наяву? Член Совета проявлял сочувствие к нарушителям дисциплины? Рекомендовал делать ошибки? И даже позволил себе критику принятых правил? Фактически – ЗоНа? Такого не может быть!

Хотя если уж Советом принято столь мягкое решение о нарушителях ЗоНа, юных навигаторах, то и речи советника о гибкости стратегии в работе Наблюдательных Служб КС, возможно, не пустой звук… Хотя – поживём, увидим. Иттяне, головоногие моллюски, по своей природе всегда были осторожны и скептичны.

– Ну, миловать, так миловать! – тихо сказал командир Фаэн гидрологу Вионэлле и археологу Вотэну, стоявшим рядом с ним. – Совет простил моих стажёров? Милую и я! Эта троица остаётся в команде «Странника»! пусть только сдадут мне экзамен по ЗоНу! Буду делать из них настоящих космо-навигаторов! Не могу же я быть зануднее самого Совета Иерархов? Но, учтите – это до х первого прокола! Уволить этих сумбурщиков, героев Мари-Каны, я всегда успею.

– Вот и правильно! – обрадовалась Вионэлла. – У них всё получится. Вот увидите!

***

Оуэн открыл зрачки и обнаружил себя в своей верхней, ближней пещере.

Как он сюда попал? Что с ним было вчера? Давно ли он ел? Что-то с ним явно не так? Он болен?

Оуэн подвигал конечностями, проверил их гибкость. Опробовал обоняние, осязание и работу всех восьми автономных участков мозга, расположенных в каждом щупальце. Всё в порядке. Но на душе было неспокойно. Что-то с ним не так. Но что? Что-то на днях случилось важное, но хорошее или плохое он не знал. За какое событие зацепиться бы?

Танец Сфер! Если рассуждать логически – недавно он его должен был танцевать. Но танцевал ли? может, провалялся в пещере с жаром? Скорее всего. Потому что когда Оуэн попытался восстановить этот последний Танец, то не смог ничего вспомнить.

Такого с ним ещё не бывало. Ведь воспоминанием о Танце, черпая из них силу, Оуэн жил целый месяц. Но сейчас он всё забыл. Как начинал, как сияла Луна, что чувствовал и сделал ли все нужные па и символы? … И всё же, что-то в памяти осталось…

Он даже сейчас ощущал невероятную силу любви Творца к своим созданиям, струящуюся в потоках света. Любовь ко всему сущему. Она всюду! Она – само космическое пространство! Его Любовь живёт в каждом атоме частице света, создающего вселенные и звёзды! Она преодолевает всё! Стоит только…

Но вдруг это ощущение ускользало.

Оуэн сидел в нише, дрожа. Совершенно пустой… Это, очевидно, первые признаки старческого маразма. Что ж, уже пора. Ничего не поделаешь. Он даже не знал, о чём только что с восторгом думал. Что-то о любви, вроде, которой так мало в этом мире. Скорее всего, его Танец среди звёзд в этот раз не состоялся. Он просто проспал, поэтому так ужасно себя чувствует. И эти спутанные воспоминания всего лишь сон. И всё же что-то было в этом сне более важное, чем Танец. Но что?

Оуэн вздохнул – что же ещё? Конечно – мечта о неосуществимом. О том, чего он множество витков не может понять и постичь. А Луна… Он просто когда-то придумал, что там есть город, в котором живут непостижимо совершенные существа, знающие всё об этом мире. Впрочем, ничего не мешает и дальше хранить в душе эту сказку. С ней легче жить, надеясь, что где-то есть мудрые и добрые, которые защитят и спасут всех несовершенных и неразумных от своих несовершенств.

Ничего не поделаешь – непрочная биологическая субстанция, она рано или поздно изнашивается....

Вспомнил!

Ночь Полнолуния была вчера ночью и он, очевидно, проспал её. А потом, днём, он зачем-то проник в туннель, что охраняют идолы в Дальней пещере. И потом, с помощью Фью, он с ужасом сбежал из этого лабиринта, проникающего на другие материки. Он чуть не погиб там. И неудивительно! Чего он вдруг удумал? Нужны ли ему, морскому обитателю, сухие и опасные катакомбы! К тому же, Духам не понравилось его любопытство, а Духов он почитает.

Впрочем, хватит витать в небесах! То со снами его уносит к звёздам, то он зачем-то тащится глубоко под землю. Пора вернуться в реальную жизнь. И хорошенько подкрепиться. А Танец… Утерянную гармонию и силы он обязательно восстановит в следующее полнолуние. Как-нибудь доживёт. Итак – жить дальше!

Оуэн не стал телепортировать планктон в пещеру, хотя уже знал в какой стороне стая. Надо прогуляться и немного прийти в себя от своих фантазий и потрясений.

Оуэн выбрался из пещеры и побрёл в ту сторону, где жужжала стая планктона, распугивая по дороге рыб и крабов. Сегодня он был как-то не собран, неуклюж в движениях. И выглядел необычайно угрюмо. И всё живое вокруг почувствовало подавленное настроение этого гиганта, местной достопримечательности, феномена морского сообщества. И все мгновенно разбегалось с его пути: мамы-рыбы и папы-воспитатели, не зная, чего ожидать от него в таком состоянии, подали знак и попрятали своё потомство в зарослях и впадинах, крабы зарылись в песок. Разнообразные раковины захлопывались, щупальца втягивались. Но Оуэн даже не обратил на это внимание.

Всё как обычно, думал он, бредя – суета, борьба за выживание. Как всё мрачно.

Оуэн чувствовал себя… обворованным, что ли. Как будто он что-то забыл или потерял. Он и вчера мучился похожим ощущением…

Надо увести сознание по другой ветке реальности, что сводит на нет ценность вещих снов и наваждений. Иначе можно сойти с ума. Поэтому он постарался отвлечься и занять себя чем-то обычным, повседневным. И ему это удалось.

Подкрепившись, Оуэн окончательно проснулся и пришёл в себя. Теперь можно вернуться в пещеру и спокойно подумать.

Он сам, и не во сне, постигнет тайну Любви и её значения для вселенной. И роль Творца в этом божественном калейдоскопе. Сны сами по себе, а он – анахорет моря, Giant Octopus, Octopus vulgaris, криптит, древний головоногий моллюск, одинокий осколок исчезнувшей цивилизации – сам по себе. Он не сдаётся и бодро идёт к своей цели. Сам. Один.

***

– Всё в порядке! – сказал Наблюдатель-иммолог, отключая прибор, похожий на старинный фотоаппарат, установленный на треноге на берегу океана. Это был пожилой загорелый мужчина в льняных полосатых шортах и растянутой футболке неопределённого цвета. – Он хорошо перенёс обнуление.

– Уверен, Марселло? – переспросила стройная девушка в светлом сарафане, складывая штатив и прибор в большую полотняную сумку.

– О, да, Инес! – кивнул тот, забирая у неё сумку и направившись от моря шоссе, проходящему рядом. – Ничего удивительного! Выживет. Он планетарную катастрофу пережил. Что ему какая-то мозаичная корректировка памяти.

– Чудесный экземпляр , Giant Octopus! – кивнула Инес. – Нам повезло с этим проектом. А то люди такие скучные и жестокие существа. Я рада, что нас перевели.

Пара уселась в яркую красную машину, и уехала. Только прозрачная вода с шумом набегала на золотой прибрежный песок, да чайки, как обычно, кричали над волнами, выманивая наверх рыбу. Иная проявляла любопытство, выглядывая на шум, поплатившись за это жизнью.