Читать книгу Непридуманная история Комсомольской правды - Александр Мешков - Страница 20

Мэл открыл небольшой трейлер и, пропустив меня в него, сказал коротко и понятно:

– Жди здесь!

Света в трейлере не было. Я сидел в темноте час или два, всматриваясь в окружающую действительность, пытаясь понять: во что это я вляпался и возможно ли отсюда будет убежать? Кругом я видел огромные, крытые автомобили-фургоны. Изредка я слышал неистовый лай собак. В большом трейлере напротив я видел женские фигуры. Похоже, они готовили еду. Женские фигуры меня несколько успокоили.

На некоторое время я провалился в темноту короткого беспокойного сна. Меня разбудили звуки подъехавшего автомобиля. В окно я увидел, как у подъехавшего к трейлеру маленького автобуса открылась задняя дверь с решетчатым окном и оттуда вывалились три темные фигуры. Две из них направились к моему убежищу.

– Включи свет! – крикнула одна фигура в темноту мужским голосом, входя в трейлер.

– Привет! – сказал я. Фигура вздрогнула от неожиданности.

– Роб? – спросила она меня.

– Да нет. Я не Роб, – ответил я. – Я – из Москвы. Работать здесь буду.

– Добре! – сказал парень по-английски. Мы познакомились в темноте. Его звали Роланд. В это время дали свет, который включался где-то на щите-распределителе, и я увидел пред собой совершенно чумазого паренька. Такими в учебниках истории рисовали дореволюционных шахтеров, полагая, что нет ничего чумазее на свете, чем российский дореволюционный шахтер. Сегодня я готов поспорить с этим утверждением. Похоже, теперь таким же чумазым предстояло стать и мне. Я с сожалением взглянул на свои новенькие джинсы, в которых я приехал соблазнять прекрасных англичанок, и спросил Роланда:

– А что вы добываете? Уж не гафний ли?

– Не, не гафний, – ответил паренек, сверкнув в улыбке белыми зубами.

– С кем это ты тут болтаешь? – спросил Роланда другой чумазый, как передовой шахтер Ньюкасла, парень, появившись в дверях. Это был Дон, мой новый коллега. Ребята небрежно умылись, не смыв и десятой доли грязи, после чего Дон принес долгожданную еду на огромных блюдах: мясо (говядина?) с макаронами. Это был неожиданный, непредсказуемый праздник, подаренный нам с плотью судьбой. Мне уже было все равно, чем я буду здесь заниматься, главное, что здесь неплохо кормили.

– А скажите, парни, – спросил я небрежно, лелея давнее заветное желание, – а где у вас здесь можно справить естественную нужду?

– Это не так просто, – серьезно сказал Роланд. Он достал лопату и поведал мне жуткую правду о справлении естественной нужды в этих местах. Здесь был строгий закон – закапывать продукты жизнедеятельности организма глубоко в землю далеко от жилья. Да, ребята, я никогда не увидел здесь туалетов, но зато встречал задумчивых людей, идущих куда-то с лопатами. Так, наверное, и надо относиться к своему дому.

Потом мы с парнями пошли в деревню, прогуляться. Деревня называлась South Ockendon. Небольшая такая деревенька, пять тысяч всего населения. Деревенька, конечно, несколько отличалась от многочисленных российских деревенек. Не было тут крытых соломой мазанок и согбенных в три погибели морщинистых старушек в старомодных ветхих шушунах из плюша, укутанных в любую погоду в теплую шаль. Но что особенно меня удивило и потрясло – это наличие огромного спортивно-оздоровительного комплекса Sweeming pool с бассейном, тренажерным залом, полем для гольфа. К этому спортивному комплексу подъезжали уставшие после молотьбы, силосования и скирдования деревенские девчата, белокурые Брюнгильды, на «Хондах» и «Ягуарах» и скрывались в его недрах, чтобы смыть с себя трудовой пот, прилипшую ботву и крошки макухи и заодно поправить свое пошатнувшееся здоровье на тренажерах.

Мы посидели с моими новыми друзьями в деревенском пабе. Выпили по паре кружек темного, крепкого эля. Поболтали за жизнь. Роланд и Дон, восемнадцатилетние пареньки, приехали сюда из соседней деревушки, потому что там не было для них работы, и вот уже год вкалывают на барина. Потом мы пошли в магазин. Парни набрали всякой вкуснятины. Я сразу не понял, для чего: ведь мы прекрасно поужинали и попили пивка.

– Нам нужна пища. Мы пока еще растем! – рассмеялись пацаны.

Лишь потом до меня дошел эзотерический смысл такого почтительного отношения к еде. Местные деревенские парни-механизаторы подозрительно провожали нас взглядами.

– Ты драться умеешь? – спросил Дон.

– Нет, – ответил я серьезно. – Я убиваю сразу. Без драки.

Механизаторы не стали нас бить. Видимо, что-то неуловимое в моем облике подсказывало, что это может для них трагически кончиться. Вечером, когда мы сидели в нашем трейлере и смотрели телевизор, парни осторожно спросили меня:

– А как ты относишься к Joint?

– У меня нет денег! – ответил я с надеждой.

– Мы угощаем! – сказали простодушно парни, заряжая мастырку. Мы двинулись раз-другой. Штук шесть долбанов выкурили. Словили балду, начали заразительно смеяться друг над другом, размазывая неуемный, бестолковый, абсурдный базар по стенке. Правда, я постоянно буксовал, поскольку и в нормальном состоянии не всегда втыкал, о чем они говорят. Но все равно было очень смешно. А потом парней пробило на еду, и тогда я понял, почему они после ужина еще набирают так много вкусных вещей. И пошло у нас полное зависалово, до пяти часов утра. Заземлились на три часа, не раздеваясь. А ровно в 8 часов, по английскому времени, нас поднял полицейский настойчивый стук в дверь трейлера, от которого сотрясались стены. Каждый удар отзывался болезненным эхом в моей многострадальной, тяжелой и мутной голове.

– А ну, бляди ленивые, подъем, суки! – кричал толстый детина в грязном спортивном костюме. Так неожиданно, брутально начался мой первый трудовой день в Англии.