Читать книгу Пресечение вселенных. Книга 5. Миры - Зинаида Порохова - Страница 6

Большая капсула с группой иттянских профессоров, телепортировавшись на Землю с Луны, снизилась к Перуанским Андам в Южной Америке. Там она спланировала к высокому горному пику, укрытому облаками. Именно на его вершине и располагался интересующий иттянских учёных объект. Направляя капсулу так, чтобы она не была видна среди облаков, они облетели эту гористую местность.

– Гора Уиньяй-Уайна, – вещал космо-навигатор, – высота 2460 метров над уровнем моря. Расположена в живописной долине реки Урубамба, её длина 725 километров. На вершине Уиньяй-Уайны находится город Мачу-Пикчу, в переводе – Старая гора. Город построен, по мнению некоторых земных историков, девятым правителем Империи Инков Пачакутеком, правившим между 1438 и 1471 годами по земному летоисчислению. Но, другие учёные считают, что ни время, ни строители этого города точно не известны. Как и имя этого древнего города. Название Мачу-Пикчу дал ему исследователь, ищущий утерянное инкское золото и заново открывший для мира эти руины в 1911 году. Город состоит из жилой зоны и каскада сельскохозяйственных террас, размещающихся на крутых склонах. Мачу-Пикчу построен в очень труднодоступном месте. Ближайшие населённые пункты – селение Агуас-Кальентес, расположенный в 6 километрах, и город Куско – в 100 километрах. Несмотря на это об этом городе, покинутом жителями, мало кто не знал. «Город-загадка», «город в руинах» или «город среди облаков», а также – «потерянный город инков» называют Мачу-Пикчу.

В настоящее время Мачу-Пикчу признан землянами одним из чудес света и является охраняемым памятником культуры. Также это объект активного международного туризма. Город знаменит тем, что часть его строений сооружена с помощью мегалитической полигональной кладки, секрет которой не разгадан на Земле и поныне. По общепризнанной версии, Мачу-Пикчу являлся комплексом сооружений, предназначенных для отдыха инкских правителей и осуществления культа Солнца, которому поклонялись инки. Также считается, что в нём имелась древняя обсерватория, из которой велись астрономические наблюдения за небесными телами, явлениями и природными циклами, обозначенными Летним и Зимним солнцестоянием.

Учёные с интересом это слушали, осматривая панораму города.

От этого места веяло тайной, что космические гости ощутили даже на расстоянии. Вернее – с высоты облаков. И некой защитной магией – это почувствовали уже не все, а лишь те моллюски, которые спускались когда-то в бездну Мари-Каны: профессора Донэл, Вотэн и Конэл. Некое веянье равнодушного ужаса и жестокой мудрости. Там им довелось испытать этого сверх всякой меры. Что, как известно, моллюскам противопоказанно. Вот и появилось у них теперь аномальное чутьё на всякое… аномальное. Что бы значил этот холодок по спине? Неужели и здесь побывал Небесный гость? Или, того хуже – Ужасное Нечто? Ведь это всего лишь груда камней, брошенная и забытая кем-то в дождевых лесах Анд тысячи лет назад. Невесть кем и неведомо когда. Вот и надо разобраться – когда. И особенно – кем.

Сверху им открывался великолепный вид на окружающие вершины горы и долину Урубамбы. Что слегка беспокоило инопланетных гостей, побаивавшихся такой высоты в безводном пространстве. Но их адаптор автоматически отрегулировал их вестибулярный аппарат. Чувство страха прошло.

Внизу виднелись фигурки людей, бродивших меж руинами Мачу-Пикчу по круговому маршруту.

– Ну что ж, пора и нам выбираться! Идём тоже на экскурсию! – предложил профессор Донэл.

По его мысленному распоряжению кабинка плавно с телепортировалась на склон горы наименее видимый из города. И мгновенно исчезла, оставив на каменистом склоне десяток ворон. Те принялись осматриваться, расхаживая ноги и косясь в сторону Мачу-Пикчу.

– Давайте подберёмся поближе! – предложил археолог Вотэн. – Отсюда ничего не видно.

– Сядем где-нибудь повыше, – заметил кто-то. – Желательно – в кроне дерева.

Стая учёных ворон дружно взлетела и устремилась к руинам.

Но оказалось, что на территории города очень мало деревьев – это место когда-то добросовестно расчистили от джунглей. Поэтому пришлось пернатым представителям продвинутой водной цивилизации взгромоздиться на подвернувшуюся высокую и неровную стену полуразрушенного сооружения. Она, чтобы окончательно не упала, была подпёрта несколькими брёвнами.

– Да уж, – пробрюзжал профессор химии Готэн. – Хорош памятник культуры. Я бы ещё назвал этот город «рассыпающимся».

– А я – «упадническим» – хмыкнул командир Донэл. И, испугавшись, что своим бульканьем привлёк внимание, с опаской предупредил: Давайте будем говорить потише, коллеги! Нас заметят!

Но к этой носатой пернатой стае – даже булькающей – никто не проявлял интереса. Внизу, озираясь, бродило множество групп людей, увлечённо изучающие руины.

– А народу-то! – восхитилась гидролог Вионэлла. – Совсем как у поонской Хрустальной Скалы! Но там – красота, а тут… старые камни, даже кое-где рассыпающиеся.

– Но рушится только кладка, которую позже сделали сами инки, – пояснил Вотэн. – Далековато им до древних мастеров.

– И, судя по всему, люди добираются сюда пешком, – заметил кто-то. – Вон, вижу, бредут по краю обрыва чуть не ползком.

– Сюда нет дороги, досточтимые, только опасная горная тропа. И, несмотря на это, за день Мачу-Пикчу посещает около двух тысяч туристов. Хочу напомнить – город открыт для посещений больше ста лет, но любопытствующих не убавляется. И это удивительно, – тихо проговорил профессор Донэл. Впрочем, туристы так шумели, делая сэлфи и обмениваясь репликами, что можно было булькать и громче. – Выходит, и людей притягивают тайны. Как и нас.

– Любопытство – один из двигателей прогресса, – заметил кто-то.

– А ещё более удивительно, что за эти сто лет земными учёными не создано ни одной толковой версии о времени возведения Макчу–Пикчу и его создателях. И, что удивительно, в Перу, впрочем, как и по всей планете, есть ещё немало подобных ему объектов, построенных с использованием полигональной кладки. Это города Пума Пунку, Ольянтайтамбо, Тиуанако, Куско, Писак, Чокекирао и так далее, – рассказывал Вотэн, одновременно проецируя в сознание коллег их вид.

– Да, для них это такая же загадка, как для членов Сообщества тайна цивилизации Странников Моэмы, – вздохнула Вионэлла, у которой, очевидно, сегодня было грустное ностальгическое настроение.

– Каких ещё странников? – удивился кто-то. – Это в честь которых назван наш корабль?

– Странники Моэмы это статуи с планеты Моэма, в одиночестве покоряющие космические просторы, – заметил профессор Донэл. – А в честь кого назван наш корабль, спросите у капитана Фаэна. Впрочем, давайте не будем отвлекаться, уважаемые.

И стая ворон принялась старательно вертеть головами.

– Что тут такое чавинцы понастроили? – недовольно сказала эколог Бониэла. – Выглядит довольно… неаккуратно.

– Чавинцы строили с применением мегалитической полигональной кладки, в которой плиты отшлифованы и притёрты без малейшего зазора, – пояснил археолог Вотэн, демонстрируя им всё это в увеличенном виде.

– А постройки, в которых камни плохо обработаны, не прилегают друг к другу, а швы между ними заполнены глинистым раствором, сделаны гораздо позже. Они непрочны и со временем рассыпаются, – продолжил ворон-астрофизик Конэл, кивая на подпорки внизу. – А строениям из полигональной кладки даже землетрясения нипочём.

– За исключением случаев, когда люди разбирают её на свои нужды. Если удаётся, – добавил археолог Вотэн. – Ведь некоторые блоки весят более тысячи тонн. Современная земная техника не способна не только изготовить подобное, но даже не сдвинуть с места. А их учёные продолжают утверждать, что древние инки вытесали их с помощью молотка и зубила.

– Люди не хотят признавать, что человеческую расу могли в древности колонизировать, – заметила гидролог Вионэлла. – Или что их посещали инопланетяне. Разве возможно всерьёз верить, что в бесконечных вселенных, созданных Творцом для развития и совершенства, нет разумной жизни, кроме них?

– Это свойственно всем отсталым цивилизациям. Их ИСВу – Инстинкту Самосохранения Вида, так комфортнее. Он такого превосходства не может допустить даже теоретически. Хотя – вот оно доказательство, что некие высшие существа, умеющие плавить и кроить камень, как глину, когда-то побывали здесь. И строили свои опорные базы, – заметила эколог Бониэла. – Исходя из высоты и размеров дверных и оконных проёмов, можно определить их рост. И, похоже, чавинцы мало отличались от людей. Лишь, как мне кажется, в их строении существовала некая диспропорция: нижняя часть тела была более объёмной, чем верхняя. Хотя, по сохранившимся рисункам индейцев, космонавты были очень похожи на них. Или, возможно, чтобы облегчить контакт, чавинцы муляжировали свою внешность – под людей. Как мы сейчас – под ворон.

– Скорее всего, так и было, – согласился профессор Донэл. – И, однако, двери они по привычке делали расширенными к низу. Как у себя дома.

– Да-да, внешне чавинцы очень походили на людей. Я кое-что нашёл в отчётах, подобранных для меня иммологами, – заметил астрофизик Конэл. – Там есть и изображения – светловолосые и высокие. Земные учёные именуют их то шумерами, то ольмеками. Иногда их называют – народы из ниоткуда. Поскольку эти развитые цивилизации возникали очень быстро и исчезали мгновенно. Куда уж яснее? Прилетели шумеры – или чавинцы, покрутились и растаяли в небесах. Однако земные учёные упорно называют их племенами. То есть – отсталыми. Опять ИСВ?

– А вон и эти самые учёные! Ведут очередные поиски истины, – хмыкнул химик Готэн, указав клювом в сторону археологических раскопок.

– Скорее – ищут подтверждения собственной версии! А всё, что в неё не впишется, решительно отвергнут, – усмехнулся Вотэн. – Или зароют обратно. Чтобы не быть осмеянным учёным сообществом за новаторство. О-у! – громко квакнул он. И тут же снизил тон: – Обратите внимание – там нашли осколок черепа и глиняную посуду! – указал он на девушку, призывающую к себе коллег. – Ничего нового! Запишут: найдена часть черепа от ритуального человеческого жертвоприношения. Или – напротив, от самого жреца, приносящего жертвы и погребённого в том священном месте, где он проливал невинную кровь.

– Как определить? – озадачилась гидролог Вионэлла. – Жертва это или жрец?

– О, это очень просто! Статус черепа определит ценность посуды, лежащей рядом. А, по-моему, это преступник, изгнанный из племени, нашедший здесь пристанище. От него так и веет раскаяньем и одиночеством! Эх, если б этот осколок да мне бы в щупальца! Изучить повнимательней!

– А ЗоН! Космическая этика, – предостерегающе проговорил химик Готэн. – Забыли, досточтимый? Мы имеем право изымать из цивилизации только те материальные предметы, которые привнесены в неё нами же. И ни в коем случае – не объекты исторической ценности.

– Некоторые цивилизации за этим не особо следят! – хмыкнул Вотэн. – Сколько уж всего на иных планетах понаоставляли! Как, например, чавинцы. Вот – понастроили города и бросили. Разбирайтесь, мол.

– Вы не правы! Кроме уникальной кладки, которую земляне не в силах повторить, в них нет ничего опасного для цивилизации! – возразил Донэл. – А они ищут истину не там, – кивнул он на учёных внизу. – Смотреть надо по сторонам. Но люди не видят очевидного.

– Или заглянули бы внимательней в свои музейные запасники, которые завалены всяческими дисками, лампами, батарейками и даже втулками от космических кораблей! – вздохнул Конэл. – Которые нам, так сказать – инопланетянам, с полным правом можно изъять.

– И изымают, – сказал Вотэн.

– А как же архивариусы? Их же наказывают! – удивилась Вионэлла. – Это неэтично!

– Ничего подобного! Чаще всего исчезновение неудобных раритетов списывают на утерю. Мол, вечные втулки треснули, неразрушимые диски рассыпались. Ведь всем от этого только лучше. Особенно учёным, чьи теории эти находки основательно расшатывали, – пояснил Донэл. – Шутка ли – молоток инопланетного геолога, обнаруженный в куске древнейшего пласта угольных отложений, которому полтора миллиарда лет! Как это вписать в общепринятую версию, что человек разумный, Homo sapiens, появился на земле всего сорок тысяч лет назад? Что доказано парой найденных скелетов. Или, например – откуда вдруг возникла негасимая вечная лампа, с питанием от геомагнитного поля, найденная на глубине, соответствующей эпохе палеолита? – хмыкнул он. –

– Нонсенс! – хмыкнул археолог Вотэн. – Тут надо или теории менять, или лампу – того. Загасить.

– Вот именно! – рассмеялся Донэл. – Нет тела, нет и дела! Какая-такая лампа? Покажите, коллега! А, так уже её нет? Значит – вам показалось! Раз показать не можете.

– Так и с этим городом. Открыли для мира, а разъяснить не удаётся, – хмыкнул Вотэн. – И в запасники не спрячешь. Приходится делать инков великими зодчими. Хотя они во времена девятого правителя Империи Инков Пачакутека даже колеса не знали.

– Но, согласитесь – город расположен очень удачно. Отсюда хорошо видна долина, река Урубамба, гряда гор, покрытая облаками! Здесь очень красиво, – вздохнула гидролог Вионэла. – Чавинцы выбрали отличное место для своей базы. А как замечательно они продумали обеспечение водой Мачу-Пикчу – или как там они звали свой город? Ими создан целый каскад водопроводов, действующих и сейчас. И даже есть фонтаны!

– Кто за что, а досточтимый гидролог – за воду! – усмехнулся Готэн.

– Уважаемые коллеги! Подведём итоги! Думаю, что вы достаточно изучили данный объект, созданный чавинцами? – сказал профессор Донэл.

– Да, более-менее. Но хочу добавить несколько важных моментов, – заметил профессор Вотэн.

Первое. Как я уже упоминал – объекты с полигональной кладкой есть и в других городах Перу и даже в иных странах и материках планеты. Думаю, визуального просмотра вам было достаточно. Но хочу особо упомянуть – только здесь, неподалёку, рядом с перуанским городом Саксайуман, есть поле-мастерская, где чавинцы обучали полигональной кладке индейцев. Взгляните! – Показал он стены, углы, повороты, возведённые из огромных блоков методом полигональной кладки. – Эти идеально сложенные элементы кладки не замкнуты в строения или оборонительное сооружение. Обратите внимание – кое-где стены как бы потекли. Это кто-то из учеников не справился с устройством, плавящим камни

– Да-да, очень похоже на то! – отозвались зрители

– Мастера, сдавшие экзамены и освоившие технику полигональной кладки, строили потом для чавинцев – и не только для них, в других местах.

– Но куда делись эти мастера потом? Почему не передали навыки и инки, например, не смогли достроить Мачу-Пикчу с помощью этой технологии? – спросила Вионэлла. – Почему навыки утеряны?

– Город достраивался другим племенем спустя тысячелетия. И у него не было прибора, плавящего камни. А без него, древними медными молотками обрабатывать многотонные куски гранита и вести полигональную кладку невозможно. Я уж не говорю о необходимости перемещать их без возможности левитации предметом.

– И где же эти приборы? Где мастера?

– Мастеров, скорее всего, забрали с собой чавинцы. А приборы… об этом поговорим позже.

– Вы говорите – прошли тысячелетия. Но хотелось бы знать точное время появления здесь чавинцев. Например, календарь, приписываемый племени майя, но, скорее всего, созданный с помощью чавинцев, ведёт отсчёт существования человеческой цивилизации уже более пяти миллионов лет, – напомнила профессор Бониэла. – Как известно, этот срок близок к истине. Сравните этот календарь с современным, насчитывающим всего около 2 000 лет.

– Увы, земные учёные не придают календарю никакого значения. Как и молотку из угольного пласта, – заметил профессор Донэл. – А что до нас – мы будем стараться соблюдать истину.

– У нас, кроме календаря, есть ещё от индейцев много полезной информации о чавинцах, – сказал профессор Вотэн. – Это росписи на стенах святилищ – с летательными и космическими аппаратами, траекториями небесных тел, картами созвездий и прочим. Это и, так называемые, камни Ики, обнаруженные недавно близь города Ики – с выгравированными рисунками, где много ценной информации о чавинцах и их достижениях, которыми они поделились с индейцами.

– А ещё –рисунки на плато Наска в Перу, – добавил астрофизик Конэл. – Здесь же, неподалёку. Они заметны только с большой высоты и использовались чавинцами для ориентирования их летательных аппаратов на местности.

– Но почему те племена, которым чавинцы передали столько знаний, были с Земли изъяты? – спросила Вионэлла. – Ведь чавинцы не входят в КС и не знают ЗоН. Выходит, они его соблюдают, но по-своему. Мы – не даём знаний, если цивилизация не готова, а они дают. Но перевоспитывают тех, кому их доверили, и увозят с собой.

– Да, возможно, чавинцы, или кто это был – ещё предстоит выяснить – не хотели повлиять на развитие земной цивилизации, – ответил Вотэн. – И давать раньше времени знания, способные погубить её. Но и не были столь альтруистичны. Они использовали обученных индейцев, как рабочую силу. Ведь если экипаж прибывшего корабля был невелик, то они были вынуждены найти себе помощников. Не уничтожать же их потом? Это аморально. И не выгодно. Хотя, на просторах вселенной всякое бывает.

В это время внизу появился молодой человек, похоже, индеец – в спортивном костюме, бейсболке, в телефонных наушниках и с небольшим рюкзаком за плечами – он уселся прямо возле стены, на которой сидела стая учёных квакающих ворон.

– Я всё сделал, – сказал он негромко в микрофон телефона. – Какие ещё будут задания?

– А вот и наш иммолог! – пробулькал профессор Вотэн.

– У вас есть распоряжения, досточтимый Донэл? – спросил индеец, жуя что-то. Очевидно, листья колы, пользующиеся у этой народности популярностью.

– Нет! – отозвался тот. – Можешь возвращаться в Агуас-Кальентес, Хэстиин.

И тот, поднявшись, ушёл с вереницей туристов. А Вотэн пояснил коллегам:

– Иммологу Хэстиину было поручено раскидать здесь анализирующую и считывающую аппаратуру – в виде мелких камушков. Она поможет нам определить многое из того, что нас интересует: истинный возраст руин, их назначение, материал и применяемые здесь технологии. По шкале Майбеля. Возможно, и хроношкалу удастся восстановить. Всё зависит от того, есть ли здесь защитное поле. А оно, похоже, ещё сохранилось. Пригодятся и наши личные впечатления. Потом осмыслим.

Кстати, оцените юмор: имя этого иммолога Хэстиин, в переводе с индейского, значит – человек, – усмехнулся Вотэн.

Все промолчали, зная его недоверие к иммологам. Ну, прибор он и есть прибор – хоть и уникальный – стоит ли ему так реагировать?

– Ну что ж, всё сделано, следующим этапом мы отправимся к мегалитам, – сказал профессор Донэл. – Я правильно понял ваш план, досточтимый Вотэн?

– Именно так!

– Зачем – мегалиты? Где это? – заинтересовались учёные.

– Интересный вопрос! – усмехнулся Вотэн. – Да везде! Мегалиты – это грандиозные сооружения, доказывающие невероятно высокий уровень применяемых технологий древних зодчих. Кто бы они ни были. Мегалиты разбросаны по всей Земле. Кое-какие мы изучим.

А кроме них, третьим этапом поисков, мы изучим некие загадочные места. Здесь их называют – места Силы. И там могут быть скрыты тайники.

– Тайники чего? Или с чем? – удивилась Вионэлла. – И кем они созданы? Чавинцами?

– Мало ли с чем! – проговорил профессор Донэл. – С теми же самыми приборами, используемыми в строительстве уникальных древних сооружений – мегалитов, полигональной кладки. Или с летательными аппаратами, позволяющими перемещаться по планете. Для которых и были нанесены рисунки на плато Наска. И с помощью которых созданы древнейшие карты, до точности изображающие береговые линии материков. Надо проверить эти места Силы. Уж очень там фонит. Через них, возможно, мы выйдем на чавинцев.

– Какие места? Что нам там делать? – удивлённо зашумела стая учёных. – Где они?

– Уж не хотите ли вы и здесь найти Ужасное Неч..– начала фразу гидролог и замолкла.

На расшумевшуюся стаю ворон даже обратили внимание туристы.

– Мне показалось или эти вороны, правда, квакают? – удивлённо проговорила женщина среднего возраста, приостанавливаясь внизу.

– Ну, что ты! Тебе показалось! – отмахнулся её спутник, совершенно растерявшийся от обилия впечатлений от руин. Ему только квакающих ворон не хватало. – Это, наверное, эхо.

– А-а, – вздохнула та. – Действительно, в таком месте чего только не почудится.

И они ушли дальше.

– Ну, если мы будем разгадывать все загадки землян, нам и жизни не хватит, – сказал профессор Готэн. – Ведь, как известно – их учёные большие путаники.

– Нет- нет, нас интересуют только то, что связано с чавинцами, – ответил Донэл.

– Обещаю не ворошить другие загадки землян, – вздохнул Вотэн. – Хотя очень хочется. В кои-то веки нам разрешается свобода действий на иной планете. Но не будем увлекаться. Только тайники! И – мегалиты, колоссы и менгиры. Такое впечатление, что с их помощью некогда земной цивилизации было оставлено чавинцами некое послание, которое она пока ещё не готова понять.

– Так, не увлекайтесь! – сказал профессор Донэл. – Это послание не нам!

– Кстати, а где наши юные стажёры? – спохватилась гидролог Вионэлла. – Куда они запропастились? Или их передумали брать в рейд?

– Сейчас попробую их вызвать, – пообещал Донэл, но отвлёкся на продолжающуюся полемику.

– Я так понимаю – этих мегалитов очень много? А мест Силы ещё больше. Не проще ли было послать к ним иммологов? – вздохнула эколог Бониэла. – Изучили бы отчёты в спокойной обстановке, в воде. Как-то непривычно быть на такой высоте, да ещё в безводном пространстве…

– Проще поручить, – согласился археолог Вотэн. – Но я не доверяю иммологам. Ведь при этом будет многое утеряно. Например – древняя аура. Чувствуете её веянье здесь?

– О, да! Вы, досточтимый профессор Вотэн, похоже, переняли от своего учителя, почтеннейшего архивариуса академика Жанэна Дукуна, уникальный способ проникать в суть вещей и явлений при непосредственном контакте с ними? – хмыкнула гидролог Вионэла. – Ну, тогда я спокойна – вы легко разберётесь с этими чавинцами, подобравшись к ним через их тайники и менгиры!

– Ну, я бы не делал столь щедрых авансов, – засмущался профессор Вотэн. – Но – да, хотелось бы. И не ради личной славы! А ради торжества БВЛ, справедливости и истинной науки.

– Верно! Махрово! Вы правы, уважаемый! – согласилась стая. – Не ради славы, а ради БВЛ!

Очередная группка туристов изумлённо воззрилась на расшумевшихся на стене ворон, странно квакающих. Но, тут же забыв о них, понукаемая курсирующими вокруг охранниками, направилась к следующим строениям. И не удивительно. Не захочешь, поспешишь. Здесь не кормили, местных удобств не имелось, задерживаться или возвращаться назад по маршрутной тропе было строго воспрещено. Так что скорость передвижения была для посетителей этого мёртвого города жизненно важна. Некогда ворон считать.

– Да где же наши юные друзья? – воскликнула опять Вионэлла. – Я что-то тоже захотела есть, глядя как эти любители старины маются. Неужели местным властям трудно было организовать для них достойное обслуживание?

– Наверняка – не трудно. Просто тогда часть туристов надолго поселятся здесь – аура тайны весьма притягательна, – сказал профессор Донэл.

– Да уж! Трудновато попасть под облака, не имея наших крыльев, – посочувствовал им кто-то. – Или капсулы.

– А нашей молодёжи, тоже, наверное, понравились крылья? – заметил Готэн. – Может, оставить их здесь, на Земле, с воронами? Пусть летают.

– Да мы уже давно здесь! – обижено подал голос Сэмэл. – Просто заслушались вас, внимая учёной беседе.

Стая зашевелилась, оглядываясь. И действительно – поодаль на стене соседнего здания расхаживали три вороны, на которых никто из них не обратил внимания.

– А я принял вас за местных обитателей! – расхохотался Конэл, уже не опасаясь реакции туристов.

– Выходит, иммологи правы, предложив нам мулляжироваться под ворон? – хихикнула Танита. – Даже нам эти существа неинтересны.

– Не скажи! Вы так шумели, уважаемые, что привлекли внимание местных собратьев-учёных, – заметил Сэмэл. – Они более наблюдательны и скоро пойдут в атаку, решив, что вороны обнаружили здесь не пронумерованную ими мумию инкского вождя. И делят между собой эту деликатесную добычу.

– Фу! Сэмэл! – попыталась толкнуть его крылом в бок Танита. – Вечно твои неаппетитные шутки! – Но её крыло лишь приятно обдало его ветерком.

– Возможно, ты и прав, Сэмэл! – посмеиваясь, сказал профессор Донэл. – Пора нам отсюда убираться. Пусть наши собратья мирно роют скальные грунты в поисках истины.

Итак, друзья, вернёмся на откос с другой стороны горы Уиньяй-Уайны. Пора вызывать кабинки.

И стая взмыла в небо. Кстати, стажёры – в данный момент вороны-стажёры – ничуть не уступали в технике полёта коллегам, которые летели на автопилоте.